ЯВЛЕНИЕ VII. поговорить с тобой наедине

С ю з а н н а, К е р у б и н о.

К е р у б и н о (вбегает). Ах, Сюзон, два часа я ищу случая

поговорить с тобой наедине! Увы! Ты выходишь замуж, а я уезжаю.

С ю з а н н а. Каким это образом моя свадьба связана с

удалением первого пажа его сиятельства?

К е р у б и н о (жалобно). Сюзанна, он меня отсылает.

С ю з а н н а (в тон ему). Керубино, кто-то напроказил!

К е р у б и н о. Вчера вечером он застал меня у твоей

двоюродной сестры Фаншетты: я ей помогал учить роль невинной

девочки, которую она должна играть на сегодняшнем празднике.

При виде меня он пришел в ярость. " Убирайтесь, -- сказал он

мне, --маленький..." Я не могу повторить в присутствии женщины

то грубое слово, которое он мне сказал. " Убирайтесь, и чтоб

завтра же вас не было в замке! " Если только графине, моей милой

крестной матери, не удается его смягчить, то все кончено,

Сюзон: я навеки лишен счастья видеть тебя.

С ю з а н н а. Видеть меня? Так теперь моя очередь? Вы тайно

вздыхаете уже не о графине?

К е р у б и н о. Ах, Сюзон, как она благородна и прекрасна! Но

как же она неприступна!

С ю з а н н а. Выходит, что я не такая и что со мной можно

позволить себе...

К е р у б и н о. Ты отлично знаешь, злюка, что я ничего не

позволю себе позволить. Но какая же ты счастливая! Можешь

постоянно видеть ее, говорить с ней, утром одеваешь ее, вечером

раздеваешь, булавочка за булавочкой... Ах, Сюзон, я бы отдал...

Что это у тебя в руках?

С ю з а н н а (насмешливо). Увы! Это тот счастливый чепец и та

удачливая лента, которые составляют ночной головной убор вашей

чудной крестной...

К е р у б и н о (живо). Ее лента! Душенька моя, отдай мне эту

ленту!

С ю з а н н а (отстраняет его). Ну уж нет! " Душенька моя! "

Какая фамильярность! Впрочем, он же еще молокосос.

Керубино вырывает у нее ленту.

Ах, лента!

К е р у б и н о (бегает вокруг кресла). Скажи, что ты ее

куда-нибудь засунула, испортила, что ты ее потеряла. Скажи все,

что придет в голову.

С ю з а н н а (бежит за ним). О, я ручаюсь, что годика через

три, через четыре из вас выйдет величайший плутишка на свете!..

Отдадите вы мне ленту или нет? (Хочет отнять у него ленту.)

К е р у б и н о (достает из кармана романс). Не отнимай, ах,

не отнимай ее у меня, Сюзон! Взамен я подарю тебе романс моего

сочинения. И да будет тебе известно, что мысль о прекрасной

твоей госпоже окутает печалью каждое мгновение моей жизни, меж

тем как мысль о тебе явится единственным лучом, который озарит

радостью мое сердце.

С ю з а н н а (выхватывает у него романс). Озарит радостью

ваше сердце, скверный мальчишка! Вы, вероятно, думаете, что

говорите с Фаншеттой. Вас застают у нее, вздыхаете вы о

графине, а любезничаете, сверх того, со мной.

К е р у б и н о (в порыве восторга). Да, это так, клянусь

честью! Я сам не понимаю, что со мной творится. С некоторых пор

в груди моей не утихает волнение, сердце начинает колотиться

при одном виде женщины, слова любовь и страсть приводят его в

трепет и наполняют тревогой. В конце концов потребность

сказать кому-нибудь: я вас люблю сделалась у меня такой

властной, что я произношу эти слова один на один с самим собой,

когда бегаю в парке, обращаюсь с ними к твоей госпоже, к тебе,

к деревьям, к облакам, к ветру, и эти мои тщетные восклицания

ветер вместе с облаками уносит вдаль. Вчера я встретил

Марселину..

С ю з а н н а (смеется). Ха-ха-ха!

К е р у б и н о. А что ж тут смешного? Она -- женщина! Она --

девушка! Девушка! Женщина! Ах, какие это упоительные слова!

Сколько в них таинственного!

С ю з а н н а. Он помешался!

К е р у б и н о. Фаншетта -- добрая: она по крайней мере не

перебивает меня, а ты -- недобрая, нет!

С ю з а н н а. Что поделаешь! Сударь, мне это, наконец,

надоело! (Хочет вырвать у него ленту.)

К е р у б и н о (бегает от нее вокруг кресла). Э, как бы не

так! Ее можно отнять у меня только вместе с жизнью, вот что!

Впрочем, если тебе этого мало, я могу еще прибавить тысячу

поцелуев. (Теперь Керубино начинает гоняться за Сюзанной.)

С ю з а н н а (бегает от него вокруг кресла). Тысячу пощечин,

если вы ко мне подойдете! Сейчас пойду пожалуюсь графине и не

только не стану просить за вас, а еще сама скажу его

сиятельству: " Хорошо сделали, ваше сиятельство, прогоните от

нас этого воришку, отошлите к родителям этого маленького

бездельника, который строит из себя влюбленного в графиню, а с

поцелуями вечно пристает ко мне".

К е р у б и н о (заметив входящего графа, в испуге прячется за

кресло). Я пропал!

С ю з а н н а. С чего бы это вдруг такой страх?