Расчёт, часть вторая

- Что ты делаешь?

- Вафли, - улыбается Кай. Улыбка у него яркая, радостная и какая-то домашняя. Не плохой мальчик или коварный соблазнитель – просто Чонин, парень-который-готовит-завтрак. Интересно, сколько в этом игры?

- А это... откуда? – Чунмён указывает на симпатичное нечто круглой формы с парой мигающих синеньких «глазков».

- Вафельница, - альфа уже открыто смеётся. – Ты что, не знаешь, что у тебя на кухне есть?

- Нет...- немного растерялся Мён. Он и правда не знает. Когда купил эту квартиру, то сказал дизайнеру «хочу всё самое современное», и благополучно забыл об этом. Всё равно из всего этого он пользовался только микроволновкой, тостером и кофеваркой (капсульной, об этом он просил отдельно, когда давал ЦУ).

- Ну ты даёшь! У тебя тут такое, что рестораны от зависти удавятся!

-Что, серьёзно?! – не, он конечно, догадывался, что чек был такой не зря, да и количество техники неизвестного назначения поднапрягало, но...

- Угу, - ухмыляется Кай. – Вот здесь, - стучит пальцем по одному из шкафчиков, - все инструкции лежат. Как-нибудь просмотри – увлекательнейшее чтение. Если верить всему, что здесь понаписано, то у тебя тут можно запечь кабана по-королевски и стейк на открытом огне поджарить. Готовь – не хочу, в общем.

- А ты умеешь? – вот тут уже стало любопытно.

- Немного, - альфа пожимает плечами. – В детдоме учили – ну, чтоб себя обслуживать смогли – да и в общежитии у Биг Босса поваров не было, так что пришлось осваивать таинство приготовления пищи. Но до всяких извращений из высокой кухни я не дорос. Поэтому вафли, блинчики, омлет и прочий домашний фастфуд.

- Прикольно, - улыбается омега. На самом деле ему самую чуточку стыдно, что он и того не имеет. Особенно если учесть, что у него такая шикарная кухня, оказывается.

- Садись давай, - кивает Чонин. – Уже всё готово, сейчас кофе налью.

Чунмён садится за стол, заворожено наблюдая за альфой. Наверное, любоваться Каем он не устанет никогда. На нём только джинсы, волосы ещё влажные поле душа, мышцы красиво перекатываются под смуглой кожей... Так и хочется подойти, уткнуться носом в шею и гладить, гладить это шикарное тело, куда только сумеешь дотянуться, сбивчиво шепча «моё-моё-моё». Вот только это будет ложью – не его это всё, не его. По крайней мере, пока.

А одну слабую точку он, кажется, таки нащупал. Мён вспоминает, как альфа встречал его после работы... Как бы ни хотелось Чунмёну, заниматься сексом каждый день не получалось – просто потому, что нередко омега возвращался поздно вечером (если не ночью), уставший, как собака. Кай всегда встречал его, помогал раздеться, принять душ, делал массаж, а потом они засыпали вместе, обнявшись. Кажется, Мён даже пару раз слышал, как Чонин тихо напевал что-то такое, на колыбельную похожее...

Возможно, всё это лишь притворство, но тогда Кай может дать фору всем актёрам, когда-либо получавшим Оскар, Золотую пальмовую ветвь и прочие награды всевозможных киноакадемий и киноассоциаций. Чунмён предпочитает думать, что Чонину это всё нравится. Может, сам Мён своему наёмному любовнику и безразличен, но альфе явно нравится быть внимательным и заботливым, чувствовать себя самцом, который ухаживает за своим омегой. Чунмён усмехается – инстинкты, ничего личного. Но это тоже можно использовать.

После завтрака Кай собирает посуду и запихивает её в посудомойку. Ни дать, ни взять примерный муж-домохозяин... Чунмён рассмеялся, представив этого брутального альфу в милом передничке с каким-нибудь весёленьким принтом и рюшами. Зрелище будет незабываемым!

- Ты чего? – Чонин удивлённо смотрит на него.

- Ничего, - усмехается Мён, встаёт и подходит к любовнику. – Расслабься и получай удовольствие.

И легонько толкает его. Теперь Кай стоит, опираясь спиной на стену. Самое то.

Чунмён плавно опускается на колени и тянется к ширинке альфы. Чёрт знает, что его дёрнуло сделать это сейчас, но... Омега никогда не делал минет – не по статусу, знаете ли. Все мальчики, что побывали в его постели, изо всех сил старались удовлетворить его, потому что за интим им очень хорошо заплатили, или потому, что рассчитывали затащить наследника Того Самого Кима под венец. Так что не королевское это дело, ублажать кого-либо – это он принимающая сторона, лежит и наслаждается, стараются пусть другие. Как говорит его единственный друг, Бён Бэкхён, «цени, что я вообще здесь».

Но с Каем всё было иначе. Ему хотелось доставить удовольствие – не столько для того, чтобы сделать счастливым, сколько чтобы убедиться: ему тоже есть, что предложить этому красавчику помимо денег, что он может заполучить и удержать его сам по себе, без чека. Что он может не только купить, но и обольстить, завоевать, влюбить в себя, в конце-то концов.

Чунмён расстёгивает ширинку, вспоминая, как же там всё это делается. Хоть вживую он этого никогда не делал, но теоретическая база у него есть, да и на бананах с леденцами натренировался достаточно – а всё ради того, чтобы не опростоволоситься, если таки придётся. И вот - пришлось.

Отвращения не было, совсем, как и волнения, и стеснения. Один холодный азарт, как будто сейчас не отсосать кому-то собирается, а сидит за покерным столом и ставит на кон охренеть какие большие бабки ради шанса сорвать такой куш, какого ещё не было в истории ни одного казино в мире. Впрочем, наверное, это так и было – лично для него, Чунмёна. Он затеял игру с парнем – дерзким, независимым, явно себе на уме – зная, что может потерять самого себя: тело, душу, сердце. Он на год приобрел в постельные игрушки альфу, который легко, походя, совершенно не придав этому значения, сумел задеть его, заставил чувствовать, хотя раньше никому ничего подобного не удавалось. Он подпустил Чонина настолько близко, что Кай так же просто может добить его, разбить на мелкие кусочки, оставить подыхать от боли, и даже не заметить этого. Поэтому остаётся только одно: добраться до сердца этого красавчика первым.

Чунмён облизывает его член – то медленно, как будто ест сливочный пломбир, то быстро касаясь языком, как змея – потом берёт в рот. Губы сначала мягкие, расслабленные, позже – упругие, напряжённые, как будто играешь на флейте. И особое внимание уделить той складке кожи под головкой, чувствительной донельзя. Да, именно так и было написано в той статье.

Не соврали интернетные секс-гуру. Кай уже не даже не стонет – кричит – и изо всех сил впивается в его волосы. Да, милый, да. Потерпи ещё немного.

Мён сглатывает чужую сперму и улыбается, глядя альфе в глаза. Ему нравится видеть его такого, с прилипшими к мокрым от пота вискам волосами и какой-то по-детски радостно-наивной улыбкой. Больше всего он напоминает сейчас десятилетнего мальчика, которому родители таки подарили собаку поле пяти лет уговоров. Чунмён понимает – а ведь это было первый раз, когда ему кто-то делал минет. Не удивительно: это в его обязанности всегда входило делать хорошо клиентам, а те вряд ли будут думать об удовльствии какого-то там мальчика по вызову. Смешно... кое в чём этот чёртов соблазнитель, способны совратить кого угодно, оказался неопытнее Мёна. И это именно он, Чунмён, его, так сказать, просветил.

А ещё омега уверен: этот кон остался за ним. И дело не только во впечатлении, которое он произвёл на альфу. Просто то, как Кай смотрел, как крепко обнимал, как хрипло шептал что-то неразборчивое... ему ведь вообще в жизни ведь не везло на подарки. Всё, что было, либо надо было отрабатывать – в основном, членом – либо добывать не совсем законными и морально одобряемыми путями. Да, Чунмён успел поинтересоваться биографией своей покупки. Детдом, проблемы с законом: кражи, торговля травкой – до того, как он попал к Биг Боссу, разумеется.

Вот оно, ещё одно слабое место Кая – подарки. Что-то, что тебе дают просто так, потому что хотят порадовать – а не потому, что хотят похвалить-поблагодарить за классный секс. Праздник, которого не было у мальчишки, оставшегося один на один с этим далеко не самым ласковым миром. Это можно использовать. Только надо подумать, как тут лучше сделать – если просто покупать ему кучу всего, то он может подумать, что это всего лишь бонус за хорошую работу. Тут тоньше действовать надо.