Обвинская, мезенская, вятская лошади

Ознакомившись с выдающимися качествами клеппера во время войн со шведами, великий преобразователь России, Петр I действительно приказал переслать партию клепперов в восточные губернии и подарил несколько лошадей купцам Строгановым; но культура лошади на северо-востоке Poccии, в пределах Пермской и Вятской губернии, имеет свои исторические корни в более глубоком прошлом. Представители русского народоправства, Великий Новгород и Псков, члены Ганзейского союза, вели оживленную торговлю с Пермью, Ригой, Любеком, Колыванью (ныне Ревель) и другими городами, а в то время уже слава клеппера была известна повсюду, и есть даже ука-затя на отсылку „корабля с лошадьми" в Испании. Несомненно, что новгородские купцы, имея постоянные сношения с Пермским краем, перепродавали туда лошадей, приобретенных ими в Балтийском крае. На это, по крайней мере, указывает приказ Ливонского Ордена, изданный в 1414 году, „не продавать балтийских лошадей новгородцам и псковичам". Таким образом, клеппер значительно раньше Петра I проник на Обвь и положил начало местной породе, и пермская и вятская лошади славились уже в XVI веке. В настоящее время под влиянием неблагоприятных условий кормления, неправильного подбора и, главным образом, обуявшей всех страсти к „улучшению" скрещиванием, породы эти стоят на самом краю гибели, и нужно много усилий, чтобы предотвратить их окончательное исчезновение.

На родине же когда-то славной жмудки нам пришлось побывать неоднократно, производя исследование этой интересной породы, ныне туземной лишь в Россиенском и Тельшевском уездах Ковенской губернии*).

Происхождение жмудской лошади, как и клеппера, от восточных жеребцов Тевтонских рыцарей, но первая отличается от второй большим благородством, так как в жилах ее течет больше восточной крови.

Страдавший от литовцев Мазовецкий князь Конрад пригласил к •себе Тевтонских рыцарей, которые двести лет владели Жмудью и, конечно, во время постоянных войн должны были интересоваться конеразведением. Найдя на Жмуди прекрасный материал, они взялись улучшать его арабскими жеребцами, а затем, не получая свежей крови, после известного ряда генераций перешли к спариванию, иначе говоря, невольно пошли тем путем, которым шли впоследствии все великие создатели пород, не исключая и наших графов Орлова и Растопчина. С течением времени роль этой лошади стала изменяться, и мало-помалу из боевого коня ей пришлось преобразоваться в лошадь пахаря. Слава ее стала меркнуть, ею меньше дорожили, и вследствие открытого положения Литвы и квартирных стоянок польских кавалерийских частей, подчиняясь духу времени, низкорослый, боле земледельческий тип. лошади начал постепенно отодвигаться к северу.