Глава шестая. Итачи накинул на плечи девушки большое махровое полотенце и слегка поддержал за локоть, когда она, неуклюже поскальзываясь на мокрой плитке

Итачи накинул на плечи девушки большое махровое полотенце и слегка поддержал за локоть, когда она, неуклюже поскальзываясь на мокрой плитке, неспешно выбиралась из джакузи. И едва ли что-то предвещало беду. Но говорят, что иногда для осознания собственного поведения необходимо взглянуть на себя со стороны, оттого-то зеркало, следуя этому незамысловатому принципу, услужливо отразило обнаженную фигуру Сакуры. Узрев себя в таком виде, девушка замерла на мгновение, не в силах поверить случившемуся. «Бог мой, до чего же я докатилась, - повторяла она про себя, словно слова эти могли исправить положение, - я же обыкновенная шлюха!»

- Сакура, что-то не так, дорогая? – осторожно уточнил мужчина, заметив ее странное поведение.

Девушка перевела взгляд на Итачи, и столько в ее глазах было боли, столько отвращения, что он невольно опешил.

- Сакура, что случилось? – требовательно спросил он, оправившись, и, ощутимо сжав пальцами ее обнаженные плечи, приподнял над полом и встряхнул так, что ее голова безвольно запрокинулась, а зубы громко клацнули. – Скажи хоть что-нибудь!

Злость в его голосе мгновенно вырвала девушку из объятий минутного забвения, как из ледяной воды, и она, собрав всю оставшуюся силу и помножив ее стократно на невменяемость, освободилась из крепких рук и толкнула его плечом так, что Итачи отнесло на полшага по мокрому полу.

Ворвавшись в спальню, Сакура первым делом сдернула с кровати простыню и отчаянно ею укуталась, издавая при этом тихие скулящие звуки. Невольно замешкавшись, но быстро оправившись, мужчина поспешил за беглянкой и, застав ее за этим занятием, мгновенно понял, что произошло. Когда все встало в его голове на свои места, он, не зная, как еще поступить, схватил Сакуру в охапку, поднял на руки и прижал к себе с такой силой, что едва ли не вышиб из девушки дух. Оказавшись обездвиженной, пленница, не придував иного выхода, изо всех сил впилась в его плечо верхними зубами. Итачи не шелохнулся, только начал слегка поглаживать девушку по волосам правой ладонью. Решив, что недостаточно сил вкладывает в укус, Сакура на секунду отстранилась и вцепилась в кожу всеми зубами, немилосердно сжав челюсти, но мужчина вновь не ослабил хватку, лишь приглушенно взвыл. Спустя какое-то время желваки начали болеть, а связки напряглись так, что казалось, вот-вот лопнут, но Сакура не сдавалась, выплескивая всю боль и растерянность, весь страх, накопившийся за эти несколько часов, казавшихся годами. Когда сжимать больше не было сил, девушка отстранилась и взглянула на результат своей работы. Увиденное повергло ее в неописуемый ужас: кожа между плечом и шеей покраснела, само место укуса стало фиолетовым, а из отпечатков наиболее острых ее зубов выступали багровые капли. Вид его крови, пущенной ею, мгновенно отрезвил затуманенное страхом и отвращением сознание, и Сакура разрыдалась, прижавшись к нему всем телом.

- Прости меня, прости, - шептала она, и слезы ее пекли пораненное плечо.

- Ты больная на всю голову, - тихо ответил Итачи, страдальчески улыбаясь ее заплаканной физиономии.

Опустив девушку на пол и ласково погладив по волосам, мужчина произнес:

- Тише. Слишком много слез для одного дня, верно? Пойдем лучше в ванную, поможешь мне остановить кровь, хорошо?

Сакура старательно кивнула.

В ванной Итачи открыл шкафчик, выудил оттуда небольшую коробочку и достал из нее бутыль со спиртовым раствором.

- Можно, я? – смущенно спросила Сакура, мягко, но настойчиво, забирая бутылочку из его рук. Открыв ее, она обильно смочила ватку и осторожно поднесла к ранке, пристально наблюдая за мужчиной. Итачи невольно поморщился, когда вата коснулась кожи, скорее от резкого запаха, чем от боли, но Сакура, расценив это по-своему, осторожно подула на его плечо и, поддавшись искушению, ласково поцеловала в щеку.

- Знаешь, я готов терпеть твои нападки каждый день, если ты обещаешь после этого так за мной ухаживать, принцесса, - пробормотал он, наблюдая за ее действиями.

- Не переоценивайте себя, мистер Учиха. Я могу вас до смерти закусать, - ответила она, налепливая на кожу обеззараживающий пластырь.

- Поверю на слово, дорогая, - засмеялся он, вставая. – Спасибо.

- Не за что, - усмехнулась Сакура, глядя ему в глаза. Итачи слегка наклонился к ней, притягивая за талию в объятия, но девушка, быстро раскусив его планы, сконфуженно отвернулась, затараторив:

- Вы, кажется, говорили, что на обед к вам приедет друг?

- На ужин, - отстранившись, поправил Итачи, - так что у нас еще куча времени.

- Должна напомнить, если вы, конечно, все еще хотите, чтобы я присутствовала: у меня нет с собой вещей.

Мужчина молча взял ее за руку и повел в спальню. Открыв большой платяной шкаф, Итачи отступил, позволяя девушке увидеть содержимое. Все полочки, все вешалки, все ящички были заняты разнообразными женскими вещами, от нижнего белья и футболок до роскошных платьев и зимних курток.

- Это лишь небольшая часть, остальное находится в моем доме в Англии, - как бы между прочим, сообщил мужчина и, улыбнувшись, хвастливо добавил: - Я сам выбирал каждую вещь в этом шкафу.

- Сами выбирали? – незаинтересованно переспросила Сакура, завороженно рассматривая бесконечную одежду и не решаясь даже прикоснуться к ней.

- Да, сам. Пользуясь советами нанятого эксперта в такого рода вещах, естественно, - ответил Итачи, вытаскивая из глубин шкафа бежевое платье до колен от Шанель и протягивая его девушке. – Я намерен заставить тебя надеть это сегодня вечером.

- Хорошо, - согласилась Сакура, аккуратно забирая платье.

- И никаких пререканий по поводу самостоятельности? - насмешливо поинтересовался он.

- Нет, – просто отозвалась она.

- Спасибо, я очень это ценю, - улыбнулся Итачи и нежно чмокнул ее в лоб. – И чтобы показать, насколько, я даже позволю тебе выбрать туфли самой. А пока надень это.

Выудив из шкафа светло-кремовое кружевное белье и шелковый халатик того же цвета с черными вставками, мужчина вручил ей предметы женского гардероба и игриво хлопнул по попке. – Через пару часов приедет этот ваш женский парикмахер, которые еще и макияж делает. Забыл, честно говоря, как его называют.

- Визажист? Приедет прямо домой?

- Да. Я спросил у знакомых женщин: они всегда пользуются услугами этих самых визажистов перед важными мероприятиями.

- Но не в моем мире, - резко заметила девушка, отступая в ванную, где намеривалась одеться.

- Теперь это той мир. Мир, который движется по моим правилам, - непоколебимо отрезал Учиха.

***

- Мистер Учиха, я не знаю, что можно сделать с этими волосами, - жалостливо протянул полноватый мужчина лет пятидесяти и небрежно взъерошил розовые пряди девушки. – Они повреждены, их ни в коем случае нельзя перекрашивать в ближайшие месяца два.

- И что вы мне предлагаете? – недовольно осведомился Итачи, подозрительно взирая на просиявшую Харуно, словно заподозрил ее в причастности к этому заговору.

- Я напишу вам на листочек разные средства для восстановления волос, и через пару месяцев мы с вами избавимся от этого вызывающего цвета. Да, котеночек? – игриво обратился мужчина к девушке и, не дожидаясь реакции, вновь заговорил с Итачи: - Я подрежу посеченные кончики и уложу волосы в прическу для вашего сегодняшнего мероприятия, мистер Учиха. Уверен, вы будете ошеломлены результатом… Так, теперь оставьте нас наедине, нам нужно поработать с котеночком.

И вытолкав Итачи за двери, мужчина принялся за работу.

***

Когда брюнету позволили войти в свою собственную спальню, а произошло это, по меньшей мере, через четыре часа, он был недоволен. Даже слегка зол на всех вокруг. Единственное, что помогло ему успокоить нервы – это вкусный обед, приготовленные сердобольной экономкой. Увидев еду на столе, Итачи почувствовал неприятные уколы совести, вспомнив, что его принцесса не ела со вчерашнего дня, а потому быстро распорядился отнести еду в комнату. Его самолюбие было удовлетворено, когда он услышал цветистые ругательства на португальском в адрес тех, кто не ценит искусство настолько, что готов запачкать его соусом, а также настойчивые просьбы убираться вон. Испытывая мстительное удовольствие, молодой человек положил на принесенный поднос записку, весьма недвусмысленно намекающую, что в славной Португалии сотни великолепных визажистов и, как минимум, половина из них более сговорчива. Записка оказалась настолько красноречива, что мгновенно примирила зарвавшегося маэстро с горячим обедом.

Когда ему позволили войти, он жутко скучал по девушке. И даже немного ревновал. Пожалуй, если кто-нибудь сказал ему пару дней назад, что он станет ревновать любимую девушку к немолодому мужчине весьма сомнительной ориентации, Итачи рассмеялся бы ему в лицо. А теперь его буквально раздирало от желания выпроводить португальца вон. «Котеночек, - фыркнул он про себя, - Дева Мария, да как он только посмел так ее назвать?!»

Когда ему позволили войти, он решил для себя, что ему все равно, как она выглядит, что это ни в коей мере не стоило тех часов ожидания, проведенных в гостиной. К тому же, ужин должен был начаться ровно в семь, а Итачи с должным почтением относился к португальским обычаям*. Оттого Учиха и толкнул дверь в комнату чуть сильнее, чем следовало. Накопив как можно больше раздражения, Итачи ступил за порог и… замер в немом восхищении.

_____________________

*Имеется в виду любовь португальцев к приему пищи точно по расписанию. Любые несостыковки не только нежелательны, но и совершенно недопустимы.