А. Маршалл

И все же, если искать победителя в " споре о методе", то наилучшим кандидатом на эту роль был бы не Менгер, не Шмоллер, а Альфред Маршалл, первый лидер будущего неоклассического " мейнстрима" - главного течения экономической мысли XX в. Подъем и международное признание этого нового течения было прямым следствием падающего авторитета обеих научных школ - основных фигурантов " спора о методе".

В " Приложении С" своих " Принципов экономической науки" Маршалл непосредственно отвечает на вызов " спора о методе". Хотя его ответ не свободен от тривиальных предостережений против недопустимых крайностей, будь то " факты без теории" или " теория без фактов", ядро его аргументации содержательно и последовательно. Это не что иное, как очерк принципиально новой для экономической науки исследовательской стратегии, альтернативной по отношению к двум ее предшественницам.

В то время как рикардианская теория была одновременно универсалистской и системной (то есть характеризующей экономическую систему в целом), а марксистская - системной и исторически специфической (не универсалистской), то маршаллова теория была не системной, а намеренно частной по своему характеру. Маршалл эксплицитно отказался от построения сложных теоретических структур, отчетливо сознавая при этом ограниченность всякого обобщенного знания, коль скоро " никакие два экономических события не являются во всех аспектах полностью идентичными".

Для Маршалла наука в экономической теории подобна машинам в промышленности. Она - не более чем инструмент для решения насущных проблем. Науку стоит применять тогда и постольку, когда и поскольку она эффективна. Иными словами, если экономическая теория - это " фабрика" знания, то для Маршалла она, во всяком случае, не " автоматическая фабрика". Свою исследовательскую стратегию он поясняет при помощи образа " цепочек логического вывода": "...Функция анализа и дедукции в экономической науке состоит не в создании нескольких длинных цепей логических рассуждений, а в правильном создании многих коротких цепочек и отдельных соединительных звеньев".

Маршалл апеллирует не столько к экономической науке, сколько к науке в экономическом познании. Последняя и складывается из множества " коротких цепочек" точного, твердо установленного знания, или частных теорий. Этот взгляд нашел классическое выражение в знаменитой метафоре Джоан Робинсон, назвавшей экономическую теорию " ящиком с инструментами".

Как выбрать нужный инструмент из такого " ящика"? В маршаллевой экономике такой выбор вообще не относится к компетенции Науки: ответственность науки не простирается далее рутинных аспектов экономического поведения, в то время как наиболее сложные вопросы, возникающие в хозяйственной жизни, остаются в сфере компетенции Здравого Смысла. Это, в частности, относится и к проблеме разнообразия экономических институтов, поднятой в " споре о методе". Согласно Маршаллу, данная проблема - один из аспектов среды экономического действия, всегда неповторимой и потому всякий раз подлежащей рассмотрению с позиций Здравого Смысла.

В понимании места Здравого Смысла в экономическом познании Маршалл достаточно близок к Шмоллеру. В то же время он был энтузиастом увеличения научной компоненты экономического знания. Упор на частные теории, с его точки зрения, - не препятствие, а наоборот, предпосылка прогресса экономики как науки. Эта вера базировалась на опыте физических наук: " Физические науки претерпевали медленное развитие до тех пор, пока выдающийся, но нетерпеливый гений греков настойчиво искал единую основу для объяснения всех физических явлений, а быстрый прогресс этих наук в современную эпоху происходит благодаря разделению широких проблем на их составные части".

Свои надежды на то, что общественные науки могут достичь аналогичного прогресса, Маршалл связывал с " будущими столетиями". Однако последующая экспансия неоклассической экономической теории опередила все ожидания. В значительной мере этот успех, особенно в период после второй мировой войны, был обязан ускоренному развитию частных теорий.

Ценой, которую пришлось заплатить за экспансию частного научного знания, стала углубляющаяся фрагментация экономической теории. Это означало, что сложность реального мира во все большей степени начала воспроизводиться внутри " ящика с инструментами" экономической науки. В результате в наши дни способность Здравого Смысла к рациональному отбору инструментария экономического анализа стала уже - в отличие от эпохи Маршалла - далеко не очевидной.

Маршаллова стратегия " коротких логических цепочек" встретила, однако, оппозицию даже в самом неоклассическом лагере. Альтернативная стратегия " длинных логических цепочек" была сформирована на базе теории общего равновесия Л. Вальраса - еще одного варианта системной теоретической конструкции со всеми симптомами " рикардианского порока". Прогресс в разработке теории общего равновесия в 30-50-е годы XX в. даже обеспечил " вальрасианцам", по крайней мере на время, ведущие позиции среди неоклассиков. Правда, в 50-е годы " марщаллианцы", ведомые М. фридменом, ответили контрнаступлением.

В методологических и макроэкономических исследованиях Фридмена стратегия развития частных теорий обрела новые аргументы в свое подтверждение, что способствовало дальнейшей экспансии фрагментированного знания. В микроэкономике подобная тенденция подталкивалась кризисом теории общего равновесия, наметившимся с 60-х годов. Возникновение и быстрое развитие нового институционализма послужили ее наиболее наглядным проявлением. Ответом " чистых теоретиков" стала вальрасианская реконструкция макротеории в русле новой классической макроэкономики.

Методологические дискуссии последнего десятилетия показали, что противоречия в неоклассическом лагере усиливаются: на одном полюсе продолжают оттачиваться " чистые теории", на другом - " на широкую ногу" поставлено производство фрагментированного знания. И в том, и в другом случае речь идет о знании, которое само по себе бессильно помочь человеку справиться с бесконечной сложностью реального мира, хотя и по разным причинам. Если первая была названа " рикарди-анским пороком", то вторую впору назвать " фридменовским пороком".