Глава 4. Марк смотрит на Гвен Глоссеп и думает, что у Вуда над верхней губой пробивается пух, нежный, каштановый

Марк смотрит на Гвен Глоссеп и думает, что у Вуда над верхней губой пробивается пух, нежный, каштановый. Он опускает глаза и видит, как его член исчезает между красных губ Гвендолин. Она слишком слабо их сжимает, свои красные губы.
Марк думает, что они с Гвен созданы друг для друга. У нее, в отличие от Марка, мелкие зубы – отец будет рад, отличная партия, жаль, что Глоссеп не обращала на него внимания раньше.
Или это Марк не обращал внимания на Гвен? Марк слишком много думает в тот момент, когда головка его члена елозит по небу чужого рта. Женского рта.
Марк думает, что Вуд ни с кем не встречался в Хоге. Кажется, черная загонщица не прочь, но, как Марк мог заметить, ее послали.
Марк пытается представить свою жизнь с Гвендолин Глоссеп, свадьбу, детей, дом, довольного отца. Гвен с хлюпаньем выпускает изо рта его член и спрашивает прямо:
- Ты собираешься спустить, или мне тут вечность корячиться? У меня щеки сводит.
Марк улыбается, механически растягивая губы, и Гвен пугается, бледнеет, а ее красный рот кажется еще ярче.
- Давай я… э… рукой, а?
Марк не против. Правда, он давно забыл, зачем они здесь, с Гвен, на седьмом этаже в заброшенном коридоре.
Флинт смотрит на пол, там темнеет бурое пятнышко крови, Вуд не убрал за собой, скоти… Ааааах!
Оргазм такой яркий, что Марк отбивает себе затылок, запрокидывая голову назад. Он хочет отблагодарить Гвен и тянет руку ей под юбку, но девушка морщится, убирает заклинанием сперму с пальцев и говорит:
- Все нормально, я обойдусь. Мы еще встретимся?
Марк отрицательно качает головой и видит облегчение в глазах девчонки. Никаких домиков и детишек. Отлично.
Флинт очень благодарен Гвендолин, он только что поймал интересную мысль.

Вуд не делал попыток сблизиться, встретиться. Он теперь играл в игру: «У меня частичная потеря зрения». Все время отворачивался, смотрел в другую сторону, уходил, и Марк даже поверил бы в этот театр, если бы Вуд не вздрагивал всем телом, когда видел Флинта. Дрожь начиналась от стоп, пронизывала все туловище и заканчивалась где-то над макушкой, сотрясая воздух. Ну а потом – «мне в другую сторону», «я тебя не вижу», «я очень занят».
Если бы не эта чертова трясучка Вуда, Марк бы заработал комплексы, как самый паршивый дрочер Хогвартса. Флинт усмехнулся дурацким мыслям. Надо было проверить все до конца.
Посылать сову другому ученику Хога всегда казалось Флинту бредом. Типа как связываться по каминной сети с соседней комнатой. Но приблизиться к Оливеру Марк так себя и не смог заставить – черт знает, почему. Просто становилось неуютно, хотелось перенять игру грифонского капитана и быстренько свалить. Ерунда какая-то.
Что толкнуло Марка к написанию шифровки – тоже было непонятно, но прямой текст не вышел. Ну, просто перо отказывалось писать, вот и все.
Безликие цифры стали проверкой Вуду, проверкой себе, и к тому же шифр – это безопасность.
Успокоив себя таким образом, Марк выпустил сову, отправился в гостиную, по дороге подмигнул Гвен, флиртующей с молокососом Забини, и прошел в спальню.
В желудке екало и тянуло, на любой шум Марк дергался, и это состояние решительно ему не нравилось.
Он обругал себя последними словами, цыкнул плевок сквозь зубы и пошел на поле – полет прочищал мозги.

Оливер смотрел на записку. Без подписи, сова местная, но сомнений почему-то не было – от Марка.
Надо только развернуть.
- Ол, от кого? – Перси заглянул через плечо, и Оливер сам поразился скорости, с которой он сунул записку в карман.
- От тайного поклонника, Перси!
- Ну, знаешь… Ты отшучиваешься или огрызаешься, или зависаешь, глядя в одну точку, меня достало вокруг тебя прыгать!
Перси отодвинул тарелку, сердито вылез из-за стола и отправился на улицу.
Оливер почувствовал себя последним гавнюком.
- Перси! Подожди, я с тобой!
Они спустились с крыльца, и Оливер поежился, глядя в небо – весна никак не хотела наступать, что-то мокрое летело в лицо, а шарф он снова забыл. Перси шел медленно, осторожно ставя ногу при каждом шаге, Вуд плелся рядом. Он совсем не хотел лишаться друга, пусть даже он и не мог с ним поделиться тем, что горело за сеткой ребер.
- Ты правда влюбился, Ол?
- С чего ты взял?
- Близнецы говорят.
- О, да. Они, конечно, эксперты в этом.
- А я влюбился.
Оливер резко остановился и уставился на Перси. Чушь какая-то.
- Пенелопа.
- Ну, вы же с ней переписывались летом, так?
- Да.
- Ну, я… в смысле, что… я думал, что это давно случилось.
- Нет. То есть, возможно, это случилось давно, но я осознал это совсем недавно.
- Так почему ты расстроен?
- Она воспринимает меня как хорошего собеседника, не более.

Оливеру удалось развернуть письмо только перед сном. Он ошарашено уставился на ряд цифр: 7, 11, 22.00

Марк ушел в подземелья в 23.30. Вуд так и не появился.


Вуд разгадал странный шифр на рассвете, потому что заснуть он так и не смог – валялся с закрытыми глазами в полудреме и разглядывал яркие цифры на внутренней поверхности век. 7, 11, 22.00
Последняя – это стопудово время. Одиннадцать, может быть, число – Оливер в своей агонии совсем сбился и выпал из календаря. А вот семь…
Семерка ассоциировалась только с несчастным седьмым этажом, и Оливер усиленно думал, пока не понял, что все просто – это и есть седьмой этаж. В записке указывалось место и время встречи. Блять!!!
- Перси… Перси! Уизли, ну проснись!
- М? Что, я проспал? Вуд?!
- Тихо-тихо. Прости меня, какое сегодня число?
- Что?
- Число. Сегодня. У меня был календарь, так я найти не могу…
- Сколько времени?
- Да неважно, сейчас обратно спать ляжешь.
- Ты совсем того, Ол?
- Возможно. Около пяти сейчас.
- Тогда уже двенадцатое.
- Дьявол!
- Да что случилось?!
Перси сел на кровати и принялся шарить на тумбочке. Оливер подал ему очки и обреченно плюхнулся рядом на матрас.
- Я идиот, Перси.
- Допустим, – Перси поправил дужку на ухе и очень внимательно посмотрел на Оливера.
- Чего там допускать… братцы твои правы. Про меня. И я только что все проебал. Перси, скажи мне, почему я такой уебок?
- Не матерись, не люблю, ты же знаешь.
Оливер только кивнул, не отрывая ладоней от лица.
- Что случилось-то?
- Неважно.
- Непоправимое?
Вуд замер. Перси умел это – проанализировать ситуацию и одним замечанием или вопросом все расставить по местам.
- Уизли! Ты лучший! Спокойной ночи!
- Псих.
Близнецы проговорились о мантии Поттера на одной пьянке по случаю победы над Равенкло.
- Фред! Эй…
- Командир? Опять на тренировку затемно?!
- Нет. Джордж сказал, что вы одолжили мантию у Гарри. Давай ее сюда сейчас же! И я клянусь до конца года давать вам поблажки!
- И весь следующий год тоже! – мерзавец уже проснулся и что-то там вычислял в своей рыжей бесстыжей голове.
- Окей. Давай иначе. Если ты не поделишься мантией-невидимкой, то я вам спуску не дам, пока не выпущусь! Будете у меня до обмороков тренироваться.
- На.
- Под матрасом? Ты хранишь чужой артефакт под матрасом?!
- Ну и что? Никто не найдет.
- Так, ладно. Спи давай. И забудь, что я приходит.
- Не обещаю, – осклабился Фред, но Оливер этого уже не слышал.

Марк заснул сразу же, как его голова коснулась подушки. Он не привык ждать, не привык анализировать поведение других людей, переживать не привык, а уж тем более не привык думать в таком странном ключе о Вуде.
Почему-то идея о том, что Оливер не разгадал шифр, оскорбляла Марка – неужели он собирается связаться с таким тупым придурком?
Впрочем, Флинт и сам не был уверен, с кем там он собирается связаться и зачем.
В любом случае Вуд не пришел, за полтора часа Марк успел взобраться на эмоциональный Эверест и рухнуть с него без страховки вниз, поэтому, совершенно измученный, забылся сном тут же, как в поле зрения появилась подушка.
Проснулся он от чужого присутствия. Инстинкты сработали отлично, в комнате был кто-то чужой, но Марк никого не видел в неверном утреннем свете.
Он сел на кровати, вытащил из-под подушки палочку и сказал:
- Ну?
- Вот ты параноик, Марк! – Оливер Вуд нагло стоял посреди слизеринской спальни и сворачивал какую-то тяжелую темную ткань.
- Ого! Где раздобыл? – спросил Марк, потому что башка еще была мутная со сна. Вуд никак не мог попасть сюда, во-первых, потому что должен, просто обязан обладать чувством самосохранения, а во-вторых он не знает пароля. Наверное.
- Я за Снейпом проскочил, – поведал шепотом Вуд, отвечая на не заданный вопрос и не отвечая на заданный.
- Что ты тут делаешь?
- Палочку опусти.
- Еще чего! – буркнул Марк, но палочку все же отвел в сторону, не выпуская ее из рук, впрочем.
- Седьмой этаж, десять вечера, вчера?
- Долго думал?
- Если честно, да.
Оливер прошел к кровати Марка и, теряя остатки благоразумия, уселся у него в ногах.
- Так, хватит. Если наши проснуться, тебе мало не покажется, а Снейп нас прикроет, если тебя тут уроют.
- Что предлагаешь?
- Семь, двенадцать… э… – Маркус глянул на тумбочку, где лежали часы, – пять тридцать.
- Отлично! Только ты уж пригнись, нам тут вдвоем будет, мягко говоря, тесно.
Это был очень-очень странный опыт – идти, согнувшись, прижимаясь к Вуду боком, слушая его свистящее дыхание. Тот вообще оказался очень шумным – сглатывал, вздыхал, хрипел, спотыкался, так что Марк остановился возле доспехов и скинул мантию.
- Нет, это нереально. Ты толкаешься и шумишь, как хвосторога!
- Я просто… извини. Не могу с тобой рядом идти.
- Это поче… а.
Вуд попытался натянуть рубашку до колен, но Марк все понял и вдруг завелся сразу до ста, потяжелело в районе копчика и стало тесно в брюках.
- Ладно, давай так, тут два шага осталось, – буркнул Марк и пошел вперед, не оборачиваясь.
Чертов подоконник был вехой, верстовым столбом, «их местом», Оливер стянул с себя рубашку, как только поравнялся с ним.
- Марк… иди сюда.
Было странно слушаться Вуда и понимать, что на самом деле они слушаются друг друга.