Возникновение и развитие права массовой информации в России.

Право массовой информации и законодательство в этой сфере относятся к тем редким отраслям российского права и законодательства, чья дата рождения может быть названа абсолютно точно. До 12 июня 1990 г. в нашей стране не существовало какого-либо правового акта, который регулировал бы общественные отношения, непосредственно связанные с организацией и деятельностью СМИ. Конечно, в различных правовых актах (Конституции СССР и РСФСР, УК РСФСР, ГК РСФСР, законах о выборах и т. д.) наличествовали нормы, касающиеся отдельных вопросов функционирования периодической печати, радио и телевидения, однако никакой связи между ними не было и в целом они не образовывали единого механизма правового регулирования.

Отсутствие правового регулирования компенсировалось партийными нормами. Именно нормативные документы КПСС определяли порядок создания газет и журналов, назначения главных редакторов и т. д. Даже так называемая гласность появилась вне какой-либо связи с правом, а исключительно по воле тогдашних руководителей партии-государства была дарована обществу подобно октроированной конституции. Более того, сама гласность являлась не правом, а привилегией, которая предоставлялась обычно в пределах определенного периода времени, кампании, темы или даже конкретного материала.

Для трансформации гласности как привилегии в свободу массовой информации как право требовалось, как минимум, перейти в этой сфере от политического декларирования к правовому регулированию. Однако такой переход был возможен лишь в условиях критического ослабления тоталитарного режима и таил опасность - полностью оправдавшуюся на практике - радикального ускорения его полного краха. Вот почему в течение многих десятилетий советское руководство решительно отвергало идею законодательного регулирования организации и деятельности средств массовой информации, ясно понимая органическую несовместимость своего режима с любой формой политической свободы.

Правда, Декрет СНК РСФСР о печати от 27 октября (9 ноября) 1917 г., носивший характер откровенной политической репрессии

(на основании этого акта до конца года были закрыты 92 газеты), содержал обещание: " Когда новый порядок упрочится, всякие административные воздействия на печать будут

прекращены; для нее будет установлена полная свобода в пределах ответственности перед судом согласно самому широкому и прогрессивному в этом отношении закону" -. Однако обещанный декретом нормативный акт смог появиться лишь в 1990 г. Предшествующие попытки создания советского закона о печати были безрезультатны. Все они нацеливались исключительно на законодательное оформление роли прессы как средства массовой информации и пропаганды (СМИП), а следовательно, были обречены. Социальная природа пропаганды такова, что она не только не нуждается, но и не поддается правовому регулированию - даже в тоталитарном государстве.

В середине 60-х годов велась подготовка довольно демократичного по тем временам проекта закона о печати. Осенью 1968 г. в ходе его обсуждения на заседании Политбюро ЦК КПСС решающей стала реплика главного тогдашнего идеолога М. А. Суслова: " Известно, что между отменой цензуры в Чехословакии и вводом советских танков прошло всего несколько месяцев. Я хочу знать, если мы примем этот закон, то кто будет вводить танки к нам? "

В 1976 г. был подготовлен новый проект, не в последнюю очередь вызванный к жизни вступлением в силу 23 марта 1976 г. Международного пакта о гражданских и политических правах, гарантировавшего каждому человеку " свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору" (ст. 19). Проект был строго выдержан в духе тоталитарной идеологии.

Пресса обязывалась организовывать трудящихся на решение задач коммунистического строительства, формировать коммунистическое отношение к труду, пропагандировать марксистско-ленинские идеи, достижения советского общества и т. д. Право на издание печатной продукции предоставлялось только партийным, государственным и общественным организациям, а свобода печати сводилась исключительно к возможности для граждан " свободно выражать свои мнения и получать интересующую их информацию по всем

вопросам государственной, общественной и культурной жизни, поскольку это не противоречит...".

Закон СССР о печати. В самом начале перестройки закон о печати неожиданно попал в план законопроектных работ на XII пятилетку. Не в последнюю очередь это было связано с теми обязательствами, которые принял на себя СССР, подписав Итоговый документ венской встречи государств - участников СБСЕ (ныне - ОБСЕ): " разрешать отдельным лицам, учреждениям и организациям при уважении прав на интеллектуальную собственность, включая авторское право, получать, обладать, воспроизводить и распространять информационные материалы всякого рода".

Первоначальная версия официального проекта закона о печати сформировалась в аппарате ЦК КПСС на рубеже 1986-1987 гг. Тоталитарная сущность концепции законопроекта наиболее ярко проявилась в закреплении основных задач прессы: " мобилизация трудящихся на решение задач всестороннего совершенствования социалистического общества", " умелая и доходчивая пропаганда марксистско-ленинских идей, формирование в массах коммунистического мировоззрения", " разъяснение задач и целей советского общества, миролюбивой внешней политики СССР, показ достижений советского государства и стран социалистического содружества" и пр.

По некоторым позициям проект 1987 г. оказался даже более консервативным, чем проект 1976 г. В частности, решение об отказе в регистрации нового средства массовой информации теперь предлагалось обжаловать не в суд, а в союзное или республиканское правительство. " Выпал" и судебный порядок обжалования решений о запрещении распространения издания. Исчезла и декларация о недопустимости цензуры.

Понятно, что построенный таким образом проект не мог рассчитывать на поддержку растревоженного процессами демократизации общества. Впрочем, начиная с середины июля 1988 г., альтернативу официальному проекту составил инициативный авторский проект, разработанный тремя учеными-юристами Ю. М. Батуриным, М А. Федотовым и М. Л. Энтиным. Концептуальная основа авторского проекта была принципиально иной: безусловное запрещение цензуры, признание за гражданами и трудовыми коллективами права учреждать СМИ, обеспечение профессиональной и

экономической независимости редакций, детальная регламентация осуществления права на информацию и статуса журналиста, защита источников доверительной информации и т. д.

Естественно, власти сделали все, чтобы замолчать этот проект. Информационную блокаду удалось прорвать 14 октября 1988 г., опубликовав проект в Таллинне в спортивной газете " Spordileht" на эстонском языке. Впоследствии он неоднократно перепечатывался в советских газетах и журналах.

На первом Съезде народных депутатов СССР инициативный авторский проект был внесен группой парламентариев в качестве законодательной инициативы. Рабочую группу возглавил депутат Н. В. Федоров. 12 июня 1990 г. Закон СССР " О печати и других средствах массовой информации" был принят. Именно в этот день в Кремле свершился исторический " двойной прыжок" к свободе и демократии: в одном зале Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о государственном суверенитете Российской Федерации, а в другом Верховный Совет СССР - Закон о печати. Таким образом, российский суверенитет и свобода прессы соединились в истории.

Принятие союзного Закона о печати следует принимать за отправную точку становления и развития российского законодательства о СМИ. 1 августа 1990 г. Закон о печати вступил в силу. И с этого момента все больше и больше стала проясняться убийственная для тоталитарной системы сила данного правового акта. В союзном законе принципиальное значение имели две неприметные нормы, содержавшиеся в ст. 4 и 7. Так, в ст. 7 было сказано, что " право на учреждение средства массовой информации принадлежит Советам народных депутатов и другим государственным органам, политическим партиям, общественным организациям, массовым движениям, творческим союзам, кооперативным, религиозным, иным объединениям граждан, созданным в соответствии с Законом, трудовым коллективам, а также гражданам СССР, достигшим восемнадцатилетнего возраста".

Воспользовавшись этой нормой, трудовые коллективы редакций целого ряда изданий заявили себя в качестве учредителей и представили свои газеты и журналы на регистрацию в Министерство печати и массовой информации РСФСР. Первым рискнул стать самостоятельным журнал ".Октябрь" - его трудовой коллектив получил Свидетельство о регистрации № 1. Его примеру последовали другие

" толстые" литературные журналы " Знамя" (№ 20), " Иностранная литература" (№ 25), " Волга" (№ 61), " Дружба народов" (№ 73), " Юность" (№ 112), " Новый мир" (№ 138), " Урал" (№ 225), " Звезда" (№ 383) и др. Затем покинули своих прежних квазиучредителей

газеты " Смена", " Литературная газета", " Мегаполис-Экспресс", журналы " Человек и закон", " Огонек" и т. д. Так начался распад взаимозависимых издательских империй КПСС, ВЦСПС, ВЛКСМ и пр.

Союз писателей СССР оказался единственной организацией, попытавшейся восстановить свои права в отношении изданий-беглецов в судебном порядке. Называя себя " фактическим учредителем", СП СССР предъявил иск о признании недействительной регистрации журнала " Знамя" и Свидетельства о регистрации, выданного трудовому коллективу редакции 29 августа 1990 г. Однако согласно п. 2 Постановления Верховного Совета СССР " О введении в действие Закона СССР " О печати и других средствах массовой информации" " установленные законом правила регистрации в полной мере распространялись и на те СМИ, которые были созданы до введения в действие Закона о печати. Отсюда следовало, что Союз писателей в обоснование своего иска должен был доказать свое " учредительство" в отношении журнала " Знамя".

Однако Союзу писателей не удалось доказать свои права. В своем решении от 11 декабря 1990 г. судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда констатировала, что " журнал " Знамя" был основан в 1931 г....Союз писателей был образован лишь в 1934 г. и, следовательно, учредителем журнала на момент его создания не был....Отношения Союза писателей СССР и журнала ограничивались только сферой творческих взаимоотношений. Поэтому Союз писателей СССР не может быть признан и фактическим учредителем журнала на момент его регистрации". Из этого суд сделал вывод: " При таких обстоятельствах Министерство печати и информации РСФСР правомерно зарегистрировало журнал " Знамя" по заявлению трудового коллектива редакции, поскольку отсутствовали указанные в ст. 11 Закона о печати и других средствах массовой информации основания к отказу в регистрации журнала". Верховный Суд РСФСР, оставив в силе отказное решение Мосгорсуда, фактически создал прецедент, который впоследствии не был поколеблен.

Обратим внимание также на норму, содержавшуюся в ст. 4 Закона о печати. Она устанавливала: " Редакция средства массовой информации является юридическим лицом, действующим на основании своего устава". С ней взаимодействовала норма ч. 1 ст. 16: " Редакционный устав средства массовой информации принимается на общем собрании журналистского коллектива редакции большинством голосов при наличии не менее двух третей ее состава и утверждается учредителем". Именно эти нормы позволили многим редакциям, существовавшим ранее лишь в качестве внутренних подразделений издательств, стать самостоятельными юридическими лицами. Естественно, выделяясь из состава издательств, эти редакции имели юридическую возможность требовать составления разделительного баланса, поскольку всякое юридическое лицо должно иметь обособленное имущество. В результате многие газетно-журнальные издательства КПСС постепенно превратились из фактических издательских домов в предприятия по эксплуатации зданий, сдающие помещения редакциям в аренду.

Закон РФ о СМИ. Союзный " Закон о печати" проработал в России около полутора лет. 27 декабря 1991 г. ему на смену пришел Закон РФ " О средствах массовой информации", ставший средством его конкретизации и дальнейшей демократизации. Как и союзный, российский закон родился из инициативного проекта тех же авторов.

Если союзный закон явился документом, с одной стороны, демократического романтизма, а с другой - исполненным неминуемых компромиссов с защитниками старых тоталитарных порядков, то российский - результатом почти лишенного политического противоборства

поиска оптимальных технологий правового регулирования организации и деятельности СМИ.

Если союзный закон декларировал свободу печати, то российский - презюмировал ее как естественное состояние прессы, требующее недвусмысленных и разумных ограничений, позволяющих свободу одних гармонично сочетать со свободой всех прочих.

Если союзный закон имел многочисленные и, увы, в тех политических условиях неизбежные, пробелы и двусмысленности (например, в вопросах о собственности, о статусах учредителя, редакции, издателя), то при создании российского горький опыт пресловутой " войны законов" заставил пойти по пути заполнения

этих пробелов, " дописывания", " нормотворчества от достигнутого", применения других методов " юридической микрохирургии".

В процессе прохождения законопроекта в Верховном Совете РФ различными субъектами права законодательной инициативы было внесено 79 поправок, 26 из которых были учтены. На стадии окончательного принятия, 19 декабря 1991 г. получили одобрение еще несколько поправок, в том числе две, резко снижавшие демократический потенциал закона и представлявшие реальную угрозу свободе прессы. Одна из них касалась ст. 41 " Конфиденциальная информация" и обязывала редакции СМИ раскрывать источник не только по требованию суда, но также прокурора и следователя. Вторая поправка изменяла содержание ст. 50 " Скрытая запись" с точностью " до наоборот", предлагая установить запрет на использование журналистами скрытой видео- и аудиозаписи, кино- и фотосъемки.

Принятые поправки вызвали возмущение в обществе и Президент Б. Н. Ельцин публично заверил, что наложит вето на принятый закон, если антидемократические поправки не будут устранены. Совместными усилиями удалось добиться того, что Верховный Совет включил в повестку дня последнего перед новогодними каникулами заседания вопрос о пересмотре поправок. Практически без дискуссий депутаты отменили обе поправки, вернувшись к первоначальной редакции закона. Вот почему Закон о СМИ, принятый 19 декабря 1991 г., датируется 27 декабря 1991 г.

Система законодательства о СМИ. Едва ли не важнейшая норма, определяющая структуру законодательства о СМИ, содержится в ч. 1 ст. 5 Закона Российской Федерации " О средствах массовой информации" от 27 декабря 1991 г. Здесь закреплено, что любой акт федерального и республиканского законодательства о средствах массовой информации должен издаваться в соответствии с Законом о СМИ. Тем самым законодатель фактически придал этому нормативному акту характер мини-конституции в данной сфере. Он определил Закону о СМИ роль структурообразующего фактора, интегрирующего различные по своему местоположению в законодательстве правовые нормы в единую систему взаимосвязанных, взаимодополняющих по своему назначению норм, регулирующих относительно обособленную совокупность общественных отношений, возникающих в процессе организации и функционирования СМИ. Аналогичную роль в системе законодательства о

выборах играет Федеральный закон " Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".

Непосредственно из текста Закона о СМИ вытекает обязанность законодателя принять законы об издательском деле (ч. 1 ст. 21), о телекоммуникационных сетях (ч. 2 ст. 24), о

порядке формирования и деятельности Федеральной и территориальных комиссий по телерадиовещанию (ч. 2 ст. 30), о дополнительных основаниях аннулирования лицензии на вещание (ч. 2 ст. 32), о государственной, коммерческой и иной специально охраняемой законом тайне (ч. 1 ст. 40), о случаях, когда журналист не вправе производить записи, в том числе с использованием средств аудио- и видеотехники, кино- и фотосъемки (п. 6 ч. 1 ст. 47), о защите чести, достоинства, здоровья, жизни и имущества журналиста в связи с осуществлением им профессиональной деятельности как лица, выполняющего общественный долг (ч. 4 ст. 49). Кроме того, Закон о СМИ предполагает внесение дополнений в Уголовный кодекс, Уголовно-процессуальный кодекс, Кодекс об административных правонарушениях для конкретизации мер ответственности за ущемление свободы массовой информации (ст. 58), за злоупотребление свободой массовой информации (ст. 59) и за иные нарушения законодательства о СМИ (ст. 60).

Закон о СМИ предусматривает также издание федеральным правительством актов, определяющих размер и порядок уплаты регистрационного сбора (ч. 1 ст. 14), потиражного сбора с продукции рекламных и эротических СМИ (ч. 3 ст. 29), платы за лицензию на вещание (ч. 6 ст. 31) и т. д. Кроме того, Закон о СМИ предполагал издание органами местного самоуправления нормативных актов, касающихся порядка распространения продукции эротических СМИ (ст. 37).

Часть этих правовых норм и актов уже существуют в законодательстве. Так, в начале 90-х годов в КоАП РСФСР были внесены дополнительные статьи, предусматривающие ответственность за нарушение порядка изготовления и распространения продукции СМИ, объявления выходных данных и представления обязательных экземпляров (ст. 171 -171), а в УК РСФСР - статья " Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналиста" (ст. 144 УК РФ). Появились и законы, касающиеся правового режима информации (" О государственной тайне", " Об информации,

информатизации и защите информации", " Об участии в международном информационном обмене"), отдельных видов СМИ и отдельных аспектов их деятельности (" О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации", " О порядке освещения органов государственной власти в государственных средствах массовой информации", " О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации", " Об экономической поддержке районных (городских) газет", " О связи", " О рекламе", " О таможенном тарифе", " Об обязательном экземпляре документов", " Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" и

др)

В некоторых из них, например, в Федеральном законе " О порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации" прямо указывается на его принадлежность к законодательству о СМИ, в других же такое упоминание отсутствует. Так, в законе " О государственной поддержке...", хотя и не указывается, к какой отрасли законодательства он относится, однако все основные термины и понятия взяты из Закона о СМИ.

Собственно законодательство о СМИ развивается как через изменение Закона о СМИ, так и через издание дополняющих его законов. Те 11 поправок, что были внесены в Закон о СМИ в 1992-2000 гг. путем принятия семи федеральных законов, радикально ничего в нем не изменили. Но в некоторых случаях даже казалось бы незначительные, чисто юридико-технические поправки оказывались контрпродуктивными. Так, Федеральный закон от 2 марта 1998 г. № 30-ФЗ исключил из ст. 36 Закона о СМИ максимальные квоты на объемы

размещения рекламы в средствах массовой информации, " не зарегистрированных в качестве специализирующихся на сообщениях и материалах рекламного характера". Эти квоты были перенесены в ст. 11 и 12, Федерального закона " О рекламе", а в ст. 36 Закона о СМИ оставлена лишь отсылочная норма: " Распространение рекламы в средствах массовой информации осуществляется в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о рекламе".

Однако законодатель не учел, что в Законе о СМИ, как и в ряде других федеральных законов (в том числе в Законе о рекламе),

используется понятие " средство массовой информации, зарегистрированное в качестве специализирующегося на сообщениях и материалах рекламного характера". Содержание этого понятия определялось ранее через отношение к установленным в ст. 36 квотам (если учредитель намерен отводить под рекламу больше места, чем установлено квотой, то должен в заявлении о регистрации средства массовой информации указать, что оно будет специализированным рекламным). Перенос квот в Закон о рекламе привел к тому, что теперь, строго говоря, невозможно обязать учредителя СМИ рекламного характера заявить его на регистрацию именно в таком качестве, поскольку право на учреждение СМИ может быть ограничено только законодательством о СМИ (ст. 1 Закона о СМИ), а Закон о рекламе к этой отрасли не относится.

Начиная с 1997 г., Государственная Дума ведет работу над коренной реформой Закона о

сми-

Конечно, потенциал Закона о СМИ далеко не исчерпан. В то же время очевидна необходимость его обновления для достижения следующих целей.

Во-первых, привести Закон о СМИ в соответствие с Конституцией Российской Федерации 1993 г., с новыми Гражданским и Уголовным кодексами Российской Федерации.

Во-вторых, устранить те внутренние противоречия, неточности и пробелы в Законе о СМИ, что выявились в практике правоприменения. Один из таких пробелов - регулирование вопросов распространения СМИ в цифровых телекоммуникационных сетях.

В-третьих, дополнить Закон о СМИ правовыми нормами, регулирующими вновь сформировавшиеся общественные отношения в сфере экономики рынка средств массовой информации, чтобы поддержать процессы концентрации СМИ, но при этом обеспечить транспарентность и положить предел монополизации, в том числе со стороны государства.

В-четвертых, нужно осуществить имплементацию международно-правовых норм. Уже после принятия Закона о СМИ наша страна вступила в Совет Европы, ратифицировала Европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, присоединилась к Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений, Флорентийскому соглашению о ввозе материалов образовательного, научного и культурного характера, ряду других актов международного права. Не за горами присоединение к Европейской Конвенции о трансграничном телевещании.

Все это позволяет сделать вывод: реформа закона о СМИ необходима и возможна. При этом она должна быть адекватна своим целям.

К сожалению, парламент до сих пор не смог принять важнейшие законы, которые должны были бы развивать положения Закона о СМИ в стройную систему законодательства о

СМИ. Серьезнейший пробел в правовом регулировании предопределен отсутствием закона о телерадиовещании. Законодательство о СМИ будет неполным, пока не вступит в силу этот правовой акт, принятие которого прямо предусмотрено ч. 2 ст. 30 Закона о СМИ. Трудно не обратить внимание на исключительные превратности судьбы этого закона. Принятый Государственной Думой 12 мая 1995 г. и поддержанный Советом Федерации, он был отклонен Президентом. Дума сумела 20 марта 1996 г. преодолеть президентское вето, но при голосовании в Совете Федерации 10 апреля 1996 г. закон собрал лишь 16% голосов. Анализируя этот итог, нельзя не учитывать, что на законе о телерадиовещании скрещиваются противоположные интересы мощных социальных сил, а минимизация правового регулирования дает простор административному усмотрению.

До сих пор не началась подготовка закона об основах экономических отношений в сфере массовой информации. Именно этот закон должен был бы положить конец продолжающейся монополизации СМИ, обеспечить транспарентность отношений собственности и

контроля, гарантировать независимость редакционной политики. Недвусмысленный намек на необходимость принятия данного нормативного акта содержится в перечне сведений, которые должны быть сообщены при регистрации СМИ, а именно, в отношении каких других СМИ заявитель является учредителем, собственником, главным редактором, редакцией, издателем или распространителем (п. 10 ч. 1 ст. 10 Закона о СМИ).

В законодательстве " распылено" немало отдельных норм, регулирующих отношения в сфере СМИ, но не входящих непосредственно в систему законодательства о средствах массовой информации. Наличие таких норм свидетельствует об относительной неразвитости законодательства о СМИ. Причем нередко именно через " распыленные" нормы в сферу СМИ проникают многочисленные предписания, противоречащие Закону о СМИ. Например, Федеральный закон " О физической культуре и спорте в Российской Федерации" от 29 апреля 1999 г. ограничивает свободу массовой информации, устанавливая, что все СМИ " формируют у граждан потребность в занятиях физическими упражнениями", а телерадиокомпании " организуют ежедневные передачи оздоровительной направленности (утренняя, производственная гимнастика)".

В законодательстве о выборах, напротив, нормы, касающиеся использования СМИ, вполне уместны, однако они не всегда отличаются четкостью и последовательностью.

В УК РФ имеется отдельный состав, призванный защитить лро-фессиональные права журналистов. Правда, ст. 144 немало потеряла по сравнению со своей предшественницей -ст. 1401 УК РСФСР. Если в прежней редакции диспозиция включала злостное воспрепятствование в какой бы то ни было форме законной профессиональной деятельности журналистов, а равно принуждение их к распространению либо отказу от распространения информации с целью ограничения свободы массовой информации, то в новой редакции сохранилось лишь принуждение к распространению или отказу от распространения информации. В таком виде сфера применения данной уголовно-правовой нормы сужается.

Помимо законов, статус СМИ на федеральном уровне определяется также многочисленными указами Президента, постановлениями Правительства, нормативными актами Центризбиркома, а иногда и ведомственными инструкциями. В той части, в которой данные акты

ограничивают свободу массовой информации, они противоречат положениям ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации, которая устанавливает, что подобные ограничения могут вводиться только федеральным законом и только в строго определенных целях.

Региональное законодательство о СМИ. Вопрос о пределах компетенции субъектов Российской Федерации в сфере массовой информации далеко не так прост. Пункт " и" ст. 71 Конституции Российской Федерации устанавливает, что " федеральные транспорт, пути сообщения, информация и связь" относятся к исключительной компетенции РФ. Что же касается региональных средств массовой информации, то здесь реализуется исключительная компетенция субъектов Федерации, поскольку ст. 72 Конституции РФ не указывает " региональные информацию и связь" среди предметов совместной компетенции. В то же время п. " е" ст. 72 относит общие вопросы культуры к совместной компетенции Федерации и ее субъектов. Сюда же попадает и административное законодательство (п. " к"). Следовательно, законодательство о СМИ по необходимости распадается на три сегмента, в первом из которых реализуется исключительное ведение Федерации, во втором - совместное ведение, в третьем - исключительное ведение субъекта Федерации.

Не будем, однако, забывать, что п. " в" ст. 71 Конституции Российской Федерации относит к исключительной компетенции Федерации " регулирование и защиту прав и свобод человека и гражданина", а следовательно, регулирование и защиту свободы массовой информации, закрепленной в ст. 29 как одно из конституционных прав человека и гражданина. Следовательно, субъект Федерации вправе регулировать отношения в сфере массовой информации, во-первых, только опираясь на федеральный закон, и, во-вторых, не затрагивая вопросов регулирования свободы массовой информации.

В четырех субъектах Российской Федерации (республики Адыгея, Башкортостан, Кабардино-Балкария, Ханты-Мансийский автономный округ) приняты комплексные законы " О средствах массовой информации". Кроме того, в нескольких десятках регионов действуют законы, касающиеся экономической поддержки СМИ, освещения в государственных и муниципальных СМИ деятельности соответствующих органов власти и самоуправления, распространения продукции средств массовой информации эротического характера и т. д.

Региональные законы о СМИ, как правило, не только менее демократичны, чем федеральный закон, но и зачастую откровенно игнорируют его. Так, Кодекс Республики Башкортостан о средствах массовой информации даже не упоминает федеральный Закон о СМИ. Кодекс открывает лазейки для создания органов цензуры, вводит дополнительные требования при регистрации СМИ, расширяет перечень оснований для отказа в регистрации, для признания свидетельства о регистрации недействительным, для прекращения деятельности СМИ и т. д.

LCy РСФСР. 1917. № 1. Ст. 7.

-14 января 1998 г. палата приняла в первом чтении проект Федерального закона " О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации " О средствах массовой информации" ". Текст законопроекта ясно высвечивал сверхзадачу: во-первых, создать нормативную базу для передела собственности в сфере массовой информации и, во-вторых, резко ограничить свободу массовой информации путем упрощения механизмов прекращения деятельности СМИ. На достижение первой цели объективно были направлены нормы, уничтожавшие институт учредителя СМИ путем механического переименования учредителя в издателя. Императивное закрепление за издателем полномочий собственника и учредителя может привести не только к юридической путанице, но и, главное, к установлению абсолютной диктатуры владельцев СМИ. Вторая цель могла быть легко достигнута путем многократного расширения перечня оснований для приостановления и прекращения выпуска СМИ по решению суда. Правда, в дальнейшем, на пути ко второму чтению

законопроект лишился многих наиболее одиозных положений. И, может быть, именно поэтому он был отвергнут во втором чтении 17 февраля 1999 г.