ОПРЕДМЕЧИВАНИЕ и РАСПРЕДМЕЧИВА­НИЕ — понятия, оформившиеся в историко-философ­ской традиции на стыке немецкой трансцендентально-критической философии и традиционного марксизма.

ОПРЕДМЕЧИВАНИЕ и РАСПРЕДМЕЧИВА­НИЕ — понятия, оформившиеся в историко-философ­ской традиции на стыке немецкой трансцендентально-критической философии и традиционного марксизма. Исходную проработку идея О. и Р. получила прежде всего в философии Гегеля, у которого она конституиро­валась в контекстах рассмотрения процессов объектива­ции абсолютного духа в природу и историю, диалекти­ки объективного и субъективного духа, развития идеи становления и идеи снятия. Окончательный категори­альный статус и терминологическое закрепление поня­тия О. и Р. получили в марксизме. Будучи введены в те­оретическую схему в контексте критики гегелевского наследия и переформулировки задач философии, поня­тия О. и Р. употреблялись Марксом как фундирующие его идеи развития " родовой сущности" человека (деятельностной, практической самореализации и самораз­вития индивида); отчуждения (превращения деятельно­сти и ее результатов в противостоящие ее субъектам, господствующие над ними, враждебные ему); фетишиз­ма (деперсонализации человека и персонализации ве­щей); господства овеществленного труда над живым трудом (превращения субъекта в объект манипулирова­ния через лишение его контроля над условиями, средст­вами и продуктами труда); превращенных (иллюзорных) форм сознания. Позднее этот круг идей переосмыслива­ется Марксом в концепции овеществления (приобрете­ния отношениями между людьми видимости отношений между вещами). Этот круг идей был вновь актуализиро­ван в различных версиях неомарксизма с упором на ана­лиз процессов и результатов отчуждения, а также на рас­смотрение овеществления как базового явления по отно­шению к отчуждению и фетишизации и как феномена, противоречащего человеческой природе. Марксистская концепция О. и Р. оказалась интересной и востребован­ной прежде всего в качестве диалектики " деятельностных способностей" субъектов, актуализированной и раз­работанной в продвинутых теориях советской филосо­фии. Здесь стало классическим понимание: 1) О. как пе­рехода в предмет и воплощения в нем человеческой спо­собности (что, собственно, и делает предмет социокуль­турным феноменом через снятие схемы с деятельности и воплощение ее в культурной — знаково оформляемой и ценностно нагружаемой — форме, что сдвигает анализ с

процессов овеществления на схватывание ценностно-смысловых характеристик объекта); 2) Р. как делания " сущности" (социокультурной его компоненты) предме­та достоянием человека, в результате чего происходит развитие человеческой способности (через усвоение и критическое переосмысление социокультурного опыта). В неклассической философии использование фигур О. и Р. встречается достаточно редко, они существенно пере­осмыслены и нетрадиционно ангажированы в феномено­логии Гуссерля (установка на экспликацию сознания че­рез механизм феноменологической редукции, обернутый не на предмет, а на мышление и действие, с целью выяв­ления смысловых горизонтов, эйдосов, способов конституирования значений, процедур типизации и т.д.), фено­менологической социологии, этнометодологии, феноме­нологической версии социологии знания. Переосмысле­ние проблематики О. и Р. и самой терминологии во мно­гом произошло в результате " эпистемологического пово­рота" в философии и социогуманитарном знании. Так, в генетической эпистемологии Пиаже оформилась концеп­ция интериоризации как формирования внутреннего плана сознания (аналогичные идеи высказал в концеп­ции работы со знаками Выготский; первоначальная же трактовка интериоризации как механизма усвоения кол­лективных представлений в индивидуальном сознании была предложена Э.Дюркгеймом). В целом же эпистемо­логия переориентировала (как и с других позиций — фе­номенология) идею О. и Р. с рассмотрения отношения человек — предмет (вещь) на отношение человек — зна­ние (предметно, дисциплинарно организованное). В этом контексте Р. начинает пониматься как критически-аналитическая процедура Р. понятий, идеальных объек­тов, обоснований и т.д., а О.— как построение новых предметных понятий, идеальных объектов, обоснований и т.д. (т.е. как проективно-конструктивная процедура). Близкое этому, но вполне самостоятельное и оригиналь­ное понимание О. и Р. предложено в системно-мыследеятельностной (СМД) методологии. Здесь они понимают­ся как технологии Р. знания (снятия содержания и выхо­да в " чистую" рамку) посредством " выталкивания" его носителей (в коммуникации и/или организационно-деятельностной игре) в рефлексивную позицию и освоение в проектном режиме новых способов работы со знанием с последующим новым заполнением " чистой" рамки, т.е. переходом к технологиям О. В целом работа в режиме О. и Р. трактуется как способ преодоления предметной точки зрения и предметных способов мышления. Опре­деленным типологическим аналогом идее О. и Р. высту­пают идеи чтения — письма, деконструкции и т.д., сформулированные в рамках разных версий постструк­турализма.

В.Л. Абушенко