Приложение III

Два письма Рудольфа Штейнера А.Р. Минцловой

1.

Берлин, 23 марта 1908 г.

«...И теперь кое-что еще об основании русской секции [Теософского общества]. Основанием секции будет достигнуто, пожалуй, не много для того большого духовного дела, которое может быть единственно благотворным и важным. В Германии секция уже во многих отношениях служит помехой; но помехой необходимой, которую нельзя упускать из виду. Нам надо здесь иметь секцию. У вас же секция будет еще менее полезна. В вашей стране, причем именно в народе, вы имеете великое теософское богатство, которое благодаря духовному соедине нию с тем, с чем вы познакомились здесь как с истинной теософией, а также и как с подлинным животворным, уверенно ведущим в будущее христианством, должно достичь высшего духовного расцвета имен но в Восточной Европе. В не-теософской западной духовной жизни существует наука, представляющая в духовном отношении ценность лишь своей всеобъемлющей мыслительной техникой. В будущем эта мыслительная техника должна быть привита духовной жизни. Но вы на Востоке обладаете содержанием народной души, которое должно эволюционировать на благо всего человечества. Это содержание на родной души таково, что во многом, что идет с Востока, в немногих словах запечатлеваются великие сокровища мудрости, которые на Западе не могут быть исчерпаны и целыми томами. Страдания в вашей стране — это муки рождения этого содержания народной души. Волшебным дуновением доносится до истинного знатока этих вещей содержание этой народной души. Здесь предстоит большая духовная работа. То, что г-жа Каменская высказывала на конгрессе в Мюнхене в своем докладе, не имеет ничего общего с этим духовным делом, ибо, в сущности, это всего лишь отражение западных теорий; народная душа лежит гораздо глубже. Многое из этой народной души пустило свои ростки в Толстом; но все это должно соединиться с подлинной теософией, чтобы из него вышло что-либо настоящее.

Перед всем этим, что, как я знаю, запечатляло собой также и ваши цели, моя дорогая г-жа Минцлова, перед всем этим основание секции —это детский труд пигмеев, невинная игра нескольких теоретизирующих людей, фанатизированных внутренне одной формой теософии, с которой они знакомы. И по отношению к ним наилучшее — дать им довольствоваться основанием секции и сказать себе: пусть делают, что хотят. Для дела основание секции будет полезно только тем, что будет влито в этой секционный сосуд. По этой причине было бы, пожалуй, не совсем хорошо, именно сейчас мне читать там лекции. Пусть основывается секция. С ней или без нее мы ни на шаг не отступим с того пути, по которому идем. И для этого пути секция не будет полезна ничем, хотя и не причинит существенного вреда. Так что наилучшим кажется: мы немного, хотя и не долго, подождем с моими лекциями; предоставим основанию секции идти своим путем. Свою собственную работу, моя дорогая г-жа Минцлова, продолжайте так, как вы исполняли ее доныне. Лучше, если вы позитивно будете делать эту работу и спокойно предоставите возникнуть секции. Должны ли вы и немногие

члены немецкой секции вступить в русскую, этого сегодня еще совсем не нужно предрешать. Это может произойти тогда, когда будет осно-иака русская секция, если это вообще произойдет».

2.

Берлин, 16 ноября 1908 г.

«Моя дорогая г-жа Минцлова!

Из вашего милого письма следует, что мою поездку в Россию вы считаете необходимой именно в этот момент. Вы можете быть уверены, что я всегда буду делать все, что возможно, чтобы способствовать тому делу, которому мы служим. И я ныне также готов преодолевать препятствия, если бы дела складывались не так, что как раз в настоящий момент моя поездка в Россию не принесла бы пользы, а повредила, если бы она была устроена так, как ее пришлось бы устраивать сейчас. И вред был бы столь же велик, сколь полезна будет поездка в более позднее время. Но мы сами отнимем у себя эту возможность, если теперь, в самое неподходящее время, предпримем что-то такое, что может оказаться не чем иным, как толчением воды в ступе. Существует много причин, говорящих в пользу этого. Во-первых, самое существенное: силы, бодрствующие над спиритуальньш движением, указывают более поздний момент как тот, когда у вас сможет начаться теософская миссия. Ибо последняя должна стоять в России на прочной научной основе, иначе она останется непродуктивной.

Во-вторых, моя поездка в настоящий момент вызвала бы только недоразумения. Прежде всего, недоразумения в Теософском обществе. А у нас там уже достаточно недоразумений. Речь идет о том, что в не очень отдаленное время мы будем стоять в Теософском обществе перед совершенно новой ситуацией. Мы бы предопределили эти вещи неблагоприятным образом, устраивая ныне мою поездку так, что я читал бы лекции, как бы призванный оппонентами русской теософской секции в России. Против нас были бы тогда все, даже в Адъяре. Для нас же речь идет все-таки о деле, и мы бы повредили ему, если бы нас воспринимали в качестве оппонентов русской секции. Ныне было бы даже необходимо, чтобы прежде моего появления в России, мне надо было бы просить (чтобы не повредить делу), чтобы все члены нашей немецкой секции вступили в русскую секцию. Тогда, если бы я был приглашен группой членов русской секции, с внешней стороны нельзя было бы что-либо возразить против моего приезда; внутренне же настоящий момент оставался бы все-таки неблагоприятным, насколько только это возможно. Вступите вы в русскую секцию или нет, в этом я на вас никогда не стану влиять. Отношения ваше и ваших товарищей со мною нимало не изменятся от того, будете вы членами немецкой или русской секции. Речь идет лишь о том, чтобы вы шли подобающим вам путем в /нашем/ деле. А он состоит в том, чтобы подготовить у вас теософское дело, стоящее на прочной основе, избегающее всякого теософского дилетантизма и считающееся с развитием человечества. Всем этим вы, моя дорогая г-жа Минцлова, были сопутствуемы уже при всем вашем прежнем образе действий. Вам самой, конечно, должно быть предоставлено, как вы будете держать себя по отношению к новооснованной русской секции. В Адьяре, кажется, думают, будто я влиял на ваши решения, тогда как вы сами увидели, что эта секция с этими учреждениями не отвечает русским условиям.

Но с секцией или нет, — вещи идут своим чередом, так, как они должны идти согласно спиритуальной необходимости. Ведь при всех решениях, какие вы примете, вы должны будете всегда задавать себе вопрос: отвечает ли этот поступок смыслу спиритуальной необходимости? Для простых абстракций, которые нынче столь любят в некоторых теософских кругах, время сегодня слишком серьезно.

Итак, как было сказано, дайте проясниться ситуации Теософского общества также и в России. Многое, что будет происходить в Теософском обществе в ближайшее время, будет способствовать такому прояснению. Тем не менее, все будет хорошо. Это письмо только для вас.

Сердечно преданный вам

Д-р Рудольф Штейнер».

В кн.: Zur Geschichte und aus den Inhalten der ersten Abteilung der Esoterischen Schule. 1904-1914. GA 264. Rudolf Steiner Verlag. Dornach/Schweiz, 1984.