Понятие о цвете в примитивных культурах

У всех современных так называемых отсталых народностей, сохранился первобытно-общинный уклад, сохранился также мифологический способ мышления и познания действительности. Правда, их мифы и предания сложены уже давно; иной раз забыты их истоки, утрачено понимание смысла некоторых обрядов, стали загадочными грандиозные произведения, архитектуры и скульптуры. Вымирающие аборигены Африки, Австралии, Америки не создают больше ни колоссальных фресок, ни космогонических мифов, ни циклопических построек. Они уже больше не творцы уникальных культурных ценностей, но зато наследники мировоззрения своих пращуров. В их фольклоре, быту, культовых обрядах как бы законсервированы древние традиции, которым они охотно подчиняются, так как пути и способы их мышления остались в основном прежними. Эти традиции, передаваемые от поколения к поколению и тщательно поддерживаемые, составляют по существу систему знаний и предписаний, которую можно назвать наукой. Фундаментом этой науки служат все те же пралогические и мифологические понятия о неотделимости человека от внешних стихий, о родстве его с животными, растениями и вещами, о возможности целенаправленного влияния человека на все события, даже отдаленные во времени и пространстве.

Прочно закрепляются традицией и понятия о цвете как существенном (субстанциальном) элементе мира, как о своеобразной языковой системе, служащей средством коммуникации между людьми, а также между человеком и богами; и в «теории» и в практике «примитивных» народов цвет фигурирует как могучее средство воздействия на человека, животных, духов, богов, демонов. Эти общие выводы следуют из многочисленных фактов использования цвета в примитивных культурах, собранных современной наукой. Факты эти настолько интересны, что нельзя не привести здесь хотя бы малую их долю.

Самая широкая сфера, где используется цвет, — это религиозные и магические обряды. Распорядители обряда (жрец, колдун, лекарь и т. п.) и его участники одеваются в одежду определенных, строго предписанных цветов, красят тело и лицо, пользуются предметами или животными соответствующей окраски. При этом «палитра» наивной магии неширока. У большинства народов она ограничивается тремя цветами — белым, красным и черным (иногда применяется также желтый и синий). Каждому цвету приписывается определенное смысловое значение и магическая сила.

Белый — это цвет добра, исцеления, удачи, победы над злыми духами, цвет приумножения, очищения, приобщения к миру добрых духов (богов). У африканского народа ндембу развит культ предков, которым они приписывают большое влияние на все свои дела. «Когда ндембу обращаются к духам предков вблизи особых священных деревьев, которые высаживаются в их память в деревнях, они метят дерево белым, затем проводят по земле одну, три или пять полос от дерева до своих ступней, после чего мажут белой краской виски, глазные орбиты и область повыше пупка». Считается, что «это символизирует состояние доброго согласия и взаимного благожелательства между живыми и мертвыми. Белые полосы означают, что между ними нет «тайных распрей», которые «очернили» бы их печень — «седалище чувств». Белый — это цвет, угодный добрым духам и вместе с красным означающий жизнь. Поэтому там, где апеллируют к силам жизни, употребляют белое или красное, или то и другое вместе.

У североамериканских индейцев воины раскрашиваются в красный цвет. То же самое мы видим у аборигенов Австралии и у многих других народов. Но вот, например, у народов Золотого берега «...женщины, мужья которых отправились на войну, красятся в белый цвет и надевают на себя жемчуг и талисманы» '. То же самое наблюдал Ф. Мариотт у африканских негров в г. Фрамине: «Жены мужчин, отправившихся на войну в качестве носильщиков, плясали во все время отсутствия мужей. Они были выкрашены в белый цвет и одеты в короткие юбки. Во главе их стояла дряхлая сморщенная колдунья, одетая в очень короткую белую юбку... Белые полумесяцы и круги в изобилии украшали ее лицо, грудь, руки и ноги. Все женщины размахивали длинными белыми вениками, сделанными из хвоста буйвола или лошади: выделывая всякие антраша, они пели:

Наши мужья ушли в сторону ашантиев — пусть они сметут своих врагов с лица земли».

Своими плясками эти женщины стремились поддержать такую же неутомимую активность мужей, необходимую им на войне, а белая окраска должна была оттолкнуть от них (и их мужей) силы смерти и, напротив, привлечь к ним силы жизни и добра.

В похоронных обрядах многих «примитивных» народов применяется белый цвет, хотя он символизирует жизнь и добро. Казалось бы, здесь какое-то противоречие. В действительности же это вполне «логично». Ведь покойник приобретает положение влиятельной потусторонней силы, или, иначе говоря, становится богом. Стало быть, ему подобает быть одетым в белый саван или раскрашенным белой краской как это делают ндембу.

Участники похоронного обряда — родичи и друзья покойного — надевают что-нибудь белое в силу своей связи с покойником. Так, например, в Австралии при обряде.¹ захоронения на помосте мужчины и женщины раскрашивают себя белой глиной, «потому что белый цвет — это цвет духа покойника. Они поют и танцуют возле помоста. Духа тоже приглашают принять участие в танце прощания...». Белый цвет означает также и чистоту, поэтому все обряды очищения сопровождаются окрашиванием в белое или ношением белых одежд, талисманов и пр.

У ндембу после совершения похоронного обряда «вдова или вдовец моются, умащаются маслом, сбривают волосы, надевают белую одежду, украшают себя белыми бусами, т. е. совершают серию актов, свидетельствующих о тесной связи между омовением и символизмом белого цвета». Это омовение необходимо для того, чтобы «покончить» с прежней жизнью, «умереть» в ней и «возродиться» чистым для новой жизни.

Белые животные или птицы у всех народов считаются особыми, священными и используются для жертвоприношений добрым духам или для освятительных обрядов. Так, на острове Пасхи весьма ценят белых петухов и кур. У чернокожих ндембу особым почтением пользуются альбиносы, поскольку на них смотрят как на «живых носителей белизны духов предков»

Не менее почетное место в культуре первобытных народов принадлежит красному цвету. Он символизирует такие важнейшие для человека понятия, как жизнь, сила, энергия; он отмечает все выдающееся, возвышающееся над обыденным, — это цвет царей, богов, жрецов. Вместе с белым он образует «жизнеутверждающую» пару, противостоящую черному как цвету отрицания, зла и смерти. Сам человек, согласно мифам острова Пасхи, был «сделан» из «цветной земли» — красно-бурого вулканического туфа. Мифический герой Макемаке оплодотворил это красное вещество, и родился человек ⁴. Красный цвет сопровождает человека от рождения до смерти, помогая ему бороться с болезнями и несчастьями, воодушевляя на большие свершения и войны, отмечая важнейшие события его жизни.

Новорожденных детей красили красной краской (целиком или только лицо), надевали на руку красную повязку ^1о. При инициации мальчиков тоже окрашивали в этот цвет, чтобы придать им крепость и силу, а также защитить от злых духов.

В медицинской магии красный — самый употребительный цвет. Почти от всех болезней применяются красные амулеты, повязки, шнурки, привязываемые к больному месту, контакты с красными птицами или животными и т. д. Эва Вундерлих, например, пишет об одном средстве против головной боли, которое применялось в Имеретии (на Кавказе): на голову пациента сажают курицу с красной головой, такими же крыльями и ногами и затем позволяют ей топтаться по голове. В результате болезнь «переходит» на курицу и пациент выздоравливает.

Широко известен обычай «примитивных» народов раскрашивать тела и лица воинов в красный цвет, а также носить красные головные уборы, одежду, талисманы. В этом случае цвет играет двоякую роль: как магическое защитное средство и как средство психологического воздействия (устрашение врагов и возбуждение собственной активности). У «примитивных» народов вожак племени или глава рода является также главным жрецом и отождествляется с богом. Он — даритель жизни, пищи, благоденствия и здоровья, главный воин и охранитель от зла. Поэтому он выделяется и отличается красным и белым цветами. Это — самое распространенное и устойчивое сочетание цветов, присущее внешности царей, богов, жрецов у всех «примитивных» народов. Устойчивость этого сочетания в значительной степени связана с его эстетическим и психологическим воздействием. В нем есть и яркость, и насыщенность, и контрастность — все то, что привлекает внимание, радует и возбуждает, а в некоторых случаях способно вызывать страх или другие сильные чувства.

Но, как и все основные цвета, красный амбивалентен. У ндембу считается, что красные вещи могут одновременно приносить добро и зло, поскольку красный цвет ■ — это кровь, а кровь бывает чистая и нечистая ¹⁶. Например, кровь, пролитая при убийстве, колдовстве или некрофагии, считается нечистой. Человек, совершивший подобный грех, должен пройти обряды очищения, но и после этого он обязан носить красное птичье перо, чтобы остатки «красной» нечистоты могли перейти в перо, а из него развеяться по воздуху (поскольку перо весьма тесно связано с воздушной стихией).

Белому и красному — позитивным жизнеутверждающим цветам — противостоит черный, изображающий зло, темноту, страдание, несчастье, болезнь, смерть. Ндембу считают, что «если у человека черная печень, он способен на убийство, он дурной человек». Если человек умирает бездетным, у него на теле проводят черные полосы, чтобы он «навсегда» отправился во мрак смерти и не посещал более мир живых.

После завершения обрядов инициации юноши возвращаются к своим матерям, размахивая над головами двумя палками, перевитыми белыми и черными полосами, символизирущими «жизнь и. смерть». В этом выражается основная суть обряда: мальчик переживает как бы конец прежней жизни и начало новой, т. е. ритуальную смерть и повторное рождение. Большей частью черный цвет соседствует с красным и белым. В раскраске ритуальных масок и предметов, убранстве жертвенных животных, в одежде жрецов большей частью присутствуют все три цвета. Целостное восприятие мира наивными людьми не позволяет уж слишком настойчиво выделять какой-либо элемент и сосредоточивать на нем все внимание. Модель его мира недискурсивна и «недуальна», диалектически противоречивые элементы еще слишком тесно связаны. Кстати, еще одним подтверждением этой мысли является амбивалентность черного цвета. У тех же ндембу черный иногда выступает в позитивной роли, а именно как знак любви и счастливого брака. В. Тернер объясняет этот символ ассоциацией с ночью и темнотой — наиболее благоприятным временем для брачных дел. Здесь можно было бы предложить и другую гипотезу: в мифологии и обрядах древних народов отчетливо выражена параллель между браком и смертью. Схождение с женщиной приравнивается погружению в преисподнюю, т. е. смертью, после которой, однако, следует новое рождение. Поэтому нетрудно понять связь между брачными обрядами и черным цветом.

Следует отметить, что некоторые черные краски обладали лекарственным действием. Например, в Древнем Египте красили веки глаз сурьмой для предохранения их от болезней. Такое же гигиеническое значение, возможно, имеет окрашивание инициируемых у ндембу черной корой дерева мудьи ¹⁸.

Еще в одном случае черный цвет выступает в позитивной роли, а именно в магических обрядах «управления дождем». Обряд «режиссируется» по всем правилам мифотворчества. Вначале на небе скапливаются «тучи»: черного барана и теленка («тучи») ставят на крышу общественной хижины (т.е. на «небо»); затем из этих туч идет дождь: жертвам вспарывают животы и разбрасывают внутренности по всем направлениям горизонта. Так вызывают дождь в племени вомбагов (Восточная Африка). Можно также принести в жертву черную козу на вершине высокой горы, как это делает племя гаро в Ассаме ¹⁹. Иногда роль «неба» выполняет могила предков, но «тучи» — это по-прежнему черные животные. «В Восточной Африке туземцы из племени вагого, пожелавшие вызвать дождь, устраивают на могилах своих предков всесожжения из черных птиц, черных овец и вообще черных животных, тогда как делатель дождя одевается в черное на все время дождливой погоды»²".

У современных исследователей нередко возникает вопрос: почему так узка палитра основных цветов у первобытных и «примитивных» народов? Почему даже у Гомера не упоминается синий цвет, а у австралийского племени аранда желтый, зеленый и синий цвета обозначаются одним словом? В начале XX в. вокруг этой проблемы развернулась оживленная дискуссия. Лингвистические исследования обнаружили бедность некоторых древних и «примитивных» языков словами, обозначающими синий и зеленый цвета, а иной раз даже полное отсутствие таких цветообозначений или тождество названий синего и зеленого, синего и желтого. Из этого был сделан неверный вывод о неполноценности цветового зрения древних и «примитивных» народов. Эта гипотеза подверглась справедливой критике. Противники ее указывали на то, что и древние египтяне, и шумеры, и греки широко использовали синюю, голубую и зеленую краски в изобразительном и прикладном искусстве, что было бы невозможно при слепоте к этим цветам. Язык же — структура вторичная по отношению к чувствам и жизненной практике. Он отображает далеко не все явления жизни (что отметил еще Аристотель), и далеко не все он отображает адекватно, т. е. точно и полно. Между словом и вещью всегда есть некоторый «зазор» (по выражению М.Фуко). Поэтому нельзя делать выводы о качестве цветового зрения на основании одних только лингвистических исследований.

С другой стороны, и в памятниках древней письменности, например в «И цзин» и в индийских Ведах, есть факты, подтверждающие наличие полноценного восприятия синего и прочих цветов у древних народов. Исследования современных примитивных культур также говорят о полноценности цветового зрения их создателей и хранителей. Так, например, у индейцев чироки (Северная Америка) синий цвет обозначает духов севера и поражение в войне. У аборигенов архипелага Бисмарка (полуостров Газели) нет особых названий для обозначения цвета. Лингвист мог бы сделать из этого вывод о полной цветовой слепоте данного народа. В действительности же эти аборигены обладают исключительно изощренным цветовым зрением, присущим разве только лучшим колористам XX в. Вот. например, как различают эти люди оттенки, черного: коткот —■ это блестящий черный, цвет вороны; ликутан — просто темный до черноты: товоро — это черный цвет обугленного ореха мучного дерева; лулуба — черная грязь болот в зарослях манговых деревьев; лес — черная краска, получаемая от сожжения смолы канареечного дерева: утур — это цвет обугленных листьев бетеля, смешанных с маслом. Но все эти слова не являются специфическими цветообозначениями. Они обозначают предметы. цвет которых напоминает данный.

Достойно удивления, что вплоть до наших дней в литературе появляются отголоски давно опровергнутой гипотезы Гладстона о неполноценности цветового зрения древних и «примитивных» народов.