Приложение VI

Из «Воспоминаний о Рудольфе Штейнере» Аси Тургеневой

Разговоры о России

Вскоре после нашего прибытия [в Берлин, 1912 г. — перев.] состоялся первый разговор с Рудольфом Штейнером на Мотцштрассе.'в крохотной комнате, которую украшала пестро раскрашенная фигура Архангела Михаила с драконом. Этот разговор, как и последующие, состоял большей частью из его высказываний о России, но за дальностью времени их невозможно привести в точной последовательности.

Начались эти разговоры словами о России, которые достигали тогда скорее непосредственного чувства, нежели понимания, крепко запечатлевались в памяти как сила, дававшая направление в будущее. И с врастанием в это будущее, росло и значение этих слов.

«Народ — это дифференцированный организм. Россия уже достигла состояния живого организма. У нее есть своя система нервов — это

Гоголь и Достоевский, у нее есть своя мускульная система — Толстой. Но у нее нет еще костной системы. Другим европейским народам костную систему дает естествознание, и для них это правильно. Они могут школить на нем свое мышление. Русские же не хотят приближаться своим мышлением к этим познаниям, у них есть чувство, что им надо сохранить мышление для чего-то иного. Естествознание не дает русским костяка мышления. Для них оно — яд. Костяк сможет дать русским только духовная наука. А путь к этому — гетеанизм, то есть то, как Гете смотрел на природу, природопознание Гете. Россия всегда была готова превосходнейшим образом воспринимать то культурное достояние, которое шло с Запада. Ныне ей надлежит раскрыться гете-анизму. Он даст возможность развиться в мышлении определенному спиритуализму и у русских ученых, художники же будут испытывать с ним больше проблем».

Многое следовало бы добавить, чтобы пояснить эти высказанные в простых словах мысли, которые своей сжатостью быть может даже оттолкнут. Позже, во время войны, в лекциях 1917 и 1918 годов д-р Штейнер говорил еще решительнее: нет надобности насылать на Россию фугасные бомбы и революционную литературу; безобиднейшие популярные работы по естествознанию, которые в последние десятилетия наводняли Россию, делали бы то же самое.

Для меня оставался открытым вопрос, почему д-р Штейнер считал, что Гете столь важен для дальнейшего развития России. Лишь в течение многих лет жизни в Дорнахе мне становилось яснее значение гетеанистического мировоззрения для России.

В последующих разговорах о существе русской души Рудольф Штейнер показал, каким образом отражалось оно в своих наиболее значительных представителях.

«Соловьев и Толстой — вот два столпа, два указателя будущего развития России. Через них России даются добрые импульсы на будущее. Они характерны для России. На Западе постоянно думают, будто надо что-то делать. Для Толстого же „не-делание“ гораздо важнее, чем делание. В нем уже можно ощутить первые ростки, но только начальные, первые ростки шестого культурного периода. Так, в своем „Календаре“ он пытается ввести жизнь в некий космический ритм. Это элемент будущего».

Из биографии Толстого, написанной его дочерью, видно, какое значение до последних дней жизни он придавал этим изречениям мудрости, собранным им для каждого дня года.

Далее, д-р Штейнер говорил о книге Толстого «О жизни», которую он считал одной из важнейших книг из-за заключенного в ней морального импульса. В «непротивлении злу насилием» он видел важное стремление к новому христианству. — Незабываемо для меня то тепло, с которым он много лет спустя в Дорнахе говорил, стоя перед изваянной им в дереве статуей Христа, что Толстой не пришел еще к идее активно-деятельного христианского отношения к злу. «Я пытался выразить это в этом жесте: шествующее вперед, деятельное бытие Христа, не имеющее ничего от воинствующей агрессивности в движении рук».

...«Русские обладают более мягкими, более подвижными эфирными телами, чем люди на Западе. Благодаря этому их мышление в большей степени открыто спиритуальному. — Соловьев мог родиться только русским. Подобным страннику можно встретить его в духовном мире, и после смерти он стал гораздо более великим, чем был при жизни. Индивидуальность расширяется, растет после смерти, и Соловьев гораздо значительнее врос в духовный мир. Но он мог бы, должен был бы быть еще больше, чем он есть...» — нотка разочарования звучала в этих словах. «Спиритуальность дана русским от природы, но у них есть трудности, препятствия. Соловьев стоял на той ступени духовного развития, где человек обязан ориентироваться исключительно на чисто духовное. Но он делал это не вполне, и это сдерживало его развитие. Нечто удушливое в воззрениях Соловьева, что не причиняет вреда русским, представляет определенную опасность для европейцев.

Снова в Германии, Мюнхен 1913 г.

...После мюнхенских представлений мы отправились в Христианию (Осло), где хотели дождаться лекций Рудольфа Штейнера о «Пятом Евангелии». Так вдали от Дорнаха провели мы 20 сентября 1913 года, день закладки основания дорнахского Бау*. Однако не ведая, почему, этот день был для нас необычайно значителен. В тот же вечер согласно распоряжению д-ра Штейнера в Москве происходило основание московской ветви Антропософского общества.

* Бау (от нем. Bau — «здание») — так называли в антропософском обиходе Первый Гетеанум. — Прим. перев.

Отъезд Поццо и Бугаева

Весной 1916 г. были призваны в армию также Поццо и Бугаев, но они могли последовать этому призыву лишь летом. Для Бугаева это означало пару месяцев перерыва в одолевшем его смятении. Ему удалось вновь обрести отношение к окружающему миру, и он чувствовал радость и благодарность за то, что мог находиться вблизи д-ра Штейнера в Дорнахе...

Сильное впечатление произвело на Бугаева его прощание с д-ром Штейнером. — «Многие благодаря вам найдут путь к антропософии, — сказал он ему, — но обращайте внимание на то, чтобы никогда не использовать в лекциях выражение «так говорит антропософия», но говорите «так я понимаю антропософию», ибо она больше, чем то, что можно сообщить о ней с одной точки зрения».

«Тяжело было?» — спросил д-р Штейнер, когда после проводов Бугаева и Поццо я с моей сестрой вернулись с вокзала. «Кто знает, встретимся ли мы вновь», — был мой ответ. «Да, этого нельзя знать», — задумчиво повторил он.

Наблюдения над текущими событиями

...Из России поступали тревожные вести*. Как могла русская интеллигенция, столь гордившаяся своей свободной духовностью, опуститься до военного психоза? Как могли русские антропософы, хотя бы отчасти, поддаться этому? Все неприятнее поражали меня взволнованные письма Бугаева из Москвы, где он описывал свои встречи со старыми и новыми друзьями. В одном из них он описывал длинный разговор с г-жой Вырубовой, игравшей такую большую роль в царской семье, но в них не было ничего о том, что было необычайно важно для меня в тогдашнем положении. «Что слышно из России?» — спросил меня как-то д-р Штейнер в столярке. «Бугаев шлет мне стихи молодых поэтов из народа. Он пишет, что у интеллигенции проснулось сильное влечение к русской церковной мистике, даже в наших кругах; что церковь тоже стала более деятельна...». Д-р Штейнер негодующе прервал меня. Его слова я могу воспроизвести только по смыслу. «В русской церкви больше нет жизни. Она действует усыпляюще, задерживаю-ще, через нее не проходит путь в будущее... В России будет появляться много новых талантов, но они не создадут ничего значительного». Я говорила о моих соображениях насчет возвращения в Россию, там можно было бы действовать в целях установления мира. «Что бы вы могли там делать?» — «Бугаев может писать и говорить; если я буду при нем, он будет делать это иначе, чем нынче». — «Писать уже слишком поздно. Надо было бы действовать. Но Бугаев к этому, кажется, не склонен... Если бы вы были при нем, было бы иначе. Но этого не позволяет ваше здоровье. Если вы отправитесь туда теперь, вы через несколько месяцев будете мертвы... Когда г-жа Волошина недавно захотела ехать в Россию, я не удерживал. Это было бы вмешательством в судьбу. Она здорова. Но поскольку ваше здоровье не позволяет, я вправе это сделать... Мы живем в эпоху, когда надо делать все, чтобы сберечь свободу, в эпоху, которая, однако, имеет меньше всего понимания и склонности к свободе. Когда бы я взял кнут и сказал Эллису, как это делает Распутин: „лежи, сукин сын, у моих ног“, он бы и теперь оставался моим самым рьяным приверженцем. — Распутин воздействовал прямо на волю, а это неправомерно. Люди же хотят этого. Он именно необузданный человек, Распутин (по-русски — беспутный, невоздержанный). Все, что про него говорят, правда, и все-таки он «боговидец» (это оккультный термин для определенной ступени посвящения). Только через него одного может действовать ныне в России духовный мир, русский народный Дух, ни через кого иного». Неизгладимо запечатлелись во мне эти слова. Также он мне сказал еще, что ему хотелось бы, чтобы я оставалась в Дорнахе, ибо здесь у меня будет много задач.

* Приводимый отрывок относится к 1916-1917 гг. — Прим. перев.

Несколько дней спустя я видела во сне приготовленного к пышному погребению покойника в старинных русских одеждах. Его лицо менялось от грубой чувственности до христиански просветленной спиритуальности. Через день мы узнали об убийстве Распутина... Ныне царит хаос.

Благодаря лекциям Рудольфа Штейнера и жизни с ним нам было дано интенсивно пережить то, что происходило во внешнем мире. Однако нам приходилось беспомощно взирать, как он, кто своим вмешательством мог бы принести помощь, не имел никакой возможности это сделать, а мы не были подходящими инструментами для служения ему в этом.

Часто останавливал нас д-р Штейнер, чтобы поговорить с нами о надвигающихся событиях. Неожиданной была его радость при начале революции в России. Он не извинял ошибок царизма. «Наконец-то Россия свободна от этой ужасной кармы Романовых», — сказал он. «Почему вы все время вешаете носы? Русские должны радостно смотреть в будущее!» Он возлагал надежды на новый порядок в России. — Я видела впереди надвигающийся хаос и разрушения, что так часто предсказывал и он сам, и могла только отчасти разделять с ним его веру. Лишь позже я поняла, что подобно тяжело больному надо до последнего часа нести навстречу событиям надежду на чудо. В этом заключены также и силы к исцелению.

Из книги: Assja Turgeneff. Erinnerungen an Rudolf Steiner und die Arbeit am Ersten Goetheanum. Verlag Freies Geistesleben. Stuttgart, 1972.

Недатированное письмо Михаэля Бауэра М.А. Чехову

«Глубокочтимый дорогой г-н Чехов, меня очень обрадовало и растрогало Ваше милое письмо; меня, конечно, также порадовало, что Вы как-то смогли использовать для себя мои рассуждения. Ведь в письме такие вещи можно только наметить. Так как г-жа Моргенштерн только что передала мне кое-что еще из Ваших вопросов и пожеланий, я хочу попытаться присоединить к ее письму кое-что еще. Вам уже известен цикл лекций об Апокалипсисе, который я имел в виду. Как чудесно, что именно он был первым, с чем Вы познакомились в Москве! Он, конечно же, откроет Вам сейчас много такого, чего при начале Вашего изучения антропософии Вы еще не понимали. Со мной тоже происходит так, что я лишь постепенно все глубже и глубже понимаю его. При этом важно делать возможно более конкретно-наглядными и давать жить в себе образам, которые даны в самом Откровении Иоанна. Тогда Вы получите ключ к пониманию мира. Этому поможет далее малый Апокалипсис, который Христос сам дал своим ученикам на последней Святой неделе, — Марк, 13 или Лука, 21. Это будет хорошим дополнением. Сколь многое из него стало зримой действительностью в современной России и в мире вообще! (Лука 21, стих 12 и стихи 16-17). Вы спрашивали о судьбе России. Я думаю, что д-р Штейнер не говорил ничего определенного о ближайшем будущем, а только о более отдаленном. Вы ведь это знаете. Это сделанное им описание того, как оккультисты Запада (политически-империалистические братства) увидели, что больше уже не справляются с социальными импульсами европейского человечества, и как они решили создать поле для эксперимента, где должны были бы быть изжиты и доведены ad absurdum” социальные импульсы (являющиеся с их точки зрения лишь утопией). Этим полем для эксперимента является для них Россия. Великие социальные импульсы, живущие в современном человечестве (особенно в пролетариате и, конечно, в русских) были перехвачены марксизмом и тем самым фальсифицированы, — это, в сущности, самые спиритуальные силы души, но повернутые материалистически. И этим искаженным социальным импульсам теперь дают бушевать на востоке Европы, чтобы показать: смотрите, сколь безумен всякий социализм! Тем самым хотят вызвать антипатию ко всем социальным движениям и идеалам. Этот эксперимент будет продолжаться до тех пор, пока эти западные братства будут находить его необходимым. Правда, теперь это уже выходит у них из-под контроля, так как при этом приходят в волнение азиатские народы. Однако вся вина за это лежит на Западе. Кто-нибудь должен был бы когда-нибудь собрать все, что д-р Штейнер сказал о России.

* ad absurdum (лат.) — до абсурда.

Хотел бы указать Вам еще на один аспект. Хотя в таком виде этого нигде нет у д-ра Штейнера, это вытекает из духовнонаучного наблюдения.

Вы знаете, что существует эфирная география и что согласно ей в каждой области Земли существуют разного рода эфирные воздействия, которые соответственно действуют на народ и его культуру. Так в России особенно сильно действует чистый световой эфир, но не напрямую, а в обратном излучении от почвы — так воспринимает его русский человек. Он, следовательно, воспринимает небесное в зеркале Земли, свет — на окольном пути через почву. Именно поэтому он так глубоко любит землю, но за то, что она излучает нечто небесное. Земля не делает его материалистом, пренебрегающим Небом. Это неповторимо благотворная черта русских душевных задатков.

(А ведь то, что определенные течения сегодня сделали из русского человека, это нечто совсем другое. С одной стороны, действовавший столетиями восточный «мистический» импульс, который хотел сделать из русского человека аскета, — с другой, западный интеллектуализм, который хочет заставить его отвергнуть Небо; это люцифери-ческое и ариманическое искушения. Так как люциферическое сильно действовало столько веков, русский теперь столь сильно атакуется Ариманом).

Однако в настоящий момент сюда добавляется еще кое-что особенное. С Воскресением Христа в эфирном теле начинается нечто вроде необычайного возбуждения и даже революции во всем эфирном составе Земли («И море восшумит и возмутится», Лука 21, стих 25).

Невероятный процесс брожения сейчас идет во всех элементарных сферах. Но благодаря этому пробуждается и начинает приходить в движение множество элементарных духов. Эти элементарные духи томятся по новому свету, который разливается от воскресшего в эфире Христа по всему кругу Земли. Надо представить себе, как они начинают сверкать и светиться в этой чудесной лучистой ауре, образующейся отныне вокруг Земли. Но благодаря особому роду эфирных воздействий в русской части Земли (о чем мы только что говорили) это свечение и оживление элементарных царств в совершенно особых размерах уже теперь начинается на европейском Востоке. Да, оно уже началось, только люди этого еще не замечают. Ведь люди всегда замечают излучения духовного намного позже демонов (ведь последние и Христа во плоти опознали раньше! Марк 1: 24).

Дело обстоит так: ариманические существа (демоны) всегда питают безграничную алчность к отливающему золотом астральному свету, где бы только они ни видели его. Они прямо-таки приходят в неистовство из-за обладания этим сокровищем света. (Вспомните, например, Золото Рейна, которое похищает и присваивает Альберих).

Тут я отважусь высказать нечто такое, чего я, правда, интеллектуально доказать не могу. — В той особой части Земли, где теперь совершенно особенно началось свечение элементарных царств и где новый Христов Свет подобно заре перед восходом солнца уже распространился чудесным образом по всей сфере, в той области эти ариманические существа Земли видели это светящееся сокровище, эту лучистую ауру и надвинулись на Россию. Они ринулись на эту светящуюся эфирную сферу и теперь как бы пожирают светящихся элементарных существ, поглощают златое сокровище света.

Но демоны не ведают одного. Им неведомо более глубокое действие этого астрально-эфирного света. Он обладает силой изнутри растворять все темное и плотное. Так, действуя изнутри, поглощенный свет растворяет сжатые тела, фантомы демонов. Это можно представить себе наподобие химически-духовного процесса, то есть паралича власти демонов. Но тем самым поглощенный, но скрытым образом продолжающий действовать астральный свет очищает атмосферу Земли. Таково одно из могучих действий Христа в эфире, как я это воспринимаю. Мы уже теперь находимся посреди этого процесса. Концентрация демонов над переживающей тяжкие испытания Россией, их разрушительные действия там приобретают таким образом совершенно новый аспект. Это понятно, конечно, только эзотерикам. И если это понятно, то тем самым становится также ясно, что парализующая (растворяющая) демонов сила Христа уже действует и изнутри пронизывает лучами эти теневые власти в эфире и растворяет их. Это могучее событие ныне начинает разыгрываться. Так с совершенно иной стороны можно получить понятие о более глубоком смысле всего того, что при взгляде с земной точки зрения выглядит таким мрачным и безутешным, — судьбы России.

Уважаемый, дорогой г-н Чехов, я пишу Вам, едва обозначая то, чего я еще никогда так не высказывал. Конечно, последнее — это не сообщения д-ра Штейнера. Но я думаю, что все-таки это нечто такое, что я вправе высказывать как истину на основе духовной науки. Пусть это будет принято пока что только как образы и тогда в них можно будет вчувствоваться и решить, верны они или нет.

Вы можете предоставить себе, что все это должно быть очень значительным переживанием для народного Духа России, для Архангела. Ведь Архангел видит все это, он и сам проходит через эти вещи. Но что происходит благодаря этому? Он вступает в очень быстрое развитие. Он переживает благодаря этому род посвящения. Он быстро созревает и проникается Христом и уже сам выталкивает из себя демонов. Из-за этого, правда, образуется ариманический противо-дух — темный двойник Духа народа, ибо не только люди имеют своих двойников. Он хочет лишить отдельных людей их Я. Он хочет формировать из них просто массы (большевизм). Таким образом можно представить себе, что отныне этот Архангел в особой степени (сильнее, чем остальные народы) будет всегда иметь возле себя двойника, свой искаженный ариманический образ. Но благодаря этому он познает этого последнего, который есть носитель сильнейшего антихристова импульса. Он должен впредь жить с ним и бороться. Пока постепенно, спустя долгое время не преодолеет его. В малом куполе старого Гетеа-нума русский человек был изображен в облике двойника. Отныне это имеет отношение к Архангелу».

Опубликовано в: Die Christengemeinschaft, 1988, № 4, April.