Глава 16. Чанёль не имел ни малейшего представления, где находится прямо сейчас

Чанёль не имел ни малейшего представления, где находится прямо сейчас. Когда он пришёл в себя после удара по голове, ничего увидеть не смог. Поначалу даже поддался лёгкой панике, потом сообразил, что ему просто завязали глаза. Руки по-прежнему были стянуты за спиной, ещё и примотаны к какому-то столбу. Где-то рядом мерно капала вода в металлическую ёмкость.

Чанёль убивал время, пытаясь освободиться, но толку не вышло ― связали его качественно. Утомившись, он притих и просто сидел, привалившись к столбу. Постепенно стал различать слабые звуки. Опознал мышей. Или крыс. Наверное, подвал.

Чанёль сам не заметил, как заснул, а проснулся от звучавших неподалёку голосов. Разобрать слова не смог, да и не понадобилось ― за ним пришли. Его отвязали от столба, заставили подняться и куда-то повели. Путешествие завершилось новым ударом по голове.

И вот теперь Чанёль определённо лежал в каком-то тесном помещении на твёрдом гладком полу. Повязка на глазах осталась, как и прочные пластиковые наручники на запястьях. Радовало лишь то, что он смог вытянуться во весь рост.

Чанёль старательно прислушивался, пока хватало терпения, но ни звука не уловил. Внутри и снаружи царила тишина. Или же стены звуконепроницаемые.
А затем он догадался, где оказался, потому что пол под ним дрогнул. Его повезли в фургоне куда-то. Он ничего не слышал по-прежнему, только ощущал движение автомобиля. На одном из поворотов машина повернула резко, и Чанёль перекатился по полу, чтобы больно удариться плечом об острый выступ. Он тихо выругался и подвигал ушибленным плечом, чтобы кровь разогнать, кое-как сдвинулся в сторону, повернулся спиной к выступу и попытался связанными руками ощупать его. Под пальцами захрустело. Звук напомнил об обёртках для шоколада, очень похоже.

В животе у Чанёля немедленно заурчало громко и выразительно ― его кормили в последний раз вечность назад. Его вообще кормили тогда, когда о нём вспоминали, а вспоминали не часто.

Чанёль прикинул, что двум смертям не бывать, а одной не миновать. Но умереть от голода, будучи рядом с чем-то съедобным, ― это идиотизм чистейшей воды. Лучше уж пусть его пристрелят, но сытого.

Он привалился спиной к выступу, ощупал ещё раз. Вроде бы ящик, а в ящике два или три мешка. Дотянулся пальцами до одного из мешков и принялся теребить хрустящую упаковку. Когда с Чанёля сошло семь потов, он умудрился-таки разорвать обёртку. Воспряв духом, сунул руку в дыру за добычей и... и зачерпнул горсть чего-то мягкого и сыпучего. Сахар? Нет, мелковат помол для сахара. Если только сахарная пудра, впрочем, Чанёль уже был согласен даже на сахарную пудру.

Он улёгся рядом с ящиком, перевернулся на живот и, с трудом сохраняя равновесие, встал на колени, сунул голову к мешку и попытался либо унюхать, либо лизнуть мягкую и сыпучую субстанцию.

― Надеюсь, не отрава какая... ― пробормотал он, в третий раз долбанувшись лбом о деревянную перекладину.

Наконец ему удалось просунуть голову между перекладинами и уткнуться носом в мешок. Сделанный собственными руками разрыв в упаковке Чанёль тоже искал носом ― буквально. Долго никак не мог найти, а потом с размаху врезался аккурат в проём и чихнул, опять долбанувшись о дерево так, что звёздочки из глаз посыпались.

― Чтоб тебя... Апчхи!.. Тьфу! Тьфу-тьфу-тьфу! Буэ-э-э!

Отплёвываясь и отфыркиваясь, Чанёль пытался высвободить голову из ящика, но уши мешали. Когда же ему это удалось, он наконец сделал нормальный вдох, после чего испытал сильнейшее желание завопить в голос. Желательно, чтобы в этот момент стенки фургона прохудились, а рядом находилась целая толпа полицейских, потому что Чанёль торчал рядом с внушительной партией " касабланки". Такие крупные партии полиция ещё ни разу не перехватывала, а тут вот, пожалуйста, несколько мешков прямо возле полицейского, который, увы, ни на что не способен. Даже сожрать столько в одно лицо не сможет, чтобы обломать торговцам кайф.

Чанёль от души надеялся, что те крохи, что попали ему в рот, не окажут никакого действия. Он знал, как " касабланка" влияет на бет, но понятия не имел о дозировке этой дряни и способе употребления внутрь.

Стоп!

Чанёль уселся поудобнее и принялся размышлять над полученными сведениями.
Итак, есть фургон, размеры средние, в нём везут крупную партию " касабланки" ― активного вещества, не являющегося наркотиком, но запрещённого законом. Обычно транспорт всё-таки проверяют ― та же полиция, например. Однако тут не только вот " касабланку" везут, а ещё и хорошо связанного детектива, стало быть, уверены, что смогут доставить груз в пункт назначения без проблем.

Как?

Чанёль почесался спиной об угол ящика, не помогло. Почесался ещё и додумался.

Стенки звуконепроницаемые, значит, фургон, скорее всего, опечатан. То есть, полиция не имеет права вскрывать фургон без ордера. Гарантия опечатанного груза ― сопроводительные документы, заверенные... Кем?

Каким-нибудь министром или представителем министра. Какого-нибудь.

Чёрт. Вот знать бы, каков вид груза, который якобы везут в опечатанном фургоне, тогда можно и определить, подпись и печать какого именно министра красуется на сопроводительных документах. И тут уже не важно, сам ли министр толкает " касабланку", даже если не толкает, то непременно знает, что возят в таких фургонах. А раз знает, то виновен.

Стоп ещё раз!

Это, что же, выходит, Лу Ханя пытались убить торговцы " касабланкой"? Ну да, так и получается. И если выяснить, кто ставит печать на документах, то... То Чанёль нашёл человека, покушавшегося на жизнь Лу Ханя. Надо же, он почти раскрыл своё первое серьёзное дело! Бэкхён обязан узнать об этом от самого Чанёля, когда Чанёль выберется из фургона.

Если выберется.

Как-нибудь.

Ну а вдруг?

Чанёль поёрзал на полу и вспомнил о наладоннике в заднем кармане, заодно вспомнил и о зажигалке ― в другом заднем кармане. А " касабланка" горит? Или, быть может, взрывается?

Через минуту проблема горения " касабланки" перестала волновать Чанёля, потому что ему пришлось задуматься над другой проблемой ― как достать зажигалку из чёртова заднего кармана брюк связанными руками.

― И почему я не стал акробатом? ― вопросил мироздание Чанёль, извернувшись под немыслимым углом и попытавшись выудить зажигалку двумя пальцами. Пластиковое изделие, будто издеваясь, провалилось глубже в карман, а фургон резковато притормозил. В результате внезапной остановки Чанёль долбанулся о деревянный ящик уже затылком. Для разнообразия, наверное.

Пока Чанёль пытался выудить зажигалку из кармана и завязывался морским узлом, Бэкхён допрашивал охранника стоянки у больницы.

― Так вы его видели или нет? ― Он помахал снимком Чанёля перед лицом охранника.

― Я видел только, как он приехал. Остановился тут, показал карточку и попросил разрешения использовать служебный въезд, чтобы можно было быстро выехать обратно.

― И? ― Бэкхён придвинул снимок к охраннику поближе, чуть на лоб не приклеил.

― Говорю же вам, видел только приезд. Потом его машина стояла на месте до тех пор, пока ваши сотрудники её не забрали. Что ещё вы от меня хотите?

― Правду и анализы, ― мрачно заявил опешившему охраннику Бэкхён, спрятав снимок в карман пиджака.

― К-к-какие анализы?

― Детектор лжи и прочие прелести полицейской жизни. Поедете со мной в участок и не выйдете оттуда, пока я не буду знать всё, что знаете вы.

― Господин детектив, но вы уже знаете всё, что знаю я, ― взмолился несчастный, жестоко обманутый милой улыбкой приятного молодого человека, внезапно превратившегося в демона из ада.

― А вдруг вы совершили должностное преступление и умолчали об этом?

― Но какое это имеет отношение к пропавшему полицейскому?

― А вот это, уважаемый, мы и выясним вместе с вами. В участке. Под капельницей.

― Но я же ничего не знаю!

― Так-так-так... Заведомая ложь офицеру полиции карается семью годами в...

― Какая ложь, Господи?!

― Обыкновенная. Вы не можете ничего не знать ― вас бы не взяли на эту работу. Что-то вы знаете так или иначе, а моя задача ― выяснить, насколько полезны полиции ваши познания.

Охранник молча хлопал глазами, одурев от логики Бэкхёна. То есть, он где-то и как-то чуял, что Бэкхён чушь городит и просто берёт его на пушку, но доказать не мог ― расшибал лоб о безупречные логические выкладки.

Бэкхён мило улыбнулся и доверительно похлопал охранника по плечу.

― Вы такой сознательный и порядочный гражданин. Давайте я пойду вам навстречу? Вы мне сейчас расскажете по порядку, как всё было, а я вас отмажу от явки в участок и дачи показаний. Вы же понимаете, как всё это затянется. Ежедневные визиты в участок, постоянные допросы. Я понимаю, что вам нравится со мной беседовать, но допросы будут проводить разные люди. Увы, не все из них так обаятельны, как ваш покорный слуга, поэтому... Поэтому мы схитрим и поможем друг другу. Ага?

Охранник машинально кивнул вслед за Бэкхёном, намертво увязнув в озвученном только что монологе и коктейле из лести и издёвки.

― Итак, вы вышли на работу в одиннадцать, верно?

― Д-да. Ваш коллега приехал после полудня, попросил разрешения воспользоваться служебный въездом и показал... ― Охранник осёкся.

― М-м-м? ― немного рассеянно протянул Бэкхён, чтобы не спугнуть свидетеля.

― Ну, понимаете, он сказал, что забыл удостоверение, потому показал только значок.

Вполне в духе Чанёля ― вечно он как засунет куда-нибудь удостоверение, потом ищет по три дня. Самое забавное ― всегда ж находит, но именно тогда, когда оно ему совершенно не нужно.

― Ага, показал значок. В ворота хоть попал? Или сшиб что-нибудь по пути? ―

Бэкхён был невысокого мнения о водительских навыках Чанёля после того, как позволил ему один раз управлять патрульной машиной. И Чанёль добросовестно снёс бампером при выезде все полосатые столбики. Вообще все. Столбики до сих пор на место не поставили. В участке все ржали, что без столбиков стало намного удобнее.

― Нет, ничего не сшиб, ― удивлённо отозвался охранник и выразительно наморщил лоб, демонстрируя процесс мышления наглядно, чтобы Бэкхён видел, как напряжённо он вспоминает и старается принести пользу. ― Он посидел в машине немного, зачем-то часто наклонялся вниз, а потом ушёл внутрь здания больницы, к лифтам к подземке. Больше я его не видел.

― Та-а-ак... А что вы потом видели?

― Много всего, разве ж всё упомнишь?

― Я облегчу вашу ношу. Попробуйте вспомнить, подходил ли кто-нибудь к машине полицейского после того, как он спустился вниз.

― Нет. По крайней мере, я не видел, то есть... ― Охранник вновь старательно наморщил лоб.

― То есть?

― Я отлучался вечером, когда вернулся, увидел рядом с машиной высокого парня такого... ну... вид у него такой был... уличный.

― Уличный? ― Бэкхён поиграл бровями, требуя пояснений.

― Ну... эти, такие... как их... ― Охранник шумно поскрёб ногтями затылок. ― Типа " неудержимых" или " вольных ветров". На аэробайках гоняют, хулиганят иногда, бои устраивают за деньги или гонки. Всегда в коже, черепа ещё носят, бывает.

― Байкеры?

― Да нет, не байкеры. У байкеров обычно строгий кодекс поведения и машины серьёзные, а у этих одна мишура или дорогое что-то. Эти больше просто хулиганят, ничего особенного, но буйные. Много крика, мало толка. Не знаю, из них тот парень был или нет, но одет был в таком же стиле и на дорогущем аэробайке, вот и подумалось, что из этих, " дикая молодёжь". И он ещё... ну... эффектный очень. Мне потому и запомнился, что показалось странным ― такой видный парень, а чуть ли не на четвереньках лазил и под машину заглядывал.

― Описать сможете?

― Ну... Ну он такой высокий, плечи там, худощавый и... ― Охранник раскрыл рот, ухватил Бэкхёна за плечо и стал тыкать куда-то пальцем. Бэкхён оглянулся и увидел на стоянке аэробайк. Водитель как раз снял шлем.

― Вот он это был. Я его раз четвёртый у больницы уже вижу. Только это второй раз, когда он на таком дорогом аэробайке. Раньше у него попроще был.

― Угу. Кроме него ещё кто-то подходил к машине полицейского? ― Только Кая в этом деле не хватало. А под машиной Чанёля он наверняка искал бомбу, но не нашёл.

― Нет. Но за тем парнем потом поехал голубой спортивный " бланк". Странно было. На стоянку " бланк" не заезжал, но когда тот на байке умотал, сразу же подъехал к выезду " бланк", и водитель спросил, не выезжал ли со стоянки аэробайк " Скиф".

― А вы что сказали?

― Сказал, как было. Выезжал. И " бланк" поехал следом. Ну а через час меня сменили, больше я уже ничего не знаю.

― Помните, как выглядел водитель?

― Не видел его лица ― в салоне было темно. Говорил обычно.

― Полицейская камера у вас тут где?

― Вот тут, господин детектив. Осторожнее, не уроните полку. Вот тут...

Бэкхён снял камеру, разобрал и достал чип памяти, чтобы получить данные на " бланк", после чего потратил ещё минут пять, дабы убедить охранника, что никакие вызовы в участок ему не светят. После он рванул вслед за Каем в больницу и успел прощемиться в лифт в последнюю секунду.

Кай стоял в углу кабины, прислонившись плечом к стене. Бросил быстрый взгляд на Бэкхёна исподлобья, но, пожалуй, не удивился. Бэкхён протолкался поближе к нему и продемонстрировал лицом " поговорить надо", на что Кай едва заметно пожал плечами, мол, говори, раз надо.

― Ты искал Чанёля, ― утвердительно сказал Бэкхён, стараясь говорить так тихо, чтобы его слышал только Кай.

― Это не то, что могло бы помочь в поисках.

― Охранник сказал, тебя искал водитель голубого " бланка". Подъехал сразу же после того, как ты отчалил со стоянки.

― Голубой " бланк", 7425, мод " Сингер", ― невыразительным голосом выдал так необходимые Бэкхёну данные Кай. ― Ехал за мной, но потом отвалился.

Бэкхён зря возился с камерой, теперь он вряд ли найдёт что-то стоящее на записи, потому что всё самое ценное Кай ему только что сказал.

― Они прослушивают полицейскую частоту, могут притворяться полицейскими и даже отдавать команды от имени полиции.

― Но полиция...

― Я не сказал, что полиция в чём-то виновата. Я сказал, они могут сделать это ― притвориться, потому что у них есть доступ к данным. Если бы они имели отношение к полиции, сами сразу же изъяли бы чипы из полицейских камер. Но не изъяли, значит, не могли. Это не полицейские, но они могут выглядеть как полицейские. И маскарад будет убедительным ― это несомненно. Больше я ничем вам пока помочь не могу, детектив. Если появится новая информация, вы узнаете об этом, обещаю. Прошу прощения.

Кай слегка кивнул Бэкхёну и вышел из лифта на нужном ему этаже. Бэкхён же прокатился вверх и потом вниз, вышел на стоянку и забрался в машину, непроизвольно проверил ножи перед тем, как потянуться к наладоннику. Хотел связаться с центром, но передумал, вспомнив о возможности прослушивания частоты. Надо ехать самому в отдел информации и архивов, чтобы пробить " бланк". И Бэкхён от души надеялся, что у него достаточно времени. Главное, чтобы Чанёль оставался в живых до сих пор.

Чанёль честно оставался в живых, хоть и не совсем в безупречном состоянии. Всё-таки доза " касабланки" оказалась достаточно большой, чтобы вырубить его. Точнее, он ощущал себя парализованным. Не мог двигаться, говорить, даже мизинцем на руке шевельнуть, но оставался в ясном сознании ― всё слышал и понимал. И надеялся, что это быстро пройдёт. Зажигалку достать из кармана он так и не успел. Может, к лучшему. Наверное, стоило пытаться достать не зажигалку, а наладонник ― от него было бы больше толка. Но задним умом...