Вечность природы

Имеет ли искусство какое-либо значение или важность в исследовании природы реальности или выражении природы реальности?

Поль Сезанн сказал: " Все исчезает, распадается, проходит, не так ли? Природа всегда одинакова, но ничего в ней, что появляется перед нами – остается неизменно. Наше искусство должно показывать удовольствие ее постоянства, вместе со всеми ее элементами, через появление всех ее изменений. Оно должно дать нам вкус ее вечности".

Это заявление должно быть одно из самых ярких и самых глубоких выражений природы, и цели искусства в нашу эпоху.

Что имел в виду Сезанн, стоя перед горой Мон-Сен-Виктуар, одной из самых твердых и прочных структур в природе, когда он сказал: " Все, исчезает, распадается..."?

Сезанн имел в виду акт видения.

Мы не воспринимаем мир вне Сознания. Мир - это наше восприятие мира. Нет никаких доказательств того, что есть мир за пределами его восприятия, за пределами Сознания.

Видимое не может быть отделено от процесса видения, и процесс видения не может быть отделен от Сознания.

Плотный объект не может появиться в Сознании без появления в мысли.

Только объект, который сделан из материи может появиться в пространстве. Только объект, который сделан из ума может появиться в уме. И только объект, который сделан из Сознания может появиться в Сознании.

И, так как все, в конечном счете появляется в Сознании, отсюда следует, что все в конечном счете сделано из Сознания.

Когда мы говорим, что мы воспринимаем объект, мы имеем в виду, что объект появляется в Сознании. Это восприятие появляющееся в Сознании.

Если мы на мгновение закрываем глаза, предыдущее восприятие полностью исчезает. Если мы снова откроем глаза - появляется новое восприятие. Хотя может показаться, что появляется тот же самый объект, но это на самом деле новое восприятие.

Если мы повторим этот процесс, глядя на будто бы тот же объект в течение периода времени, ум будет собирать различные изображения или восприятия и создаст твердый объект, который, будто бы оставался в течение всего возникновения и исчезновения восприятия, и который будто бы существует во времени и пространстве, независимо от Сознания, которое его воспринимает.

Эта концепция будет сама появляться и исчезать, как и любое другое восприятие. И со следующей мыслью появится субьект, зритель, который якобы имел несколько разных взглядов на кажущиеся объекты, и который якобы присутствовал до, во время и после их появления.

В этом случае объект и зритель, оба из которых задуманы как существующие отдельно друг от друга, независимо от мысли, которая их думает, оба - концепции.

Такой объект и его субъект, зритель, на самом деле просто мысль, и только мысль, с которой они возникли.

И для того, чтобы создать такой объект, который существует и продолжается во времени и пространстве, сначала должны появиться сами время и пространство, чтобы разместить эти объекты.

Кроме того, время и пространство сами оказываются не чем иным, как мыслью, с которой они созданы.

Однако, несмотря на этот полезный потенциал ума по созданию объекта и соответствующего ему субьекта, он не отражает точную модель опыта.

Наш текущий опыт показывает, что одно восприятие исчезает совсем до появления следующего восприятия. Именно в этом смысл слов Сезанна, что все " исчезает" от момента к моменту.

Будто бы очевидный опыт твердого тела растворяется в этом понимании, и заменяется пониманием того, что мы на самом деле испытываем ряд мимолетных, иллюзорных восприятий. Именно в этом смысл слов «все распадается».

Сказав это, у нас также есть глубокая интуиция о том, что то, что Сезанн называет «природа», продолжается.

Откуда берется это чувство продолжения или постоянства? Откуда Сезанн получил знание, что " Природа всегда одинакова", учитывая, что он уже признал, что " Все что мы видим, исчезает, распадается"?

Как человеческие существа, мы такая же часть природы, как гора, на которую смотрит Сезанн. Тело / ум / мир являются одной интегрированной системой.

Таким образом, исследование так называемой внутренней, субъективной области самих себя, и так называемой внешней, объективной реальности природы должно, в конце концов, привести к одной и той же Реальности.

Природа и человек являются частью единой интегрированной системы и, следовательно, должны совместно пользоваться своим существованием. Их Бытие должно быть общим.

Глядя сначала на объективную сторону, Сезанн признает, что чувство продолжения или постоянства в природе не может исходить от " появления всех ее изменений", потому что " ничего в ней, что появляется перед нами – остается неизменно".

Он неявно признает, что «объект» является концепцией на основе ряда мимолетных, иллюзорных восприятий, но что каждое из этих восприятий имеет общую реальность. Эта реальность выражается этими явлениями, но независима от каждого из этих явлений.

В его заявлении " Природа всегда одинакова, ничего в ней, что появляется перед нами – остается неизменно" есть три элемента.

Существует Реальность или Существование природы, которая «всегда одинакова».

Существует проявление природы, в котором «ничто не длится».

И есть «мы», то есть, Сознание, которое осознает эти проявления.

Сезанн признает эти три элемента в любом опыте. Существование, проявление, Сознание.

С какого из этих трех элементов Сезанн получил знание, что в нашем опыте природы есть что-то, что " всегда то же самое, " что есть что-то, что длится?

В заявлении " ничего в ней (в природе), что появляется перед нами – остается неизменно" Сезанн не принимает всё, что появляется в природе в качестве возможного источника того, что является " всегда тем же самым." Поэтому остаются только Бытие и Сознание.

Какие же отношения между этими двумя, Бытием и Сознанием, и каким образом может одно или оба из них объяснить то, что Сезанн описывает как «то, что всегда то же самое»?

Природа предстает перед нами как форма и концепция. Форма - это исходные данные для чувственного восприятия, а концепции – это ярлыки или интерпретации, собраные вместе концептуализирующей силой ума.

Существует также элемент в нашем опыте объекта или природы, который Есть.

Природа имеет Существование, Реальность или Бытие. Она есть.

Хотя проявления все время меняются, их Существование или Реальность не меняется от одного появления к другому.

Это Существование - не интеллектуальная теория. Хотя оно и не может восприниматься как объект, тем не менее оно выражено и переживается в каждом опыте, который происходит.

Сезанн называет это Существование или Бытие, которое всегда присутствует и в то же время не проявляется - " Вечность".

Не приняв " то, что проявлется" в качестве источника Вечности природы, остается единственный другой возможный источник - Существование, Бытие, Естьность вещей, или Сознание.

Существование или Бытие присутствует в каждом опыте объекта и не меняется и не исчезает, когда формы и концепции меняются и исчезают, так же как вода не перестает быть водой, когда волна исчезает.

Существует реальность для каждого восприятия, хотя само восприятие быстротечно и иллюзорно, исчезая в любой момент, и эта реальность переносится из одного проявления к другому.

Эта реальность - поддержка или основа проявления. Проявление может быть иллюзией, но сама иллюзия реальна. Иллюзия существует. Она имеет Реальность.

Реальность любого опыта не спрятана в проявлении, она выражается в проявлении.

Если мы глубоко исследуем природу какого-либо опыта, мы находим, что его реальность является его субстанцией. Она - содержимое проявления.

На самом деле есть только одна Реальность, которая когда-либо, на самом деле переживалась.

До того, как это становится явным, мы видим только проявление. После того, как это стало видно, мы видим одновременно проявление и Реальность.

Мы не видим ничего нового. Мы видим по-новому.

Например, мы можем (вечером на улице) ошибочно принять веревку за змею. Внешний вид, форма и концепция очевидной змеи не описывает Реальность - веревку.

Тем не менее, Реальность веревки есть субстанцией змеи и выражается змеей. Существует что-то, что реально в нашем опыте змеи. Это - веревка.

Веревка не скрыта змеей. На самом деле мы всегда видим веревку.

То, что выглядит как змея - есть веревкой.

Опыт появления змеи – это опыт веревки, только он не познан, как таковой.

Страх перед змеей является естественным результатом этого недостатка ясности, и он исчезает мгновенно, когда увидена реальность веревки.

Змея не может появиться без веревки. Веревка – это реальная субстанция, Реальность появлении змеи. Без веревки - не было бы змеи, но без змеи, которая никогда не существовала, веревка по-прежнему существует.

Итак, мы знаем, что природа является реальной, что есть что-то настоящее, что есть ее реальностью, даже если все, что проявляется нам призрачно и мимолетно.

Все, что реально, по определению, продолжается. То, что не присутствует, не может считаться реальным. Только то, что действительно присутствует, можно сказать, есть реальным, имеет реальность.

Мы испытываем это непосредственно каждый раз, когда просыпаемся ото сна.

Появление сновидений казалось реальным, но при пробуждении мы обнаруживаем, что это было только мимолетное появление в Сознании.

Тигр в нашем сновидении кажется реальным, но при пробуждении мы обнаруживаем, что он была сделан из ума, и ум просто включает проявления в Сознании.

Сознание является реальностью ума. Тигр во сне нереален как «тигр», но реален, как Сознание.

Когда тигр присутствует – у него там есть Реальность. Реальность тигра – это Сознание, которое есть его поддержкой, его сущностью и его свидетелем.

Сознание не скрыто тигром. Оно самоочевидно в тигре. Оно знает себя в появлении тигра и как появление тигра.

Наш объективный опыт в бодрствующем состоянии также включает в себя мимолетные проявления в Сознании. Таким образом, в конечном счете, нет никакой разницы между этими двумя состояниями - сновидением и бодрствованием.

Основание и содержание проявлений во сне и бодрствовании, их реальность, являются идентичными и остаются после исчезновения проявлений.

Проявление сделано только из его глубинной реальности. Изображение в зеркале сделано только из зеркала.

Реальность всегда присутствует. Мы никогда не испытывали ее отсутствие. И мы никогда не испытывали ничего, кроме этой Реальности.

Изменения различаются только в проявлениях. Существует только Реальность, принимающая форму этого, и этого, и этого.

Как может что-то реальное стать нереальным? Куда может деться его реальность?

Как может что-то, чей характер, чья сущность есть Реальность, стать чем-то еще, стать нереальным?

Все, что реально в нашем опыте природы или же любого объекта, все что длится, все, что действительно испытывается, несомненно присутствует в каждом опыте.

Реальность - это сущность всякого опыта. Это Существование, " Бытие", " Самость", " Таковость", " Знание", " Ощущаемость" в каждом опыте.

И даже тогда, когда нет присутствующей объективности, например, в глубоком сне без сновидений или в промежутке между проявлениями, эта Реальность остается, как всегда.

Эта бесформенная Реальность проявляется или выявляется проявлениями в зависимости от того, как мы смотрим.

Будучи без формы, нельзя сказать, что у нее есть какие-либо ограничения, потому что любые ограничения должны были бы иметь форму, должны испытываться умом или чувствами, для того, чтобы быть объективным опытом.

В то же время, то, что описано здесь, это глубокий факт опыта. Существует что-то реальное в этом опыте сейчас.

Что же это в нашем опыте, что, несомненно, и постоянно присутствует и в то же время не имеет никаких внешних качеств?

Единственный ответ на этот вопрос от нашего непосредственного опыта – это Сознание. Сознание, бесспорно, испытывается во время любого опыта и все же оно не имеет объективных качеств.

Таким образом, Сознание и Реальность или Существование оба присутствуют в каждом опыте.

Какое отношения между Сознанием и Существованием?

Если бы они различались - между ними должна бы быть граница, линия раздела.

Есть ли у нас опыт такой границы?

Нет! Мы уже признали что Сознание и Существование, с нашего собственного близкого опыта обоих, как, несомненно, присутствующих, также, как не имеющих объективных определяющих качеств.

Если они не имеют никаких объективных качеств, как они могут быть названы отдельными или различными? Они не могут!

Поэтому, независимо от того, осознаем мы это или нет, в нашем фактическом опыте они являются одним Сознанием/Существованием, а не Сознанием и Существованием.

Поэтому это наш глубинный, непосредственный опыт, что Сознание и Существование едины.

Это наш прямой опыт, что мы, Сознание, являемся Существованием, что мы есть тем же, что и Вселенная.

В христианской традиции, это понимание выражается как " Я и мой Отец едины". " Я" – это Сознание, то, чем " Я" действительно есть. «Отец» - это Реальность Вселенной, Бог.

Выражение " Я и Отец мой едины", это выражение фундаментального единства Сознания и Реальности, Самости со всеми вещами.

Тот факт, что в этой традиции «Я», в большинстве случаев, интерпретировалось как указание на единое тело/ум, и что " Отец", как результат, в течение многих веков последовательно проецировался на бесконечном расстоянии " снаружи", не должен заслонять нам смысл исходного заявления.

Сознание присутствует во время проявления любого восприятия и, когда объективная сторона восприятия исчезает, оно остается, как всегда.

Ничего не происходит в Сознании, когда проявление появляется или исчезает. Оно принимает форму восприятия, но остается собой, также как как зеркало принимает вид объекта и в то же всегда остается именно таким, как оно есть.

Мы не имеем никакого опыта появления или исчезновения Сознания, в отличие от появления и исчезновения ощущений.

Наш опыт показывает, что Сознание продолжается, что оно постоянно. Точно так же продолжаются Реальность, Существование.

Конечно, это утверждение не имеет смысла, потому что это означает, что Сознание и Существование продолжаются во времени.

Когда восприятие исчезает, время тоже исчезает, потому что время – это продолжительность между двумя проявлениями. В самом деле, даже в присутствии восприятия времени нет, присутствует только иллюзия времени. В так называемом промежутке между двумя проявлениями, нет даже иллюзии времени.

Итак, Сознание и Реальность не длятся вечно во времени. Они являются постоянно присутствующими. Всегда - в настоящем. Они вечны. Время, однако, по-видимому, существует, время от времени, внутри Сознания.

Вечность – это термин, который Сезанн использует для обозначения этой вездесущей Реальности, и он понимает цель искусства как " дающее нам вкус" этой Вечности.

Он чувствовал, что искусство должно привести нас к Реальности, указать на то, что реально, вызвать то, что является существенным. Оно должно привести нас от проявлений к Реальности. Оно должно направить нас к сути вещей. И оно делает это с помощью иллюзорных, мимолетных проявлений чувственных восприятий, «элементов всех ее (природы) изменений».

Он не сказал, что искусство изображает реальность больше, чем описывает ее литература, но оно дает нам вкус реальности. Оно подводит нас к непосредственному опыту, к глубокому знанию, что Сознание, чем мы на самом деле есть, это вещество Реальности, что есть только одно, что есть только Бытие.

Уильям Блейк выражает такое же понимание, когда он говорит, " Каждая птица, рассекающая воздушный путь является необъятным миром наслаждения, окруженным пятью органами чувств."

Он использует птицу как символ природы. Он говорит, что Реальность птицы " необъятный мир наслаждения, но его реальность закрыта органами чувств".

Используя слово " окруженным", он предполагает, что чувства как-то ограничивают Реальность. Они обусловливают ее проявление.

Важно отметить, что Блейк описывает реальность природы, объекта, как «наслаждения». Сезанн также говорит, что реальность природы, которую он называет ее «Вечностью», воспринимается как «поразительность».

И Блейк и Сезанн предполагают, что единству Сознания и Реальности присущ опыт «поразительности» 'Я', что опыт «захватывающий».

Это находится в соответствии с индийской философией, которая описывает каждый опыт выражением 'нама рупа Сат Чит Ананда'.

'Нама' - это 'имя'. Это та часть опыта, который обеспечивается или обусловлена мышлением. Ее можно было бы назвать концепцией, ярлыком, который ум использует для обрамления опыта. Мы говорим: " Это стул". Концепция «стул» - это 'нама'.

'Рупа' – это 'форма'. Это та часть опыта, который подается с помощью органов чувств. Каждое из чувств имеет свой соответствующий объект в мире. Зрение имеет свой аналог в объектах зрения. Слух имеет свой аналог в объектах звуков и т.д.

Чувства задают способ, которым Реальность предстает перед нами в зависимости от их собственных характеристик.

'Нама' и 'рупа' вместе составляют внешний вид природы или объекта.

Если мы хотим постичь истинную природу опыта, независимо от конкретных характеристик, которые накладывают на него ум и чувства, мы должны лишить свой опыт той ее части, которая обеспечивается испытывающим аппаратом, инструментами восприятия, то есть умом и чувствами.

Как мы видели ранее из заявления Сезанна, если убрать то, что проявлено, убрать объективную сторону любого опыта, мы остаемся с неоспоримым но невидимым опытом Существования или Бытия и Сознания.

Итак, в исследовании истинной природы опыта мы сначала удалили имя и форму, 'нама' и 'рупа', завесу ума и чувств, в которых 'заключена' Реальность.

Это оставляет нас с наличием двух неоспоримых фактов опыта, Существования и Сознания, которые в индийской философии именуется 'Сат' и 'Чит'.

В каждом опыте есть нечто, что переживается. Это что-то, чем бы оно ни было, оно реально. Оно имеет Бытие. Оно есть 'Сат'

В каждом опыте есть нечто такое, что переживает. Есть 'Я', Сознание. Это что-то, чем бы оно ни было, что присутствует. Оно сознает. Это 'Чит'.

С точки зрения очевидной отдельной личности, мы формулируем наш опыт, сказав: " Я вижу это". То есть, Сознание, 'Я', видит 'это', объект или мир. 'Чит' переживает 'Сат'. Они считаются двумя вещами, соединенными актом познания.

Однако, если мы исследуем наш опыт более тщательно, мы приходим к пониманию, что Сознание и Реальность едины, что нет никакого разделения между 'Я' и 'другие', между 'Я' и 'ты', между 'я' и 'мир', между 'Чит' и 'Сат'.

Опыт этой реализации известен в Индии как 'Ананда', что традиционно переводится как 'блаженство'. Тем не менее, этот перевод может ввести нас в заблуждение. Он предполагает, что реализация Единства сопровождается редким и экзотическим состоянием. А это, в свою очередь, инициирует поиск экстраординарного опыта, чего-то не простого.

' Ананда ', пожалуй, лучше перевести как Мир или Счастье, или просто Реализация.

На самом деле - это самый обычный опыт. Он может быть описан как отсутствие беспокойства или легкость Бытия.

Мир и Счастье, как правило, считаются состоянием тела/ума в результате получения желаемого объекта. Тем не менее, в этой формулировке из индийской традиции, Мир и Счастье понимаются присущими нашей истинной природе, и это согласуется с Сезанном и Блейком, которые описывают тот же опыт, как 'волнение' и 'мир восторга'.

Когда мы отделяем часть нашего опыта, которая наложена или ограничена, как сказал Блейк, умом и чувствами, инструментами восприятия, тогда Сознание и Реальность осознаются как одно.

Раскрывается их присущее единство. Оно не создано. Мир или Счастье - это другое название для этого опыта. Оно очень естественно.

Хотя все объекты в конечном счете приходят из этого опыта, и поэтому есть его выражением, есть определенная категория объектов, которые можно было бы назвать священными произведениями искусства, которые сияют наличием этого понимания и, следовательно, имеют право передавать или сообщать его напрямую.

Они вызывают его.

В классической Греции этот опыт был описан как «Красота».

Красота – это не атрибут объекта. Она присуща фундаментальному характеру опыта. Это опыт распознавания, что Сознание и Реальность едины.

Такие священные произведения искусства пробуждают в нас глубинную память. Мы признаем что-то в них. В этом признании Сознание признает себя. Сознание вспоминает свою собственную Реальность, свое собственное Бытие.

Оно смотрит в зеркало опыта и видит себя. Оно испытывает свою собственную Реальность.

Такие произведения искусства дают нам 'вкус вечности'.