И. П. Ильин

ПОСТМОДЕРНИСТСКАЯ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ 255

ПОСТМОДЕРНИСТСКАЯ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ —

фр. SENSIBILITÉ POSTMODERNE, англ. POSTMODERN SENSIBILITY, нем. POSTMODERNE SENSIBILITÄ T — термин постструктурализма и постмодернизма; специфич. форма мироощущения и соответствующий ей способ теоретич. реф­лексии, характерные для научного мышления совр. литературо­ведов постструктуралистско-постмодернистской ориентации. Возникновение понятия П. Ч. связано с фактом переосмысле­ния постструктуралистских теорий как отражения постмодер­нистского менталитета, ставшим предметом серьезного обсуж­дения среди зап. философов и культурологов с середины 80-х годов. Под П. Ч. понимают два рода явлений. Первым аспек­том П. Ч. называют ощущение мира как хаоса, где отсутствуют какие-либо критерии ценностной и смысловой ориентации, мира, отмеченного, по утверждению теоретика постмодернизма И. Хассана, " кризисом веры" во все ранее существовавшие ценности. Первым провозвестником этой " эры пришествия нигилизма" является Ф. Ницше с его работой " Воля к власти", созданной в 1883—1888 гг. Теперь же, сто лет спустя, отмеча­ет Хассан, " большинство из нас с горечью признают, что такие понятия, как Бог, Царь, Человек, Разум, История и Государ­ство, некогда появившись, затем канули в Лету как принципы несокрушимого авторитета; и даже Язык — самое младшее божество нашей интеллектуальной элиты — находится под угрозой полной немощи, — еще один бог, не оправдавший надежд" (98, с. 442).

В худож. сознании эта форма П. Ч. привела к убеждению, считает голл. исследователь Д. Фоккема, что любая попытка сконструировать " модель мира" (в направлении чего двигалось иск-во модернизма), с точки зрения художников-постмодернистов, абсолютно бессмысленна, как бы она ни оговаривалась или ограничивалась эпистемологической неуве­ренностью. Постмодернисты полагают в равной мере невоз­можным и бесполезным пытаться устанавливать какой-либо иерархич. порядок или какие-либо системы приоритетов в жизни. Если они и допускают существование модели мира, то основанной лишь на " максимальной энтропии", на " равновероятности и равноценности всех конститутивных элементов" (81, с. 82-83). Фактически на уровне композиции постмодернистский " взгляд на мир" выразился в стремлении воссоздать хаос жизни искусственно организованным хаосом принципиально фрагментарного повествования. Согласно англ.

256 ПОСТМОДЕРНИСТСКАЯ ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТЬ

теоретику Д. Лоджу (129), гл. свойство текстов подобного типа заключается в том, что на уровне повествования они создают у читателя " неуверенность" в ходе его развития. Амер. критик А. Уайлд (176) выделяет другой существенный их признак — специфич. форму " корректирующей иронии" по отношению ко всем проявлениям жизни (см. постиш).

Др. аспектом П. Ч., наиболее ярко проявившимся в сфере теории критики, является особая " манера письма", характерная не только для литературоведов, но и для мн. совр. философов и культурологов, к-рую можно было бы назвать " метафорической эссеистикой". Речь идет о феномене " поэтического мышления".

Связанный с кризисом рационализма и отождествлением его с " духом буржуазности" (традиция, восходящая в основном к аргументации М. Вебера), этот феномен обязан своим теоре-тич. оформлением прежде всего М. Хайдеггеру и его попытке обосновать свой отход от традиционной " классической модели западного философствования" авторитетом философско-эстетич. представлений восточного происхождения (102). Особую роль в системе доказательств позднего Хайдеггера играет поэтич. язык худож. произв., восстанавливающий свои­ми намекающими ассоциациями " подлинный" смысл " первоначального слова". Ученый прибегает к технике словесно выраженного " намека", т. е. к помощи не столько дискурсивно, логически обоснованной аргументации, сколько литературных, худож. средств, восходящих к платоновским диалогам и диало­гам восточной дидактики, как они применяются в индуизме, буддизме и в чаньских текстах, где раскрытие смысла понятия идет (например в дзэновских диалогах-" коанах") поэтически-ассоциативным путем.

Нем. философом были восприняты даосские рассуждения об " истинной мудрости" как об отсутствии профанического зна­ния, стиль философствования по ту сторону логич. мышления, любовь к парадоксу, интуитивизм, техника намека и гротескной мысли, раскрытие смысла при помощи поэтич. ассоциаций, метафорически, и главное — представление об особой роли иск-ва как наиболее верного пути осмысления глубинных онто-логич. и психологич. связей человека с миром вещей и миром идей.

Именно опора на худож. метод мышления стала формообра­зующей и содержательной доминантой той модели " поэтического мышления", к-рая легла в основу П. Ч. " Это мышление, — отмечает амер. исследователь Д. Хэллибертон, — вызвало инте-

РЕФЛЕКСИЯ 257

pec не только у его (Хайдеггера — И. И.) коллег-философов Т. Адорно, О. Беккера, Ж. Дерриды, М. Дюфренна, М. Фуко, К. Ясперса, Э. Левинаса, М. Мерло-Понти и Ж.-П. Сартра, но и у таких культурологов, как М. Бензе, у социологов, таких как А. Шютц и Л. Гольдман, у писателей, таких как М. Бланшо, А. Мачадо, Дж. Ноллсон, О. Пас и У. Перси" (95, с. VII). Хайдеггер как никто другой спровоцировал огромное количество дискуссий " о взаимоотношениях между философскими и литера­турными проблемами, между тем, что мы называем метафизиче­скими, эпистемологическими или онтологическими вопросами, с одной стороны, и, — с другой, проблемами художественной презентации, формы и содержания, эстетической ценности" (там же, с. VIII). Особо отмечено влияние Хайдеггера на оформление литературной и эстетич. практики США и Великобритании, на деятельность представителей амер. деконструктивизма: П. де Мана, Р. Палмера, Дж. Риддлелла, У. Спейноса и мн. др.