Глава 29. Дежавю

– Ну ты и горазд спать! Двадцать часов продрых, даже к пиву не пристроился, – в голосе Ивана я услышал насмешку.– То во сне то какие-то задачки решал, то полётом руководил. Кстати, где волосы успел опалить? Сегодня ночью ты даже курить не вставал!

Я стал протирать глаза: никакого лабиринта, коридоров или оливковых рощ.

Я лежу во времянке Василия.

– Мне приснилось, что я заплутал в Лабиринте, у того самого Минотавра. А у него гостил знакомый демон, эрудит – невообразимый. И я их победил!

– В нашем деле, когда решаешь какую-то проблему, самое сложное после всего – не наделать в штаны от радости! При вашем водоснабжении просто негде будет помыться. А что приснился Минотавр, так это совсем не страшно. У него было хорошее настроение?

– Неплохое: он только травку жевал, и есть меня даже и не собирался.

– Увидеть во сне доброго Минотавра –хорошая примета. Она значит: у тебя появился могущественный покровитель. Завтракать будешь?

– Буду! Ты что-то там про пиво лопотал.

Демон был прав: никакого похмелья!

Я отхлебнул пару глотков, и присел на кровати.

Иван принёс стаканчик какого-то винца:

– Пока ты тут дрых, я сгонял в винно-водочный. Нашёл наше, неаполитанского разлива, вполне неплохое. «Седьмое небо» называется!

* * * * *

Я был поздним и единственным ребёнком в семье.

Когда родители вышли на пенсию, мне только стукнуло восемнадцать.

Почему так вышло, и как первые роды матери в сорок лет оказались удачными – этим вопросом я тогда даже не задавался.

После окончания школы с золотой медалью я поступил в технический колледж: это было бесплатно, и зачисляли туда по результатам экзаменов, а не платежей.

Родители болезненно восприняли крушение империи: галопирующая инфляция, банкротства банков и пенсионных фондов, постоянные кризисы и обмены денег.

Не вписавшись в новую систему, они уехали в Россию, оставив мне свою квартиру, а себе

купили домик в небольшом провинциальном городке.

После института я сразу устроился в маленькую фирму, которая с трудом, но всё-таки выживала в условиях затяжного спада.

Сначала я ездил к родителям каждый год. Но чем дальше, тем это становилось всё труднее: визы и билеты дорожали, а реальная зарплата падала.

Сначала умерла мать, а несколько лет назад и отец.

Я не стал продавать их дом, а поселил там квартирантов.

Их и искать не пришлось: неподалёку жили две сестрички, и обе мечтали жить отдельно.

Ещё бы: пять карапузов на двоих, не считая мужей, кошек и собак.

В нашем договоре было особо отмечено: они будут присматривать за теми могилами.

* * * * *

– Иван! В ста километрах отсюда похоронены мои родители. Я должен там побыть!

– Пусть меня проклянут ещё раз, если скажу хоть слово против. Но я поеду с тобой: все равно мне здесь делать нечего.

– Предупреждаю: гостиницы там особые. Завтрак в постель не подают, да и шведский стол не везде бывает. И не все номера с ванной.

– Я и не такое видывал! Если что, телевизор посмотрю или книжки почитаю!

Отель «Звёздный» в реальности выглядел совсем не так, как на картинке в Интернете.

Но нам-то и надо было переспать там пару ночей.

Затем контрольный визит к Василию – и можно домой!

Это дело было сугубо моим личным, и я оставил Ивана в номере.

Отец попросил принести ему клюквы.

Где её в это время года искать? Только на рынке!

Но семеро человек, торговавших всякими лесными дарами, только развели руками, зато восьмая спросила:

– А много ли тебе надо, сынок?

– Пол-литра.

– Дома есть немного. Я с ней капусту квашу, с осени осталась. Подходи сюда через часик!

– Почём отдашь?

– Да недорого: двести рублей баночка!

– Ты таблетки от мигрени принимаешь? Красная цена – сто пятьдесят за килограмм!

– Ну походи по рядам, может, и найдёшь где-нибудь.

Она была совершенно права: торг здесь был неуместен!

Через час я вернулся, как и договорились.

Жила эта торговка совсем рядом, и из тёмного погреба она вынесла мне заветную баночку.

Получив свою законную «двухсотку», она вдруг разговорилась:

– Может, грибочков ещё купишь? У меня такие вкусные опята!

– Спасибо, хозяюшка, не надо! Я нынче на мухоморы подсел, как лось, и других грибов теперь не признаю. А бутылочки у тебя, случайно, не найдётся?

Она посмотрела на меня недоверчиво: а вдруг я достану какое-нибудь удостоверение?

Но жадность всё-таки победила:

– А как же! Зимой сами греемся, а летом за место расплачиваемся!

И она вынесла мне водку.

Я глянул на этикетку: типичная рязанская толстушка с надписью «Дура».

– Нет, мамаша! С такой бутылкой – только к тёлкам под ёлку. А мне на кладбище надо, родителей помянуть. Принеси что-нибудь нейтральное!

– Тогда есть самогон!

– Годится! Но только без «дихлофика» для крепости! Не смотри на меня так, я всё знаю: и рецепты, и технику, и как проверять!

Торговка помялась:

– Есть одна такая. Для такого дела грех левый товар подсунуть. Господь непременно накажет!

И через пару минут вынесла мне пластмассовую литруху.

Фирменную самогонку у нас продают даже в магазинах, и стоит она иногда подороже водки. Но здесь – дело иное!

Я сделал глоток: натуральная «саманя», без всякой химии и куриного навоза.

На тарелочке она горела ровным синим пламенем, не стреляя, и я окончательно убедился: хозяйка сейчас не жульничает!

– Сколько с меня?

– Да сколько душе не жалко, можешь и так забирать!

Она содрала с меня семь шкур за клюкву, а эту самогонку просто дарила!

Вот это и есть он, наш знаменитый русский бизнес: «украсть ящик водки и продать по дешёвке, а вырученные деньги пропить!»

Я положил ещё двести рублей:

– Помолись за меня в церкви: мне самому не положено!

* * * * *

Кладбище находилось далеко за городом, но у входа всегда можно было купить цветы и свечи.

Квартиранты держали своё слово: загородка в порядке, скамеечка чистая, и трава подстрижена.

Народу сегодня не было.

Я положил цветы у изголовий и рассыпал всю клюкву по траве.

Первый стакан я выпил залпом, второй вылил на землю, а третий накрыл куском чёрного хлеба и поставил на землю, поближе к памятнику.

Во «флакушке» оставалась ещё половина, и я положил её назад, в сумку.

На выходе я протянул сторожихе крупную купюру:

– Присмотрите, пожалуйста, за тем участком.

Она её взяла, и понимающе кивнула, перекрестив меня:

– Спаси тебя Бог, и душу твою сохрани!

Я даже не знал, что ответить.

* * * * *

В автобусе была невыносимая духота.

Несмотря на жаркое лето, все вентиляционные люки и окна были наглухо задраены, и в этом катафалке я взмок уже через две минуты.

Выйдя на первой же остановке в черте города, я увидел напротив настоящий оазис: пивбар с зонтиками!

Возвращаться в гостиницу не было никакого желания, а мой дом, где теперь жили квартиранты, посмотреть я ещё успею.

Широкоплечему мужчине на вид было лет сорок, и по внешнему виду он больше был похож на боксёра, чем на бармена, хотя по его повадкам было заметно, что он здесь не простой наёмный работник, а владелец.

Он молча положил на стол меню.

Под зонтиком две девчонки лет двадцати развлекались лёгкими коктейлями.

Несмотря на жару, пива совсем не хотелось.

– А есть что-нибудь покрепче?

– Водка и коньяк. Могу предложить «отвёртку» или «кровавую Мэри».

– «Мэри» потянет!

При упоминании этого названия во мне взыграли гормоны: со времени последней «случки» с Дженни прошло уже больше недели, да и недавнее лицезрение Вики, когда с неё писали картину, настраивало совсем не на тургеневские размышления.

И минут через десять я его подозвал:

– А скажи-ка, любезный, как у вас в городе с бабами?

– С бабами у нас хорошо, вот без баб – плохо! – невозмутимо ответил он. – Каких предпочитаешь: «платных», или «не очень»?

Я сделал глоток:

– Непрофессиональные «профессионалки» меня раздражают, у них всё по минутам расписано: сунул, высунул, отряхнулся – и привет! И бывают такие: достанет на твоих глазах зубную щётку и ещё поинтересуется, где тут умывальник. А мне подавай другое: и прелюдию, и послелюдию, и прощальный поцелуй на пороге!

Его не смутила моя наглость, это был тёртый калач, и он язвительно поинтересовался:

– И чтобы дама фантазию проявила, сказку на ночь рассказала, Шекспира процитировала? Со знанием шести языков и античной культуры тебе подойдёт?

Пожалуй, он даже меня в словоблудии переплюнет!

– Языков и одного хватит, в школьном объёме. Только не люблю косноязычных и шепелявых.

– А почему бы тебе к тем девочкам не пристроиться? Это Света и Катя, слева направо. Берут немного, и чаще всего не деньгами, любят «сухое» и «полусухое». Но немного капризные: только дорогие сигареты курят, к ним с мятным «Винстоном» можешь даже не подкатывать. Они и на «Парламент» косо смотрят!

Я посмотрел на тех «любительниц». Вполне ничего «бабуськи»: симпатичные, грудастые, совсем нетолстые. Но сегодня меня к таким не тянуло.

– Нет, ты мне вампиршу подай! Чтобы в глаза посмотрела, фразу тайную произнесла – и полетели бы мы с ней на метле! А это – заурядные тёлки из профтеха!

Бармен посмотрел на меня изподлобья:

– Что-то я не пойму, кого тебе надо: вампиршу или Шахерезаду?

– Две, и в одном флаконе! Но я вижу: достал уже тебя. Сколько с меня?

Нормальный бармен был бы рад скорее избавиться от такого клиента, но этот почему-то решил по-другому:

– Не спеши, посиди немного. Возьми ещё одну «кровавенькую».

«Вот так, ненавязчиво, раскрутил меня ещё на один стакан!»

Но он тут же добавил:

– Этот бесплатно!

И достал телефон:

– Тильда! Тут для тебя появилась «тридцатка». Романтик, с язычком, без бородатых анекдотов. Нетолстый, и без выкрутасов. Нежадный, но не показушный. Гастролёр, но явно с ностальгией. С высшим, сто процентов.

Я опешил:

– Характеристика очень точная, как в ментуре. Ты там, случайно, не работал?

– Я могу продолжить работу? Там новый клиент ждёт!

– Несомненно, только объясни, что это означает: «тридцатка»?

Он, не моргнув глазом, ответил:

– Твой возраст. А если бы я работал в ментуре, звонил бы из подсобки, и ты ничего бы не услышал. С тебя четыре сотни: двести – за «Мери», и двести – за вызов.

Я был даже очень удивлён:

– Всего двести рублей за вызов? Она хоть симпатичнее Бабы-Яги? Я предпочитаю Василису Прекрасную! И сколько сама по себе такая стоит?

– Сколько ей полагается, это с ней обсудишь. Когда Тильда приедет, сравнишь: и с Бабой-Ягой, и с твоей Василисой Прекрасной. Мне один раз только за её номер десять тысяч предлагали. Пришлось отказать: такой у нас договор! Кому захочет – сама позвонит, да и номера она часто меняет. Извини, мне надо работать. Сядь вот там, под зонтиками, там есть пепельницы. Она тоже курит.

Только сейчас я заметил, что он хромает.

И что-то с пальцем на левой руке не в порядке.

* * * * *

Чтобы убить время, я раскрыл местную газету.

Вот за что я люблю провинциальную прессу – это за искренность: там если страсть, то неистовая, а если безграмотность – то безграничная!

Объявления об услугах: «Четыре позы за три минуты, всего за сто рублей!»

Так дёшево и заманчиво, и я сразу набрал этот номер!

– А какие позы входят в эту цену? А можно это делать на люстре?

Но это оказалось не предложением секса, а всего-навсего рекламой фотосалона, попавшее совсем не в ту рубрику. Я всё понимаю: наверняка их корректора уволили за систематическое нарушение режима, но должен же и сам редактор хотя бы иногда бывать трезвым!

Я даже не заметил, как к бару тихо подкатил очень злегантный джип, почти только что из салона, и оттуда выпрыгнула длинноногая рыжеволосая девица лет двадцати пяти.

Она была в тёмных очках, мини-юбочке розового цвета и жёлтой маечке.

Метнув на меня оценивающий взгляд, она кинула сумочку на мой столик:

– Посторожи, я сейчас!

И тут же нырнула в помещение.

Сам я по природе – порядочный наглец, поэтому тут же подвесил её косметичку у самого свода зонтика.

Минут через пять она вышла с маленьким стаканчиком коньяка в руке, призывно покручивая бёдрами. Но увидев, что её сокровище висит под куполом, она подошла ко мне, и отчеканила сержантским голосом:

– Я просила посторожить мою сумку! Почему она там?

У меня задрожали руки, но совсем не от похмелья.

Я уже слышал этот голос, и похоже, где-то её видел!

* * * * *

Существует такое явление: «дежавю».

Это когда тебе кажется, что нечто подобное с тобою уже когда-то происходило, что сейчас мимо тебя промчится синий автомобиль с неисправным глушителем, и он на самом деле проезжает через минуту.

А иногда, совершенно в незнакомом месте, тебе кажется, что ты тут уже когда-то был!

Бармен не соврал: эта девочка была просто шикарной!

Если бы в этом городе проводился конкурс красоты, она бы заняла на нём первое, второе и третье места одновременно: у всех остальных не было бы ни единого шанса!

Изумительная фигурка, длинные ноги, осиная талия. И прелестное личико: Лив Тайлер отдыхает!

Только хватит ли мне денег на такую красотку?

Она встала на стул, и сама достала эту косметичку.

Первый раунд был за мной.

Присев напротив, она заложила ногу за ногу.

– Кофе, шампанского, сока? – промямлил я в нерешительности.

Даже дураку было ясно, что я у неё уже «в кармане».

– Подними челюсть! – с нескрываемым презрением посоветовала эта красавица.

– А у тебя, случайно, нет подруги попроще? Блондинки какой-нибудь? Ты мне явно не по карману.

– Карманы твои не проверяла: не в моих это правилах. Но ты больше предпочитаешь брюнеток, не так ли? Мне кажется, я тебя уже где-то видела. Как тебя зовут?

– Виктором, – ответил я, сглатывая слюну. – Но вряд ли мы знакомы. Последний раз я был здесь года три назад. А тебя как зовут?

– Тильдой.

– Это такое «погоняло»?

– Имя! Меня никто и нигде не погоняет!

– Извини! Это на жаргоне означает: «псевдоним». А имя твоё – ну совсем нетипичное!

– Зато ты – просто «хам типичный»! И не надо меня учить русскому!

Неплохо бы попросить у бармена деньги назад.

Но, увидев моё замешательство, она искренне рассмеялась, и вся моя злость куда-то пропала.

– Возьми «Hennessy», и поехали! – сказала она, ставя пустую стопочку на стол.

Я попытался что-то вякнуть:

– Мы ещё ни о чём не договорились: ни о цене, ни о времени!

Она кинула на стол «пятисотку»:

– «Hennessy» стоит четыреста. Возьми ещё шоколадку, а сдачу себе оставь. Жду тебя в этой «Тойоте».

И она глянула на часы:

– А времени у нас... четырнадцать часов и сорок три минуты. Как раз к «Discovery» успееем.

С бутылкой конька и шоколадкой в руках, я, уже совершенно обгаженный, но ещё не до конца побеждённый, сел на правое сиденье и машинально пристегнулся.

Она резко рванула с места.

Мы выехали за город, и я поинтересовался:

– Ты немного выпила. Не боишься полиции?

– Ни капельки! Все менты – мои кенты!

– Друзья или любовники?

Она на секунду отвлеклась от дороги:

– А тебе не по барабану? Ты же «тёлку» хотел! Ты у каждой такой «печальную историю её морального падения» выпытываешь? А может, ты ещё и романы пишешь? Или, того хуже, журнальные репортажи: «Секс в российской провинции, глазами столичного обывателя»?

Месть за сумочку?

– Останови, я тут выйду. Я передумал!

– Поздно уже, здесь нельзя останавливаться. А катапультироваться на этой скорости я и каскадёру не советую. В «скорой» тебя сразу в мертвецкую оттащат, чтобы зря на лекарства не тратиться!

* * * * *

Но я накаркал, и сразу же за крутым поворотом мы увидели человечка в полицейской униформе, который направлял на нас радар.

Он стал размахивать своей волшебной полосатой палочкой.

Тильда плавно затормозила, и чётко приказала:

– Сиди на месте, и не рыпайся!

К нам подошёл довольно молодой полицейский.

Как и положено, он козырнул и представился:

– Старший лейтенант Капитонов. Нарушаем, девушка, превышаем скорость, и вы не пристёгнуты. Ваши права и техпаспорт!

В моей стране принято в этом случае оставаться в машине и держать руки на руле.

Но здесь пока другие правила.

Тильда не спеша вылезла из машины, виляя невероятно изящной фигуркой.

Я решил не вмешиваться: такая дама явно знает своё дело.

Она элегантно подала ему документы:

– Господин майор! Извините, мы с братом очень спешим: матери сегодня делают операцию. Я обязательно заплачу штраф, но вся моя наличка на карточке. Возьмите мою визитку. Кстати, усы вам очень идут. Ваша жена говорила об этом?

Она как-то изогнулась, и достала карточку откуда-то из тонких колготок, приподняв при этом юбочку. Тильда явно специально при этом замешкалась, совершенно не спеша спрятать свои изумительные ляжки.

Старший лейтенант растерялся, хотя наверняка был очень доволен тем, что успел увидеть, и тон его стал уже более миролюбивым:

– Я неженат. Но вы ведь могли хотя бы пристегнуться? Это же в ваших интересах!

Но она совсем не расстерялась:

– Понимаете, я даже лифчика не ношу, у меня такая нежная кожа! Любой обтягивающий предмет натирает мне так, что приходится потом накладывать кучу мази. А после этого ремня я вообще не могу ни уснуть, ни пошевелиться. Посмотрите!

Она сняла маечку, выставив напоказ очень крепкие груди:

– Видите вот это красное пятно? Это я три дня назад пристёгивалась! И ещё мне здесь натёрло, на правой ноге. А от этого у меня бывает аллергия на ягодицах. Посмотрите!

Тильда приспустила трусики и повернуласьк нему задом, показав очень изящную попку.

Милиционер вдруг стал красным, как свёкла.

Не соврал гад, действительно неженат!

Мимо нас проехал рейсовый автобус.

Водитель дал одобрительный гудок, а пассажиры заорали в окна: «Браво! Бис!» и дружно захлопали в ладоши, но эта пасторальная идиллия продолжалась совсем недолго.

Водитель следовавшего за ним «КамАЗа» тоже засмотрелся на такую картину, и даже не заметил, как выехал на полосу встречного движения.

Ехавший там шофёр «Калины» инстинктивно принял вправо, и его машина чуть ли не полетела в кювет, а «КамАЗ» тут же свернул на обочину, и остановился.

ГАИшнику уже было не до нас, и он машинально кинул Тильде документы, побежав разбираться с более серьёзным происшествием.

Запаха коньяка от неё он и на самом деле мог не учуять: «Стиморол» и сильные французские духи его перебивали, да и не так уже много она его и выпила, а её «стриптиз» совсем сбил бедного инспектора с толку!

Тильда подтянула трусики и маечку, и вернулась за руль.

Выжав полный газ, она презрительно посмотрела в мою сторону:

– Такое впечатление, что вы, мужики, никогда сисек не видели! Что в пятнадцать лет, что в шестьдесят – всегда одна реакция!

Я с трудом удерживал смех:

– Ты всегда так уделываешь ментов?

– Нет, зимою и осенью – совсем другие приёмы!

– А ты не боишься, что этот мент потом тебя по визитке доставать будет? Там же твой телефон!

– Там телефон службы спасения бездомных животных: я там тоже работаю! Три дня в год, на общественных началах. Пускай звонит!

Я уже просто ржал:

– Я всё понимаю: и для чего ты ему сиськи показывала, и зачем трусы перед ним стягивала. Но почему ты его в звании так повысила? Ему же до майора ещё лет десять пахать. Он чётко представился: старший лейтенант!

Тильда постучала пальцем по голове:

– Если бы я его сержантом назвала, он бы мне двойной штраф выписал. А так ему сразу приятно стало. Полковника этой салаге присваивать – явный перебор! Да и братом своим тебя я не просто так представила. Брат – это не конкурент, и он теперь над той визиткой две недели чахнуть будет!

Но всё развивалось совершенно не по моему сценарию: «бурный «трах» на съёмной квартире, расставание с несколькими ценными купюрами, и: «Прощай навеки!»

Через пару километров я всё-таки решил прояснить ситуацию:

– Ладно, с этим ментом всё понятно. Но мне как-то непривычно, что такая красивая баба, как ты, сама покупает мужику выпивку, и везёт его к себе! Обычно всё наоборот!

– В жизни бывает и не такое. Тебя мне подкинул Борис, а у него глаз намётанный!

– Ты имеешь в виду этого сутенёра, бывшего мента?

– Никакой это не сутенёр, да и в милиции он никогда не служил. Это мой бывший муж. Вылезай, мы приехали!

_____________________________________________________________________________

Это конец ознакомительного фрагмента.

* Ретиарии – разновидность гладиаторов, вооружение которых состояло из рыбацкой сети и короткого меча.

[†]У комаров кровью питаются только самки, самцы её не пьют.

*Во избежание бегства «на Запад» советских моряков в увольнение отпускали только группами, не менее трёх человек, и они не имели права рассоединяться. Они резко выделялись этим от моряков из других стран, поэтому их и называли «русскими тройками»

*Описываются абсолютно реальные события..

* Бездомные, самовольно занимающие пустующие жилища.

*Эта история не слизана с Интернета и не украдена у другого писателя, она реально произошла лет тридцать назад, когда автор работал на радиозаводе.

* «Balls» по-английски означает не только «шарики», но и «мужские яички».

*Мультфильм «Приключения капитана Врунгеля»

* Отрывок из песни Высоцкого «Пародия на плохой детектив»

* «For Unlawful Corporal Knowledge» (англ. «За незаконное познание плоти»). От этой надписи образовалось знаменитое слово, обозначавшее сначала сексуальные сношения, хотя бы в малейшей степени отличаюшиеся от «миссионерской» позы, а потом и просто мужской половой орган и секс.

* Фиддипид – греческий воин, известивший жителей Афин об одержанной победе над персами вблизи города Марафон., сразу же умеревший после забега. Именно в его честь проводят марафонские забеги.

*Синусоида, по определению, не может быть квадратной.

* Намёк на пьесу Дж. Пристли «Опасный поворот»

* Слово «спасибо» происходит от выражения: «Спаси тебя Бог!».

* Сифилис. В средние века его называли то «неаполитанской», то «французской» болезнью, потому что она распространялась тогда в основном через моряков и морские порты.

* «Офени», они же «коробейники». В нашем современном представлении – розничные торговцы мелким товаром. В дореволюционной России их основным товаром были иконки, а жульничали они при этом неимоверно. У них был свой жаргон, и именно от этого происходит выражение: «говорить по фени».

* «Тонтон-макуты» - полусекретная охранка диктаторов Гаити Дювалье, прославившаяся своими жестокими расправами над реальными и выдуманными противниками режима.

* Ведущие музыканты группы «Rainbow», чрезвычайно популярной в семидесятые-восьмидесятые годы XX столетия. Игра слов: радугу в качестве эмблемы выбрали себе представители нетрадиционной сексуальной ориентации: геи, лесбиянки, трансвеститы.

*(итал.) – Простите, нет в наличии!

*Сказка «Чипполино» первоначально стала популярной лишь за пределами Италии. Только через десять лет её напечатали на родине писателя.

*Имеется в виду, что в Аду девять кругов.

*В итальянском языке есть буква «h», но нет соответствующего звука.

*Архистратиг Михаил, победитель демонов, почитается и христианами, и иудеями, и мусульманами.

*Имя Лилит весьма распространено в Армении, и оно не несёт там никакой мистической окраски.

*Аэропорт города Тель-Авив, известный невероятно строгими, но вполне оправданными, мерами безопасности против террористов.

[†††††††]Это, как обнаружилось уже после написания, совсем не фантасмагория. В Голландии существуют заведения, где можно курить марихуану, но строго запрещается курение табака.

[‡‡‡‡‡‡‡]Преферанс – карточная игра, в обиходе называемая «пулей». Любимое развлечение студентов и интеллектуалов. Играется колодой из 32 карт, без шестёрок и карт ниже. От игроков требует и знания психологии, и хороших математических способностей.

[§§§§§§§]Это намеренная «натяжка». В преферансе не имеет смысла держать карту в рукаве: они все посчитаны.

[********]«Мизер» – ситуация в преферансе, когда игрок обязуется не взять ни одной взятки. В данной ситуации, он хочет выиграть сто долларов, рискуя проиграть четыреста.

[††††††††]«Дырка» - уязвимое место, «паровоз» - разгромный проигрыш, «чистый мизер» - крупная победа.

Толкования карточных терминов максимально упрощены для понимания непрофессионалами.

[‡‡‡‡‡‡‡‡]На блатном жаргоне – автомобиль для перевозки заключённых.

*Эту фразу, по легенде, сказал Нил Армстронг, первый человек, ступивший на Луну. На самом деле, тогда он просто доложил руководителям полёта, что грунт под ногами твёрдый.

[*********] (Греч.) – «Доктор Минотавр, Филантроп»

[†††††††††] Дит (согласно Данте) – столица Ада.

[‡‡‡‡‡‡‡‡‡] Главная достопримечательность Брюсселя, и его символ – скульптура писающего мальчика.

[§§§§§§§§§] Полковник Феррари - отрицательный персонаж романа Э.Л. Войнич «Овод».

*Англ.: «Я иностранец! Можете подкинуть до ближайшего города?»