Поруганная клятва.

Фиэней-Генар.

Храаг взревел, словно его сердце пронзили раскаленным тупым ржавым штырем. Тысячелетия дружбы, совместных радостей и свершений – все раскололось одним подлым, безжалостным ударом предательства. И кто! Кто нанес его???!!! Братья эльфы!!! Те, кого носили они на своих спинах! Те, кому доверили самое сокровенное – любовь и трепет драконьих сердец! Завещанное Богами братство поругано! Втоптано в вонючую, липкую грязь лжи и предательства!

Он только что узнал об этом от Саприла и Анари. Глава ордена и голубой дракон передали по кристаллу связи образ чудовища, обрушившегося на Илуну, улетая и спасая из пасти лютой смерти спящую крылатую Богиню. Сейчас, прямо сейчас порождение магии красной кометы пытается уничтожить Праматерь, их жизнедательницу и древнего, овеянного легендами учителя… А ее дети, драконы, никак не могут ей помочь… Просто не успеют…

А может быть она уже… МЕРТВА!!!... РАСТЕРЗАНА!!!... ПОРУГАНА!!!

И на все это смотрят, а может быть, и управляют король Аниэр и верховный маг Магистрата Улир?!!!

- Нет! Я не допущу этого! Воистину пришли времена перемен – когда близкие предаются страху и погружаются в измены, когда проклятья пожирают праведные души, и хищники, одержимые бешенством крови, бродят у границ мирной жизни, алча одной лишь смерти и разрушений.

Огненный вулкан справедливого гнева бушевал в груди Храага. Каждый выдох дракона взметал из ноздрей клубы черного едкого дыма, а из приоткрытой пасти меж клыков вырывались упругие языки пламени. Храаг метался взбешенным зверем по пещере.

- Нет! Я остановлю вас, слуги магии и закона! Закона, прогибаемого под свои шкурные интересы! Не будет больше гнездиться под древними стенами Генара ложь с обманом фиэнейской знати и ученых адептов высокого искусства! Мы изгоним их! – граненым, чистым, холодным хрустальным пиком сверкнуло решение в разуме старейшины. – Сотрем с лица земли символ их могущества, власти и нашей оскверненной дружбы! Сейчас! Сию же секунду!

Резкий хлопок крыльев, и упругость струй восходящих потоков рванули черную громаду драконьего тела к хмуро-седым, неспокойным небесам.

Боевой, остервенелый рев и мощный столб пламени к самим небесам призвали всех до единого драконов Генара на крыло. Глазницы пещер ожили одновременным движением, изрыгая из себя грациозные торсы бронированных чешуей повелителей небес. Даже несмышленая молодежь, едва вкусившая радость полета, потянулась к зову вождя.

- Первородные! – метнул вседостигающей стрелой громогласную мысль Храаг крылатому древнему роду. – Боги явили нас миру первыми, оказав великую честь и доверив порядок и справедливость в доступных землях! Они сочетали нас дружбой с лесным народом! Дружбой духовной - бесконечно более проникновенной, даже чем кровное родство! Мы делили с эльфами свои верные сердца даже более откровенно, чем меж собою! А сегодня, сегодня наша честь, наша душа очернена и поругана! Эльфы предали древний союз! В эти минуты их посланники в далеких горах убивают нашу Праматерь!...

Негодующий рев рванулся свирепым шквалом из вздыбившихся чешуей драконьих глоток. Повелители небес жадно внимали словам старейшины, а их Фару быстро вскипала.

- …Магистрат и королевская чета клялись мне и совету ордена, что оберегут и сохранят ее жизнь, а вместо этого… Они кладут Великую на алтарь своего страха, своего лицемерия, покрытый черным гнилым бархатом подлости и жаждут вырвать ее сердце! Я не желаю чистым крылатым душам поднебесных соседства с вонючей заразой скверны, лжи и разложения, угнездившихся во дворце и башнях Магистрата!... Омоем очистительным пламенем эти смрадные язвы и изгоним недостойных с наших очей!...

Единодушное тысячеголосое драконье согласие устремилось к седым клубящимся небесам, призывая их в судьи и свидетели…

И небеса подали знак…

Огромная молния вонзилась небесным копьем прямо в центр королевской площади Фиэнея. Вихрь кружащихся драконов, внимающих речи старейшины, распался, и грозные воздушные воители направили быстрокрылый полет к предательскому гнезду.

…Завидев черный смерч драконьих тел над Генаром, чувствуя нарастающий гнев и напряжение древней Фару рода первородных, жители столицы мгновенно покинули ее улицы и площади. Природная осторожность гнала и подстегивала эльфов. Самые опасливые и прозорливые уже мчались прочь из города верхом, на повозках и колесницах. Знать, имеющая доступ к решениям совета Магистрата, и семьи Владык организованно покинули город еще ночью. Прочие же простолюдины, ныряя в кустистые чащи парков и садов, спешно укрывались заклятьями теней и невидимости, торопясь незамеченными добраться до окрестностей спасительного леса. Судьба стягивала упругими неразрывными шипастыми плетями воздух над Фиэнеем.

… - Владыка Улир! Владыка Улир! – в кабинет мага вбежал запыхавшийся Владыка Росулан, курирующий растительные искусства.

Взволнованным очам эльфа, одетого в темно-зеленую мантию, вышитую золотой растительно-лиственной вязью, предстал невозмутимый образ главы совета в черных одеяниях с красными лентами.

Улир сидел на полу со скрещенными ногами посреди замысловатого рисунка. Руки покоились на коленях, а посох… его посох стоял сам по себе прямо перед ним. Кристальная вершина ярко лучилась густо-алым светом.

- Знаю… - безжизненный голос мага донесся, словно из неимоверной дали. – Драконы… кружатся над Генаром и намереваются напасть… Глупцы… - монотонно бубнил Улир. - Они не знают чьей воле пытаются противиться. Они пытаются спорить с «Пишущим Судьбы».

Росулан невольно отшатнулся. Перемены с верховным магом пугали не только его в совете Магистрата. Весь Магистрат чувствовал, что в их души незаметно, незримо, мягко и ласково вползает нечто, совершенно незнаемое раньше. Огромная сила роняет капли сладкой вседозволенности в сердца, смазывает елеем глубокой мудрости бездны зениц и без спроса позволяет вкушать очаровывающее чувство могущества. Эта сила не терпит неприятия. Она не спрашивает разрешений. Она просто входит и незримо отдается опьяненному огненным вином Фару мастеру, ничего не требуя взамен.

- Я с утра давал распоряжение собрать весь Верховный Совет, - Улир открыл глаза. Голубой прежде взор потускнел, став пепельно-серым.

- Да, Владыка! Как ты и приказывал, все члены совета в любую секунду готовы к собранию, - Росулан покорно склонился. Он метил в первые заместители Улира и старался быть в высшей мере исполнительным.

- Агири? – Улир надменно поднял бровь.

- Властелин боевой магии покинул совет, оставил Магистрат. С ним Энирал и…

- Я знаю, - брезгливо поморщился маг. – Пусть катятся к своим хилым Богам. Зеленой им дороги…

- Значит, управлять Восточной башней буду я сам. Ты, верный Росулан, возьмешь управление Северной башней, а Аристок пусть контролирует Южную.

- Мы… Мы, будем…!!! Но ведь это… ВОЙНА!!! Война с… ПЕРВОРОДНЫМИ!... С Мудростью Эндоры! – глаза Росулана, привыкшего всю жизнь возиться со стеблями и листьями, радуясь их красоте, наполнились отчаянным ужасом. Спину и затылок сковало ледяной коркой страха.

- Мудрость Эндоры… Ха!... Да мудрость нашей Эндоры ничто в сравнении с Вселенской мудростью ИСТИННОГО Бога – Красногривого Арла! – возвышенной, патетичной, но громкой, почти сорвавшейся на крик интонацией произнес Улир. – Уничтожая одного Бога, будь готов принять другого неизмеримо более могущественнейшего!... И сегодня мы явим миру нашу мощь! Тайную мощь, накопленную в веках! С именем Арла и присутствием его духа мы воспротивим силу эльфийского рода горделивым драконам, пресекая их вероломство!... Мы не собирались на них нападать!... ОНИ… НАПАДАЮТ… ПЕРВЫМИ!!!

- Как же король? Двор? – Росулан проникся пламенной речью вождя, и уверенность распрямила колесом хилую грудь.

- Никчемный правитель, предержащий свою половинчатую власть на праведных и опасных трудах Магистрата, полагаю, сам о себе позаботится. Посмотрим, на что он без нас способен!

- Но король же беззащитен… Горстка гарнизона гвардейцев и только… Он символ порядка и справедливости. Народы могут отвернуться от нас, если Магистрат выстоит, заботясь только о собственной безопасности… А вот если мощь… - Росулан замялся, - нового Бога сохранит и его жизнь… и король принародно признает это…

- Ты прав. Он нам понадобится. Магистрату предстоит еще много нового совершить в этом мире. Король должен быть невредим. По крайней мере пока, - Улир повернулся спиной к магу и пристально посмотрел в окно.

Летняя гроза в небесах набирала силу. Из открытого окна доносились раскаты грома.

- Совет, магов и простых учеников – всех по боевым постам! Драконы думают, что застанут нас врасплох! Как же! Эльфийская мудрость начала готовить оборону еще с принятием доктрины «Одной жертвы», и сейчас мы продемонстрируем летучим мышам-переросткам кто чего достоин! К бою, друг Росулан! К бою! – Улир грозно сдвинул брови и взялся рукой за вертикально стоящий сам собою посох.

- Да, чуть не забыл… Свяжись с королем и пригласи его проследовать подземным ходом в Магистрат, - как бы между прочим обронил маг. – На этот раз переговоров с крылатыми не будет. Его Величественные услуги не понадобятся!

Росулан поклонился, с достоинством покинул кабинет и опрометью бросился к транспортной платформе, направляя ее вниз. Он торопливо связывался по кристаллу связи с советом.

Магистрат загудел. Могучая энергия опытных повелителей Фару готовилась к суровому экзамену-воздаянию на зрелость решения о смерти Великой, принятого общим голосованием.

Кабинет Улира находился на верхнем этаже самой высокой башни строений Магистрата. Владыка надел наручи со встроенными кристаллами связи, но не стал одевать лат. Безграничная твердость фанатика шептала, что могучий Арл защитит впустившего его власть в свое сердце. Красноликий Бог поможет обороть и доказать судьбоносную правоту принятого эльфами решения.

Глава совета решительным шагом вышел в полукруглый коридор и подошел к потайной двери. О ее существовании знали только оружейники. Старый мастер боя Агири был идейным вдохновителем этой сложной и, по общему мнению посвященных, бесполезной системы. Минуло уже почти тысячу лет с момента постройки, произведенной в строжайшей тайне. Ни разу не испытанная, боевая мощь терпеливо покоилась в глубоких недрах и вершинах шпилей башен, и, наконец, ее время пришло.

Улир шепотом произнес короткое заклинание. Фрагмент стены чуть отодвинулся назад и бесшумно съехал в сторону. Маг шагнул в темноту. Едва дверь за ним затворилась, маленькое тесное помещение озарилось бледно-оранжевым светом, и глава совета приложил ладонь к мерцающей зеленой руне – «Вверх». Помещение бесшумно заскользило по потаенному проему меж стен в самую вершину шпиля.

Ветер рванул седые волосы Улира и сорвал со лба алую повязку. На смотровой площадке, охватывающей шпиль нешироким кольцом и имеющей ажурное кованое ограждение, безраздельно властвовали небеса. Шпили башен вздымались почти на полукилометровую высоту, позволяя просматривать весь Фиэней.

Сорванная алая повязка, извиваясь и вздрагивая, подобно насмерть перепуганной птице, машущей невпопад крыльями, рванулась прочь от будущей смертоносности вершины башни.

Разноцветным шевелящимся облаком драконы приближались к Фиэнею. Вдалеке, выпятив многосотневые черные глазницы пещер, надменно высился Генар.

Веселая злость закипела в крови мага. С началом смутных времен, времен рождения Великой, он не раз поднимался сюда, ища ответа у звезд о верности выбранного в путанице и неразберихе путей будущего. Его пытливый ум как-то сам собой, случайно, ненароком предложил проверить подвижность «стержня»…

Стержень… Улир поднял голову. На высоте около десяти метров над площадкой в шпиль была впаяна гладкая стеклянная пятиметровая сфера, заполненная некоей слегка зеленоватой жидкостью. В ее центре, вертикально вверх, находился граненый, полированный, заостренный на концах штырь. Казалось, сфера просто закреплена на нем, но это только казалось…

Улир смахнул пыль ладонью с небольшой, едва заметной крышки, настолько тонки были щели меж нею и стеной. Сложная руна, пропетая над самой ее поверхностью, вскрыла доступ к боевой мощи.

Улир сунул внутрь руку и извлек короткую серебряную трубку, изрезанную настолько сложным орнаментом, что только резьба уже позволяла считать ее произведением искусства, достойным королевского музея.

Легко щелкнул замок, и цилиндр раскрылся на шарнирах надвое. Торжественный миг – маг захлопывает его на середине посоха. Вершина посоха оживает ярким желтым светом, жидкость в стеклянной сфере вспыхивает мириадами ослепительных искр, и граненый стержень мгновенно, словно невесомый, соскальзывает с вертикального положения, точно копируя положение и направление посоха. Стоит чуть изменить угол, чуть повернуть Улиру посох, и стержень в сфере повторяет его движение. Вся башня постепенно наполнялась вибрирующим внутренним гулом, будто в недрах, где-то глубоко под землей пробуждалась от долгого сна необузданная залежавшаяся мощь.

Глава совета дотронулся пальцем до кристаллов связи на наручах, и над ними ожили по пять маленьких образов членов совета. Аристок и Росулан светились розово-фиолетовыми образами на левой руке ближе к кисти.

- Доклад! – Улир сурово сдвинул брови, косясь на приближающееся небесное воинство.

- Северная башня готова, - густой старческий бас Аристока, верховного мага людей, уверенно чеканил слова.

Улир и так видел сияние ее шпиля.

- Барьерные маги заграждения «Света Инайе» приготовились, Владыка! – рапортовал Эвинул, командир гарнизона боевой стражи Магистрата. – Лучники ждут приказа.

- Маги общего оборонительного купола на изготовке! – розовощекий, немного в лишнем весе Волил, адепт сетей, пут и барьеров попытался улыбнуться, но улыбка вышла боязливой.

Уже прошли доклады магов ярусов, организующих оборону по этажам, использующих окна и балконы как бойницы, а южная башня все молчала.

- Росулан, доклад! Что у тебя там?! – сверкал глазами Улир. Кожа Владыки начала светиться, тело призывало всю доступную Фару к предстоящей схватке.

- Я… Я… - запинаясь мямлил эльф.

- Да говори же, наконец! – рявкнул Улир.

- Я… не… мммогу вскрыть отсек… цццилиндра, - руки повелителя растений неимоверно тряслись.

- «Связался с траволюбом на свою голову!» - Улир нервно зыркнул на армаду приближающихся драконов. Он уже различал, как за их полетом тянутся шлейфы черных дымов негодующего огненного дыхания.

– Повторяй за мной! - скомандовал он и прочитал Росулану сначала успокаивающее заклятье.

Тот послушно повторял, и по окончании последней руны магия вернула в его тело равновесие. После Улир еще раз слово в слово заставил повторить вскрывающий словесный код.

- Ура! Получилось! Спасибо, Владыка! – радостный Росулан быстро застегнул цилиндр на посохе, и сфера Южной башни наполнилась искрящимся светом.

- После… потолкуем… - с выражением голодного волка на лице процедил Улир. – По местам! Приготовиться! Без моей команды даже чихнуть не смейте! Драконы должны ударить первыми, иначе все обвинят нас в развязывании войны! Маги купола, максимальная готовность – трепет с придыханием! С нами спасение и Арл!

Улир сосредоточился на крылатых.

- «Посмотрим… Посмотрим… Агири обещал, что эти башни и силовые контуры купола превратят Магистрат в крепость неприступную даже для Богов… Поглядим прав ли был старик…» - маг спокойно облокотился спиной о шпиль, ожидая начала смертерадостного представления. – «Давайте, чешуйчатые, давайте… Ближе… Ближе…»

… - Почему орден всадников в стороне, старейшина? – коротко бросил Грум, пепельный дракон, летящий рядом с Храагом. Среднего возраста, но довольно крупный, немного с непропорционально длинными когтями, предметом его обожаемой гордости. – Разве они не с нами?

- Всадники и носящие их братья – дитя союза. Разорвать же союз могут только заключившие его стороны… Орден Генара – та нить, которая способна будет, я надеюсь, очень надеюсь, вновь сблизить наши народы в будущем. Далеком ли, близком, но сблизить… Возможно скверна этого безумия поразит не всех эльфов. Лесной народ вспомнит об отваге и чести, избирая новых вождей. До той же поры им не место рядом с нами! … Назови имена, Грум, и веди их на дворец короля. Я же поведу наш гнев к башням гнездилища магов! Береги свои крылья!

Плотный строй драконов не спеша, но неумолимо, приближался к Фиэнею. Зоркий глаз Храага ухватил и поразился – молния, полоснувшая по королевской площади в момент его речи над ущельем Аруж, угодила точно в монумент единства драконов и всадников, разметав его крупными фрагментами в стороны на десятки метров.

- «Значит это воля самих небес! Их решение! Их указание! – ярость и гнев в сердце Храага чуть поутихли. Струи прохладного, влажного, напоенного грозой воздуха охладили пыл души и зияющую сердечную рану, прожженную предательством эльфов. Старый мудрый дракон чувствовал негодование драконьего племени. Все как один крылатые странники поддержали его. Все как один… Вот только прав ли он сам?... Удар по эльфам означает войну. Неминуемую… Кровавую… Но война и так уже постучала острым топором захватчиков Зираиды в ворота западных земель. Она показала свой лик не за оградой, а уже во владениях добрых мирных хозяев. Куда же катится мир?

Фиэней затих… то ли как испуганный набедокуривший несмышленый ребенок… то ли как притаившийся к коварному броску безжалостный убийца-хищник.

- Убийцы! – с новой силой вскипела ярость Храага. – Они сейчас убивают нашу Мать! Убивают Нианну! Подлые Улир и Аниэр должны понести суровую кару за измену! Но ведь простые маги и дворовая челядь не принимали решений. Они не должны страдать понапрасну! – гнев и совесть боролись за справедливость в душе многомудрого дракона.

Взмахи могучих крыльев несли армаду драконьего племени над опустевшим Фиэнеем. По приказу старейшины весь молодняк и горячие подростки, только научившиеся выдыхать пламя, остались в Генаре. Полыхнула рваная, будто разверзшийся зев, молния. Еще одна. Недалеко. Воздух разорвался раскатистым сухим треском оглушительного грозового раската. Косматые серо-черные небеса злились, оставаясь сухими, приберегая слезы дождя к финальной развязке давно написанной, казавшейся исключительно доброй, пьесы.

… Он не мог… Просто так промчаться на полной скорости и залить кипящим пламенем древние прекрасные башни Магистрата. Столько столетий он гордился дружбой и любовался ими. Радовался каждому воспитаннику этих стен, разделяющему сердце с сердцем ищущего дракона. Каждого, кто был за этими стенами он прежде считал лично своим другом. Прежде… Прежде… Прежде…

Черный старейшина повел драконов выше, под самые облака, к клокочущим грозовым покровам небес.

- Благородный лесной народ! Ваши правители предали древнюю клятву, принесенную единству! – глубокий мысленный бас Храага хлынул ливневой тяжестью по всему пространству Фиэнея. Мудрец пытался в последний раз достучаться до сердец, до разума, до понимания и раскаяния эльфов. Последняя возможность…

- Сейчас, посланный королем Аниэром и магом Улиром, демон нападает на нашу Праматерь, желая предать ее забвению! Этим ваши Владыки осквернили принесенную драконьему роду клятву о святом почитании нашей Богини! Первородные взывают к вашей чести и светлым сердцам, к вашему долгу древней клятвы. Мы безоговорочно требуем немедленно отозвать посланца смерти и выдать нам изменников Аниэра и Улира для праведного суда! У вас есть пятнадцать минут! В случае отказа вы будете изгнаны силой нашего праведного гнева из исконных владений первородных до границ дневного перелета, и ни одна живая душа эльфа не посмеет войти в них под страхом смерти! Мы же оставляем за собой право главенствовать и пребывать во всех просторах Великого леса, как соблюдающих праведные заветы древних Богов и почитающих их незыблемую справедливость! Мы ждем! – Храагу больше нечего было сказать. Фактически он выдвинул ультиматум, от которого до войны оставался всего один вдох…

… Улир криво ухмылялся, слушая речь Храага.

- «Хочу я взглянуть на того, кто посмеет бросить мне вызов и передать в лапы драконов!» - память, словно в издевку, тут же нарисовала ему образ седовласого косматого старца с высохшим морщинистым лицом, потертым посохом и драконьим могуществом во взгляде. – «Тиринар мертв!» - торопливо отмахнулся, поежившись, Улир от собственной памяти и какого-то затаенного, необъяснимого страха перед этим загадочным полуоборотнем-полуэльфом.

Храаг чувствовал гудящее напряжение Магистрата, чувствовал решительную готовность к бою и веру в свою правоту большинства адептов тонкого искусства, укрывшихся за стенами.

Внезапно от королевского дворца отъехали пять всадников на белых скакунах, из парка вышло несколько эльфиек в изысканных платьях, и из ворот Магистрата семеро магов с посохами. Все почтенные, в одеждах высоких сословий.

- Это что за… - открыл было рот Улир, пытаясь понять и спросить хоть кого-нибудь по кристаллу, как осекся.

Группа собралась вместе и, торжественно поклонившись, подняла головы к небесам.

Храаг схлопнул крылья, устремляясь стрелой навстречу парламентерам. Его примеру последовали и остальные, быстро снижаясь.

- Мы… - заговорил, не дожидаясь приземления драконов, самый представительный в годах эльф с испещренным драгоценными камнями посохом. – Мы…

Улир уловил знакомую ноту в слове, знакомую интонацию, знакомую уверенность.

Храаг почувствовал нечто чуждое в вибрации мысленного послания, ни разу не встречаемую у эльфов, словно за одним «Мы» висели миллионы… красных… горящих смертью… глаз…

- …МЫ… ПРОКЛИНАЕМ… КРЫЛАТЫХ! – и с посохов, рук, рывков обнаженных мечей делегации ввысь рванулся единый ало-оранжевый рокочущий боевой луч.

Мышцы Храага вздулись от напряжения, суставы захрустели перетянутыми жилами, глаза налились кровью от перегрузки, но он успел увернуться.

Строй оказался плотным… Слишком плотным…

- Кто это?! Кто?!!! – истерически завопил Улир на башне. - Все не так!... Не так… должно было… произойти… - обреченно выдохнул маг. Эльфы все же ударили первыми и по отверженной Богине, и по драконам.

Луч попал… Рев смерти распростер уродливые объятья над прекрасным Фиэнеем. Удар неизвестной эльфийской знати все же достиг цели. Планирующего за Храагом дракона развалило пополам, отрезав часть туловища с задними лапами и хвостом. Крылатый исполин, раскрыв пасть и изрыгая крик боли, судорожно забил крыльями по воздуху, инстинктивно пытаясь сохранить равновесие. Первые капли дождя оросили седые камни столицы. Огненного дождя крови дракона. Через мгновенье, беспорядочно кувыркаясь, две безжизненные половины небесного стража, с чудовищным хрустом ломаемых костей и лопающегося чешуйчатого панциря, рухнули на полированное мощение королевской площади, взметнув в воздух брызги и фонтаны горячей жизненной влаги.

Пробив одного дракона, силы луча еще хватило, чтобы вырвать часть груди вместе с сердцем и оторвать крыло у следующего за ним. Мгновенно оборванная жизнь солнечно-желтого дракона, летевшего чуть повыше, молча устремилась в роковые объятия тверди, а оторванное крыло закружилось трепещущим желтым листом в завораживающем танце смерти, радующем, наверно, только Арла.

- Щиты! – взревел Храаг, но не ушел с траектории, окутавшись искрящимся, зелено-голубым, яйцеобразным барьером. Он мчался копьем возмездия к земле, уже не колеблясь меж возможностью мира и желанием войны. Острие каждого его рога, каждого клыка, шипа и когтя, взвыв от боли товарища, яростно пело – СМЕРТЬ!... СМЕРТЬ!!... СМЕРТЬ!!! Черные глаза превратились в ужас всепожирающей свирепой бездны.

Старейшина уже различал кривые надменные ухмылки эльфов, даже не пытавшихся бежать и защищаться. Он чувствовал, как поднимается в них единая мощь для следующего удара. Мощь грандиозная, но не здешняя, не эльфийская…

Все тысячеглавое крылатое воинство, пришедшее за воздаянием за предательство, получило ясный ответ. Ответ, что не был правдой. Ответ, что уже не приведет к восстановлению равновесия. Ответ, открывающий двери большой и захватывающей «Игре Арла».

Тысячей разъяренных звезд, покинувших вечные небеса, драконий род, сияющий коконами защитных магических оболочек, в сопровождении напряженно-свистящего многоголосья ветров, рассыпался в разные стороны, продолжая падать к земле.

Крылатая ярость, ослепившая взоры жаждой мести, рвущая тупыми крюками ненависти неистовствующие сердца, практически одновременно изрыгнула сотни огненных сфер из пастей драконов. С реквиемом пожираемого воздуха на смену кровавому дождю на древние плиты площади хлынула огненная лавина.

Ответ драконов в одночасье испарил эльфов, разметав в ничто даже пепел от их бытия. Камень на половине площади кипел и булькал, как перегретое варево.

Драконы взметнулись к небесам, вставая на крыло, разделяясь на две группы и ложась на боевые курсы. Магистрат и дворец – только они сейчас заполонили весь разум свирепых гигантов. Только они и жажда разрушать.

- Купол! Купол во имя Арла! – грозно скомандовал Улир и поднял посох. – «Все пошло не так, как должно было…» - его план скомкали, стушевали. Теперь гномы и орки окончательно отвернутся от эльфов, напавших первыми на первородных. Они не скажут приветливых слов. Они не протянут руку помощи при схватке с Зираидой. Они будут молча, гневно презирать…

- «Ну и пусть!... Ха!... Руку помощи! Ха-ха-ха!» - издевался сам над своими мыслями Улир. – «Зираида придет сперва за их шкурами! Они сами приползут на коленях, и будут молить о милости и прибежище. И тогда… Только когда они примут нового, всесокрушающего Бога Арла, эльфы помогут и с его мощью в душах сокрушат темных Западников! Ха-ха-ха! Как мудр ты Господь! Как Мудр!!!

- Что, чешуйчатые, ближе, ближе… Посмотрим чего достойна ваша древняя сила и магия в сравнении с мелюзговыми потугами эльфов! Ближе! Подлетайте птички! – глава совета ехидно оскалил зубы в улыбке. Стоял прямо, широко расставив ноги. Ветер яростно трепал седые волосы и складки черного костюма.

Посох, зажатый двумя руками, медленно поворачивал кристальное навершие, метя точно в черную громаду Храага, возглавляющего возмездие Генара. За ним послушно повернулся серебряный стержень в искрящейся сфере шпиля.

С грохотом и содроганием земли гигантский факел вспыхнул на месте незащищенного, брошенного дворца короля Аниэра и королевы Вилле. К небесам взметнулись клубы черно-серого дыма, сполахивающего оторванными, словно лепестки цветка, красно-желтыми языками пламени. Символ семитысячелетнего согласия и справедливого правления над всей Эндорой обратился в бушующее огнище, сметающее обеты и дружбу меж всеми народами ее земель.

Атакующая дворец группа взмыла свечой вверх и, развернувшись, устремилась на Магистрат. Храаг выбросил вперед передние лапы. Грохочущая мощь огненного выдоха извергла струю пламени прямо в середину главной Восточной башни. С его лап сорвались две голубые молнии и шипящим треском вперились в желтый, с переливами золотых искр заградительный купол, мерцающий над цитаделью магов-предателей.

- «Мы научили вас этому барьеру, мы же его и сметем!» – промелькнула злая мысль меж утробным рычанием и следующим пламенным выдохом Храага.

Но огненно-молниевый удар дракона лишь распластался извивающейся, шевелящейся кляксой по поверхности щита эльфов. Сотни вспышек удара крылатого воинства, разрывая раскаленный воздух взрывами, вспухая пламенными протуберанцами, застили переднюю полусферу купола-барьера, не давая Улиру прицелиться.

- Свет Инайе! – крикнул во все горло главнокомандующий сил магов, Улир. Он чувствовал… он ждал этого момента…

Столбы желтого света вонзились ввысь из потаенных в мощении кристаллов по периметру Магистрата, в миг растянув кольцо трехсотметровой в высоту энергетической крепостной стены заклятья.

Те драконы, что оказались выше, проскочили в напряженном вираже над преградой и, огибая купол, натужными взмахами крыльев устремились к облакам… Но потаенное коварство ловушки принесло свои кровавые плоды. Те из небесных, кто оказался ниже грани, с размаху врезались в стену. Коконы природной драконьей магии прочны как кованная каленая сталь, но даже у нее есть предел звенящей прочности. Гордость крылатых - скорость сделала свое дело. Около полусотни драконов рухнуло на землю со сломанными, порванными крыльями, вывернутыми суставами и раздробленными костями лап и груди.

Рев боли и ненависти, злобы и ярости зашевелился на земле у подножья злокозненной ловушки. Израненные драконы, обливаясь и харкая кровью, пытались встать, выползти друг из-под друга. Кое-кто из них в смертельном падении ранил товарищей короной рогов и спинными шипами. Обреченные, не в силах пошевелиться, истекали кровью у красивого, завораживающего мерцания силового барьера.

Неистово взмахивая крыльями, драконье воинство взмывало к небесам, но посох Улира не метил им в след, не провожал полет точным прицелом и упреждением. Улир с жадностью голодного волка вглядывался в рассеивающееся по куполу защиты огненное марево, а ярящийся конец его посоха смотрел вниз, направляя серебряное граненое острие в стеклянной сфере башенного шпиля.

- Были небесные властелины – стали ползучие пресмыкающиеся! Во имя Арла! – и глава Магистрата выдохнул короткое беспощадное слово, спускающее с затвора тайную боевую мощь башни. – ГАЖ!

Глотка мага харкнула этим словом в дракона с изломанными крыльями, первого вставшего на все четыре лапы у барьера Инайе.

Верезжащий нестерпимо высокими нотами, заставляющий дрожать от вибрации, казалось, саму башню и небеса, изумрудный глаз шпиля метнул с серебряного стержня ослепительно-белый луч около метра в диаметре, оплетенный от начала до конца спиральными, ершащимися короткими отростками, молниями. Луч, как нож сквозь масло, прошел через купол заграждения, через барьер Инайе и ударил в дракона. Прах и пепел взметнулись в воздух на месте раненого гиганта.

Храаг вздрогнул всем телом, впитав боль последнего мгновенья жизни собрата, но эта боль не отрезвила его, указав на неприступность эльфийской магической цитадели, а наоборот украла мир, втиснув душу, разум и сердце меж раскаленных жерновов ярости и разрушения.

- Ха-ха-ха-ха! – острые черты лика Улира напоминали безжалостного коршуна. Он слегка довернул посох и сухо харкнул: – «ГАЖ!»

Еще один всплеск обожженного пепла, и еще одна нестерпимая боль всему драконьему роду.

- Я что один эту падаль с нашего порога прибирать должен?! На башнях не спать! Бей их! Жги! – рявкнул Улир, глядя в перекошенные суеверным ужасом лица Аристока и Росулана у себя над кристаллами связи левого наручья.

Маги застыли в оцепенении сверхъестественного страха. Убить дракона… Убить дракона… Надо убивать тех, кого вся культура Эндоры чтила как воплощение мудрости и справедливости! Разум видел крылатый огнь небес, стремящийся их уничтожить, но сердце хоть и слабо, приглушенно, укрытое обещаниями силы и спасения новым Богом, сердце еще чувствовало инстинктивную любовь к исполинам небесного океана.

- Жгите их, иначе они сожгут вас! Или вы думаете, что купол продержится вечно?! В бой, трусы! В бо-о-ой! – орал с выпученными глазами глава совета.

Луч южной башни, наводимый Росуланом, рухнул за защитный барьер Инайе, но не попал, пропалив ровную дыру в каменном мощении.

- Увереннее, точнее! Вот так! – Улир развеял прахом отползающего, волочащего задние лапы дракона. – Они уже не кусаются! Ха-ха-ха!

Следующая атака Росулана угодила в цель, и облако пепла скользнуло длинными мазками по ветру.

- Молодец!

Храаг не знал, что делать. Неведомое оружие эльфов поражало своей сокрушительной мощью. Стоит броситься к раненым и приземлиться, как лучи распылят в прах и отважившихся на помощь. Драконы в растерянности продолжали набирать высоту, отдаляясь от Генара.

Внезапно Северная башня изрыгнула световое копье. Оно вонзилось в сияющий защитный кокон одного из братьев. Храаг в бессилье зажмурил глаза, ожидая почувствовать еще один нестерпимый укол в основание сердца от драконьей смерти, но его не последовало. Дракона отшвырнуло метров на семьдесят беспорядочным барахтаньем, но он выровнялся, пополнил померкший щит-кокон и радостно взревел: - Я жив!!!

Лучи башен не пробивали магического доспеха.

- За мной! В атаку! Братья, залейте кумол Магистрата огнем! Пусть они не видят раненых! Гурд, Рун – ведите отважных к земле! Укройте раненых и уносите в реку! Течение поможет! Ини сокроет и отнесет! Во имя Великих! – Храаг не терял надежды спасти уже практически обреченных.

А лучи с башен все падали и падали за барьер Инайе, наполняя воздух пряным запахом сожженной чешуйчатой плоти.

Аристок старался, целил, брал упреждения, но летящие драконы извивались как бестии, все время меняя траектории. Старый маг людей несколько раз зацепил мчащихся вниз воинов Генара, но лишь отбросил их в сторону, немного сбив с траектории.

- Луч не пробивает их брони! – бросил короткий рапорт седобородый Владыка. – Очень трудно прицелиться!

И тут на Магистрат обрушилось безумие огненного гнева всего драконьего рода. Купол трещал и гудел раскаляясь… раскаляясь… раскаляясь…

Бушующий пламень сокрыл непроглядной завесой весь мир за пределами силового барьера. Весь Магистрат очутился словно в недрах кузнечного горна. Пот струйками тек по взбешенному лицу Улира. Он не видел куда и начал бить наугад, бросая мощь шпиля по наитию.

- Наугад! Бейте, крушите наугад! Арл поведет вашу руку! Он принесет нам победу! – вопил неестественным, взвинченным голосом магистр.

Лучи продолжали падать, но вразброс, не точно.

Приземлившимся драконам удалось спасти двадцать два собрата, дотащив их до прохладных вод реки Ини и нырнув вместе с ними в поток. У коварной стены Инайе осталось лежать четырнадцать искореженных тел, уже простившихся с жизнью от полученных ран.

- Ничего! Поддерживать непрерывно такой огонь они тоже не могут! Драконам нужны передышки меж залпами! А мы сейчас преподнесем им сюрпризик! – подбадривал Улир соратников. – Доклады на местах!

Все оборонительные рубежи доложили об отсутствии жертв и готовности к дальнейшему бою.

- Славненько! – вождь в черных одеяниях с красными повязками довольно улыбнулся. Его посетила до ужаса увлекательная мысль, и он хотел… нет, мечтал воплотить ее в жизнь!

Улир поднял голову вверх и действительно, драконий огонь постепенно сползал вниз по куполу.

Далеко… было очень далеко, то задуманное и нынче донельзя желанное… Он не знал, дотянется или нет, но маг хотел попробовать… жаждал совершить…

- Как только пламя опадет и откроет… Генар… По нему вместе, разом, в самую середину! Ясно?! Изжарим самое логовище!!! Отомстим за дворец короля! – Улир вскинул посох.

- Да, Владыка! – какой-то отрешенно-безразличный голос донес слова Росулана.

- Да, Владыка! – маслянистый, уверенный бас Аристока чеканил, словно клепал топор палача, слова согласия и повиновения.

Драконам действительно нужна была передышка, и Храаг увел их в сторону, обдумывая на ходу план дальнейших действий и подсчитывая потери.

Тридцать семь крылатых друзей отправились в загробный мир до срока, так и не получив звездной свободы. Старейшина намеревался мстить осторожно, расчетливо, выверено. Главное обезвредить башни… Но как?!

…Пламя отступало, возвращая грозовые рокочущие небеса и горизонтные дали башенным магам. И вот, наконец, полностью проявился Генар.

- Ну что, почтенные Владыки? Воздадим достойно за вероломство и гордыню длиннохвостым ископаемым?! По моей команде и… «ГАЖ»!!! – Улир метнул луч в Генар и тот достиг цели. В тоже мгновение Росулан и Аристок вонзили лучи своих шпилей в это же место.

Чудовищный взрыв потряс весь Генар. Каменные глыбы взметнулись веерами в стороны, обрушая ажурные каркасы многоярусных пещер. Клубы пыли и роистые осколки перемолотой в острый щебень породы смешались с предсмертным ревом растерзанных молодых драконов, попавших под удар.

- Слава Арлу! Слава Арлу! – ликовал Улир. – Еще с десяток залпов и грозные драконы останутся бездомными бродягами!

Сердце Храага остановилось от ужаса. Крылья замерли на полувзмахе, а шокированный разум потерял ощущение плоти.

Генар! Их родной Генар! Их колыбель, их дом и обитель, дарованная Богами! Подлые эльфы оскверняют, рушат ЕГО!

- Жаль Агири не видит, как славно работает его детище! – сиял демоническим восторгом Улир. – Встречу, обязательно вручу награду!!! Приготовились…

… - Слушать внимательно, братья! Некоторых из вас я учил «Небесной цепи», объединяющей нашу силу, но больше трех звеньев мы никогда не практиковали. Вижу, верю, у нас есть шанс сокрушить «глаза башен»! Те, кто пойдет первым могут не выдержать и проститься с Эндорой до срока. Первый порядок понесет общий вертикальный щит. За мной выстроятся готовые и могучие. Я поведу вас и направлю общую силу! Честь и слава вашим крыльям, Повелители Небес!

Храаг развернулся точно на северную башню и стал планировать по ровной линии. Один за другим драконы залетали друг другу за спину, осторожно беря челюстями товарища за хвост. Быстро выстраивалась живая драконья цепь. Пять… десять… двадцать… тридцать…

- Хватит! – скомандовал Храаг. – Держатели щита на позицию!

Десять драконов растянули перед старейшиной мерцающий, синий силовой барьер, защищающий его и всю цепь от лучевого удара магов. По правое и левое крыло выстроились еще две таких же цепи со щитами.

- Остальные рассыпаться! Плотный строй недопустим!

- Огонь! – скомандовал Улир, и второй залп вырвал еще один клок из скальной плоти Генара, разрушив к тому же один из утесов стражей. – Мне нравится эта забава! Никогда мне еще не было так хорошо! – мага переполняла неописуемая эйфория, блаженство всевмещающего разрушения.

- Владыка, драконы! – донесся до Улира озадаченный голос Аристока с Северной башни.

- Чего тебе?! – раздражено бросил глава совета. Его оторвали от сладких грез смерти. – Драконы теперь нам неровня! Мы построим такие башни по всему Великому лесу! Везде! Чтоб ни одна такая крылатая ящерица даже ползком не прошмыгнула!

- Владыка, они летят… цепью! - недоумение Аристока наполнилось нервозными нотками.

- Да пусть хоть кружочками или ромбиками, все одно! – Улир перешел по кольцевой площадке к северному направлению, созерцая странный на первый взгляд драконий порядок. – Приготовили жезлы и огонь разом по первому воздушному червяку! Хм… фантазеры! – саркастическая улыбка наползла на лицо Улира. Башня Аристока заслоняла ему драконий строй и вести огонь без риска зацепить ее Владыка не мог.

- За Праматерь! За Генар! За справедливость! Начали! – решительно скомандовал Храаг.

Последний из драконов собрал всю свою Фару и толкнул ее магической сутью в впереди летящего. Следующий присоединил к ней свою и толкнул с нарастающей скоростью дальше по направлению к головному дракону. В полуобморочном состоянии пославшие проваливались в полете, но зажатый в зубах хвост товарища не давал сорваться в беспорядочное вращение и приводил в чувство. Со стороны складывалось впечатление, что от хвоста к голове драконьей змеи движется с нарастающей скоростью волна, будто крылатый змей извиваясь ползет по небу. При ее прохождении через головных драконов все их тела вспыхивали ослепительным светом.

Аристок нервно дернул посох вперед и, не предупредив Росулана, метнул луч в ближайшего из трех червей. Луч рассеялся о заградительный экран драконов. Торопливый и неумелый Владыка растений вообще промахнулся по драконам. Улиру оставалось только ждать.

Аристок вновь прицелился:

- Не торопись, Росулан. Сейчас мы их… Ну-ка, ну-ка… Разо… - но договорить он не успел.

Ослепительный звездный свет объял трех первых в цепи драконов. Точно в северный шпиль из распахнутой пасти Храага метнулся сияющий, наполненный тысячами длинных лучей света и беснующимися искрами, сгусток боевого драконьего могущества. В мгновенье он пробил прореху в куполе Магистрата и разметал облаком огненных брызг шпиль башни под Аристоком. Боевой глаз рухнул вместе с магом людей в смертельные объятия тверди.

Взор Храага смазался и поплыл. Крылья превратились в стотонные опахала. Перенапряженных усилий драконьих мышц едва хватало, чтобы делать неторопливые махи. Его цепь распалась, и драконы по пологой нисходящей траектории повернули назад к Великом у лесу.

Правая от Храага цепь не смогла выстрелить и, распавшись еще в середине, отходила за звеном старейшины. Гнев и магическая ярость левой цепи оказалась настолько велики, что ее боевой выдох пожрал тела двух головных драконов, разметав клочьями их прах, прежде чем атака достигла цели. Точно… Безукоризненно… Неотвратимо…

Росулан даже не пытался сопротивляться. В последний миг его остекленевшие от ужаса глаза узрели лишь яркий… яркий… СВЕТ…

Когда била левая драконья цепь, на башню Улира уже накатывался огненный шквал драконьего войска, не давая главе Магистрата прицельно метать смертоносные лучи. Весь купол снова горел. Как две торчащие из земли головешки, северная и южная башни наполняли и без того невыносимую жару угарным чадом. Дышать становилось все труднее.

Улир небрежно привалился к стене шпиля, лихорадочно обдумывая свое положение.

- Как все хорошо начиналось – такая мощь… А этот слюнтяй, траволюб Росулан все испортил!... Вместе надо было бить с Аристоком… Вместе… Тогда… А ладно… У драконов все же нашелся шип за пазухой! – маг поднял глаза. Вершина охваченного жидким пламенем купола снова начала сереть, проявляя неспокойные небеса. Языки огня, извиваясь завораживающим танцем, опускались по заградительному барьеру к земле.

- Еще один заход и драконы сметут и мою башню. Теперь уже легко… играючи… Ладно, посмотрим! Разбить башню могут, пробить на мгновенье купол тоже, но ведь войти-то – нет! Значит, еще есть время. Вскоре им потребуется отдых. Столько дышать огнем – это чудовищно ослабляет и изматывает. Я знаю… уж я-то знаю, изучал… Вот тогда…

Улир подошел к подъемнику и сделал шаг внутрь. Глава намеревался собрать совет. Может быть, в последний раз…

Едва пламенная буря на защитном куполе Магистрата обнажила уцелевший Восточный шпиль, как драконы разрушили и его. Обезумевшие от стольких смертей близких и дорогих друзей, от кошмара разрушенной древней обители Генара, драконы гасили огненную ярость своих душ, выжигая лес и круша теперь омерзительные эльфийские постройки. Тысяча драконов металась над Фиэнеем, заливая пламенем и уничтожая, превращая праведный гнев в прах и пепел эльфийских руин.

Грозное полыхание и клубы гари возносили к небесам драконью боль, поруганную драконью честь и мольбу за свою Богиню.

Храаг не смел их останавливать. Он едва сдерживал в себе самом это клокочущее желание. Старейшина приземлился подле разрушенного обелиска и, не шевелясь, взирал на не взятую цитадель Магистрата. Не привыкший бросать начатое, твердо решил довести дело до конца. Защитный купол продолжал вызывающе мерцать необорной преградой.

Отдохнув, старый черный дракон взмыл в воздух.

- Справедливые стражи Эндоры! Мы не можем проникнуть внутрь оплота скверны! Слишком непомерную дань пришлось нам воздать за эти попытки! Если уж логово зверя неприступно, так не дадим яду измены покинуть его! Следуйте за мной и повторяйте! – Храаг бросил махину чешуйчатого тела в пикирование и, войдя в вираж меж стеной заграждения Света Инайе и куполом барьера, выдохнул огонь в твердь. Она начала плавиться. Один за другим, падая и взмывая, несли драконы огонь возмездия к порогу Магистрата, пока вокруг него не запылало раскаленное кольцо кипящей лавы.

Храаг вновь нырнул в вираж, выставив вниз все четыре лапы. Он бросил в лаву магию притяжения и взмахом сильных крыльев рванул ее вперед и вверх. Длинным алым мазком расплавленный камень прильнул к защитному барьеру эльфов и начал остывать.

Друг за другом братья и сестры крылатого рода тянули и наслаивали, вновь плавили, тянули и наслаивали, пока весь купол до самой вершины не затянулся спиральным монолитом толстой крепостной стены, намертво замуровавшей чародеев в их обиталище.

По периметру этого гигантского каменного пузыря образовался глубокий непреступный ров, обрезавший все тайные тоннели эльфов и их путь к отступлению.

Небеса, наконец, разродились дождем, будто ждали, пока драконы не очистят с лика здешних мест все, что было связанно эльфами. Слезы дождя охлаждали пыл тел драконов, смывая с них сажу сражения, тушили пожарища, унося в мутных потоках память о былом мире.

Лишь один сад… Лишь один дом драконы оставили не тронутым в этой выжженной на километры, ощерившейся безжизненными ветвями исполинских деревьев пустыне – это дом, который принадлежал некогда всаднику Ерртору, а ныне в нем считалась хозяйкой Великая Нианна и ее семья.

День клонился к вечеру. Храаг призывал собратьев вернуться в Генар, но гнев драконий отходит туго и большинство все же осталось в округе каземата.

Старейшина сердцем чуял, что пронырливые эльфы приложат все возможные усилия, чтобы спастись, ускользнуть, освободиться, но он этого не допустит. Кара свершится в полной мере…

Прошел час, другой… И вдруг мудрый дракон все же услышал то, чего, честно говоря, побаивался в глубине своей древней души. Он почувствовал то же, что уловил от нанесших удар надменных эльфов на королевской площади. То же, что он чувствовал в пещере Тирольских предгорий у саркофага Нианны. И сейчас, здесь, он уловил это звучание.

Нет, он не обманулся. Ритм… Да!

Нарастающий… Поднимающийся… Уверенный… Фанатичный…

Старый дракон уже четко различал его смысл… его зов…

- Арл… Арл… Арл… Арл…

Ритм пробивался из погребенного Магистрата. Маги не молили о пощаде, не винились в содеянном. Они призывали своего нового Бога – кровожадного небесного Демона и что-то в пространстве им отвечало. Что-то их слышало и двигалось сюда.

Утонченное магическое чутье никогда не обманывало старейшину, на то он и слыл самым мудрым. Ледяным, ползучим, тонким ковром ветер застелился над самой землей. Будто из ниоткуда, как испарина над твердью проступил легкий, растущий, липкий туман.

- Всем на крыло! Немедленно в небо! В небо!!! – Храаг взревел во всю глотку и рванулся ввысь.

Драконам, чувствующим всеми спинными шипами неладное, не пришлось повторять дважды.

- В Генар! Летите в Генар и приготовьтесь… – разум отказывался в это верить, допускать. Сердце протестовало, но старейшина понимал, что возможно это единственно правильное решение. - … Приготовьтесь к исходу из Обители! Молодежь уводить в горы немедля! Со мной остается сотня сторожил! Да помогут нам Великие!

Душа терзалась предчувствием – если на зов магов явится какое-нибудь проявление Арла, ему придется уже думать не о справедливом возмездии, а о выживании самого драконьего рода.

- Арл!... Арл!... Арл!... - вибрировал нагроможденный над Магистратом саркофаг.

- Арл!... Арл!... – дрожала опаленная земля.

Туман поднимался выше, выше… и Храаг обомлел – его рассекали, словно рыбы стоячую воду, головы добрых трех дюжин эльфов. Неизвестно откуда взявшиеся и как уцелевшие при огненной зачистке города, они неторопливо брели ко рву вокруг Магистрата.

Соратники Храага, взревев, собрались броситься вниз и дожечь ненавистного врага, но старейшина, рявкнув во всю глотку, пресек атаку. Ему пересказывали к каким разрушениям приводит взрыв даже одного носителя осколка Арла, а здесь их…

- … И Бог услышал страждущих. И явил им свою всеосвобождающую длань… - строфы древних писаний сами всплыли в разуме дракона. – «Надо же. Арл действительно слышит Улира! Тем этот маг опаснее!»

Эльфы растянулись ровным кольцом вокруг рва. Со свинцово-тяжелых, клубящихся небес в каменный купол одновременно рухнули десятки алых молний, и за мгновеньем кроваво-красного отсвета в тумане взметнулась чудовищная вспышка. Чешую дракона обожгло нестерпимым пронизывающим светом. Оглушительный взрыв, потрясающей мощи, породил гигантскую воздушную волну, вздымающую в воздух стену пепла. Несмотря на то, что Храагу и его спутникам удалось уже набрать почти километровую высоту, по напряженным связкам маховых суставов резанула нестерпимая боль. Чуть не оборвав крылья, ударная волна расшвыряла драконов в разные стороны, словно сухие листья. Над местом взрыва повисло густое пылевое облако.

- А вот теперь наше время, - Храаг выдохнул и сложил крылья, устремляясь к земле.

В полном безмолвии сотня драконов рухнула вниз…

Мелкая пылевая завеса еще не осела, когда еле видимые размытые мазки, раздавливая ее в стороны и закручивая шаловливыми вихрями, метнулись к башням и корпусам Магистрата.

Защитный купол пал. Три обрубка башен начали дымить с нарастающей силой – с доступом свежего воздуха в них вновь разгорались пожары.

Цитадель Магистрата пала, но в окрестностях корпусов, башен и прочих строений никого не было видно. Мертвенно-вязкая тишина лишь изредка вздрагивала обрушившимся перекрытием, да лопнувшими балками горящих башен.

Хлынул ливень, прибивая пылевой туман к земле. Драконы сбросили невидимость и, ощетинившись защитными силовыми заклятьями, с молниеносной, хищной проворностью устремились меж зданий в поисках врага.

Храаг медленно, уже предчувствуя сердцем то, что откроется глазам, подошел и толкнул лапой витиевато-кованные с богатой резьбой двери зала советов ордена Генара и магов Эндоры. Покой и тишина царили в нем, как и прежде, терпеливо ожидая очередного собрания добрых друзей.

Старейшина, не торопясь, озирнулся по сторонам и проследовал через ступенчатый пол к следующей двери, ведущей в центральный зал совета Магистрата. В тот зал, где взорам Владык предстала их Богиня в юном теле. В тот зал, где Владыки радостно приветствовали и клялись в ее почитании, тот проклятый зал, где они приняли решение о измене и ее казни…

Перед дверьми Храаг не сдержался и издал ненавидящий рев, полный в конце обиды и печали. Одним ударом когтистая лапа снесла массивные створки с петель и те с тяжелым грохотом, отразившимся эхом от стен, рухнули на пол.

Древо жизни, утыканное снизу доверху осколками стекла, все так же мудро зеленело под разбитым прозрачным куполом, бесстрастно взирая на…

… на стройные ряды магических посохов, прислоненных к креслам.

По центру глянцевого каменного пола, прожженные борозды, еще хранящие остаточное кроваво-красное свечение, явили Храагу вязь простых размашистых рун:

- Во имя Арла!

Пепел… Пепел… Пепел…

В каждом кресле совета лежала горстка пепла. Храаг приблизился к изящному белому трону меж кряжистых корней дуба, принадлежащему еще утром ненавистному Улиру. На его седалище возлежал такой же еще теплый прах. Посох главы совета аккуратно был прислонен к спинке.

- И призвал Бог души верных в свои юдоли, не оставив врагам на поругание их тел, напомнив живущим лишь горстью пепла о бренности их жизненных стяжаний… - строфы забытых древних писаний, будто пришедшие от далеких звезд сквозь время, заставили содрогнуться даже непоколебимо-мужественный дух Храага.

- Они убили себя сами!... Весь совет!

- Нет, мудрейший, - в зал, неторопливо покачивая боками и цокая когтями об пол, вошел изумрудно-черный Урон, - не только совет – весь Магистрат. Прах с доспехами и мечами, прах в лабораториях, куда мы смогли заглянуть…

Храаг нахмурился, издав тревожный грудной рык.

- Что ж, праведная кара их смерть или спасение верных душ – судить Богам, - задумчиво отозвался черный дракон и направился к выходу.

- Сжечь здесь все? – отголоски мести еще клокотали в огнедышащем горле Урона.

Храаг повернул голову к товарищу.

- Знания Магистрата – это сокровища, которые вся Эндора копила тысячелетиями. Мы пришли к этим стенам за воздаянием за душевную подлость, а не забвением культуры и образования. Абсолютно все, что хранят эти стены свято и должно быть сохранено. Пусть орден Генара позаботится о сохранности… Настало их время…

Старейшина развернулся и вышел. Не медля ни мгновения, Храаг взметнулся в вечерние, плещущие ливнем небеса. Горе и страдание народа ждали его впереди… Ждали в Генаре…