Глава девятая. Потянувшись и разлепив сонные глаза, Сакура невольно вздрогнула

Потянувшись и разлепив сонные глаза, Сакура невольно вздрогнула. Вокруг нее сгустилась тьма. Девушке казалось, что она умерла во сне и теперь медленно направляется в ад в полной темноте. Судорожно подскочив и махнув рукой, Харуно больно ударилась обо что-то твердое и сдавленно взвыла. Боль порадовала: Сакура пока еще была жива. Нащупав стену, девушка попыталась встать, но режущая разрывающая боль в мышцах оглушила ее, и Харуно, широко раскрыв глаза от неожиданности, со стоном упала обратно на мат.

Дверь вдруг распахнулась, резко ударившись о стену, и впустила в комнату яркие солнечные лучи. Свежий воздух окутал Сакуру, она жадно вдохнула, улыбаясь и жмуря непривыкшие к свету глаза.

- Ты уже встала, Сакура? – спросила появившаяся в дверях Никки.

- Да-да, включи свет, - попросила девушка и медленно приподнялась, морщась от постоянной боли.

- Я принесла тебе поесть, будешь? – Никки щелкнула по выключателю, и комнату залил свет.

- Да, спасибо, – по большому счету, Сакуре было все равно, что есть. Живот все еще болел, но она знала, что станет еще хуже, если она сейчас не перекусит.

- Отлично, - улыбнулась сеньорита Костара, ставя перед ней тарелку со свежей итальянской пастой. – Вот.

- Мне, наверное, уже пора уходить? – невзначай уточнила Сакура, пробуя пасту с соусом. Блюдо было невероятно вкусным.

- Нет, можешь пока остаться. Я тебя не тороплю с уходом, но тебе не стоит задерживаться. Если тебя преследуют, то нужно как можно скорее убегать, – объяснила Никки, усаживаясь рядом. – К тому же мачеха приехала и может заглянуть, и тогда… Я не знала, что она приедет...

- Я поняла, поняла, - засмеялась Харуно, - я уйду сегодня днем.

- Я дам тебе денег и свой номер телефона, звони, если будут проблемы, - Костара виновато улыбнулась. – Я посижу с тобой немного. Кушай.

- Спасибо. Спасибо за все, Никки.

***

Учиха вертел в руках осколок и улыбался. Духи были довольно дорогими, и запах стоял повсюду, заползая под одежду, путаясь в траве, мешая сосредоточиться. От недосыпа и стойкого мерзкого запаха голова Итачи раскалывалась, но он не мог не улыбаться, глядя, какую работу проделала Сакура лишь для того, чтобы сбить его со следа. Подумать только, даже духи взять не забыла.

- Собаки же возьмут след? – спросил стоявший рядом Чоджи, глядя на животных.

- Возьмут, сеньор, ищеек так просто не запутать - ответил кинолог, поглаживая одного из псов по голове.

Собаки замешкались лишь на секунду, но быстро вышли на след и бодро двинулись к городу. Итачи вздохнул про себя: «Сакура, какая же ты глупышка у меня. Надо было тщательней следить за твоим образованием. Но ничего, я позабочусь об этом, когда ты будешь в безопасности рядом со мной… Боже, да нужно быть полной идиоткой, чтобы не знать, что ищеек не сбивает запах духов или кофе». Учиха улыбнулся и пошел следом за кинологами и охраной, кожей чувствуя, что Сакура уже где-то совсем рядом, совсем близко. Он наконец найдет ее и сделает все возможное, чтобы она никогда не захотела уйти. Или просто физически не смогла. Зависит от обстоятельств.

***

За стенкой в кафе громко хлопнула дверь и отрывисто скрежетнул замок. Мужской голос крикнул что-то, и все кафе вдруг пришло в какое-то странное, испуганное движение.

- Сакура, посиди здесь, я пойду посмотрю, что там. Только не выходи, ладно? – Никки встала и быстрым шагом вышла из подсобки, тихо затворив дверь.

Не в силах сидеть и просто ждать, Сакура, пошатываясь, добралась до двери и прислушалась. В помещении звучал тихий женский голос, что-то угодливо рассказывающий, но его быстро прервал насыщенный баритон, принадлежавший, очевидно, человеку, который был чем-то разозлен. Женский голос заговорил еще тише, почти шепотом, как показалось Сакуре. Вдруг в тишине раздались чьи-то громкие шаги, и относительное спокойствие кафе разрезал надрывный женский визг. Сакура тут же поняла, почувствовала: это кричала Никки. Не в силах выносить это, Харуно вскочила на ноги, забыв о всякой боли, дернула ручку двери и влетела в комнату.

- Здравствуй, милая, - мягко позвал все тот же баритон. Боже, как же она сразу не узнала этот голос! Голос, который будет являться к ней в кошмарах до конца ее дней. Его голос. – А я тебя обыскался.

Итачи стоял в десяти шагах от нее, слегка наклонившись, и его рука надежно сжимала мягкую копну волос лежащей на полу Никки. Костара плакала и скулила, беспомощно прижав ладони к лицу. Ее кожа болезненно натянулась на щеках и шее, и создавалось впечатление, что Итачи просто оторвет ей голову, если потянет чуть сильнее.

От сцены Сакуру словно парализовало: она не могла сдвинуться с места, не могла произнести ни слова, а лишь стояла и вбирала в себя ужасающую картину. Спустя пару секунд Итачи надоело ждать, и он рванул за волосы Никки, заставляя ту вновь взвизгнуть и разрыдаться.

- Иди ко мне, Сакура, и без глупостей, - угрожающе произнес он, протягивая свободную руку. Теперь он стоял прямо, и Никки пришлось встать на колени, чтобы ослабить натяжение.

Чтобы не разозлить его еще больше, Сакура мигом подлетела к Итачи и вцепилась в его ладонь. Итачи сразу же ласково улыбнулся, как только его рука коснулась ее кожи, и заметно расслабился.

- Умница. Теперь поцелуй.

Видя, что Сакура не собирается даже на дюйм приближаться к нему, Учиха нахмурился и снова встряхнул Никки.

- Быстрее, милая. А то я подумаю, что ты не рада меня видеть.

Услышав плачь, Харуно шагнула к мужчине и прижалась сухими губами к его теплой щеке.

- Не в счет, принцесса, - рассмеялся Итачи и скользнул рукой вокруг ее талии. – У тебя осталась еще одна попытка.

Дважды просить не пришлось. Поняв намек, Сакура обхватила его лицо руками и поцеловала со всей нежностью, на которую была способна в этой ситуации. «Сейчас не время думать о ненависти, сейчас не время…» - твердила она, словно мантру, и зажмурилась, всеми силами желая, чтобы перед ней сейчас был кто-нибудь другой. Кто угодно, но только не он, только не это чудовище.

- Сойдет, - шепнул он в ее губы, окинув взглядом бледное личико, по которому поползли слезы, и слегка отстранился, обращаясь к женщине средних лет, стоявшей неподалеку.

- Вы меня очень сильно разочаровали, - спокойно сказал он по-английски, чтобы Сакура услышала и поняла каждое слово. – Как вы посмели укрывать здесь мою жену?

- Сеньор Учиха, я не знала, что она здесь, - залепетала женщина и указала пальцем на лежавшую на полу девушку. – Это все она. Я бы никогда…

- Она провела здесь ночь, черт побери, - резко бросил он, отталкивая от себя Никки так, словно ему было противно к ней прикасаться.

Сакура попыталась вырваться, чтобы помочь ей, но Учиха не позволил отодвинуться даже на дюйм.

- Ее укрывали в вашем кафе. Вы несете полную ответственность, - холодно продолжил Итачи. – С сегодняшнего дня кафе закрыто. В течение трех дней вы и весь персонал должны покинуть границы Португалии, иначе начнется травля.

Хозяйка кафе побледнела и в отчаянье упала на колени.

- Сеньор Учиха, пожалуйста, сеньор Учиха… - молитвенно сложив руки и медленно подползая к мужчине, молила она. – Накажите ее, сеньор Учиха, пощадите меня, сеньор Учиха…

Но Итачи не смотрел на нее, словно позабыл. Все его внимание теперь было приковано к Сакуре, покорно стоявшей рядом и захлебывающейся слезами.

- Видишь, принцесса, что ты натворила, - почти с сочувствием произнес он. – Из-за тебя пострадают невинные люди. Это только твоя вина, Сакура.

- Прости, Никки, прости… - шептала Сакура, прижав ладонь к лицу и заливаясь слезами, которые ничто не в силах остановить.

- Никки, значит… Знаешь, что будет с твоей подругой? – продолжал шептать Итачи, словно гипнотизируя. – Когда кафе закроют, у нее не останется средств к существованию. Я прослежу, чтобы ни в Португалии, ни где-либо еще ее никогда не взяли на работу даже посудомойкой в самую грязную забегаловку. И она до конца жизни будет вспоминать, как однажды помогла тебе, и до конца жизни… слушай внимательно, Сакура, до самого конца жизни будет тебя ненавидеть.

Сакура больше не могла сдерживать рыданий, глядя прямо в темные глубины прекрасных карих глаз Никки. Никогда ей еще не было так больно. Никогда им обеим не было так больно. В ушах Сакуры стояло непрекращающееся рыдание, и она не совсем ясно понимала, кто сейчас плачет: она, Никки или хозяйка.

- Но ты можешь все исправить прямо сейчас, милая. Я помогу тебе загладить твою чудовищную ошибку, – радостно улыбаясь, добродушно произнес Учиха, поворачивая ее лицо к себе. – Сейчас следовало бы сказать «спасибо, Итачи», любовь моя.

Его темные, почти черные глаза ни на секунду не переставали удерживать ее взгляд. Его ладонь больно сжимала лицо.

- Я согласна на все, - шепнула Харуно. Перед глазами все плыло от слез, и только его тяжелый, проникающий в душу взгляд казался ясным. – Спасибо… Итачи.

- Моя умница, - ласково похвалил он, быстро поцеловав в щеку, - я и не ждал другого ответа. Сейчас мы тихо и мирно уезжаем домой, там ты получишь дальнейшие указания. И если снова попытаешься сбежать, я даже искать тебя не буду, а сразу приеду и как можно серьезнее накажу твою новую подружку. Поняла?

Сакура кивнула. Помедлив секунду, Итачи убрал руку от ее лица и взглянул на стоявшую на коленях хозяйку.

- Продолжайте работать. Ее, - быстрый кивок в сторону Никки, - не трогать ни при каких обстоятельствах. Она должна работать здесь, как раньше.

- Спасибо, спасибо, спасибо, сеньор, - повторяла хозяйка в беспамятстве, рыдая.

- Не меня благодарите. Ваше спасение – заслуга моей жены. У нее слишком доброе сердце. Моя слабость в том, что я не могу ей отказать, когда она просит, - улыбаясь, произнес Итачи. Он осторожно взял руку Сакуры в свою и нежно поцеловал соленую от слез ладонь.

- Сеньора, благослови вас Господь. Спасибо вам, спасибо, - лепетала хозяйка, теперь обращаясь к Сакуре.

- Мы уходим, - бросил Итачи, обращаясь к охране.

***

Итачи достал из маленького столика аптечку и встал на колени возле кровати, на которой сидела Сакура.

- Что ты делаешь? – безразлично спросила девушка, наблюдая за ним.

- У тебя рваные раны на руках и ногах, если ты не заметила, - пробормотал Итачи, смачивая вату в какой-то жидкости. – Ты могла в два счета получить заражение крови в той подсобке, если уже не получила.

- Это в миллион раз лучше, чем… Ай! – ногу невыносимо защипало.

- Лучше заткнись, - посоветовал Учиха, дуя на ранку.

Итачи в полной тишине продолжил обрабатывать раны и порезы, изредка исподлобья поглядывая на Сакуру. Она то хмурилась, то морщилась от боли и все время сверлила взглядом стену, где висел ее портрет. Итачи смотрел на ее ободранные ноги, на поцарапанные, сбитые руки и чувствовал, как удовлетворение, смешанное почти со злорадством, накатывает на него. Ему была приятна ее боль, ему нравилось, что она пострадала из-за своего побега. И пусть ему было во стократ больнее без нее, чем ей из-за порезов и ушибов, Итачи все равно не мог подавить это чувство, такое болезненно знакомое, почти забытое, но родное. Как будто он снова на задании, словно он только что победил.

- Я надеюсь, ты усвоила урок? – хрипло спросил он, не в силах сдержать надменную улыбку.

Сакура стиснула зубы и промолчала. Она и не думала, что когда-либо сможет испытать разом столько ненависти всего к одному человеку.

- Я задал вопрос, - угрожающе напомнил он, а когда она снова промолчала, надавил на то место, где под повязкой был самый глубокий порез, и, слушая ее стоны, произнес. – Ты действительно настолько безмозглая, что не в состоянии понять, когда меня не нужно злить?

- Отпусти… - Сакура попыталась сбросить его руку, но он очень крепко держал.

Понимая, что так просто его не заставить, Сакура сделала глубокий вдох, посмотрела ему в глаза и, превозмогая страх, тихо, настойчиво произнесла:

- Отпусти мою ногу, немедленно.

Еще секунда – и Итачи отпустил. Зло улыбнувшись, он встал с колен и направился к большому креслу, стоявшему возле окна чуть левее кровати. Усевшись, он вновь поднял на девушку насмешливый взгляд.

- Пора нам обсудить дальнейшие условия твоего пребывания здесь, милая. Чтобы потом не повторяться, говорю сразу: ты принимаешь все мои условия без всяких возражений, молча, Сакура, или я звоню и быстро ровняю с землей то место, где ты пряталась, вместе со всем персоналом и посетителями, которые окажутся там. Кивни, если уловила.

Сакура медленно качнула головой.

- Первое: все последующие ночи, начиная с сегодняшней, ты спишь со мной. Я надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду под сном. Дальше, тебе запрещено покидать дом без моего сопровождения. Третье: на свадьбу пока нет времени, но тебе поменяют паспорт, где будет сказано, что ты моя законная жена. Четвертое…

- Что значит «жена»?! Да как ты… - Сакура запнулась, увидев его взгляд. Так свирепо на нее еще никто не смотрел.

- Замолкни. Только посмей сказать еще слово. Четвертое: тебе запрещено посещать башню. Ну и пятое, любовь моя: ты не вернешься в Англию, пока я не захочу тебя отпустить. Так что имей в виду, что это произойдет очень, очень, очень нескоро. Ослушаешься - все твои помощники, сколько бы их ни было, серьезно поплатятся. Кивни, если все запомнила.

Снова медленный кивок и полные слез глаза. Итачи улыбнулся и, расслабившись, произнес:

- Ну не делай такой лицо, принцесса. Никто и не обещал, что будет легко. Хотя если бы ты с самого начала была послушной, то все было бы проще, - быстро окинув заинтересованным взглядом ее жалкую, побитую фигурку, Учиха безжалостно ухмыльнулся и произнес. - Ну а теперь проверим, как ты запомнила обязанности, amado*. Раздевайся.

__________________

*Amado (исп.) – любимая.