Через тернии к.

Нет ни веков, ни памяти о прошлом.
Живем минутой, той, что уж прошла.
Мы верим в сказку, от которой тошно,
И верим в правду, ту, что жизнь прожгла.
(с)Эрнест Степке

Теперь почти каждую неделю Деметр получал письма от младшего мужа. Всё такие же отстранённые, с холодным началом и жёсткой подписью. Омега намеренно говорил о сторонних вещах – о книгах, которые читал, о театре и моде. Но альфа чувствовал, что Перси за него хватается, боится, что муж снова опоздает на течку, и это заставляло его самодовольно улыбаться. Так или иначе, но он вернул себе контроль над своим омегой. А значит, сможет вернуть и его расположение.

Несмотря на пройденный тест, Деметр продолжал общаться с психологом. Кроме обычных бесед, ему были назначены восстановительные программы, и он бы мог поблагодарить специалиста, но чувствовал, что именно сообщения младшего мужа приносят ему покой. Деметр радовался его письмам, но после каждого в душе оставался горький осадок. Одна часть Деметра хотела читать и читать, отвечать, наслаждаться каждой, пускай и сухой строчкой, а другая хотела послать омегу прочь.

Перси сменил место работы, перейдя из отдела контроля в исследовательский. Теперь его младший муж занимал весьма приличную должность и мог бы неплохо себя обеспечивать, но, словно по привычке, или чувствуя себя чем-то перед ним обязанным, Деметр продолжал ежемесячно высылать ему деньги. Только теперь не восемьдесят процентов от зарплаты, а лишь пятьдесят, но она всё равно значительно превышала ту сумму, что он отдавал, будучи мичманом.

Временами омега писал об исследованиях, которые проводил, но Деметр почти не вчитывался, скользил взглядом по письмам, выискивал в нём ценные слова и надеялся, что когда-нибудь там вновь появится подпись «Влюблённый П.». Проблема на первой станции так и не разрешилась, и, хотя Перси напрямую ею больше не занимался, но по-прежнему следил и беспокоился за состояние жизнеобеспечения Каллиопы. До Деметра также доходили слухи, и хотя он не читал прессу и почти не смотрел каналы по ТВ, но ребята в комнате отдыха болтали, да и старшие офицеры фразами перебрасывались – на первой станции зрел настоящий бунт, а транспортное сообщение с ней было прекращено. И техники, что работали на Каллиопе, а жили в других местах, оказались отрезанными от своих семей.

Тяжёлое положение своей родины Деметра не трогало, лишь временами хотелось вернуться в крыло, где он провёл детство, и подать нуждающимся, взглянуть на свою школу и перевести туда пару тысяч, чтобы дети не умирали от обезвоживания. Никто из живущих и умирающих на первой не был виноват в столь плачевном состоянии станции. Просто срок эксплуатации её системы жизнеобеспечения подошёл к концу, и аппаратуру следовало полностью заменить. Но правительство предпочло достраивать Уранию. Когда Каллиопа превратится в безжизненный мусор, с неё снимут корпус и поставят на новую станцию. Только кто будет жить на Урании, если все погибнут?

Перси также писал об исследованиях в М31 – огромной галактике, расположенной недалеко от галактики Герроков. Богатая минералами и яркими звёздами М31 всегда притягивала Ивлионцев, но любые попытки сунуть в неё нос заканчивались агрессивными нападениями противника. Те, не кривя душой, натравливали Таланцев на Ивлионцев, и последним приходилось бежать от двойной атаки. Впрочем, и по сей день, генералы посылали своих солдат в М31 за ресурсами, а фениксы, рискуя своими жизнями, защищали и прикрывали пехоту от нападений.

Открытие планеты, пригодной для жизни, могло бы порадовать, но то, что она находилась в соседней от вражеской галактике, ничего хорошего не сулило. За двести лет войны Ивлионцы разработали немало оружия, способного противостоять Таланцам, закрыться от сканеров Герроков и даже истреблять их, не позволяя приближаться к объектам. Но вот против Ксирдов спасения не было, и если им придётся обосноваться на какой-то планете, то сначала надо решить, что делать с безумными роботами, которых Герроки, отстаивая свои территории, могли запросто притянуть, указывая, куда нужно нападать.

Деметр не хотел разочаровывать Перси, так что в письмах ни разу так и не обмолвился о своих опасениях. Он отвечал на каждое сообщение короткой фразой. Это создавало иллюзию общения, и альфе действительно казалось, что они становятся ближе, узнают друг друга и понимают. Деметр был уверен, что ещё немного, и любовь Перси вспыхнет с прежней силой.

На следующую течку Деметр снова хотел опоздать, но, вместе с тем, что-то подгоняло альфу, хотелось увидеть Перси и ещё сознательный взгляд младшего. Хотелось, как и раньше, посидеть за столом, попробовать пирогов и послушать обволакивающий покоем голос омеги. Альфа приехал вовремя, но, желая доставить Перси неудобство, целый час мучил его и самого себя, изнывая от желания ворваться в квартиру, опрокинуть мужа на постель и исцеловать каждый сантиметр прекрасного тела.

Когда Деметр, наконец, переборов свою жёсткость, открыл двери, Перси, пошатываясь, поднялся с постели и с громким всхлипом повис у него на груди. Стало сразу стыдно за своё ребяческое поведение, стыдно за волнение мужа и за его боль. Стараясь успокоить омегу, Деметр целовал его в прикрытые покрасневшие глаза, ласкал искусанные губы и тихо шептал: «теперь всё хорошо», а Перси, доверчиво, ласково и нежно цеплялся за него, тянул к себе и срывающимся голосом повторял: «не уходи...»

После течки, когда они оба пришли в себя, Перси вновь выглядел немного обиженным. Разговаривать с мужем не стал, вручил передачку – всё тот же пирог – и лёг спать, даже не попрощавшись. Присев рядом с ним и погладив по взъерошенным волосам, Деметр пообещал ему и себе:

— Я больше не опоздаю.

Перси только всхлипнул и отвернулся.

Три следующих месяца были напряжёнными, и Деметр слишком уставал, чтобы забивать голову глупыми мыслями. Вечера с Танталом стали редким исключением, он появлялся не чаще, чем раз в неделю, потому что засранец бегал к Пелопу, но Деметр чувствовал себя после длительных смен разбитым и уставшим настолько, что даже секса не хотелось. Свой положенный отгул Деметр проводил с друзьями, намеренно не навещая младшего мужа, хотя знал, что тот следит за его расписанием.

Его тянуло домой, именно в этот странный уют, созданный красивым мужчиной и пятнистой кошкой. Деметр скучал по бессмысленным посиделкам перед ТВ, скучал по мягким ладоням младшего мужа, когда тот обнимал его, засыпая на руках мужа. Но понимание того, что там его не любят и не ждут, остужало, заставляло проводить ночи с другими. Только выбираясь из постели очередного любовника, Деметр чувствовал себя не живым, а высушенным трупом, лишённым сердца и души. Бессмысленные связи, бессмысленные телодвижения. Намного больше удовольствия он мог доставить себе сам.

На праздник Возвышения им выпал отгул, и Деметр снова надеялся на хороший вечер в компании товарищей. Перси прислал ему письмо, где писал о большой вечеринке в честь наступления 315 года и просил мужа приехать. Деметр не ответил, не желая его расстраивать. Но перед вылетом на станцию Арес сообщил товарищам о своём переводе, и Рей устроил скандал. Деметр никогда не видел товарища таким расстроенным, конечно, они с Аресом работали в паре уже много лет, прикрывали друг друга, поддерживали и вытягивали. Теперь же Рей остался без хорошего друга и напарника.

Как Арес и говорил, товарищ даже не попытался понять его. Рей был уверен, что их дружба всегда будет на первом месте, а все омеги - это лишь временное явление. Кажется, Рей даже был согласен получить омегу от правительства после сорока и поступить с ним так же, как Деметр с Перси. При упоминании своего младшего мужа в этом эмоциональном диалоге Деметр вздрагивал и думал, что ни один омега не заслужил такой участи, как Перси, но вслух этого, конечно, не говорил.

В итоге все разъехались не в лучшем настроении. Деметр почти целый день провёл в каких-то пабах, танцуя и общаясь со случайными знакомыми, но очень скоро ему это наскучило, и он стал чувствовать себя одиноким и брошенным.

Арес этот день проводил со своим любимым беременным мужем, и когда лейтенант поздравлял его через вифон, то друг выглядел безгранично счастливым, так же, как и цветущий Гео. Рей, обиженный на весь свет, внезапно отыскал какого-то парня и решил, что этот вечер посвятит замечательному делу – вспахиванию постели, и после короткого разговора с Деметром больше на звонки не отвечал. Пелоп уехал на седьмую к своим родителям и, вежливо приняв поздравления, отказался приезжать в РЦ.

Альфа помнил, что Персефон приглашал его на шестую станцию, но какое-то неприятное чувство, что в действительности Перси он не нужен, грызло его с того самого момента, как он получил письмо. Лезть в его жизнь не хотелось, но, пройдясь по знакомым барам, отогнав от себя с десяток приставучих омег, Деметр понял, что безумно хочет, чтобы с ним рядом был кто-то близкий. И никого, кроме Перси, он вспомнить не мог.

Поборов свою гордость, он позвонил младшему мужу. Тот был счастлив или притворился, что счастлив, и сказал, что очень ждёт Деметра, встретит рядом со зданием Ивлионского национального театра, где проходило торжество, и сам проводит его. Это немного польстило, и альфа направился к межстанционным поездам. Неудивительно, что билеты купить оказалось сложно, и Деметр заплатил довольно-таки крупную сумму, зато ехал в первом классе со всеми удобствами и бокалом искусственного шампанского.

На шестой заскочил в ателье и взял приличный костюм, цены и выбор там отличались от третьей, всё же шестая была построена на столетие позже, и уровень жизни тут был повыше.

Перси действительно его встречал, улыбнулся широко и открыто, немного обнял, хотя это и вышло неловко, Деметр улыбнулся на его приветствие. Быстро осмотрев внешний вид своего старшего супруга, Перси распустил и поправил ему узел галстука, с нежной заботой опустил ворот рубашки, и Деметр чувствовал лёгкую дрожь от прикосновений его пальцев и горячего дыхания. Сам Перси выглядел восхитительно – кажется, Деметр таким его и не видел никогда. Омега был в дорогом приталенном костюме, без пиджака, но в красивом жилете с искусной вышивкой, в тонкой, почти прозрачной рубашке с открытым воротом, оголяющим его шею, и очень узкими манжетами, закреплёнными запонками в виде птиц. На голове – строгая причёска и тонкая диадема, украшенная листьями, при этом казалось, что Перси носит лавровый венок.

— Ты прекрасно выглядишь, — Деметр с трудом нашёл в себе слова, проходя с младшим мужем в широкий зал.

— Спасибо, мне очень приятно, что ты решил провести этот вечер со мной.

— У меня всего пять часов, — Деметр неловко улыбнулся, уже сожалея, что не приехал раньше.

— Я благодарен и за них.

Зал был полон людей, казалось, всё высшее общество собралось встретить этот вечер. Чиновники, офицеры, учёные и деятели искусства – те, кто никогда не видел жизни Каллиопы и понятия не имел, как живут люди из низов. Деметр старался вести себя, как и они, но словно груз давил на плечи, ему было тяжело дышать, всё время казалось, что стоит ему отвернуться, как на него показывают пальцем, посмеиваются и обзывают отбросом.

Сейчас он действительно чувствовал себя таким. После получение офицерского звания он прошёл общие курсы этикета и самостоятельно изучил несколько фильмов, но в реальности всё казалось намного более жёстким, неприветливым и наигранным. Перси водил его по залу, здоровался с людьми, что широко улыбались, пожимали друг другу руки и очень хорошо отзывались и о Персефоне, и о Деметре. Альфе даже временами казалось, что его муж весьма популярная личность в этих кругах. Когда же генерал-майор Актеон Сингер с восхищением обнял Перси и назвал его спасителем человечества, Деметр отвёл мужа в сторону и удивлённо спросил, чем его омега так знаменит.

— Я же писал тебе о новом проекте, — Перси удивлённо заморгал, словно непонимание мужа было чем-то из ряда вон выходящее, — наша команда нашла планету в М31, и по данным разведчиков она может нам подойти. Сейчас мой отец готовит экспедицию, которая завершит исследования. Я бы не стал говорить ничего наперёд, но, возможно, через десять лет мы будем жить под настоящим небом.

Глаза омеги загорелись, он действительно хотел этого и сейчас, вот таким воодушевлённым, выглядел божественно прекрасно. Деметр пропустил руку ему за спиной и поцеловал его, понимая, что очень хочет прикоснуться к нему – именно такому – счастливому и с горящим взглядом.

Перси смутился, словно они не были мужьями, скромно улыбнулся и снова потянул за собой.

— Проект не получил бы такой огласки, если бы не Артур. Он собрал для нас огромные средства, чтобы наша исследовательская группа могла направить к планете зонды и сделать первые анализы. Он же и разрекламировал проект. Система, где находится заинтересовавшая нас планета, скрыта от Герроков огромным скоплением звёзд и космической пыли, она же скрывает планету и от нас, потому данные не точные.

Перси продолжал рассказывать, а Деметр заворожено смотрел на его чуть покрасневшие щеки, блестящие глаза и мягкие губы, к которым хотелось прикасаться снова и снова. Если бы не все эти напыщенные, самовлюблённые толстосумы, Деметр непременно бы прижал Перси к стене и заткнул его, лаская чувственные уста. Хотелось ощутить на своём языке свежесть мяты, ощутить жар его тела... Деметр судорожно сглотнул, понимая, что безумно желает своего собственного мужа и желает его прямо сейчас.

— Вот, кстати, Артур, я познакомлю вас, он со своим младшим мужем и сыном, — Перси снова потянул Деметр за собой, до того как альфа успел возразить.

Знакомиться лично с Артуром Гиесом у него не было ни малейшего желания. Только встав напротив этого самовлюблённого, напыщенного альфы, ему тут же захотелось развернуться и уйти. Артур был выше Деметра на голову, смотрел свысока и с презрением улыбался. Несмотря на военную выправку, широкие плечи и грудь, Деметр рядом с этим колоссом казался тараканом, которого легко можно раздавить. Муж Артура был его полной противоположностью – невысокий, вертлявый, тощий омега с огромными глазами и длинными, пушистыми ресницами. Его светлые кудряшки были уложены в сложную причёску, завёрнуты, закручены и украшены огромным количеством бисера и блёсток. На лице также были наклеены стразы и звёздочки. Омега сиял и так же сияюще улыбался.

— Приветствую, Персефон, — Артур официально поклонился и бросил нечитаемый взгляд на Деметра.

— Перси! — младший муж Артура, словно забыв об этикете, бросился тому на шею и быстро затараторил: — Всё ещё без животика? Мой подарочек не помог? Познакомь со своим мужем! Хочу посмотреть на нашего героя.

Артур чуть отодвинул в сторону своего младшего, пожал руку Деметру и очень официально представил свою семью. Омегу Файно Гиеса и сына-омегу Афина Гиеса. Дальнейший разговор не клеился. Файно очень много говорил, очевидно, с Перси они общались, и не только по работе. Афин скромно отворачивался, стараясь не замечать, как его отец пытается прожечь взглядом дыру в Деметре, а лейтенант мрачно кивал на поток вопросов Файно и надеялся, что Перси его спасёт.

— Персефон мне показывал несколько статей в газетах о вашем героизме, то, как вы защитили Эрато – выше всяких похвал.

— Он солдат, и это его обязанность, — холодно остудил пыл мужа Артур.

— А ваша героическая защита космического перехода в созвездии Глизе 715, — не унимался Файно, — я переживал вместе с Перси, когда он получил известие о вашей кончине!

Деметр осторожно взглянул на мужа. Персефон не сказал ему, что Деметра объявили мёртвым, и за те несколько часов, пока его мотало по подпространству, его младший муж успел стать вдовцом. Неудивительно, что Перси был в таком жутком состоянии, когда они встретились. Внезапно осознав, что Перси не просто переживал, а действительно был разгромлен известием о его смерти, Деметру захотелось обнять младшего мужа, успокоить, что он жив и никуда больше от него не денется. Деметру действительно не хотелось его оставлять, и чтобы он больше не тревожился.

Болтливого Файно ещё долго не могли успокоить, омега успел обсудить наряды присутствующих, вспомнил о новой коллекции Афродита Кипидского, пригласил на ужин и, прикрыв экран планшета узенькой ладошкой, показал фотографию своей новой татуировки. Перси по большей части вежливо молчал и кивал, а Артур, вскинув голову, делал вид, что его это вообще не касается, и если бы не Персефон, то непременно бы выставил Деметра из здания.

Эта бесконечно долгая беседа прервалась внезапно заигравшей музыкой, и Файно, подхватив Артура под руку, потащил его танцевать. Перси, улыбнувшись, тоже указал на освободившуюся площадку, и Деметр равнодушно повёл плечами.

— Последний раз я танцевал на общеобразовательных курсах в школе, если тебе хочется опозориться – мне всё равно.

Омега не ответил, вывел мужа в зал и, положив руку ему на плечо, посмотрел в глаза. Красивые, ярко-голубые, они всегда притягивали, завораживали, звали к себе, и Деметр, сжав ладонь Перси, осторожно толкнул его корпусом, направляя движение.

Пары легко скользили, двигаясь в медленном танце. Сосредоточенный только на своём партнёре, Деметр чувствовал необыкновенную лёгкость в груди, словно детский восторг от встречи с чем-то необычным. Сейчас действительно с ним происходило нечто волшебное – танец с прекрасным омегой под ярким светом хрустальных ламп, в звуках чарующей музыки. Деметр погружался в атмосферу собственного счастья.

Перси всё время улыбался, не отрывая взгляда, сжимал пальцы мужа, тянул за собой, и Деметру безумно хотелось сжать его крепче, подхватить на руки, прижать к себе и целовать до беспамятства.

— Ты прекрасен, — его голос тонул в громких переливах знакомой мелодии.

Деметру не хотелось отпускать его, не хотелось разжимать пальцы и позволить ему ускользнуть. Но Перси, как волшебный светлячок, звал за собой, уводил в свой мир, но не принадлежал Деметру. Они вместе уже почти три года, но альфа ничего не знал о Перси, не знал, чем он занимается долгими длинными ночами, с кем проводит свои выходные и о чём говорит с близкими друзьями. Деметр не знал его окружения, увлечений, желаний. Деметр не знал о нём ничего, и совершенно чужой для него человек, ничем с ним не связанный, кроме брачных уз, сейчас был самым нужным и важным на земле. Но только не его.

Чужой Перси каждый день улыбался кому-то другому. Встречал и обнимал болтливого Файно, делился своими переживаниями, открывался, ждал ответа... а кто для него был Деметр? Что значили их редкие встречи, когда они три дня проводили в постели, а потом расходились, всё такие же чужие, незнакомые друг другу люди.

— Ты мне нужен...

Бессмысленные слова вырывались, как и сбитое дыхание, с биением сердца, с каждым новым поворотом и новым шагом.

— Ты должен быть только моим...

Перси, запыхавшись, отвёл его чуть в сторону, но Деметр не позволил ему остановиться и, не отпуская горячую, чуть влажную ладонь, потянул его за какую-то дверь. Скрывшись от посторонних глаз в узком служебном коридоре, Деметр прижался к пылающим губам, сжал желанное тело, задыхаясь от быстрого танца и своей страсти. Перси сводил с ума, его потрясающий запах, горячая кожа, от которой плавилось всё внутри и хотелось вдавиться в него, вбиваться с безумной силой и наслаждаться несдержанными криками счастья.

— Хочу тебя! — Деметр толкнулся в него бёдрами, показывая, как напряжён его член, а желание разрывает его изнутри.

— Не здесь же, — Перси попытался вырваться, убрал руки, что суетливо пытались забраться к нему в штаны.

— А где?

— Деметр! — Перси хохотнул, меняясь в лице и отталкивая его сильнее: — Просто успокойся.

— Хочу тебя трахнуть, прямо сейчас, — серьёзно объяснил альфа, рассчитывая на понимание младшего.

— Выбери себе текущую подстилку и отправляйся в номера, — сердито отмахнулся Перси, и попытался уйти, но Деметр остановил его и снова прижал к себе.

— Ты не расслышал? Я хочу именно тебя!

Перси сморщился, его вымученная улыбка стала горестной, и омега, вывернувшись, снова оттолкнул мужа.

— Не надо так делать, Дем, это очень больно. А ты... снова и снова...

Деметр с непониманием уставился на омегу, почему ему было больно, что он делал снова не так? Альфа не понимал, а Перси не собирался больше объясняться, вернулся в зал, на мгновение задержавшись в проходе дверей и бросив на мужа печальный взгляд. Деметр не рассердился, но ощутил разочарование, стало обидно, что он открылся, показал свои истинные чувства, а его оттолкнули. Вернувшись в зал, он опустошил пару бокалов шампанского и направился к выходу.

Уже в общественных коридорах, где проходил транспорт, Перси догнал его и, схватив за рукав, изумлённо и разочарованно посмотрел ему в глаза.

— Зачем ты так? — в его голосе была горечь, но Деметр искренне недоумевал, что сделал не так.

Перси не договаривал, не открывался, всегда всё оставлял при себе и оставался чужим.

— Напиши мне о себе, — Деметр приподнял его подбородок и заглянул в голубые глаза, — я хочу знать, что ты чувствуешь и почему.

Перси удивлённо кивнул, а альфа забрался в подоспевший транспорт и направился к поездам. Вечер закончился раньше, чем он рассчитывал, но завтра в шесть утра ему нужно быть уже на мостике, и свободные часы он может потратить на здоровый сон. И дрочку. Всю дорогу до базы он вспоминал своего прекрасного мужа и мечтал оказаться один в своей комнате и выплеснуть это желание. Закрыться в душе, представляя перед собой упругое тело, мягкую обжигающе горячую кожу, его узкий вход, в который так приятно забираться пальцами и слышать его протяжные стоны. Потом поставить воображаемого Перси перед собой на колени и кончить ему в рот, прижимаясь головкой к небу и проводя своим органом по его мягким губам.

Иллюзии казались почти реальными, руки пахли мятой, и Деметр держал ладонь у лица всю дорогу, наслаждаясь несуществующей близостью и тем, чего в действительности у него нет.

Оказавшись на базе в своей каюте, Деметр быстро снял напряжение и, не зная чем себя занять, пошёл в ангар.

Смотреть на ряды прекрасных кораблей всегда было приятно. Деметр прошёл мимо истребителей и погладил свой – феникс привычно холодил руку, тянул к себе. Активировав машину, Деметр забрался в кабину и с приятным вздохом опустился в ложемент, соединяясь с кораблём. Казалось, чувства обострились, сознание расширилось, и сотни лампочек замигали перед глазами. Деметр лежал, наслаждаясь привычным для себе местом, наслаждаясь дыханием корабля и своей тягой к полётам.

Внутри него тоже всё желало взлететь. Выбраться за пределы искусственной гравитации, взмахнуть своими крыльями и устремиться в неизвестность. Перси не раз писал ему, что завидует этому полёту, мечтает также летать в безграничном пространстве, и сейчас Деметр думал, что хотел бы взять его с собой и показать свой мир таким, как видит его глазами феникса.

Сам не понимая, чем руководствуется, Деметр включил внешнюю связь и позвонил младшему мужу. Перси, наверное, только вернулся домой после приятного вечера, и теперь они смогут хоть немного поговорить один на один.

Омега принял вызов почти сразу. Звонок его встревожил, и сейчас он удивлённо смотрел на своего старшего, пытаясь понять, что произошло. На Перси был лёгкий халат, открывающий его грудь и татуировку феникса, показывающий Деметру тёмные ореолы небольших сосков, которые почему-то возбуждённо выпирали. Впрочем, и весь остальной вид младшего мужа казался взбудораженным – распущенные волосы, яркий румянец на щеках, горящий взгляд и чуть утяжелённое дыхание.

Внешний вид омеги безумно притягивал, именно таким Деметр видел его в течки, и возбуждение накатило с новой силой. Но вместе с тем пришло понимание, что Перси в этот вечер не один, что его младший муж привёл кого-то к ним в дом, и сейчас другой альфа будет целовать и ласкать его напряжённые соски и яркие, припухшие от возбуждения губы.

— Не отвлёк? — голос Деметра слегка сел, внутри всё горело от напряжения, от желания вытащить из виртуального экрана мужа к себе и забрать его у другого.

— Почти нет, — Перси тяжело вздохнул, распрямляя плечи, и полы халата распахнулись, открывая взору красивый торс, безупречное тело с крепким прессом и гладкой кожей. Сердце альфы забилось ещё быстрее, и появилась идиотская мысль попросить Перси опустить камеру и показать себя ниже.

— Просто хотел поблагодарить тебя за вечер. — Деметр невольно облизнулся, пожирая Перси глазами, — и хотел тебя увидать снова. — чуть помедлив, альфа добавил: — Сними халат и отойди от камеры.

Перси дёрнул бровями, а потом кивнул. Ткань спустилась с плеч, открывая Деметру недоступное. Перси медленно повернулся, показывая себя, не стесняясь своей наготы и возбуждённого члена, не прикрывая блестящую смазку на ягодицах и дрожащие от возбуждения руки.

Захотелось спросить, с кем он, захотелось понять, почему он отказал Деметру... но альфа лишь жадно сглотнул, пытаясь запомнить каждую чёрточку, впитать в себя несуществующий запах и удержать всё то, что ему не принадлежало.

— Ты прекрасен, — произнёс Деметр. — Пиши мне, — прозвучало как приказ, и лейтенант прервал звонок.

Возбуждение снова давило, но хотелось именно Перси, прижать его к себе и занять место другого альфы. Выбравшись из феникса, Деметр заблокировал корабль и быстрым шагом направился в свою каюту, намереваясь снова предаться иллюзиям. У выхода из ангаров он столкнулся с Танталом. Ничего не объясняя, Деметр затащил его в свою комнату и трахнул, спеша снять напряжение. После оргазма мозги встали на место, и альфа задумчиво валялся на постели, рассматривая потолок и пытаясь понять, почему так тяжко стало без Перси.

— У всех праздник, а ты на военной базе, — альфа попытался намекнуть, что омеге пора уходить.

— А куда мне идти? — Тантал пожал плечами и уставился на лейтената: — Ты знаешь, что семья моя мертва. Я одинок, у меня нет дома, и скоро тридцать, — мужчина внезапно рассмеялся, — бездомный двадцативосьмилетний омега в полном рассвете сил. — Смешок был горький, как и его слова. — А ты как встретил этот год?

— Встречался с Перси...

— И тебе что, муж не дал? — покряхтел Тантал, показательно поглаживая измученную пятую точку.

— Не до того было. Мы на приём ходили, — Деметр почему-то с ужасом подумал, что теперь до следующего отгула, который он непременно проведёт с мужем, ему придётся ждать ещё две недели. А до течки так вообще ещё месяц. И всё это время Персефон будет развлекаться в постели со своими любовниками. От безысходности захотелось выть. — И сейчас он с любовником, — в голосе альфы было нескрываемое разочарование.

— Ревнуешь?

— Мне просто нужен секс! — не задумываясь, рыкнул Деметр. — А Перси далеко и не со мной.

— Соболезную.

— Спасибо, — хрипло и расстроено ответил альфа, уверенный, что это было сказано ему.

— Я не тебе, идиот, — привычно заворчал Тантал, — а своей натруженной жопе. Ты меня даже не подготовил. Сегодня угостишь коктейлем. А ночью пойду к Пелопу. Он хоть со мной нежен.

Омега поднялся, натянул штаны и стал собираться. Альфа сначала с равнодушием смотрел на своего любовника, а потом неприятная догадка промелькнула в мыслях, и Деметр поймал омегу за руку и заставил посмотреть в глаза.

— Что у тебя с Пелопом?

Тантал отвёл взгляд и выдернул запястья.

— Ничего. Просто трахаемся, как и с тобой.

Деметр поморщился и выставил омегу за дверь, почему-то сильно на того разозлившись. Если бы он просто трахался с Пелопом, то не отводил бы взгляд. И то, что он продолжает спать с двумя, испытывая чувства к одному из них, вызвало неприятное гудение в груди. Как бы Деметр не пытался отстраниться, всё же Тантал был его другом, а значит, немного лучше, чем обычная шлюха. То, что он вёл себя как подстилка – бесило.