Основные единицы коммуникативного общения

Определение правил эффективного речевого общения не­возможно без основательного конверсационного анализа.

Конверсационный анализ - молодая частная лингвистиче­ская дисциплина, имеющая сравнительно небольшую историю. В Германии она представлена с 1976 года публикациями, пока­зывающими, по мнению В. Бетхера ее происхождение из трех источников: исследований разговорного языка, теории речевых актов и этнометодологии (см., например, труды Д. Вундерлиха, Г. Шенка, В. Кальмайера). В качестве других названий этой лин­гвистической дисциплины фигурируют конверсационный анализ, анализ диалога, анализ разговора. Диалог был первичной формой вербального общения. Обращение языковедов к диалогу как глав­ной форме функционирования языка помогает лучше понять дея-тельностную природу языка, его социальную сущность, его тесную связь с личностными факторами, его антропоцентризм.

Представляется, однако, что диалог - основная форма рече­вого общения. Для анализа коммуникативного общения более верным термином является, дискурс, хотя в цепочке перемещения исследовательского фокуса, характерного для 20-го века дрейфа лингвистики дискурс предшествует разговору. Ср.: слово - пред­ложение - текст - речевой акт - дискурс - разговор (А.А. Сусов). Дело в том, что диалог, разговор - понятия несравненно более узкие, чем дискурс, ибо дискурс, несмотря на его неоднозначную трактовку, помимо изучения собственно языковых средств (но­минативных, синтаксических, морфологических, системно-инто­национных) конструктивно репрезентирующих диалог, позволя­ет произвести анализ социолингвистических, психолингвистиче­ских, этнолингвистических факторов, авербальных средств, иг­рающих немаловажную роль в организации речевой деятельно­сти. Во-вторых, дискурс включает не только диалогическую, но и полилогическую форму общения. В-третьих, дискурс в форме монологического дает возможность проанализировать свернутый диалог, что немаловажно при обучении передачи содержания или пересказу диалогической речи. В-четвертых, дискурсивный подход предполагает поэтапное обучение речевому общению.

Так, на первом этапе беседы информационного фактическо­го типа адресант должен хорошо представлять себе то, о чем он хочет говорить, уметь составить фреймовую схему беседы, в традиционной методике этот принцип близок ситуативному, од­нако не идентичен ему. Речевая деятельность говорящего и слу­шающего, воплощенная в дискурсе, моделируется в виде фрей­мов, концептуальных и прототипических моделей как когнитив­но-семантические структуры, которые лежат в основе дискурса и направляют поведение коммуникантов. Фреймовая ситуация формируется представлениями о прототипической ситуации и ее элементах, имеющих фиксированные роли и положения. Под фреймом понимается совокупность элементов ситуации или мо­дель ситуации. Фреймовый подход дает возможность увидеть, как семантическое целое складывается из семантических компо­нентов, из более элементарных смыслов. Их последовательное открытие представляет собой иерархическую структуру. Фрей­мовая координата дискурса описывает область содержательной интерпретации знака, передающую отношение знака и его мыс­лительного эквивалента (значения) и несущую в себе совокуп­ность знаний о мире через установленную в социуме систему понятий и категорий о нем.

Сценарный фрейм представляет собой типовую структуру некоторого события или ситуации. В соответствии с этим можно различать ситуативный и событийный фреймы и аналогично ре­презентирующие их дискурсы. Уже на данном этапе следует учитывать особенности ментальных процессов мыследействова-ния каждого этноса. Зачастую главенствующую роль в речевой коммуникации имеет прагматическая установка, то есть цель осуществляемой речевой коммуникации. В таком случае адре­сант выбирает необходимую ему информацию, наиболее эффек­тивно воздействующую, по его мнению, на адресата с целью достижения необходимого перлокутивного эффекта, ответных вербальных или авербальных действий адресата. Например, опи­сание фреймовой ситуации «хорошая летняя солнечная погода» может осуществляться с различной коммуникативной интенцией: 1) выражать эмоциональное состояние адресанта, быть предме­том восхищения; 2) быть основой имплицитного директивного

высказывания-дискурса, предложением или просьбой пойти по­гулять, на речку, выбраться на природу или дачу в зависимости от пресуппозиций, лежащих в основе разговора; 3) явиться предметом заполнения коммуникативных лакун в дискурсе. Так, в ряде стран, например, Германии, беседа о погодных условиях рекомендуется в качестве одного из предъядерных конструктов непосредственного тематического делового общения.

Дискурс, как новое языковое явление, вызвал ряд дискуссий и разногласий по поводу дефиниции самого понятия. В лингвис­тической литературе выделяются три подхода к определению данного понятия: 1) как «два или несколько предложений, нахо­дящихся друг с другом в смысловой связи» (В.А. Звегинцев); 2) как всякое «употребление языка» (P.O. Якобсон); 3) как вы­сказывание, в котором осуществляется взаимодействие формы и функции (Д. Шифрин). Отсутствует также единая точка зрения на соотношение дискурс, текст и речь. Их разграничение зачас­тую происходит по линии письменный текст и устный дискурс, что «неоправданно сужает объем данных понятий» (М.Л. Мака­ров). На наш взгляд, дискурс, как языковая единица, выше уров­ня текста и значительно сложнее организована, так как она включает в себя прагматические, этические, этнические, соци­альные, психолингвистические и другие моменты. Дискурс име­ет как письменную, так и устную форму.

Диалогический дискурс в устной форме обогащается в зна­чительной мере всевозможными авербальными средствами, удельный вес которых в передаче коммуникативного намерения говорящего и осуществления его стратегической линии может быть значительно выше вербальных средств. В качестве примера можно привести беседу о пьесе «Мученическая кончина», кото­рую ведут Гойя и маркиза де Вильябранка в романе Л. Фейх­твангера «Гойя, или Тяжкий путь познания»:

- Как понравилась вам пьеса и исполнение, дон Франсиско? -
спросила она.

- Не могу себе представить, чтобы королева Мария-
Антуанетта говорила так, - ответил он. - Если же это верно, то я
меньше скорблю о ее смерти.

Маркиза улыбнулась.

- Все-таки жаль, - сказала она, - что не присутствовали их величества.

Что-то лукавое звучало в ее тоне; она бросила на него выра­зительный взгляд своих красивых глаз, легкая усмешка чуть тро­нула ее большой рот с тонкими губами. И он тоже улыбнулся и подумал о том, чего не досказала маркиза, испанские Бурбоны, надо полагать, пережили бы не очень приятные минуты, если бы целый вечер слушали о том, что приключилось с головами их французских родственников» (Л. Фейхтвангер).

Для осуществления коммуникативного намерения говоря­щий должен не только знать, что сказать. Не менее важно как сказать, выбрать те вербальные и авербальные средства, которые были бы уместны, наиболее эффективны в данной ситуации. Наиболее простой задачей является построение грамматически правильно оформленных высказываний. Этому способствуют в совершенстве разработанные грамматики каждого языка, нали­чие всевозможных словарей. Дискурс же, как новая лингвисти­ческая дисциплина, находится еще в стадии становления. Разу­меется, как в сознании говорящего, так и в сознании слушающе­го, существуют когнитивные образы отдельных ситуаций, пред­ставленных в лингвистической литературе в терминах фреймов, сценариев, прототипических моделей и т.п. Однако в большин­стве случаев говорящий пользуется ими, как и основными пра­вилами кооперации, разработанными П. Грайсом, неосознанно.

Научить и помочь наиболее эффективно использовать язы­ковые средства призвана грамматика дискурса. В этом плане она имеет сходные задачи с риторикой. Лингвистический и ритори­ческий анализ речи одинаково опирается на внеязыковые момен­ты, что и сближает названные науки. Прагматическая установка, социально-ролевая распределенность коммуникантов, их психо­логическая имманентная и перманентная сущность предопреде­ляют выбор упаковочного материала, иными словами, формы языковой репрезентации.

Языковая манифестация беседы обусловливается коммуни­кативной заданностью, социально-ролевыми установками, пси­хологическими факторами. Иначе говоря, необходимо четко представлять, зачем, с какой целью адресант вступает в комму-

никацию. Эффективность речевого воздействия напрямую зави­сит от избранных стратегий и языкового материала.

По аналогии с членением предложения Шарлем Балли на диктум и модус НИ. Формановская выделяет в дискурсе пропо-зитивную часть и субъективные компоненты, понимая под моду­сом комплекс субъективных смыслов, эксплицитно или импли­цитно выраженных в высказывании: «Я считаю, что...»; «Думаю, что...»; «Я вас уверяю...»; «Видимо...»; «Как вы догадывае­тесь...»; «Хотелось бы подчеркнуть...»; и многое другое [5, с. 59]. При этом следует заметить, что субъективная или модусная часть дискурса зачастую играет первостепенную роль.

Предельной единицей анализа дискурса является высказы­вание. В результате процедуры сегментации дискурс предстает перед исследователями как последовательность предельных сег­ментов, представляющих собой некоторые минимальные выска­зывания и обладающие относительной смысловой самостоятель­ностью в составе данного. Высказывание предназначено «по су­ти своей для передачи мысли и устроено специально для объек­тивации определенной структуры отношений» [3, с. 116].

Компонентами дискурсивного высказывания являются гово­рящий (или адресант) и слушающий (или адресат) во всей пол­ноте социальных и психологических ролей, фоновых знаний и национально-культурных стереотипов, мотивы и цели сообще­ния, интенции адресата, его оценки, эмоции, отношение к дейст­вительности [6]. Если высказывание является основной единицей дискурса в обобщенном понятии, то основной единицей диало­гического дискурса или речевого общения является речевой акт, термин, заимствованный из прагмалингвистики. В терминологии некоторых исследователей речевой и коммуникативный акты отождествляются. По всей видимости, коммуникативный акт -более широкое понятие. Это основная единица коммуникативно­го общения. И как речевое общение является составной частью коммуникативного, так и речевой акт следует считать одном из компонентов коммуникативного акта. Средой обитания речевого акта является диалогический дискурс. Под речевым актом следу­ет понимать речевое действие адресанта, направленное адресату с целью реализовать свою интенцию, информировать или воз-

действовать на адресата. В дефиниции коммуникативного акта к вышеприведенному определению следует добавить неречевые действия, авербальное сопровождение, включая коммуникатив­ное поведение говорящего.

В анализе последовательностей речевых актов разграничи­ваются такие понятия, как 1) «очередной речевой ход», который связан обычно со сменой коммуникативных ролей и 2) «речевой шаг», понимаемый как одно высказывание или ряд высказыва­ний в пределах одного речевого хода. Речевые шаги не изолирова­ны друг от друга, а объединены сетью коммуникативных связей.

Речевой шаг может сопровождаться произнесением выска­зываний, служащих поддерживанию речевого контакта между собеседниками и ведущих к смене или сохранению речевого хо­да. Такие высказывания именуются метакоммуникативными сигналами. Метакоммуникативные сигналы неинформативны в содержательном плане, они не вносят ничего нового в содержа­ние общения, а служат целям успешного осуществления комму­никативного сотрудничества. Успешность коммуникативного акта в немалой степени определяется умением его участников установить и поддержать контакт, направить разговор в нужное русло, завершить беседу. Важную роль при этом играют знание и успешное применение метакоммуникативных высказываний.

Метакоммуникативные сигналы могут исходить как от гово­рящего, так и от слушающего. В соответствии с этим контакто-организующие языковые средства делятся исследователями, как правило, на две большие группы: на инициативные реплики го­ворящего и на средства речевого контакта, исходящие от слу­шающего, призванные показать, что адресат принимает речевые сигналы говорящего. При этом и те, и другие сигналы могут быть направлены либо на сохранение за говорящим речевого хо­да, либо на смену речевого хода. Существующие классификации метакоммуникативных высказываний затрагивают также аспек­ты установления, поддерживания и размыкания речевого контак­та (О.Г. Почепцов), в числе частных стратегий речевого поведе­ния слушающего: 1) стратегию проявления согласия, 2) страте­гию заинтересованности, 3) стратегию верификации, 4) страте­гию побуждения говорящего к пролонгированию речевого хода,

5) стратегию повторов и переспросов (Т.Д. Чхетиани). Анализи­руя типы метакоммуникативных актов, выделенных в работе М. Стабз «Discourse Analysis» (привлечение или поддержание внимания, его демонстрация; контроль «количества сказанного»; проверка или подтверждение понимания; подведение итогов или обобщение; определение, перефразирование; редактирование; коррекция; уточнение темы), М.Л. Макаров называет наиболее значительными метакоммуникативными категориями «контакт» и «канал», где учитывается и характеристика носителей знака: звук или письмо, их физические особенности, технические сред­ства коммуникации [4, с. 142].

В метакоммуникативных элементах дискурса находят также воплощение такие категории, как тип общения, тип дискурса, социально-речевые и межличностные отношения, нормы обще­ния и другие.

Метакоммуникативные элементы, регулирующие норму об­щения, могут быть направлены на стиль речи и тональность об­щения («Не повышай голоса!», «Говори потише!», «Как ты сме­ешь со мной так разговаривать?», «Помни, с кем ты говоришь!») Метакоммуникативные элементы, отражающие качество и про­позициональную установку сообщения, подчеркивают релевант­ность и уместность речи в рамках дискурсивной темы («Об этом мы не будем говорить!», «Не будем об этом!», «Не сейчас!» и др.). К числу формальных метакоммуникативных элементов относят­ся маркеры начала, структурирования и окончания дискурса, элементы редактирования («Послушайте!», «Простите, можно Вас спросить?», «Внимание!», «Да, я слушаю», «До свидания», «Короче» и др.).

Метакоммуникативные функции выполняют разнообразные элементы дискурса: фонетические, грамматические, лексиче­ские: интонация, личные местоимения, междометия и частицы, обращения и контактные формулы приветствия и прощания, раз­личные синтаксические типы предложений и самостоятельные метакоммуникативные ходы и обмены.

Для номинации речевого шага используется также понятие «реплика». Реплика понимается как слова одного из собеседни­ков, ограниченные речью другого или иным маркером. Таким

образом, как речевой шаг, так и реплика ассоциируются с выска­зыванием и являются основными коммуникативными единицами и строевыми единицами диалогического дискурса. Различают реплику-стимул и реплику-реакцию. Минимальный блок реплик, или последовательность речевых шагов, именуется как диалоги­ческое единство, последовательность речевых шагов и рече­вые цепочки. Речевые шаги вплетены в сеть коммуникативных обязательств: приветствие требует ответного приветствия, упре­ки обязывают к оправданию, за сообщением о печальных, горе­стных событиях следуют утешения. Эти обязательства ритуали-зованы. Их ритуализованность национально окрашена. Речевые цепочки группируются в дискурсные фазы. Так, обязательными дискурсными фазами являются: установление контакта, фаза от­крытия коммуникации, ядерная фаза и фаза окончания, заверше­ния беседы.

Диалог является главной формой функционирования языка, равно как и первичной формой вербального общения. Языкове­ды настоятельно подчеркивают необходимость построения диа­логических систем, моделирования диалогических процессов и ставят перед лингводидактикой задачу обучения диалогическому общению. Рекурсивность правил общения позволяет прогнози­ровать диалог и управлять им. «Именно этот факт делает весь разговор привлекательным для участников, которые хотят дос­тичь определенных коммуникативных целей с помощью комму­никативного процесса» [2, с. 9]. Помимо диктумной и модусной частей, необходимо выделить также конверсационные правила организации дискурса (правила мены коммуникативных ролей, взятие речевого шага, конститутивные, метакоммуникативные, фактические и дидактические компоненты дискурса).

Описание и обучение коммуникативному общению включает также невербальное коммуникативное поведение - совокупность правил и традиций, регламентирующих ситуативные условия об­щения. Структура невербальных компонентов по аналогии со структурой высказывания, предложенной И.П. Суховым, представ­ляется в виде трех планов: плана выражения, трансляционного пла­на и плана содержания [1, с. 24]. К плану выражения, или экспо­нентному стратуму, относят: фонацию, кинесику и проксемику.

И, наконец, при обучении правилам коммуникации на ино­странном языке необходимо знакомство с доминантными осо­бенностями общения того или иного народа, которые проявля­ются во всех или в большинстве коммуникативных ситуаций.

Одной из центральных проблем современной теории конвер-сационного анализа является создание модели мены коммуника­тивных ролей или речевых ходов (нем. Sprechwechsel; англ. turn-taking). Так как коммуниканты могут разговаривать одновремен­но ограниченно и слушать одновременно могут только одного человека, они должны заботиться о том, чтобы каждый из ком­муникантов при учете их статуса, возраста мог получить доступ к речевому средству воздействия. На завершенность речевого шага указывают семантическая и прагматическая законченность, этикетные формулировки, паравербальные сигналы. Разработан­ная в 1974 году X. Саксом, Е. Щегловым, Г. Ефферсоном модель мены коммуникативных ролей, по мнению некоторых лингвис­тов, несовершенна и лишь условно объясняет реальные процессы мены говорящего и слушающего в диалоге. В качестве одного из вариантов решения этой проблемы выдвигается гипотеза о взаи­мозависимости аспекта отношения общающихся и техник мены коммуникативных ролей (С.А. Аристов).

Список реко.мендуемой литературы

1. Аристов С.А. Невербальные компоненты коммуникации // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 1. Тверь: Тверск. гос. ун-т. 1998. С. 23-30.

2. Аристов С.А. I Aristow S.A. Turn-talking und seine Beziehungsdependenz // Тверской лингвистический меридиан. Вып. 3. Тверь: Тверск. гос. ун-т.,

1999. С. 9-17.

3. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности. М., 1986.

4. Макаров М.Л. Интерпретативный анатиз дискурса в малой группе. Тверь: Тверск. гос. ун-т, 1998.

5. Формановская Н.И. Размышления о единицах общения // Русский язык за рубежом. № 1, 2000. С. 56-63.

6. Формановская Н.И. Соотношение интенционального и пропозицио­нального компонентов в высказывании. Русский язык за рубежом, № 3,

2000. С. 42-47.