Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Дополнительный материал к уроку. К. Д. Кавелин (1818-1885) «Наш умственный строй»[22]
|
|
К. Д. Кавелин (1818-1885) «Наш умственный строй» [22]
«В основание европейской культуры легла сильно развитая личность. Личная независимость, личная свобода всегда были исходной точкой и идеалом в Европе. Весь ее гражданский и политический быт, сверху донизу, был построен на договорах, на системе взаимного уравновешения прав.
Сильно поставленная индивидуальность тормозила дело политического и гражданского объединения, поэтому европейская научная мысль обратилась на выработку объективного права. Об индивидуальном, личном нечего было заботиться, оно и без того слишком заявляло себя всюду, и отстаивать его теоретически не было никакой надобности.
Недоверчивость, подозрительность ко всему, что прямо или косвенно касалось внутреннего, психического мира, накопившиеся веками, придали критической стороне ума особую тонкость, чуткость и преимущественно отрицательный склад...
Чрезмерным развитием личной энергии, железной стойкостью лица, его необузданным стремлением к свободе, его щепетильным и ревнивым охранением своих прав мы никогда не имели повода хвалиться. Юридическая личность у нас едва народилась и продолжает и теперь поражать своею пассивностью, отсутствием почина и грубейшим, полудиким реализмом.
В нас аппетиты часто бывают развиты до болезненности, но нет ни охоты, ни способности трудиться с целью удовлетворить их, преодолеть препятствия, отстаивать себя и свою мысль. Оттого в ходе общественных и частных наших дел нет ни обдуманной системы, ни последовательности, ни преемственности от поколения к поколению. Сменились люди, и дело пропадает; все идет совсем иначе до тех пор, пока случай не натолкнет опять на то же дело другого человека, который опять пустит его в ход, чтобы после него оно опять было брошено и забыто.
Мы вечно фантазируем, вечно отдаемся первой случайной прихоти, меняя их беспрестанно. Мы жалуемся на обстановку, на злую судьбу, а особенно на всеобщее равнодушие и безучастие ко всему доброму и полезному делу. Но ведь и всем, подобно нам, желалось бы, чтоб дело делалось само собою, чтоб жизнь несла нам дары труда и образованности без всякого с нашей стороны участия в черной работе. И вот мы прячемся за ход вещей, за логику событий, которые должны работать за нас. Так и выходит на самом деле: все делается как-то само собою, помимо нас, но зато совсем не так, как бы нам хотелось. Стихийные силы, не управляемые человеком, приносят нам вместо того, о чем мы мечтаем, самые причудливые неожиданности.
Излишнею пытливостью и смелостью мысли, чрезмерным напряжением и развитием умственной деятельности, переступающей границы возможного — этими недостатками мы тоже не страдаем. Напротив, мы слишком мало думаем, элемент мышления равен у нас нулю, не принимает почти никакого участия в наших делах, а потому не входит в наше миросозерцание и нашу практическую деятельность».
И. А. Ильин (1883-1954) «Творческая идея России» [23]
«Россию с ее цивилизацией веками разрушали, потрясали, превращали в руины, тормозили, сдерживали и потому русский народ заботился о внутренней культуре».
«Путь исторического становления... принес русскому народу страдания, научил спокойно их воспринимать, с достоинством переживать и терпеливо с помощью смирения, молитвы, любви, созерцания, юмора пре вращать их в победу...
История научила русского творчески переносить страдание и преодолевать его; однако о страдании русский знает очень много, так как является человеком чувств и идет навстречу всем превратностям судьбы с открытым сердцем...
У русской культуры одна-единственная проблема: в ней сердце ищет преображения в страдании посредством свободного созерцания. Вот ключ к русской религии, поэзии, музыке, живописи — к русской душе».
«В истории известны народы волевые, с трезвым, целенаправленным устремлением, установкой на извлечение выгоды и господство...
Знает история народы, склонные к чувственному созерцанию; народы, склонные к сверхчувственным мечтаниям; народы с религиозной одержимостью; народы с яркой сверкающей мыслью и народы с бессмысленным глубокомыслием; легкомысленные народы, склонные к удовольствиям; и твердолобые народы, склонные к вечным заговорам.
У каждого из них свой, присущий им... путь в истории и идеал.
Русский народ — прежде всего народ чувства, и главный его творческий акт — акт сердца...
Вот почему тот, кто собирается воспитывать русский народ, должен начинать с его сердца, обратиться к силе его созерцания — если он не способен к этому (из-за собственного бессердечия и мелочного рассудка), ничтожно мало поймет он в русском народе...»
«Русский народ должен воспитывать свой национальный характер на основе свободного созерцания сердцем и созерцания совестью».
Д. С. Лихачев (1906-1999) «О национальном характере русских».
«Бессмысленно спорить о том, принадлежит ли Россия Европе или Азии. К сожалению, этот вопрос изредка поднимается в Германии, Польше или других ближайших к нам странах, в которых наблюдалась определенная склонность изобразить себя пограничными стражами Европы. Русская культура распространяется на огромную территорию. Эта культура едина.
Русская культура — культура универсальная и терпимая к культурам других народов. Она всегда в своей глубочайшей основе предана идее свободы личности.
Большинство людей на Западе до сих пор убеждены, что русским свойственна не только терпимость, но и терпение, а вместе с тем — покорность, безличность, низкий уровень духовных запросов. Нет, нет и нет! Русским свойственно стремление к воле.
Одна черта, замеченная давно, действительно, составляет несчастье русских: это во всем доходить до крайностей, до пределов возможного.
Петр Великий перенес столицу государства на самый опасный рубеж — к морю. Столица — на самой границе огромной страны — думаю, это единственный случай в мировой истории. А что говорить о многочисленных монастырях, которые все время двигались дальше и дальше в леса и на острова к студеному морю.
Хорошо это или плохо? Не берусь судить. Но что Россия из-за этой своей черты всегда находилась на грани чрезвычайной опасности — это вне всякого сомнения, как и то, что в России не было счастливого настоящего, а только заменяющая его мечта о счастливом будущем.
Черт русского национального характера очень много. Существование их непросто доказать, особенно если каждой черте противостоят как некие противовесы и другие черты: щедрости— скупость (часто неоправданная), доброте — злость (опять-таки неоправданная), любви к свободе— стремление к деспотизму...
Надо понять черты русского характера. Правильно направленные, эти черты — бесценное свойство русского человека».