В выборе методов практических решений

Раскрывая содержание этого вопроса, необходимо отметить, что практически все осуществленные за последние годы крупные приклад­ные исследования базировались в основном на проблемно-ориентиро­ванной методологии либо на нормативно-рациональной методологии. Рассмотрим эти методологические направления, определив их разли­чие, точки соприкосновения и взаимодополнения.

Проблемно-ориентированная методология в социологическом анализе конкретных социально-экономических проблем в основном исходит из поведенческого подхода.

В чем специфика социологического исследования поведения? Обычно определяют поведение «как субъективную сторону деятель­ности, т.е. совокупность поступков и действий, отражающих внутреннее отношение людей к условиям, содержанию и результатам деятель­ности».[179] С этой формулой трудно согласиться из-за перекоса в сто­рону субъективного акцента в определении. В таком случае для раз­вертывания социологических исследований о дефектах функциониро­вания и развития социального механизма экономики достаточно операционализировать следующие понятия: управленческие группы, уп­равленческое сознание, положение групп в иерархии управления, уп­равленческая деятельность, управленческое поведение и, наконец, уп­равленческие взаимодействия. Причем характер этих взаимодействий (руководство — подчинение) определяет, как ведут себя субъекты разных уровней, а также каким оказывается их управленческое созна­ние.

Отношение работников к системе управления обычно анализиру­ется исходя из тех позиций (ролей), в которых выступают руководи­тели и подчиненные. В основе подобной схемы анализа лежит пред­ставление об управлении как о субъективно-объективных отношениях. Из подобного анализа получаются очевидные, крайне наивные выводы: управлять людьми становится все труднее, деятельность руководите­лей не заслуживает одобрения, управленческие ориентации и поведе­ние разньк субъектов рассогласованы и др. Отсюда и практические рекомендации: «усилить требовательность руководителей», «устано­вить строжайший контроль», «использовать передовой опыт», «про­вести разъяснительную и воспитательную работу»[180] и т.п., которые малоинформативны и малоэффективны в практике управленческих от­ношений.

При использовании такого субъективного метода исследования ошибочная, нежелательная деятельность преподносится как поведение людей, которое не подчиняется объективным законам и зависит от субъективных причин. Поведение — это лишь определенная субъек­тивная окраска деятельности человека по виду, по характеру ее, на самом же деле оно представляет собой строгую объективную реаль­ность, подобно самой деятельности. Авторы исследования «Типология потребительского поведения» показали, что фундаментальной основой конкретных действий, поведения людей служат их потребности. По­требности — это непременные (неустранимые) и осознанные условия деятельности, осуществляемой в различных сферах. Несмотря на все многообразие и индивидуальность человеческих устремлений к облада­нию теми или иными благами, несмотря на многообразие субъективных мнений и желаний, потребительское поведение людей объекгавно пред­определено состоянием и уровнем развития общественного производ­ства. Конечно, эта связь не прямая, она опосредована интересами, целями, ценностными ориентациями человека, которые, однако, тоже являются продуктами материальной жизни общества. В этом состоит объективный в своей основе характер потребительского поведения.[181]

Все действия людей объективно обусловлены и не являются ни индивидуальным актом, ни полностью однородным процессом. Это действия отдельных социальных групп, различающихся между собой по роли, которую они играли в системе производственных отношений, по условиям производства и, следовательно, по условиям их жизнен­ной обстановки.

Сказанное, конечно, нс означает, что не нужно изучать поведение отдельных субъектов. Речь идет о том, что без обращения к произ­водственным, социально-классовым отношениям как сущности жизне­деятельности общества нельзя понять и объяснить поведение людей. В ролевых функциях персонифицируются производственные отноше­ния. Именно через анализ производственных отношений социолог по­стигает деятельность, субъективное поведение лиц, из которых и скла­дываются общественные отношения. В этом суть социологического метода изучения поведения, нс исключающего других, например психологического, подходов к его исследованию.

Поведенческий подход, лежащий в основе проблемно-ориентиро­ванной методологии, имеет ограничения и недостатки.

Во-первых, зная лишь внешние проявления поступков и возмож­ности удовлетворения потребностей людей, нельзя сделать однознач­ный вывод об их действительных намерениях, целях и потребностях. Надо вскрыть за внешним, доступным для изучения поведением людей их действительные цели и потребности, которые обнаруживаются, исходя из глубокого теоретического понимания этого явления.

Во-вторых, индивидуальное потребительское поведение зачастую предстает внеэкономической и внесоциальной стадией, исключаемой из системы общественных, прежде всего производственных отноше­ний. Потребление, представленное в форме целевых отношений или субъективных предпочтений, не включается в материальные экономи­ческие отношения. В этом случае все общественные отношения пред­стают в виде контактов личностей, их поведения и являются резуль­татом их свободного выбора. Между тем потребление завершает про­цесс материального производства, превращая продукт в действитель­ный продукт. Объективный, материальный процесс делает его тем самым продуктом для человека и одновременно наделяет свойством полезности. Но и здесь вне реальной потребительской деятельности полезность может оказаться субъективным отношением, открывающим возможность для сведения ее к субъективной полезности, определяе­мой только потребностями, интересами и целями человека.[182]

В-третьих, поведенческий подход при выборе тех или иных со­циально-экономических проблем, определений их содержательности и остроты по сути своей произволен и субъективен. Он не может обна­ружить объективную целостность социального организма и непосредст­венно способствовать решению проблем с позиций социальной эффек­тивности. Если социологи идут «от проблем», если у них нет целостной концепции об объекте и методах его преобразования, то их рекомендации не более чем набор не связанных между собой мероприятий.

Отмеченные недостатки поведенческого подхода отнюдь не озна­чают его отрицания, тем более, что некоторые представители этой методологической ориентации пытаются их преодолеть и повысить уровень объективного рассмотрения и практического решения кон­кретных социально-экономических проблем. Так, они утверждают, что, изучая действительные потребности населения, нельзя абстрагировать­ся от его объективно обусловленной социальной дифференциации. Важнейшей задачей изучения потребностей населения (а следователь­но, и поведения) объявляется определение его социальной структуры, т е. выявление типов потребителей. Причем структура населения, со­циально-демографические характеристики потребителей считаются объективно сложившимся под влиянием всего комплекса производст­венных отношений явлением. А отсюда делается вывод о том, что управление этими процессами возможно только путем целенаправлен­ного изменения социально-экономических условий труда и быта семей различных социальных групп.[183]

Данная методологическая позиция реализовалась и в методах при­кладного социально-экономического исследования «Типология потре­бительского поведения», авторы которого, учитывая методологические трудности получения информации о стаже и заработной плате работ­ников из анкетных опросов, указывают на особую ценность объектив­ных сведений, содержащихся в учетных документах на предприятии. Именно эта информация, присутствующая в показателях результатов труда, оплаты труда и в данных об использовании рабочего времени, косвенно отражает различные стороны производственной ситуации и деятельности.

Кроме того, в процессе этого прикладного исследования было осуществлено преобразование единовременного обследования в много­шаговый исследовательский процесс, в ходе которого осуществлялось сотрудничество с руководством предприятий по разработке конкрет­ных практических мероприятий, направленных на улучшение органи­зации производства и условий труда, и, в частности, по внедрению коэффициентно-долевой системы оплаты труда линейного персонала цехов.

Само исследование было проведено в Таганроге в 1977-1983 гг. (проект «Таганрог-2»). Оно позволило получить конкретную, детали­зированную картину объективных процессов, происходящих в соци­альной сфере, выявить назревшие социально-экономические пробле­мы, требующие первоочередного решения, оценить эффективность со­циальных программ и сформулировать практические предложения, направленные на повышение результативности социальной политики среди населения промышленного центра.

Такой поворот в проблемно-ориентированной методологии уже приближает ее к нормативной. Она выступает как социальный ориен­тир для управления и планирования социальными процессами на стро­гих научных принципах.

Накопленный за последние годы опыт теоретической и практи­ческой работы в области социального планирования позволяет гово­рить о том, что особого внимания заслуживает нормативно-рациональный подход к оценке уровня социального развития, к определению перспективных задач и конкретных показателей социального развития коллективов, регионов, страны в целом. Так, некоторые социологи подчеркивают, что социальные показатели, играющие столь важную роль в социологических исследованиях, обретают реальный смысл только в сопоставлении с социальными целями и социальными нор­мативами: они ставят вопрос о разработке системы нормативов социального развития, различных вариантов типологии социальных пока­зателей, о критериях социальной эффективности; настаивают на дей­ственном внедрении нормативного метода в практику планирования социального развития на всех его уровнях,

Методология нормативного планирования, основанная на конструировании системы типичных требований, эталонов, имеет бесспорное преимущество: научно обоснованные нормы задают целевую ориента­цию социальной деятельности по повышению жизненного уровня и совершенствованию образа жизни населения. Заметим, что потреб­ность в социальных нормативах возникает только тогда, когда имеет место взаимодействие социальных объектов или процессов. Например, при взаимодействии трудового коллектива и общества по поводу рас­пределения прибыли возникает необходимость разработки нормативов образования фонда социально-культурных мероприятий и жилищного строительства и др.

По мнению многих специалистов, социальные нормативы, прежде всего, «количественно выражают типичный уровень требований (предъявляемых друг к другу социальными объектами или процесса­ми), определяемый общественно необходимыми условиями», которые обычно закрепляются в нормативных документах, инструкциях, раз­работках и т.п.[184] Принятие социальных нормативов предполагает, что общество выработало определенную позицию относительно своего развития. Отсюда возможность использования нормативных социаль­ных показателей для прогностических целей.

В методологическом плане здесь опять-таки встают вопросы: может ли быть такое целеполагание объективно возможным, что со­ставляет субъективный и что — объективный его моменты? Если видеть в целеполагании только способ реализации практических задач в социальном управлении, то идея нормативности оказывается узко-технической задачей — поиском средств для выражения нормативных представлений общества, относящихся к любой сфере его жизни.

С этой точки зрения любопытно было обнаружить разработки о нормативной природе социальных показателей. В них показатели вы­водятся из нужд социологической исследовательской практики, а не из потребностей социальной практики. В этом случае применяется известная схема П. Лазарсфельда по переводу теоретических знаний на «доступный измерению» язык через нахождение их эмпирических референтов.[185] В такой методологической ориентации заложено неяв­ное стремление как бы заблаговременно, до реально сложившихся запросов практики перевести содержание научных разработок в той или иной предметной сфере социологии на «язык» социальных пока­зателей. На этом пути возникают большие теоретико-методологичес­кие трудности, которые прежде всего связаны с отражением в норма­тивности показателя объективной стороны социальной практики.

На самом деле исходным методологическим принципом поиска объективных истоков социального показателя и норматива выступает принцип общественного развития. Его методологическая роль заклю­чается в том, что содержание любой проблемы, ставшей объектом социального управления и планирования, может быть относительно однозначно оценено с точки зрения закономерностей общественного развития, которым подчиняется конкретно-исторический тип общества и объективизация которых приводит к их осознанию как задач соци­ального управления и планирования.

Известно, что марксизм признает объективный и субъективный моменты общественной практики как две взаимосвязанные стороны, различающиеся между собой. Объективный момент как социальная детерминированность общественной деятельности вводится в конкрет­ную проблем) в виде существенных черт развития в изучаемых типах явления. А соединение идеи общественного развития и конкретной практики общества в форме управления и планирования происходит через субъективный момент социальной практики, т.е. через содер­жание практических задач социального управления.

Таким образом, объективизация моментов общественного разви­тия в сфере социального управления отражает выбор обществом оп­ределенных задач и целей. И хотя он всегда задан объективно (каждый конкретно-исторический тип общества существует в диапазоне прису­щих ему социальных возможностей), тем не менее, этот выбор отражает и субъективную ориентацию общества относительно активного воз­действия на ход своего социального развития.[186]

Если мы не используем принцип социального развития, то нор­мативность представлений относительно социальных явлений порож­дается в основном субъективными оценками реально протекающих в обществе процессов (плановые и эталонные уровни их развития). Бу­дучи же соотнесенной с принципом социального развития, норматив­ность проблемы хотя и выражает по-прежнему субъективный момент социальной практики, в то же время обнаруживает и объективные истоки формирования соответствующих нормативов относительно изу­чаемых социальных явлений. Таково методологическое основание нормативных возможностей социального показателя, как инструмента со­циального управления и планирования.

Очевидно, что при подобном методологическом подходе главны­ми и совокупными методами получения данных для всей системы социальных показателей будут прежде всего методы сбора объектив­ных данных (социальная статистика, социальный эксперимент, соци­альный анализ).

В то же время многочисленные исследования подтверждают су­щественные недостатки нормативно-рациональной методологии, обу­словленные несовершенством нормативной базы. Во-первых, говорить о нормативах развития социальной структуры общества и личности, общения в коллективе и других можно весьма условно. Попытки все богатство социальной жизни и развития общества и его элементов выразить в виде плановых нормо-заданий безуспешны. Во-вторых, отсутствует единый методологический подход к определению норма­тивной базы планирования социального развития, многие нормативы не учитывают дифференциацию по социально-классовым, социально-демографическим, профессионально-квалификационным и территори­альным группам населения. В-третьих, все еще существует практика социального нормирования на основе накопительной информации предпланового периода, «от достигнутого». Социальные нормативы нередко представляют собой систему консервативных представлений в силу быстро меняющихся условий экономического, социального и политического характера.

Учитывая эти и другие недостатки нормативного подхода, его пытаются усовершенствовать. Так, Ж. Т. Тощенко считает, что анализ социальной инфраструктуры, способствующий решению задач соци­ального развития, должен опираться на следующие нормативы: 1) опытные — опирающиеся на сложившиеся в предшествующий пе­риод условия и индивидуальную оценку их; 2) опытно-статистичес­кие — учитывающие прежний опыт и опирающиеся на статистичес­кую оценку множества объектов нормирования; 3) аналитически-рас­четные — определяемые на основе анализа научных данных и опыта передовиков.

В то же время нормативный подход должен быть дополнен ана­лизом вкусов, желаний, потребностей и ценностных ориентации людей, без чего невозможно совершенствование социальной инфра­структуры.[187]

Отсюда ясно, что невозможно получить субъективные сведения (об оценках опрашиваемых объективных процессов, намерениях и т.д.) без использования методов социологических опросов. Ведь нель­зя отрицать, что по целому раду вопросов сведения можно получить только таким путем.

Именно сочетание сбора объективных данных о социальных про­цессах со сбором мнений, оценок, самооценок людей позволит наибо­лее полно и всесторонне раскрыть диалектику динамичных, сложных социальных процессов в сфере социального управления и планирова­ния.

Тем самым представляется, что жесткое противопоставление нор­мативного и поведенческого подходов не является эффективным. Дей­ствительная задача состоит в создании таких методов исследования и прогнозирования, которые основывались бы на использовании как нормативного, так и поведенческого подходов.

Очевидно, что разработка такой методологии — принципиально новая научно-исследовательская задача. Элементы проблемно-целевой и нормативной ориентации своеобразно сочетаются в «объектно-ори­ентированной» методологии социального проектирования. Этот под­ход вырос из практики социального планирования, представители ко­торого обнаружили противоречие между логикой социального проек­тирования объектов и логикой социального прогнозирования, между условным (вероятностным) характером социального прогноза и жест­ким привязыванием к нормам «долгосрочного действия» социальных проектов объектов с социальными функциями.

Проблемно-целевой (прогнозный) социальный проект, ориентиро­ванный на выработку нормативов решений перспективных социальных проблем, исходя из целей общественного развития, по замыслу авторов этого методологического подхода призван взять на себя функцию интеграции научного знания с практикой (социальным управлением и планированием). Иными словами, речь идет о выделении предпланового звена единого социально-управленческого цикла, необходимость которого объективно задается диалектикой взаимосвязи поисковых и нормативных прогнозных разработок.[188]

Методология и методы социального проектирования предусмат­ривают отработку эффективного механизма использования результатов социально-прогнозных и прикладных социологических исследований в практике принятия управленческих решений по комплексу взаимо­связанных социальных проблем. В основе социального проектирования также лежит методология инновационного социологического исследо­вания, ориентированного на обоснование и конструирование новых средств и методов социального управления.

Таким образом, прогнозное социальное проектирование, во-пер­вых, является существенным элементом перехода от поискового про­гноза к нормативному и состоит: а) в анализе выявленных поисковым прогнозом значимых социальных проблем; б) в анализе возможности корректировки социальных процессов, влияющих как на методы, так и на средства, избираемые для целей решения выявленных проблем. Во-вторых, соответствует всем этапам поискового и нормативного прогноза, обеспечивая анализ естественного и управляемого хода со­циальных событий, анализ факторов, допускающих и недопускающих корректирующие или инновационные управленческие воздействия. В-третьих, завершает разработку нормативного прогноза выработкой раз­личных вариантов решений перспективных проблем и анализом воз­можных последствий (в ряде случаев и расчетом социального эффекта) от тех или иных корректирующих и инновационных управленческих мероприятий.

Разработка проблемно-целевых социальных проектов осуществля­ется при соблюдении ряда методологических принципов, к числу ко­торых можно отнести:

— принцип обоснования нормативной модели решения, опираю­щийся на знание об оптимальном состоянии управляемого объекта;

— принцип социальной целесообразности, предполагающий соот­ветствие ожидаемых эффектов нормативным целям общественного развития;

— принцип «критического порога» модификации, предполагаю­щий учет меры управляемости процессов и социально значимых след­ствий;

— принцип комплексности и условной равнозначности всех на­правлений взаимодействия человека с его природным, культурным и социальным окружением;

— принцип реалистичности и реализуемости, опирающийся на учет ресурсов и на наличие организационных форм для эксперимен­тальной проверки и внедрения наиболее эффективного в социальном отношении варианта имеющихся проектных решений;

— принцип социально-воспроизводственной ценности и адекват­ности проектируемых перемен природе человека.

Необходимость принципов и процедур объективизации эмпири­ческих фактов, их «уплотнения» с помощью научных «твердых» кри­териев социального познания не только имеет познавательное значение, но и находит широкое применение в практике социального управления и планирования. Этим обусловлена исключительно важная методоло­гическая проблема — определение достоверности результатов социо­логического исследования для принятия управленческих решений.

Перевод социального знания на язык социальной информации, пригодной для целей социального управления и планирования, пред­стает особым видом прикладного социологического исследования. Со­ответственно, принципы функционирования социальной информации предстают модификацией познавательных принципов, характеризую­щих движение социального знания под углом зрения удовлетворения практической потребности общества. Объективность знания в терми­нах информации приобретает значение качества информации, ее достоверности. Достоверное знание — это, прежде всего, истинное зна­ние, знание об объективной действительности.

В своей информационной форме объективность (объективная ис­тина) наделяется признаками результативного управления. Оценивая эффективность управления соотношением результатов и затрат, мы, тем самым, создаем возможность количественного подхода к социаль­ной информации и через нее — к оценкам истинности знания, исполь­зуемого в качестве информации.

Сказанное позволяет утверждать, что нерешенность проблемы достоверности социологической информации есть производная недоста­точной разработанности теории и методологии социального познания. Большинство монографий, посвященных проблемам достоверности результатов социологических исследований, являются, по преиму­ществу, методолого-методическими изысканиями описательного, экстенсивно-ассимиляционного характера, которые лишь увеличивают количествo трактовок понятий «достоверность», «точность», «надежность», «правильность» и др. В них слабо просматривается ориентация на интегрирование методологического опыта, не наблюдается качест­венного изменения в методических поисках и теоретического осмыс­ления получаемых результатов, ограниченно используются методы ма­тематической обработки и моделирования при обобщении информа­ции.[189]

Проблема достоверности социологической информации может быть решена не на одном из этапов прикладного исследования, а только в процессе получения достоверного знания об исследуемом объекте, где все этапы прикладного социологического исследования представляют органические составные части единого целостного по­знавательного процесса.

В традиционной схеме построения программы социологического исследования внимание акцентируется на функциях, выполняемых теми или иными методологическими средствами. Проблемы, связан­ные с обоснованием выбора тех или иных конкретных методов иссле­дования или оценки достоверности полученных данных, при таком подходе остаются открытыми.

Целостный подход к анализу проблемы достоверности социоло­гической информации возможен лишь при наличии четкой логической структуры прикладного социологического исследования, в основе ко­торой лежит метод восхождения от абстрактного к конкретному.

Здесь важнейший фактор достоверности информации — это кон­кретная теоретическая модель объекта и предмета исследования. В программе прикладного социологического исследования модель предмета включает качественные характеристики, отражающие его типичное со­стояние, адекватность метода регистрации объективных факторов и со­ответствие проекта выборки объекту и предмету исследования. Основ­ными параметрами достоверности служат объективность предваритель­ной информации об объекте и предмете исследования, выбор надежного инструментария и логическое обоснование исследовательских этапов це­лостного процесса прикладного социологического исследования.

В методологическом отношении здесь также важно исключить те ошибки в анализе фактов, которые «вкрадываются» из-за неверной теоретической концепции, неверного выбора основания группировки данных, неадекватного использования методов исследования и других погрешностей.

Важнейшим критерием достоверности социологической информа­ции являются также результаты внедрения в практику выработанных на ее основе рекомендаций. К сожалению, о достоверности данных большинства прикладных исследований трудно судить именно потому, что их конечным «выходом» служит только публикация, а не практи­ческое внедрение.

Итак, итогом применения принципов и правил научных методов в прикладном социологическом исследовании является не получение нового теоретического вывода, а приспособление теории к специфике объекта ее приложения. Эта особенность прикладного анализа не со­впадает с процедурами эмпирической и теоретической интерпретации. В процессе прикладного исследования мы получаем знание того, в какой мере социальный объект подчиняется известным объективным законам и принципам социологической науки и какие новые обстоя­тельства и факты в реальной действительности надо учесть, чтобы более точно установить условия успешного применения теории к ре­шению практических задач.

Растущие потребности в использовании методов практической деятельности, в проведении крупномасштабных социологических ис­следований на уровне социально-экономического развития как коллек­тивов, так и страны в целом могут успешно реализоваться при условии существенного усиления внимания к разработке теоретико-методоло­гических и методических вопросов прикладного социального анализа как метода практической деятельности. В этом видится необходимая предпосылка доведения результатов прикладного социологического исследования до «технологического уровня».

ЛИТЕРАТУРА

1. Липский Н.И. Практическая природа истины. Л., 1988.

2. Нормативные и дескриптивные модели принятия решений. / Ред. кол.: Б.Ф. Ломов и др. М., 1981.

3. Овсянников А. А.. Петтай И.И., Римашевская Н.М. Типология потре­бительского поведения. М., 1989.

4. Прогнозное социальное проектирование: Методологические и методические проблемы. / Отв. ред. Т.М. Дридзе. М., 1989.

5. Прогнозное социальное проектирование и город. / Отв. ред. Т.М. Дридзе и др. М, 1995.

6. Райт Э. Происхождение капитализма. // Рубеж. 1996. № 8-9.

7. Стандартизация показателей в социологическом исследовании. / Отв. ред. Г.В. Осипов, Э.П. Андреев. М., 1981.

8. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.