Человечество без души

Деметр прослушал большую часть награждения. У него не было сил смотреть в глаза сослуживцам. Пустые поздравления, бессмысленные ордена тем, кто уже никогда не вернётся к ним с того света. Разве могли награды заменить сиротам их отцов...

Похоронная церемония проходила на военной базе, и почти никто из родственников погибших туда не был допущен. Тел не осталось, только военные знаки отличия на тёмных коробочках. Всё было скомкано, спешно. Мёртвым ни к чему было уделять лишнее время. Время нужно было живым. Деметр знал, что ему придётся отвозить похоронный жетон Гео, он мог бы поручить это любому другому солдату, но не хотел. Рей, после того как отбуксировал обездвиженный корабль капитана до станции, не сказал ни слова, даже в глаза не смотрел, а Деметр и сам не мог встретиться с ним взглядом.

Его выходной был перенесён, остаток дня капитан давал распоряжения, касающиеся подготовки отряда и изменения в составе. Деметру предоставили сорок новичков, альфе пришлось провести общий инструктаж, проверить дело каждого. Это помогало немного отвлечься, забыть о других делах.

К вечеру Перси прислал сообщение, спросил, в порядке ли Деметр и приедет ли он домой. Капитан ответил холодным и коротким «Нет». Хотя домой хотелось невыносимо сильно, хотелось обнять Перси и, уткнувшись в его мягкие ладони, уснуть. Но он не мог позволить себе момент этого упоительного счастья, когда по его вине были несчастны другие.

Вечером Пелоп предложил выпить за товарища, Деметр хотел отказаться, но потом понял, что хочет просто надраться вдрызг, так, чтобы стоять на ногах было сложно. В офицерском баре собрались ещё до отбоя, Тантал тоже пришёл, хотя его никто и не звал, но гнать омегу ни у кого не было желания. Рей был мрачен, не говорил, ни на кого не смотрел. Молча поглощал спиртное и сердито отмахивался от Пелопа, когда тот просил что-то рассказать о погибшем. Деметр большую часть вечера тоже молчал, не мог подобрать слов, ему от воспоминаний было горько и всего выворачивало.

— Жаль... ведь он только вернулся, — уже после десятой рюмки заметил Тантал.

— Не нужно было ему возвращаться, — мрачно выдавил из себя Рей.

— Он сам попросил о переводе, — Деметр поднял взгляд и встретился с почерневшими от гнева глазами Рея.

— Он хотел остаться в пехоте! Словно чувствовал, что за говно с ним может произойти. И произошло. Потому что ты послал его закрывать Мельпомену! Нахуя? Там должны были находиться свои оборонительные войска! Остался бы он рядом со мной, и ничего бы не случилось. Но ты... — Рей дрожащим пальцем указал на капитана: — Во всём ты виноват! И что вернул его в строй и что кинул в бойню после годового перерыва! Тебе лишь бы ордена да звания получать, а то, что Ареса убил, тебе посрать!

— Рей! — Пелоп возмущённо дёрнул друга, пытаясь привести в чувство, но капрал сплюнул под ноги и быстро ушёл, оставив оцепеневших от его обвинительной речи военных.

— Надо ещё выпить, — прохрипел Деметр и заказал целую бутылку.

Капитан не помнил, как вернулся в свою каюту. Кажется, он продолжал пить даже после того, как Тантал и Пелоп, обнимаясь и целуясь, свалили с офицерского этажа. Альфе и смотреть в их сторону не хотелось, в мыслях крутилось, что с утра ему нужно отправиться на Мельпомену и говорить с Гео. Он понятия не имел, о чём говорить с омегой. Выражать соболезнования? Раскаиваться в грехах? Деметр даже не был уверен, что Гео ему откроет.

Разбудил его звонок, голова трещала так, словно он вчера несколько раз пробил ею обшивку. От собственного стона в ушах раздался звон, и Деметр потянулся за медицинский датчиком, надеясь вколоть себе средств от похмелья. Звонок не прекращался, кто-то очень настойчиво пытался его вызвать, и Деметр, с трудом сев на постель, принял вызов. На экране появился встревоженный Перси, и Деметр тяжело выдохнул. Он не хотел его видеть. Но в то же самое время хотел, чтобы Перси сейчас же приехал, обнял, прижал к себе. От этих мыслей альфа помрачнел ещё сильнее.

— Как ты? — родной тембр голоса младшего мужа – словно успокаивающие нотки приятной музыки, Деметр не хотел отвечать, лишь слушать и наслаждаться.

— Кто это, Дем?

От чужого, незнакомого голоса альфа чуть не подпрыгнул. Сон, головная боль, усталость – всё ушло на второй план. Рядом с ним в постели валялся какой-то растрёпанный омега, который сейчас выползал из-под одеяла, пытаясь заглянуть в экран. По спине пробежали мурашки, капитан резким движением закрыл связь, до ужаса испугавшись, что Перси мог увидеть рядом с ним эту шлюху. Этот бессознательный страх сдавил всё изнутри, стало тошно от себя, от своей мерзкой распутной жизни и от этого омеги, которого он даже вспомнить не мог.

— Что ты тут делаешь? — альфа вскочил на ноги, прикрываясь одеялом, и уставился на незнакомца.

— Ты вчера не мог дорогу домой найти, — омега ласково улыбнулся и похлопал рядом с собой по постели. — Давай продолжим вчерашнее!

— Вчера ничего не было! – словно пытаясь уверить себя в этом, Деметр закрыл глаза, стараясь вспомнить хоть что-то из жутко пьяного вечера.

— Но ты обещал отправить меня сегодня в эротический рай, — парень хихикнул, а Деметру показалось, что его сейчас стошнит.

Схватив юношу за руку, он всучил ему вещи и выкинул за дверь, костеря себя за блядство. Даже мысль о том, что он мог провести прошлую ночь с кем-то, вызывала отвращение. Было страшно за Перси, точнее, за то, что младший муж о нём подумает. Ведь он собирался стать лучше, измениться для него. Деметр тщательно себя обнюхал, пытаясь понять, до чего он мог опуститься, но запах от незнакомого омеги был слишком резкий, и разобрать, что осталось на его теле, а что просто витало в воздухе, было сложно.

Приняв лекарство, холодный душ и искусственный кофе, Деметр направился на перрон, собираясь отдавать долги и меняя свою жизнь. Пока ехал до Мельпомены, пытался составить речь для Гео, но для родных погибших не было верных слов. Вдовец от пункта прибытия поездов жил недалеко, но Деметру казалось, что он добирался жутко долго. И когда он подошёл к дверям нужной комнаты, сил уже не было.

Гео словно знал, что капитан придёт. Двери открылись через мгновение после звонка, омега отступил, пропуская гостя вовнутрь. Крошечная коморка пугала своими размерами, стену закрывала убирающаяся кровать. Когда она была опущена, то занимала всю комнату, но сейчас там был выдвигающийся столик, манеж для детей и ящик с каким-то вещами. Омега предложил присесть, и Деметр неуклюже забрался в узкую щель между стеной и стулом.

Поставив на стол чёрную коробочку, заменяющую родственникам памятники, Деметр тяжело выдохнул. Слова так и не нашлись, и Гео, видно, не желал его слушать. Взяв в руки то, что теперь будет напоминать ему о муже, он неловко покрутил её и бросил в коробку. Капитан посмотрел на мужчину, глаза у Гео были красные, бледные губы дрожали, но на лице читался вызов.

— Это всё?

— Я постараюсь помочь тебе получить комнату на четвёртом, — не зная, что ещё сказать, произнёс Деметр. Потом сжал кулаки и взял себя в руки, — соболезную твоей потере. Арес будет произведён в мичманы второго ранга, и ты будешь получать пособие в соответствии с его должностью.

— Думаешь, деньги помогут мне его забыть? — Гео резко отвернулся и всхлипнул.

Деметр с трудом вздохнул, казалось, в комнате не было воздуха, потому что дышать было очень тяжело. Гео плакал, но Деметр знал, что омега не пытается его разжалобить. Это были слёзы боли, Гео было по-настоящему больно, но исправить ничего нельзя. И Деметр медленно поднялся, собираясь уходить.

— Спасибо, что зашёл, буду благодарен, если будешь заглядывать с мужем, — дрожащим голосом произнёс Гео, поднимаясь следом, и теперь альфа заметил, что у омеги снова растёт живот.

— Ты беременный?

— Да, — Гео в защитном жесте положил ладонь на живот, — Арес сначала испугался, когда я снова забеременел, но потом вышел этот закон о детях, и он был так счастлив, — омега вскинул взгляд и посмотрел Деметру в глаза, — наверное, потому и согласился на твоё предложение. Он очень хотел, чтобы мы жили хорошо. Но я бы предпочёл, чтобы мы просто жили...

Выйдя из крошечной квартиры, Деметр столкнулся с Реем, и сослуживец посмотрел на него выцветшими покрасневшими глазами. Капитан ничего не сказал, а Рей некрепко обнял и несколько раз похлопал по спине. Не было в этом приветствии ни соболезнований, ни поддержки. Пустой бессмысленный жест, словно они чужие люди, и их не связывают двадцать три года совместной учёбы, службы и товарищества. Словно кончилась дружба, умерла вместе с Аресом или распалась уже намного раньше, когда Деметр забрался на мостик старшего офицера, а Рей так и остался рядовым.

Капитан вышел из жилого корпуса, пытаясь вздохнуть, но воздуха не было, словно и на Мельпомене начались перебои с кислородом. Альфа задыхался. Забравшись в транспорт, он направился на шестой уровень, нужно было выполнить обещание и выбить для Гео новую квартиру, помочь с детьми и назначить хорошее пособие. В канцелярии начала кружиться голова, казалось, от недосыпа или выпитого вчера алкоголя у него началось похмелье. Деметр с трудом мог различить буквы на экране, спешно подписывал документы и листал данные.

Уже в конце, когда Деметр закончил с делами, ему позвонил генерал Жан Энгер и сообщил, что через несколько дней зятю нужно прибыть на шестую станцию, где состоятся слушанья по поводу его кандидатуры для отправки на М31. А капитана ждал внеурочный отпуск. Полученная информация сбила с ног. Деметр не знал, к чему готовиться, а самое главное, на что тратить время. Казалось бы, ему некуда идти, хотя стоило лишь на секунду расслабиться, и мысли возвращались к Перси. Но что-то заставляло его отказывать себе в этом удовольствии. Вероятно, чувство вины.

К головокружению добавилась и боль, Деметр заглянул в медицинский центр и попросил укол обезболивающего. Благодаря капитанскому значку его не стали задерживать и проводить сканирование, даже стоимость услуги была значительно ниже. Словно этот мир был создан для высоких чинов.

От лекарств не полегчало, боль отступила, но тело двигалось как в тумане. Когда он понял, что стоит у дверей своей квартиры, то просто сдался. Провёл картой над электронным ключом, почему-то внутренне надеясь, что она заблокирована, и Перси его не пустит. Но двери отворились, и альфа ввалился в свою квартиру. Лёгкий запах какой-то вкусной еды приятно щекотал ноздри, рядом с ногами закружилась кошка, издавая смешные вибрирующие звуки. В прихожую вышел Перси и удивлённо посмотрел на гостя.

Чашка с чаем выпала из его рук, расплёскивая содержимое и приземляясь на пол со звонким стуком. Перси, преодолев крохотное расстояние до входной двери в считанные секунды, со всхлипом кинулся альфе на шею. Руки Деметра подхватили супруга раньше, чем мужчина понял это. Крепко прижимая Перси к себе, альфа уткнулся носом в густые волосы, наслаждаясь чудесным запахом. Грудь согревало тёплое частое дыхание омеги, а его руки крепко обхватывали плечи Деметра.

— Ты пришёл... — прозвучало тихо и нежно, так, как надо для надрыва души, для первой трещины в плотине самообладания.

Отстранив от себя Перси и боясь поднять на него лицо, Деметр спрятался в душевой кабинке. Альфа не хотел, чтобы младший видел его слёзы, но и сдерживать их больше не было сил. Слабость, которую он не прощал другим. Слабость, которую он не выносил. Слабость, которая теперь настигла и его. А действительно ли слабость?

Ледяной пар остужал кожу, охлаждал каждый сантиметр тела, за исключением головы. Она продолжала гореть, с каждой минутой снова и снова запуская лихорадочный процесс мышления, возвращения воспоминаний, подсовывая картинки позапрошлой ночи. Всё: принятое решение, повлёкшее смерть Ареса, упрёки Рея, незнакомого парня в его постели… мир пошатнулся, накренился, и Деметр упал на пол, захлёбываясь в своих чувствах, плутая в воспоминаниях.

Перси вскрыл кабинку, и система неприятно запищала. Но даже это не отрезвляло сознания Деметра. Маленькая душевая не могла вместить двоих, а вытащить нереагирующего на прикосновения мужа было сложно, мешала склизкая плёнка, которой покрылась одежда альфы. В комнате, в освещении ламп было хуже, чем в закрытом пространстве кабинки. Деметр пытался спрятать свои чувства, забраться обратно в свой панцирь, захлопнуть все двери его души, не впуская внутрь никого. Лёгкие касания тёплых пальцев, осторожные поцелуи нежных губ, такой родной запах мяты не давали пути для отступления. Перси ломал последние преграды, а Деметр, нуждающийся в поддержке и защите, как никогда раньше, в ответ только сильнее прижимался к младшему мужу.

— Всё будет хорошо, — бессмысленные слова поддержки, которыми пичкают всегда всех и вся, но мягкий голос, нежность, вкладываемая в каждый слог, не давала даже толики для сомнения, обволакивая, погружая в сон. — Ты весь горишь!

Перси пытался измерить температуру старинным способом, приложив губы ко лбу, но Деметр только замотал головой, бурча невнятные оправдания о том, что он не может болеть. Действительно, ведь каждый год солдатам делали прививки с ослабленными вирусами, чтобы на изолированной станции сохранить иммунитет у населения. Омега попытался уложить альфу на диван, но Деметр оказался невероятно тяжёлым и неподъёмным. С трудом уложив его на полу, Перси подложил подушку мужу под голову, а сам сел рядом, тревожно гладя альфу по волосам.

Деметр молчал, а Перси больше не требовал ответов. Всего несколько вдохов чуть сладкого, пьянящего мятного воздуха, и Деметру показалось, что он снова вернулся к жизни. Альфа лежал в объятиях супруга, сквозь пелену сознания любуясь своим личным счастьем, свои небосводом. Голубые глаза манили, увлекали вглубь потаённых вод, всё дальше в омут, всё больше раскрывая душу. Деметр, абсолютно расслабленный, чувствующий себя, как никогда, защищённым, стёр последние границы между ними, добавляя к немногочисленным звукам звучание своего хриплого голоса.

— Последствия… у всего в этом мире есть последствия, — его усталый безжизненный голос скрипел, как петли несмазанной двери. — Я никогда раньше не задумывался об этом, не думал ни о чём… тупая машина, исполняющая приказы свыше, а что стоит или кто за ними, это уже не важно. Мне всегда было всё равно, равнодушие по отношению к чужим бедам, к чужим проблемам, даже смертям. Я видел только цель и упорно шёл к ней, считая, что таким образом я стану лучше. Трудяга со второго уровня разваливающейся станции, мальчик без рода и племени, я всегда с завидным упорством доказывал своё мнимое превосходство, всегда стремился выше и выше, не видя конца. Мне казалось, что я хозяин своей жизни, что моё дело благородно…

Деметр замолчал так же резко, как и начал, с наслаждением прикрывая глаза и чувствуя мимолётные прикосновения. Перси слушал, не перебивая, не задавая вопросов, скользил рукой по короткому ёжику волос мужа и заглядывал в глаза, словно читая и открываясь для него.

— Помнишь, ты писал мне об этом скопище высокопоставленных чинов, которые распоряжаются людьми и их жизнями, словно обычной грудой мусора? Я тоже был равнодушен, был таким же, как они. В моменты битв горевал о погибших не как о людях, а как о боевых единицах. Меня больше волновала брешь в броне, чем брешь в людских сердцах. Я заигрался в командира настолько сильно, что совсем перестал задумываться о солдатах… не заметил, как отправил друга на верную смерть. Надежда на то, что плохое случается со всеми, но только не с нами… возможно, я надеялся именно на неё в момент отдачи приказа? Или же я просто не задумывался ни о чём, действуя как бессердечная боевая машина? Ответ прост, но от этого ещё более ужасен. Я не думал, Перси. Никогда раньше я не думал о последствиях своих решений. Плыл по течению, подчиняясь правилам, свято веря в то, что этот путь верный и правильный, да ещё к тому же и благородный. Слишком долго я был колёсиком в сложной иерархии, выполнял приказы, думая, что живу «своей» жизнью. А теперь я сам отдал приказ, тот самый приказ, последствия которого необратимы. Хорошие или плохие, они бывают разными, но мы получаем их всегда. Также происходит и в жизни, и с тобой…

От последних слов Деметра табун маленьких противных мурашек пробежал по телу Перси, заставляя того вздрогнуть, его зрачки немного расширились, словно от страха, но омега быстро взял себя в руки. Деметр понимал, что не договаривает, что это только вершина так давно и усердно скрываемого айсберга, но сил на продолжение не было. От его измен плохо только Перси, сам же он получает физическое удовольствие, пускай и кратковременное. Но стоит ли минута наслаждения душевных терзаний и боли? А чего стоят жизни хороших и честных людей, которые были растрачены ради славы и ресурсов?

— Я виноват в его смерти, мне стоило выбрать другой отряд или направить туда всю четвёртую дивизию. Но я лишь дал Мельпомене время, прикрыл станцию телами своих подчинённых, спеша захватить ксирдский корабль и получить новое звание. Ты знаешь, что майор Лето сказал про этот захват? «Это была самая выдающаяся операция, которую я когда-либо видел», и ему совершенно нет дела, что мой самый близкий друг отдал жизнь за этот ничтожный кусок металла.

От себя самого было тошно, но, высказываясь, Деметр словно выкидывал тяжёлый груз, открываясь Перси так, как никому никогда не открывался. Это была самая долгая речь и самая безумная откровенность альфы. Даже с друзьями он не говорил о своих переживаниях. А с Перси почему-то было не страшно. Словно он знал, что муж сможет понять его.

— Много лет назад, на празднике трёхсотлетия, я познакомился с одним мальчишкой. Он тогда высмеял мои планы стать генералом военного флота. Но для меня это была настоящая мечта, и я попросил дать мне один шанс. Мальчик протянул мне руку и сказал: «Вот, бери, не жалко»… я не оправдал его доверия, не заслужил этот самый шанс.

— Это цитата из «Вечного цветения», — Перси со странной нежностью посмотрел на него, а потом, наклонившись, легко коснулся обжигающе горячих губ. — Я думал, это ты забыл о нашей первой встрече. А оказалось, что я помню лишь вторую, когда ты запомнил первую.

Деметр кивнул, но смысл слов его младшего мужа остался им непонятым, сейчас его голова кружилась, и всё казалось бредовым и нереальным. Хотелось уснуть, сжимая Перси в руках…

— Спасибо, что у меня есть ты, — альфа хотел сказать что-то ещё, но его прервал звонок на домашний коммуникатор.

— Я отвечу, — Перси поднялся, и Деметр почувствовал, как разрастается пустота в душе. Без Перси было невыносимо тяжело. Омега стал поддержкой, опорой, тихой гаванью, в которой можно укрыться, когда нет сил двигаться дальше.

— Добрый день, отец, — тихий голос Перси не проходил сквозь замутнённое сознание Деметра. — Это обязательно нужно делать сегодня? У него друг погиб, дай ему хоть немного времени прийти в себя. Я не пытаюсь с тобой спорить… и не давлю… Да, отец, я знаю своё место… хорошо, я позову его.

Деметр заметил странный взгляд мужа, немного испуганный и подавленный. Видимо, генерал сорвался на сына, попытавшемуся ему перечить, и ему тут же захотелось вскочить на ноги, защитить его, показать Жану, что он не имеет права давить на Перси. Только…

— Перси, я не могу подняться…

Омега испуганно взмахнул руками, сбросил вызов, не обращая внимания на побагровевшее лицо генерала, и бросился к мужу, прижимаясь губами к его лбу, а дрожащими руками прикладывая медицинский датчик к плечу. От близости Перси ему сразу стало лучше, и Деметру показалось, что он заснул…

***

Смерть — искупленье страхов или жизни?
Искать в себе спасительную блажь…
С приходом смерти все подобны глине,
Мы уповаем на судьбы вираж

И выбрав для себя забвенья долю,
Бодримся, что ещё надежда есть,
На растерзанье тела скинув волю,
Растопчем жизнь других и слово честь.
(с)Эрнест Степке

Медики прибыли меньше чем через пять минут. Установленные в каждом доме системы слежения имели связь со службами безопасности, и Перси быстро сообразил, что его муж не просто подавлен смертью товарища, а вполне серьёзно болен. После нескольких тестов доктор извлёк старый чип и почистил вход. Деметр чувствовал слабость от огромного количества антибиотиков, но почему-то боль и страдания, причинённые неисправным компьютером, дарили успокоение. Может, так он пытался смыть грязь со своей совести.

— Чип был повреждён из-за слишком быстрого подключения, поэтому гарантия на него не распространяется. Вы можете выбрать один из тех, что есть у меня в наличии, или заказать новый, — врач развернул перед Деметром планшет со списком предлагаемых товаров, но думать совершенно не хотелось, поэтому он подозвал Перси.

— Посмотри сам и реши, пожалуйста, — Деметр неопределённо махнул рукой в сторону докторов.

— Может, его вообще не стоит ставить? — Перси выглядел встревоженным и очень расстроенным.

— Без чипа я не могу управлять кораблями, — заметив, как муж опускает взгляд, Деметр с усмешкой спросил: — ты, как и Зев, считаешь, что чип заменяет человеку душу? Думаешь, у меня нет души? — почему-то эта странная мысль после всего пережитого казалась чёткой и могла бы объяснить его холод к младшему мужу и жестокое отношение к окружающим. Альфа словно хотел оправдаться за все свои ошибки, выдать себя за андроида и списать каждый дурной поступок на микрокомпьютер в своей голове. Но его теория не могла ему объяснить, почему сейчас Деметру безумно хотелось быть к Перси ближе.

— Нет, что ты! — омега отрицательно махнул головой и двумя ладонями сжал Деметру кисть. — Просто я очень не хочу, чтобы ты меня снова забыл.

— Глупости, почему я должен забыть тебя?

— В прошлый раз забыл, — Перси тяжело вздохнул, но альфа заметил, как покраснели его глаза, и ему очень сильно хотелось его утешить, избавить от сомнений и переживаний, и он сжал его узкие ладошки.

— Всё будет хорошо. Я обещаю.

Перси недолго выбирал, доктор подсказал ему хорошую модель, оставил лекарства и велел Деметру не подниматься до завтрашнего утра с постели, и омега тут же оплатил операцию по замене чипа.

— При замене чипа возможна частичная потеря памяти, так что не вздумайте сегодня нагружать мозг или делать что-то важное. Завтра нервная система восстановится, и чип будет работать без перебоев, — раздав последние распоряжения, бригада медиков убралась из их квартиры, и Деметр с облегчением погрузился в сон.

Альфа несколько раз просыпался, приподнимался и рассматривал дремлющего рядом с его ложем младшего мужа. Персефон просидел с ним до самого вечера, а когда ночью Деметр окончательно проснулся, предложил смотреть ТВ и ничего больше не предпринимать, следуя инструкциям врачей. Они так и остались на диване, хотя Перси несколько раз предлагал перебраться в постель. Деметр заметил, что кровать не убрана, а его место не застелено, а значит, прошлой ночью кто-то другой занимал его место, и идти туда, где его младший муж предавался утехам с другим альфой, не хотелось. Мысли об этом болезненными уколами отдавались в сердце, но Деметр гнал неприятные чувства прочь и не желал задумываться о плохом. Сейчас Перси был с ним и принадлежал только ему.

Омега временами засыпал, опускал голову Деметру на колени, и альфа мог рассматривать идеальный профиль, запускать пальцы в волосы и слушать спокойное дыхание мужа. Передачи быстро наскучили, и альфа сам периодически проваливался в дрёму. А когда они оба просыпались, то начинали говорить о чём-то, что раньше тщательно скрывалось и, казалось, не существовало – об их детстве, юношестве и давно ушедших годах, когда они ещё не были вместе.

Сильная психологическая встряска и болезнь в результате принесли какое-то внутреннее умиротворение, осознание чего-то важного и ранее необъяснимого, но приятного и теплящегося в груди чувства близости. Перси, словно спаситель, отпустил ему все грехи, избавил от нерешённых проблем и, отдавая себя, подарил душевное тепло. Нигде Деметру не было так хорошо, как дома рядом с красивым мужчиной, который уже более четырёх лет всегда был с ним, может, не телом, но мыслями. Поддерживал письмами, ждал домой и никогда не отворачивался. Чтобы не происходило, Перси был самой надёжной опорой солдату.

И когда Перси погружался в сон, Деметр гладил его по нежным щекам, целовал шею и шептал слова, что шли от самого сердца.

Утром, когда системы включили внутреннее освещение, Перси проснулся, испуганно осмотрелся и, смущаясь, встал с колен альфы. Его майка сбилась, открывая красивый ровный живот, и омега оправил её, вызывая сдержанный вздох разочарования у альфы.

— Ты всю ночь смотрел ТВ?

— Почти. Выспался днём.

— Отец звонил, возможно, это что-то важное...

— Да, он прислал мне сообщение на коммуникатор. Вчера они вскрыли ксирдский корабль, и у него была для меня информация касательно находок. Но теперь это не имеет значения. Завтра у меня важная встреча, а сегодня я свободен.

— Я тоже возьму отгул! — Перси произнёс это с таким жаром, что Деметр невольно улыбнулся, не скрывая своей радости. Именно об этом он и мечтал.

— Прекрасно, значит, ты можешь и не подниматься, — альфа притянул к себе мужа. Перси смущённо провёл пальцами по груди мужа и, не останавливаясь, положил ладонь на его пах, где давало о себе знать утреннее напряжение.

— А тебе можно? — спросил он, по-юношески краснея и вызывая ещё более счастливую улыбку у альфы.

— Нужно!

...После приятного начала дня Перси приготовил лёгкий завтрак, и они сидели напротив друг друга, спокойно переговариваясь, но стараясь не задевать тревожащие Деметра темы. Альфе безумно хотелось, чтобы его муж не прятал глаза, смотрел на него, но под пристальным взглядом Деметра Перси тушевался, словно боясь его напора. Доев, Деметр отодвинул столик и, подхватив омегу, усадил его к себе на колени, не позволив сбежать.

— Ты не смотришь на меня.

— Мне очень приятно, что ты со мной рядом, мы так давно не проводили время вместе.

— Это надо менять! — с шутливой строгостью произнёс Деметр. — Хочу обедать с тобой каждое утро.

Альфа заметил, как вспыхнули огоньки в глазах мужа и покраснели кончики его ушей. Казалось, Перси жаждет этого не меньше, но словно что-то удерживает его от признания. Омега тянулся к нему, открывался, желая близости, но как только Деметр открывался для него в ответ, Перси прятался, словно не желая принимать своего мужа.

Мыслей, чем занять себя, не было. Альфа предложил пройтись по магазинам и купить своему омеге какой-нибудь симпатичный наряд, и Перси с радостью согласился. Пока они бродили по торговому кварталу, Деметр убедился, что Перси бывает тут часто, знает места, марки и даже цены на все предлагаемые товары. К покупкам омега был критичен, на его вкус нашлась лишь пара вещичек, но Деметра не волновало впустую потраченное время, ему нравилось смотреть, как Перси переодевается, показываясь перед ними, или критично морщится, недовольный тем или иным выбором.

В процессе прогулки они несколько раз перекусили в незнакомых Деметру кафетериях, выпили вина в дорогом ресторане, надписи на котором уверяли, что оно там настоящее. Но Деметр понятия не имел, как отличить синтетику от истинного продукта, а у Перси спросить постеснялся. После посещения магазинов Деметр предоставил мужу полную инициативу, и Перси повёз его на четвёртый уровень.

Пока они шли по узким улицам, перекрытым широкими полосами для движения, в груди что-то болезненно сжималось. Деметр понимал, куда муж его ведёт, и не знал, как реагировать на это. К пункту назначения они добрались ещё до конца рабочего дня, и рядом со Стеной Памяти никого ещё не было. Огромная, свободная от построек часть обшивки корабля была исписана тысячами имён. У подножия стояли свечи, бумажные цветы и фигурки самолётов. Кто начал заполнять Стену Памяти, сейчас уже никто и не скажет. Несколько раз правительство пыталось удалить этот своеобразный памятник всем погибшим в космосе, но надписи появлялись снова и снова, и в какой-то момент премьер-министр Мельпомены личным указом сделал Стену официальным мемориалом.

Деметр неуверенно прошёл вдоль нестройного ряда имён и впаянных знаков отличия, стараясь не замечать и не вчитываться в должности и фамилии погибших. Он никогда тут не был, но многое слышал о памятнике. И сейчас ему было немного страшно и стыдно. Стыдно оттого, что в его жизни были сотни погибших товарищей. Но ни одному из них он не посвятил тут запись.

— Держи, — Перси протянул альфе маркер, и Деметр благодарно кивнул. Видимо, Персефон планировал этот поход с самого начала, и альфа поражался тому, насколько его муж был проницательным и понимающим. Сам бы Деметр никогда не рискнул сюда прийти и, лишь очутившись тут, понял, что это было для него необходимо. Ареса следовало отпустить, смириться с потерей и не корить себя за то, что уже случилось. А ещё осознать прошлые ошибки и переосмыслить цену своих поступков и слов. Деметр больше не хотел быть винтиком, он хотел управлять своим кораблём и вести его так, чтобы тот не ломался и не терял тех, кто ему дорог.

Выбрав небольшой свободный кусок стены, Деметр написал имя друга:

«Арес Кибел 13.11.279 – 22.05.316»

Свежая надпись казалась слишком яркой на фоне блеклых имён, привлекала внимание и заставляла оглядываться, пока Деметр уходил от Стены Памяти. Сейчас он знал, что ему есть, куда возвращаться, чтобы вспомнить о том, кто более двадцати лет был с ним рядом.

Медленно вечерело, искусственное освещение постепенно переходило в ночной режим, создавая иллюзию существующего неба и солнца. На верхних этажах даже светили искусственные звёзды и некогда существовавший рядом с Ивлионией спутник.

Перси отвёл мужа на седьмой уровень, и Деметр послушно следовал за ним, наслаждаясь небывалым ощущением целостности. У него было свободное время, и он проводил его с младшим мужем. Тяжёлый груз потери и собственной вины остался горьким осадком, не позволяющим распрямить плечи и вдохнуть полной грудью, но сейчас альфа хотел думать лишь о Перси и каком-то несуществующем и очень возможном для них счастье. Только потеряв очень близкого для себя человека, Деметр осознал, что не хочет терять Перси. И желает быть с ним рядом всегда.

Пройдясь вдоль искусственных садов и перекусив в дорогом ресторане, Перси отвёл мужа в антикварную лавку, где среди странных, никому не нужных предметов отыскал книжную полку с настоящими бумажными книгами. Деметр никогда их не видел, только однажды в младших классах в школе кто-то из друзей принёс старинный красочный букварь, и дети рассматривали диковинку как настоящее сокровище. Сейчас же лёгкий налёт пыли вызывал лишь раздражение в носоглотке, но Перси с невероятным трепетом листал страницы и открывал одну книгу за другой. Цены на бумажные носители пугающе кусались, и Деметр решил присесть на какой-то диванчик.

— Нет, тут нельзя сидеть, — откуда-то из боковой дверцы появился пожилой альфа лет семидесяти с красивой ровной спиной и идеальной седой бородкой. Старик явно когда-то был военным и сейчас доживал свой век в этой пыльной лавочке.

— А зачем же тогда нужны кресла? — Деметр поднялся и с лёгкой ироничной улыбкой осмотрел зал, заставленный старинной мебелью.

— Чтобы смотреть и помнить. Эти вещи были созданы ещё на Ивлионии, и им нет цены.

— Если они столь ценны, сдайте их в музей, и то толку больше будет, — отмахнулся Деметр, но их разгоревшийся спор прервал Перси. С восторженной улыбкой он показал мужу довольно свежую книжечку из очень тонкого пластика, на которой был нарисован космолёт и целующаяся пара.

— О, вы отыскали «Вечное Цветение», — продавец одобрительно погладил Перси по плечу, вызывая у Деметра неприятный укол ревности.

— Я читал такую в детстве. Ещё до того как Степке казнили, отец купил мне печатное издание. Жаль, что он всё уничтожил, когда Степке признали врагом народа.

— Да, Эрнест был богат и любил тратить средства родителей на разную бессмысленную мишуру – такую, как напечатанная книга. Впрочем, я рад, что этот сосунок всё же издал её. Роман не плох.

— Он прекрасен, — обиженным тоном заявил Перси, — я знал его наизусть ещё в младших классах, мы с друзьями цитировали его, перечитывали сотни раз. Это роман о нас, скитальцах с погибшей планеты, и сказочной любви, где омега из нижнего сословия находит свою пару среди аристократов.

Пожилой альфа хохотнул, почти вырывая книгу из рук Персефона, быстро и аккуратно долистал до последней страницы, где значилось посвящение, и ткнул пальцем в имя младшего мужа Эрнеста Степке. Не добившийся этим никакого эффекта, прокомментировал свой жест:

— Муж Эрнеста и был тем, кто сдал своего благоверного правительству, когда дела стали плохи. И омега Степке хоть и был не богат, но родился на шестой станции и имел достаточно влиятельных родственников. Это выдуманная сказка. Красивая, но нереальная, как и все лозунги Эрнеста. Мальчишка был идеалистом и пытался всех остальных заразить своими взглядами.

— У мужа Степке просто не было выбора, его психологически ломали... — возмущённо воскликнул Перси, и Дем чуть отодвинул его, чуя надвигающуюся бурю.

— Сколько за книгу? — альфа указал на вещицу в руках хозяина лавки.

Услышав цену, Деметр скривился, но заплатил и, забрав из антикварного магазинчика мужа и покупку, поспешил оттуда убраться. Перси всё ещё возмущённо фыркал, но, когда альфа вручил ему книгу, замер, удивлённо уставившись на знакомую всем по картинке обложку.

— Это мне? Она же стоит огромных денег.

— Могу я сделать тебе приятное? — Деметр поцеловал мужа.

И тот впервые за день не стал прятаться, улыбнулся, впиваясь в его губы, и сладко, томно, отчего Деметр задрожал всем телом, прошептал:

— Спасибо. Теперь мне придётся подарить тебе что-то приятное в ответ...

Домой они добрались быстро, а потом, смеясь, как подростки, и сбрасывая на ходу одежду, ворвались в квартиру и, не переставая целоваться, забрались на диван. Деметр улыбался, смотря, с каким восторгом муж прикасается к нему, как отзывается на каждую ласку и страстно стонет, сводя альфу с ума и вызывая безумное желание вцепиться зубами в столь доверчиво открытую шею и сделать Перси только своим. Омега желал его, всем видом показывая своё влечение, тянул к себе, пытаясь направлять, целовал жадно и страстно, прогибался, открывался и, разгорячённый, шептал: «Дем, пожалуйста, ещё!» От таких слов альфа не мог остановиться, ему хотелось обладать Перси, забрать с собой на базу и никогда не отпускать.

Ночь была чарующей и длинной, когда же утром Деметр проснулся от приятного аромата кофе и сдобы, он понял, что попал в рай, и возвращаться на работу совсем не хотелось. Но Перси уже принял душ и оделся, готовясь вновь вернуться к исполнению своих должностных обязанностей. А капитана ждала важная встреча с генералом, и Деметр знал, чем она закончится. Понимание, что его отправят к новой родине, приятно грело, но вместе с тем ему совсем не хотелось оставлять младшего мужа одного на месяцы или даже годы.

Тепло поздоровавшись с омегой, Деметр направился в душ, до встречи на шестом уровне ещё было немало времени, но ему хотелось хоть немного пообщаться с Перси. Уже закончив с мытьём, Деметр услышал звонок на их домашний коммуникатор, и что Перси ответил на вызов. Услышав, что это Рей, альфа хотел выйти и пообщаться с товарищем, но потом передумал и просто прислушивался к голосам.

— Извинись за меня перед Деметром, — Рей, казалось, говорил искренне, — я не считаю его виновным в смерти Ареса, просто был расстроен и пытался хоть кого-то обвинить.

— Уверен, он понимает, — Перси, как всегда, был вежлив, учтив и терпелив со всеми.

— Послезавтра хочу пригласить тебя на свадьбу. Хочу познакомить с моим омегой, может, ты соберёшь для него свои рецепты?

— Но Деметр сегодня уезжает и вернётся через неделю.

— Я знаю и приглашаю лишь тебя. Дем не понимает всего этого. Супружество для него лишь игра.

От этих слов у Деметра от возмущения расширились глаза. Почему у друзей сложилось о нём такое мнение, он не знал. Ведь он с Перси вместе уже более четырёх лет и счастлив в своём браке, так почему даже его самый близкий друг думал, что это для Деметра лишь развлечение?

Выйдя из душа, он постарался сделать вид, что не слышал их разговора, и, когда Перси передал извинения Рея, лишь кивнул, принимая их.

— Ты сегодня уже не вернёшься? — Перси с тоской и надеждой заглянул ему в глаза.

— Нет. Но ведь у тебя через неделю течка. Я приеду пораньше, мы снова погуляем и вместе проведём время.

— Спасибо, мне будет очень приятно, — омега вежливо улыбнулся.

— Потом я, скорее всего, уеду к той планете, что ты открыл, — Деметр, отвернувшись, стал быстро собираться, ему было тяжело прощаться с младшим мужем. — Надеюсь, это не займёт много времени, и, если всё пойдёт хорошо, в следующий раз мы полетим туда вместе.

— Я понимаю, — Перси тяжело вздохнул, и в его голосе слышалось не только сожаление, но альфа, словно ослеплённый своим счастьем, не желал этого замечать. — И буду ждать тебя столько, сколько понадобится.

Деметр обернулся, ловя свет своего голубого неба, прижал Перси к своему плечу и вдохнул свежий аромат его волос. Рядом с омегой всё казалось неважным, несерьёзным, и лишь его прикосновения дарили настоящую радость. Деметр чётко и бесповоротно осознал, что безгранично счастлив. И влюблён.