История как текст. Проблема переживания, понимания, истолкования (В. Дильтей, Х.Г. Гадамер)

Проблема истории как текста связана с герменевтикой. Единственно возможный способ освоить культуру как человеческий опыт, создать условия для формирования исторического сознания – перевести историческое содержание в текст. История как культура фиксируется в тексте. Язык, процесс мышления, речь, переведенная в текст, сам текст должны стать тем полем, где осуществляется “вхождение” в историю и культуру, диалог человека и культуры, где живет, формируется и развивается историческое сознание. Это означает, что в основе исторического события лежит переводимость, то, что Гадамер называл “пониманием”, а П. Рикёр коммуникативной “референцией”.

До определенной степени такое понимание соотносится с определением И. Канта: “Мир это текст”, следствием из которого является представление о познании как чтении некоторой “книги природы”.

Категорию “понимание” как фундаментальную для герменевтики впервые вводит Августин. Он формулирует принцип конгениальности, то есть соразмеренности творческих потенциалов исследователя текста и его автора.

Возможность специфики исторического познания, самой истории как науки появляется уже во второй половине XIX века и связана с именем В. Дильтея.

Вильгельм Дильтей (1833-1911) - немецкий философ, историк культуры, один из основателей исторической герменевтики.

Осн. произведения: «Введение в науки о духе», «Описательная психология», «Построение исторического мира в науках о духе», «Учение о мировоззрении», «История юного Гегеля».

Замысел Дильтея - ввести проблематику истории, общества, культуры в горизонт трансцендентальной философии.

Главная задача – создание, подобно Канту, критики исторического разума. Дильтей считал, что разум не чистый, а исторический, зависящий от времени и обстоятельств; принципы и правила разума пересматриваются и улучшаются в процессе общественно-исторического и научного опыта.

Дильтей отталкивается от жизни. Жизнь, жизненные переживания, жизненный динамизм социальных явлений – та основа, на которой должно строиться познание.

База познания и истолкования исторических событий – описательная психология, которая исходит из развитой целостности душевной жизни. Природу мы объясняем, а душевную жизнь постигаем. Чтобы что-то понять, надо это пережить. Непосредственное переживание - исходный пункт гуманитарных наук. Человек осознает себя только в истории. В переживании имеет место непосредственная достоверность. В переживании нет различия между актом переживания и его содержанием, тем, что внутренне воспринимается. Переживание есть неразложимое далее внутреннее бытие. Переживание - это модус сознания вообще. Это трансцендентальное понятие, конституиру­ющее всю полноту опыта, осуществляющее познание.

На переживании строится понимание, которое есть непосредственная сопричастность жизни, без мыслимого опосредования понятием.

Мы объясняем природу, а духовную жизнь понимаем. Важнейшую роль в понимании играет воображение, оно одно дает целостное понимание. Из понимания вытекает истолкование. Историк должен не просто воспроизвести картину исторического события, но пережить его заново, истолковать и воспроизвести как живое.

Дильтей считал, что науки о природе и науки о духе некорректно обособляются друг от друга. Главным от­личием наук о духе по Д. является то, что они направлены на самоосмысление человека; это ход понимания от внешнего к внутреннему. Возможность исторического познания коренится не в изоляции познающего субъекта от исторического процесса, а, наоборот, в том, что человек является историческим существом, что историю исследует тот же самый субъект, который ее творит. Кантовскому разграничению теоретического и практического разума Дильтей противопоставляет принцип единства познания и жизни.

В науках о природе мы имеем дело лишь с внешним опытом. Данные наук о духе, напротив, берутся из внутреннего опыта, из непосредственного наблюдения человеком за самим собой, за другими людьми.

История, согласно Дильтею, такая область знания, которая лежит в пределах внутреннего переживания, принципиально отличного от внешнего мира природы. Задача гуманитарных наук сводится к тому, чтобы их заново пережить и понять. Понимание - это специфическое средство познания в науках о духе, противостоящее естественно-научному объяснению. Мы объясняем природу, но понимаем духовную жизнь. Понимание чужой жизни всегда покоится на непосредственной ситуации познающего субъекта, проецирующего себя на другого.

Герменевтику Дильтей рассматривал как универсальный методологический инструмент при анализе культурно-исторических целостностей, душевно-духовных миров, не похожих на наш и живущих по своим собственным законам. В любом тексте есть то, о чем говорит автор, но помимо этого всякий текст выражает индивидуальность самого автора. И это последнее выражает себя в том, как повествует текст о данном событии. Это - искусство понимания мыслящих индивидуальностей. Но понимание исторических памятников связано с пониманием другого человека вообще. Иначе говоря, понимание - это общение в широком смысле слова, а общение - центральная метафизическая проблема, вопрос собственно духовного существования.

Для дильтеевского основоположения наук о духе герменевтика (толкование текстов, толкование истории как текста) была чем-то большим, чем просто средством. Она - уни­версальная среда исторического сознания, для которого не существует другого познания истины, чем понимание выра жения и в выражении - жизни. В истории все является понятным, ибо все есть текст, и, считал Дильтей, подобно буквам слова, жизнь и история имеют смысл. Таким образом, Дильтей в конечном счете мыслил исследование исторического прошлого как расшифровку, а не как исторический опыт.

Дильтей разработал методы герменевтики, но не разрабатывал герменевтику как искусство истолкования. Этим занялись его многочисленные последователи.

Х.-Г. Гадамер (1900-2002)

Гадамер внес существенный вклад в разработку проблем методологии исторического познания («Истина и метод»).

У Гадамера трактовка понимания получает разработку применительно к традиционной проблематике истолкования текстов. Понимание некоторого текста, по Гадамеру, неотделимо от самопонимания интерпретатора, поэтому предметом понимания является не смысл, вложенный в текст автором, а то предметное содержание (“суть дела”), с осмыслением которого связан данный текст. “Предметное понимание”, или “понимание по сути”, Гадамер противопоставляет историческому и психологическому подходам, методологической предпосылкой которых является разделенность субъекта понимания и его объекта. Герменевтический подход к проблеме понимания объединяет представление о процессе понимания как поиске смысла — в противовес пониманию как приписыванию значений.

Х.Г. Гадамер видел свою задачу в создании на основе герменевтики новой онтологии. Она должна отличаться от традиционной тем, чем является производной от языка. Понимание текста, согласно Х.Г Гадамеру, есть одновременно его интерпретация, а потому не только открытие скрытых смыслов, но и порождение новых. В этом проявляется гадамеровское видения свойств языка и речи: это свойство человеческого мышления, которое состоит в том, что человек что-то понимает тогда, когда он мыслит, а значит, активно строит воображаемый образ понимаемого. Понимание, считает Х.Г Гадамер, является открытым историческим процессом, в котором любой интерпретирующий и любое интерпретируемое уже включены в традицию понимания. Х.Г Гадамер своим учением о философской герменевтике пытается определить общие условия понимания текста. Важным для герменевтического опыта является голос и слух ДРУГОГО как в текстах, так и в других проявлениях человека. По Х.Г Гадамеру, понимание означает в первую очередь не идентификацию, а способность поставить себя на место Другого и рассмотреть оттуда себя самого. Речь идет о диалектике единого и многого. Вместе с М. Хайдеггером он утверждает, что следует заняться историческим пониманием скорее онтологически, чем эпистемологически или методологически. Для понимания того, как действенная история действует в нашем историческом сознании, Х.Г Гадамер развивает понятие слияния горизонтов. Мы всегда в нашем понимании исторически расположены и ограничены горизонтом, из которого мы потом все интерпретируем. Обычно мы ограничены в горизонте настоящего с его предрассудками, но мы должны понимать, что также и настоящее принадлежит преданию. Горизонт настоящего образуется не без участия прошлого. Понимание всегда есть процесс слияния этих якобы для себя сущих горизонтов, понимание есть “род круга” – повторяющая структура, где всякая новая интерпретация ссылается на предпонимания и возвращается к ним, это открытый исторический процесс, в котором любой интерпретирующий и любое интерпретируемое уже включены в традицию понимания. Х. Гадамер подчеркивает, что отношение интерпретирующего к традиции всегда диалогичное и языковое.