Три миллиметра до вакуума

В пустых словах пустые обещанья:
Три сотни лет скитаний в пустоте,
Но жизни свет прозрачное касанье
Хранит наш род в безликой чистоте.
(с)Эрнест Степке

Военная база для переподготовки находилась между четвёртой и пятой станциями, и в иллюминаторы были видны звёзды принявшей их галактики в созвездии Оридиона. Тут не было пригодных для жизни планет, скудные минералами и элементами астероиды редко добирались до солнц, а сотни пыльных облаков закрывали станции от внешнего врага. Это спасало ивлионцев от постоянных нападений, но и лишало жизненных ресурсов, которые приходилось воровать из других галактик.

Почему огромная развитая раса не заняла мёртвую планету? Многие считали, что виной тому политика прошлых столетий. Сейчас старшие офицеры вновь нацелились на возможность переселения, но кроме громких слов никто ничего не делал. Деметр не знал их причин, да и ему было плевать, где жить – на выжженной солнцем земле, на иссушенной холодом планете или в железном корпусе гигантской космической станции. Удирая со своей погибающей планеты, ивлионцы забрали всё, что только могли, и теперь не нуждались в новом доме. Или это Деметру только так казалось.

Пока добирался до базы, Деметр проверил данные Перси – омега был в хорошей форме, ничем особенным не болел, но имел серьёзный врождённый недостаток, который на других станциях мог бы стать поводом для получения инвалидности – у Персефона был порок клапана сердца. Митральный клапан был немного сужен, и в детстве Перси прошёл множество процедур для его восстановления. Сейчас сердце омеги работало хорошо, но любой сбой, неверно принятое лекарство или сильное нервное потрясение могло его убить. Понимание последнего вызвало у Деметра лёгкую досаду, совсем не хотелось носиться с младшим мужем по врачам или потакать его прихотям, стараясь уберечь от нервотрёпки. Но мысли об этом быстро забылись, как только его поезд прибыл в пункт назначения.

Новая должность – новые порядки. Ранние побудки, построения, физические нагрузки и тестирования. Деметр привык к суровым армейским законам и быстрым переменам. Казалось, всю жизнь так прокрутился в безумных жерновах жёсткой военной структуры. Но стоять в общем ряду с другими рядовыми всё же было непривычно. После первого дня занятий его вызвал к себе подполковник Гестий Ваал, и Деметр надеялся, что эта встреча избавит его от дальнейшей рутины в строю с обычными солдатами.

— Поздравляю со свадьбой, — с порога заявил подполковник, и на его побитом жизнью лице сразу отразилось презрение. И дураку было ясно, что Гестий считает, что Деметр получил должность через постель и сам по себе ничего не стоит.

— Мои единственные омеги – это служение и Ивлиония, — ответил альфа, вытянувшись по стойке смирно.

— В таком случае могу предположить, что твой младший муж – альфа? — Гестий усмехнулся и открыл дело мичмана. — Как вы попали в фениксы? Вам тридцать два года, ваш послужной список не плох, но никаких особых отличий я не заметил. Образование получено в общей военной академии, учились вы хорошо, но снова-таки не прошли по результатам отбора в элитные группы...

Деметр скривился, прикусив язык. Он совсем не ожидал, что подполковник возьмётся изучать его подноготную и отыщет болевые точки, на которые даже спустя двенадцать лет можно безошибочно надавить. Но Деметр был уверен, что не прошёл отбор лишь из-за своего происхождения, и потому что в год его выпуска почти все ученики были из шестой и третьей станции – потомственные военные, у которых шанс оказаться в Фениксах увеличивался многократно лишь потому, что их родители тоже служили.

Гестий продолжал говорить, холодно и равнодушно оценивать все заслуги, за которые Деметр цеплялся как за крохотные крючочки и вытягивал себя из низов, заставляя быть лучше, чем те отбросы, которые его окружали. В новоприбывшем составе почти все рядовые имели высокопоставленных родителей, те же, что приехали на переквалификацию, жили и родились на военных станциях. Деметр, действительно, рождённый на первой в трущобах, казался на их фоне отребьем. Но альфа был уверен, что лучше многих. Лучше всех присутствующих.

— Не могу сомневаться в решении полковника Актеона Сингера и генерала Жана Энгера, но вы у меня доверия не вызываете, потому сам буду присматривать за вами с особой строгостью, — Гестий щелчком пальца закрыл электронное досье и строго взглянул на мичмана.

На лице Деметра не отразилось ни единой эмоции, он бесстрастно продолжал смотреть в одну точку перед собой. Гестий поднялся со своего места и подошёл к мичману ближе. Грузная фигура никак не вязалась с его должностью, некрасивое лицо и редкие волосы делали подполковника уродливым.

— Уверен, вы не справитесь! И уже через неделю покинете корабль!

Деметр даже не дышал. Очевидно, Гестий имел зуб на кого-то из старших офицеров, но доказать что-либо, если его выгонят ещё во время переподготовки, он не сможет, поэтому придётся терпеть лишения и унижения в надежде, что, покинув это место, он более никогда этого подполковника не увидит.

Покидал кабинет офицера Деметр в скверном настроении, а уже на следующий день понял, что лично его, персонально, Гестий решил отправить в ад.

Индивидуальная программа для каждого – вроде все тренируются вместе, но нагрузки разные, и Деметр с ужасом осознал, что ему действительно уже не двадцать, тело местами сдаёт, а праздная жизнь сильно подточила некогда идеальную физическую подготовку. Кроме истязающих тренировок Деметру приходилось часами сидеть за симуляторами, проходить интеллектуальные тексты на проверку принятие решения и способности управления людьми. А под вечер, разбитым заваливаясь на постель, Деметр вспоминал, что у него дикий недотрах, что обычно у него на каждый вечер был партнёр, а тут, на тренировочной базе, всего один! ОДИН омега.

Через неделю ожесточённой дрочки Деметр понял, что сдаётся, что готов на коленях ползать перед сослуживцем, лишь бы ему кто-нибудь отсосал. В тот же вечер, как только закончились тренировки, он направился к Остеру – рядовой омега, двадцати восьми лет отроду, отличий на службе не имел, но попал в фениксы благодаря происхождению. Деметр тщательно изучил его дело, надеясь хоть чем-то пронять странного и весьма непривлекательного мужчину.

Остер выглядел лет на тридцать пять, невысокий, но очень широкоплечий, слишком крупные мышцы делали его тело громоздким и неповоротливым, омега казался некрасивым, альфоподобным качком, переевшим тестостерона. Трахать такого никакого удовольствия, но альтернативы не было.

Постучав в его каюту, Деметру пришлось довольно долго ждать. Когда же омега открыл, от него сильнейше пахло альфой и сексом, и Деметр понял, что тут ему ничего не светит, но всё же решил сказать, зачем пришёл, чтобы не придумывать глупых причин.

— Рядовой Остер, хочу предложить секс без обязательств на ваших условиях.

Мужчина смерил альфу взглядом, посмотрел на нашивки мичмана и татуировку феникса на затылке и дёргано кивнул.

— Приходи завтра после отбоя. Кроме тебя, у меня ещё два партнёра, если будут хоть какие-то проблемы между вами – пошлю всех нах. Если будешь меня доставать или лезть без назначенной встречи, мои любовники сломают тебе рёбра. Ясно?

— Завтра в десять буду здесь, — быстро ответил Деметр и, развернувшись на каблуках, ушёл.

Уже в своей постели, успокоив желание рукой, он сильно задумался, стоит ли? Но утренний стояк уверил, что стоит. Сейчас он с горечью вспоминал Кеоса и Тантала – двух его любовников на военной базе. Они друг с другом почти не пересекались, приходили через ночь и никогда не оставляли постель Деметра холодной. Когда выезжал в точки конфликтов, Деметр старался, чтобы в его отряде оказывался один из двух пассий. Омеги друг про друга знали, но старательно делали вид, что другого не существует. И, оказавшись на родной станции, возвращались к своим мужьям, друзьям, любимым, предоставляя альфу самому себе – и Деметр знал, как себя развлечь.

Секс во многом напоминал наваждение – единственный способ спастись от каждодневного хождения по лезвию ножа. Способ забыться, вычеркнуть войну из своей жизни и притвориться обычным человеком. Забираясь в постель с очередным безликим омегой, чувствуя чужое сердце, прислушиваясь к своему, Деметр ощущал себя живым. Запахи и стоны окутывали его, словно кокон, в эти минуты он осознавал, что не погиб там, на поле боя, что выжил и ещё умеет хоть что-то чувствовать. А возвращаясь домой на станцию, повторял ежедневный ритуал совокупления, подсев на секс как на наркотик. Теперь же, без доступа к податливому телу, Деметру стало казаться, что он согласился бы и на альфу.

Дождавшись назначенного времени, он направился к новоявленному любовнику. В каюте омеги было просторнее, чем в обычных кабинках альф, и Деметр с некоторым удовольствием отметил тюбик смазки на полке. Остер разделся, сел на кровать и пальцем подозвал к себе альфу. Мичман на омегу старался не смотреть – перекаченное убожество могло испортить весь настрой, но омежий запах приятно щекотал нос, а предвкушение поднимало настроение, и не только.

Остер стянул с альфы штаны, ощупал крепко стоящий член и, несколько раз лизнув, взял его в рот. Деметр тихо застонал, омега делал это профессионально и с удовольствием. Очень скоро Деметр уже изнемогал от желания трахнуть его, о чём он и сообщил. Остер лёг на постель на спину, раздвинул ноги, выставляя свой небольшой член.

— Теперь пососи мне.

— Что? Никогда этого не делал и не собираюсь, — Деметр нахмурил брови, а Остер закатил глаза.

— Тогда дрочи мне и войди, только неглубоко, и двигайся медленно, пока я не кончу.

Без особого энтузиазма Деметр принялся к исполнению указа, но, едва оказавшись внутри, забыл обо всех неудобствах и наставлениях и стал размашисто входить, совершенно не заботясь о чувствах омеги. Остер очень быстро убрал его руки и стал ласкать себя сам, Деметр же занялся своим удовольствием и даже особо не обратил внимания, когда омега кончил. Достигнув разрядки, альфа поднялся и стал быстро одеваться.

— Ничего так, — пробормотал Остер, Деметр же не мог придумать, что ответить. Секс был просто способом получения удовольствия. Как спорт. Как хорошая тренировка, но отличие в том, что сейчас всё тело поёт, и дышать легче. А уж кто там у него между ног поработал, Деметра никогда не волновало.

Выйдя из комнатки, альфа крепко задумался, придёт ли снова, но, вспомнив о тяжёлых вечерах в одиночестве в компании своей руки, оставил на идентификационный номер Остера сообщение, чтобы его известили о следующем разе.

В своей каюте он быстро завалился на постель, уверенный, что спать будет хорошо и спокойно, но коммуникатор сообщил о приходе личного сообщения, и Деметр заставил себя подняться. В почте лежало письмо от милого Пи, и у альфы появилась мысль удалить его, даже не открывая. В конце концов, что может написать ему муж? Что Деметр козёл, шлюха и не достоин высоких чувств? Деметр от этих мыслей лишь усмехнулся и кликнул на иконку.

«Дорогой друг, так непривычно быть дома совсем одному. Даже эти шестнадцать квадратных метров, которые вначале мне показались просто крохотными, теперь слишком велики. Но я привыкаю, осваиваюсь. Кстати, папа подарил нам цветочек. Он в таком маленьком глиняном горшочке, какие мы в школе делали на уроках общей истории. Я поставил его на кухню, а в интернете вычитал, что при должном уходе он зацветёт голубыми цветами. Удивительно, правда? Это так здорово, я никогда не видел живых цветов, только на картинках. Надеюсь, что и ты застанешь этот момент.

Твой любящий и преданный П.»

Деметр закрыл сообщение и только тогда заметил, что глупо улыбается. Был ли он рад коту или тому, что его Пи продолжает ему писать, Деметр пока не был уверен.

***

Вторая и третья недели занятий проходили уже не на симуляторах, а в боевых машинах. Пусть и без настоящих зарядов, а лишь с глушилками, но Деметр вскакивал с постели каждое утро в сказочно прекрасном настроении.

После пробежки, завтрака и тренировки все шли в ангар и садились за штурвалы своих птичек. У Деметра начинался мандраж уже с того момента, как он натягивал обтягивающий защитный комбинезон и надевал контактный шлем, соединённый с затылочным чипом. Корабль из тёмного металла словно впитывал свет и просил о прикосновениях. Деметр обожал гладить чуть шершавые бока своего феникса. Едва он опускался в ложемент, компьютер соединял его нервные окончания с машиной, и альфа чувствовал, как сливается с огромным военным кораблём, как руки медленно расправляются по велению мысли, превращаясь в крылья, и одно лёгкое движение заставляет тяжёлую машину скользить по разгонной полосе и нырять в безграничный океан космоса.

Деметр задерживал дыхание, окунаясь в звёздное море, и невольно сжимался, заставляя корабль приподнимать щитки, усиливая броню – единый организм с живым пилотом, делал феникса почти непобедимым – быстрее, стремительнее и сильнее, чем андроиды, живые боемашины отличались неподражаемым свойством – интуицией.

С детских лет в школах Деметра уверяли, что только человек мог по-настоящему заставить разумный металл двигаться в космическом пространстве, останавливаться за секунды и набирать световую скорость за мгновения. Но альфа вырос, повзрослел и осознавал, что это лишь приятная сказка для солдат, в действительности боевые машины управляются людьми в желании сэкономить. Люди всегда были дешевле. Поэтому на фениксах летали живые пилоты, а машины лишь поддерживали их.

После полётов вставать на твёрдую землю было мерзко. Словно кусок тела отрезали, мышцы не подчинялись, хотелось рухнуть в объятия горячего омеги и оттрахать его так, чтобы мыслей больше не существовало. Но Деметру приходилось делить Остера с рядовыми Карстоном и Питерсоном. И хотя парни были младшими по статусу, он не мог запретить им общаться с Остером, так как приходили они в личное время.

Подполковник дважды вызывал мичмана на ковёр. Тесты у Деметра были пройдены на сто баллов, и он явно выделялся из круга своих соплеменников, но Гестий постоянно опускал альфу, высмеивал его достижения, корил за малейшие ошибки и пытался размазать сапогом по ковровому покрытию своего кабинета. Деметр не понимал, что от него хотят и почему издеваются, но за двенадцать лет служения рядовым встречался и не с такими типами, поэтому, напрягая всю свою выдержку и силу воли, с каменным лицом принимал все нападки подполковника.

В конце третьей недели их ждал выпускной вылет, со стратегической задачей и сложными целями. Деметра назначили руководить маленьким отрядом из пяти солдат, и их группе противостояли шесть других, таких же отрядов. Среди ребят прошёл слух, что проигравшая команда покинет фениксов, и все были на взводе.

Но ещё сильнее подточило им нервы то, что сразу после построения на панели высветилось сообщение об экстренной отмене учений. Причину никто не объяснял, но и так было ясно – на станции напал враг.

Учения проходили в шестом секторе, в большом скоплении астероидов, рядом с пятой станцией, на которой располагались агрокультуры ивлионцев, выращивались продукты, содержались биокоды экосистемы Ивлионии и синтезировалась большая часть еды. Если нападающие – Таланцы, то их целью будет именно пятая станция, а раз сектор заблокировали, значит, к ним приближались именно эти паукообразные.

Следуя инструкциям, группа выпускников передвинулась ближе к защитному полю Эрато. Корабли неподвижно замерли, выстроившись в ровную шеренгу, и заглушили внешнюю связь, чтобы не привлечь внимания врага. По экранам проносились только сообщения их диспетчера, что тренировочный флагман не войдёт в поле повышенной опасности, и им следует переждать бой рядом со станцией или умереть, защищаясь ненастоящим оружием от врага.

Впрочем, боевые заряды у них были именно на такой внезапный случай, но без особого приказа никто перезаряжать орудия не посмеет.

Время превратилось в бесконечность. Каждая секунда отмерялась громким биением сердца и мерным тиканьем радара. Деметр старался выдохнуть, не переживать, но он уже сталкивался с Таланцами в нескольких миссиях. Эти твари питались белковой пищей, биологические структуры были основной целью для пауков, и когда несколько сот этих тварей выследили отряд Деметра, они потеряли больше половины бойцов, съеденных заживо, прежде чем смогли отбиться. При воспоминании о, казалось бы, неразумных, но, вместе с тем, превосходящих ивлионцев по технологиям существ, у него мурашки побежали по коже. Совершенно другой разум, другая цивилизация – люди были не способны понять их мотивы и стремления.

Наладить мир или хотя бы как-то договориться с пауками тоже оказалось невозможным, и всё, что ивлионцы делали – это уничтожали и защищались. И лишь то, что Таланцы нападали крошечными группами, спасало людей от уничтожения.

На панели вспыхнуло сообщение, что несколько крупных истребителей и два десятка разведчиков появились в квадрате 6-12-27. Это было совершенно в противоположной стороне от расположения студентов, и всё же Деметру было неспокойно. Возможно, по старинке тянуло в безумный бой. Хотелось открыть огонь и распороть брюхо самому толстому паучку, взорвать их кораблики и выдохнуть, когда, издав последний писк, эти уродцы сгорят в пламени их разрушенного корабля.

Радар снова мигнул, и Деметр вздрогнул – на экране высветились четыре точки. Два истребителя и два разведчика. И теперь уже можно было не гадать, что это Таланцы, их корабли подкрашивались чёрным. В эфире – мёртвая тишина. Деметр нервно отсчитывал секунды и смотрел, как приближаются к ним чёрные точки.

— Четыре Ти в 6-87-14, — его голос дрогнул, когда он нарушил тишину эфира.

В ответ пришло сообщение диспетчера, подтверждающее новую угрозу. Деметр заметил, как задёргались другие пилоты – корабли нервно шевелились в пространстве, поднимались защитные щитки, и крутилось колёсико выдвигающегося боевого оружия. Люди понимали, что до прибытия разведчиков не более минуты, а диспетчеры даже не пытались передать им инструкции, без которых рядовые были обязаны сохранять строй.

Когда Таланцы подойдут к пятой станции, тридцать маленьких фениксов будут как раз у них на пути, и пауки, не задумываясь, разнесут их в щепки или оглушат и затащат на свой корабль. Что случится там с пилотами, даже предполагать было страшно.

Если минуту назад время растягивалось на часы, то теперь оно припустилось в нервный пляс. Точки на радаре стремительно приближались, разведчики вырвались вперёд, и на экране появилось предупреждение о возможном обстреле. Фениксы ощетинились, покрываясь более светлыми пластинками, но от точных попаданий энергетического оружия пауков эта защита не сработает.

От стука своего собственного сердца Деметр почти не слышал попискивания радара. Каждое потраченное мгновение могло стоить ему и отряду жизни. Рискуя всем, Деметр переключился на внутреннюю связь с фениксами и быстро чётко сказал:

— Деметр Оксиген, мичман третьего ранга. Приказ: перейти под щит Эрато.

Его птичка дёрнулась от резкого толчка и, несколько раз крутнувшись, скользнула под купол пятой станции. Отряд Деметра безоговорочно последовал за ним. Остальным же пришлось потратить драгоценные секунды на обдумывание, и всё же большинство последовало приказу. Только четыре корабля остались на прежней позиции, очевидно, не принимая Деметра за назначенного командира.

Альфа не успел повторить приказ, когда по пространству прошла лёгкая дрожь, рядом со станцией мелькнули уродливые фигуры разведчиков паучьих пилотников, и широкий луч разбил два корабля в щепки. Два других лишь немного зацепило, и второй разведчик Таланцев уже был на подходе. Мысленным приказом Деметр просканировал оставшиеся корабли: один имел несущественные повреждения, но мог двигаться, второй же лишился двигателя, но пилот был ещё жив.

— Корабль номер двадцать два, взять на буксир номер пятый и перейти под щит Эрато, — уже твёрже сказал Деметр.

Двадцать второй дёрнулся, сорвался с места и, оставив повреждённый пятый, запрыгнул под защитный щит, следом за ним прошёл луч паука. Экран станции чуть дрогнул, но мощности одного разведчика не хватило для прорыва щита. Зато хватило небольшого попадания, чтобы пятый феникс рассыпался на мелкие осколки.

Деметр про себя выругался, проклиная трусов и неподчиняющихся идиотов. Если за этот произвол его вышвырнут из отряда, он непременно утащит за собой пилота двадцать второго феникса. Мельком взглянув на сообщения от диспетчера, он снова разразился бранью – до прибытия подкрепления более минуты. До появления истребителей менее пятидесяти секунд.

— Моя команда, приготовить боевое оружие, — твёрдо, стараясь не показывать, как внутреннее беспокойство сносит крышу, сказал альфа. — Цель - первый разведчик, всем подготовиться к лобовой атаке.

Команда, изначально настроенная на работу под началом Деметра, выполняла всё беспрекословно. Боевое оружие было заряжено, феникс чуть сменил форму, готовясь наносить удар, и Деметр, уверенный, что его подчинённые последуют за ним, выскользнул из-под щита. Прицел быстро выловил движущуюся цель. На мгновение замерев, фениксы одновременно дали залп и тут же вернулись под защиту экрана.

Разведчик противника дёрнулся, перевернулся, проседая на одно крыло, и впечатался в щит, разлетаясь на сотни кусков. По внутренней связи пробежался вздох восхищения, и сам Деметр облегчённо выдохнул.

— Команда три и четыре, повторить маневр.

Их боевое оружие требовало перезарядки, и Деметр надеялся, что капитанам назначенных команд хватит ума справиться с поставленной задачей. Фениксы вылетели навстречу Таланцу, произвели выстрел, но паук успел послать в них луч, прежде чем разбился сам, повредив два корабля, и товарищи оттащили их на буксире к станции. Один из пилотов погиб, второй же был прикреплён к поверхности станции – теперь ему, как и всем, оставалось надеяться, что подкрепление успеет добраться до них раньше истребителей врага.

Таланцы впервые атаковали с двух сторон, и Деметр поверить не мог, что старшие офицеры не предусмотрели такой возможности, отправив все оборонительные отряды станции в дальний квадрат, оставив тылы без защиты. На радаре было видно стремительное приближение вражеских истребителей, наконец, пришло новое сообщение от диспетчера, что отряд подмоги прибудет через тридцать секунд, и фениксам оставалось лишь молиться всем возможным богам и вспоминать старые грехи.

У Деметра не было ни единой мысли в голове, ему просто хотелось выжить, хотелось сохранить свою жалкую шкуру и послужить отечеству.

Щит колыхнулся от удара луча истребителя. Широкий корпус вражеского корабля завис совсем недалеко от того места, где горстка безоружных студентов ждала своей участи. Что сделают с ними пауки, было ясно и без слов. Если не уничтожат как мух, то утянут в своё силовое поле и сожрут на своём корабле. Новый залп заставил Деметра сжать кулаки – щит вспыхнул и в месте контакта прорвался, открывая Таланцам светлый беззащитный корпус.

Мичман глубоко вдохнул, запуская программу отсчёта перезарядки корабля Таланцев. Всего десять секунд, чтобы отдать приказ и умереть:

— Код четыре. Прорыв щита над Эрато. Включить полную защиту и закрыть брешь, — голос ни на секунду не дрогнул, мысленный приказ послал корабль к назначенной точке, остальные фениксы устремились следом и, выставив блестящую чёрную поверхность навстречу паукам, Деметр отключил двигатели, передав всё питание на слабый контурный блок.

Три миллиметра до вакуума.

Удар луча врага отдался дрожью по всем кораблям. Центральные машины обуглились, рассыпаясь на глазах, и их место заняли те, что до этого стояли по бокам. Деметр зажмурил глаза. Ещё одного удара тренировочные фениксы не выдержат. На радаре уже давно появились точки их кораблей, прибывала поддержка, но вряд ли они успеют до того, как пауки превратят их в жаркое.

Но следующего удара не последовало. Таланцы перенаправили оружие навстречу прибывшим отрядам, и над головами студентов развязалась бойня. Деметр даже не следил за ней, боясь шелохнуться, он дожидался конца – своего или врага, это уже не важно. Очередная маленькая смерть в его послужном списке. Возможно, последняя из-за действий без прямого приказа старшего чина. А может, и первая среди сотен в экипаже фениксов.

Бой закончился меньше чем через десять минут. Студенты оставались на местах, закрывая прореху и дожидаясь техников, которые прибыли после отрядов зачистки. Космический мусор отогнали от станций подальше, чтобы он случайно не повредил корпус станции, а останки кораблей Таланцев собрали для исследований и погрузили в грузовые отсеки мусорщиков. Их квадрат на мгновение ожил, превращаясь в жужжащий улей, а потом в одно мгновение всё стихло, и команда поддержки Эрато, выбравшись наружу, восстановила повреждённые зоны.

Тренировочный флагман фениксов появился только под вечер общепринятого времени. Пилотов погрузили на корабль и изъяли с каждого экипажа чип памяти для обработки данных. Закончилось ли обучение? Успешно ли прошла тренировка или завтра их ждал новый вылет, Деметра не интересовало. На негнущихся ногах он добрался до своей комнаты и рухнул в постель.