Глава 61. В постели с дельфином.

Море. Великий удивительный прекрасный и таинственный мир, поражающий своей изысканной чистотой, торжественностью, разнообразием форм и красок. Волшебный и беззаветно манящий влюбленных в его великую бездну, бескрайний мир гармонии, изобилия и покоя, не приемлющий прогресса и денег. Мир самодостаточный и не знающий нищеты, ибо нет в нем того, кто способен ее породить своей чудовищной ложью о том, что «на всех не хватит», жадностью, завистью, трусостью, подлостью и обычной человеческой злобой.
Раса русалок не нарушала этой идиллии благодаря одному кровавому правилу, – каждый рождавшийся у них мальчик немедленно отправлялся на корм акулам. Их королева, надев диадему власти, становилась частью самого моря, поэтому никто даже не помышлял ей перечить, или предать клан. Она была гласом моря, его живой наместницей Посейдона, а море дарило ей Знание и Силу.

Атрагарте плыла под водой, обретая свой истинный облик. Лейла и Нагиля следовали за нею, чувствуя, как растет давление воды и кончается воздух. Раздвинув живую занавесь водорослей, королева русалок направилась в темный тоннель. Ее тут же окружила стайка шустрых светящихся рыбок. Мгновение спустя, дьяволицы тоже ощутили на себе их веселые прикосновения и плыли теперь в окружении сотен маленьких живых игривых фонариков. Постепенно тоннель становился все более широким и просторным, а вода все более прохладной и пресной.

Когда Лейла и Нагиля готовы были уже сдаться и позволить воде проникнуть в легкие, Атрагарте устремилась вверх. Вынырнув на поверхность прохладного пещерного озера, она подплыла к высеченной в камне лестнице и поднялась на берег. Там ее уже встречали служанки и фрейлины в терпеливом ожидании дальнейших распоряжений.

Сестрам понадобилось некоторое время, чтобы придти в себя. Отдышавшись, они последовали за русалкой и зашли за красивую японскую ширму.

— Кано Мотонобу, – сказала Лейла, любуясь изображением водопада. – Хороший художник. Жил пятьсот лет назад.
— Это одна из моих девочек рисовала, – усмехнулась Атрагарте. – Увлеклась росписью ширм еще при жизни. Мы не владеем ремеслами, но это искусство мне по душе.
— Смертная стала русалкой? – Нагиля непроизвольно поморщилась, вспоминая Анатолиса.
— Иногда море открывает двери в иной мир. Исчезают суда, самолеты. Мне интересны творческие и необычные люди. Мы обожаем поэзию, музыку, литературу... Хоть русалки почти равнодушны к блеску драгоценностей, но любят искусство и ценят красоту в ее не извращенной истинной форме.
— Кано Мотонобу, – это нечто среднее между рисунком и каллиграфией, – задумчиво произнесла Лейла.
— Потому он меня и вдохновляет, – ответила Атрагарте. – Невозможно нарисовать ветер, ауру, молнию во всей ее красоте, как она есть. Любое изображение, это отражение мира через призму сознания художника. Тут же нет стремления обыграть природу. Эта сосна, как иероглиф, но в нем глубокий смысл и бездна возможностей. Наверное, поэтому кино никогда не сможет заменить книгу для тех, кто наделен способностью слышать голос души.
— Ты способна видеть глазами не только тех, кто живет в нашем мире? – Лейла прищурилась, выдавая свой интерес.
— Я знаю все, что видели те, кто ко мне попадает, – уклончиво ответила Атрагарте. – Вы проделали нелегкий путь, немало пережили в последнее время. В соседней комнате уже накрыт стол, а Самаэль и Асмодей ждут вас. Отдыхайте, набирайтесь сил. Я присоединюсь позже. Дела…
— Мне кажется, что эти русалки все какие-то полоумные, – прошептала Нагиля.
— Так и есть, – усмехнулась Лейла. – Я тоже бы свихнулась без мужиков и от безделья.
— Думаю, – ты бы нашла, чем заняться, – Нагиля улыбнулась и, неожиданно обняв Лейлу, поцеловала ее.
Лейла ответила на поцелуй, но тут же оттолкнула Нигилю, удивленно вздернув брови и округлив глаза. Взглянув друг другу в глаза, сестры рассмеялись. Надев тонкие шелковые туники, которые принесла служанка, они вошли в соседнюю комнату и сели за стол напротив Самаэля и Асмодея, который, хоть и был несколько бледен, но выглядел вполне здоровым и бодрым.

Трапеза проходила в японском стиле. Интерьер способствовал ее восприятию. Еще никогда Лейле не доводилось пробовать такого вкусного салата из водорослей. Суши, сасими, норимаки; нарезанная живьем рыба таяла во рту, оставляя неожиданно изысканное послевкусие. Саке был вкуснее любого пива, а сётю вовсе не пахло дурной сивухой. Разнообразие же соусов и приправ способно было удовлетворить любой, самый капризный вкус. Сёю, мисо, тофу, дай кон, куча чего-то еще, совершенно непонятного, ну и, конечно же, невероятно острый васаби, который мужчины сразу же оценили по достоинству.

Попробовав осьминога, Нагиля удовлетворенно хмыкнула и тут же ловко подцепила палочками новый кусочек. Судя по всему, чудовище питалось исключительно человечиной. Еще в начале застолья дьяволица чувствовала на себе нескромные горячие взгляды Асмодея, теперь же и сама она ощутила нарастающие желание.

— Надеюсь, вам понравился ужин? – спросила королева, бесшумно появившаяся из-за ширмы. – Все, кроме риса, подарило нам море. Наверное, вы уже успели понять, что это непростая еда?
— Отведав угощения русалок, седой старик чувствует себя юношей, – усмехнулся Самаэль.
— Тебе идет седина, – не сказала, – пропела Атрагарте, одарив Самаэля мечтательным томным взглядом.
Глаза королевы русалок, – часть самого моря. Глядя в эти бездонные живые озера, можно навсегда лишиться рассудка. Слабая душа в них утонет и растворится, как неблагородный металл в кислоте.
— Первый раз чувствую себя лишней на празднике жизни, – усмехнулась Лейла.
— Поверь мне, это не так, – сказала Атрагарте. – Тебе я приготовила нечто потрясающее и незабываемое. Айрин проводит тебя.

******

Многое повидала на своем веку старшая дочь Лилит, но в этот раз она была действительно поражена. Лишенные мужской ласки, но безумно сексуальные русалки, нашли исключительный выход из сложившейся ситуации, – они приучили самых добрых и умных обитателей моря заниматься с ними любовью.

— Дельфины занимаются сексом не только ради продолжения рода, – сказала Айрин, когда они с Лейлой забрались на скалу. – Как и мы, они делают это для удовольствия. Нет в мире ныне живущих животных более эмоциональных, искренних и умных существ. У них очень приятная, восхитительная нежная кожа и такой же, ранимый внутренний мир. Они быстро привыкают, влюбляются, а влюбившись, приплывают снова и снова.

Айрин приложила к губам небольшую спиральную ракушку, и подула в нее.
— Ты подзываешь их свистом этой раковины? – Лейла облизала губы, – глаза ее блестели в предвкушение экзотического наслаждения.
— Они подают голос первыми, – рассмеялась Айрин. – Будут всю ночь ждать и свистеть, если мы не появимся. У каждой русалочки свой любовник, иногда два. Обычно на ухаживания уходит примерно месяц, но ты же Лейла! Выбери любого и соблазни его.
— Ты шутишь? С таким же успехом я могу предложить тебе выйти на берег и спариться с жеребцом.
— Я еще девочка, – шутливо надулась Айрин, – похоже, идея спариться с жеребцом не показалась ей слишком уж нестандартной.
— Тогда, что ты тут делаешь?
— Ну, это не значит, что я не могу поиграть с ними, – русалка снова хихикнула. – Следуй за мной, – научу тому, что сама знаю.
— Есть какие-то особенности?
— Да, с дельфинами надо обходиться очень нежно и осторожно. Во время оргазма они извиваются, бьют хвостом, а сперма брызгает на добрый десяток футов. Учитывая, что семени у них больше литра, представь, что будет, если ты не успеешь его вытащить изо рта или… ну ты меня понимаешь.

Кстати, знаешь, почему считается, что дельфины спасают людей, потерпевших кораблекрушение?
— И почему же?
— Потому, что никто не знает о тех, кого они утащили в море!
— На что ты намекаешь?
— Да ну тебя, – обиделась русалка и прыгнула в воду, Лейла последовала за ней.

Дьяволице недолго пришлось пребывать в одиночестве. Вскоре на нее обратил внимание огромный белый самец. Дельфин альбинос сам подплыл к Леле, принялся тереться об нее, тыкаться носом, даже пытался укусить. Лейла хлопнула дельфина по голове, как расшалившегося котенка. Он ненадолго опешил, но, тут же возобновил свои ухаживания с еще большей настойчивостью.

— Они любят покусывать пальцы на ногах. Не бойся, – он так заигрывает! – крикнула Айрин; вокруг нее кружился молодой пятнистый дельфин. – Обними его, прокатимся до мелководья!
— Забавные шалости, – проворчала Лейла. – У него во рту зубов, как у крокодила!
— Интересно, что ты скажешь, когда увидишь его член.
— А что с ним не так?
Услышав в ответ звонкий смех, Лейла криво ухмыльнулась: «Как бы там ни было, я это выясню и трахну эту рыбину по полной программе», – решила она.

Лейла могла просто плыть рядом, обняв дельфина, но Айрин предложила нечто более интересное. Ее «приятель» опустился на дно, а затем вынырнул, держа в зубах длинные водоросли.

Используя подводные лианы, как уздечку, русалка забралась на спину дельфина. Смотрелась она просто великолепно, – ни дать, ни взять, морская амазонка. Когда дельфин Лейлы проделал то же самое, она, не задумываясь, забралась на него и, чувствуя бедрами прохладную мягкую бархатистую кожу, простонала от удовольствия.

Тому, кто носился аллюром на арабском скакуне без седла, знакомо чувство полета и единения, кода ты и конь, – одно целое, а земля проносится мимо где-то внизу. Колхозникам и новичкам советую оставить потуги вообразить это и не напрягать понапрасну воображение, – на топающем мерине или спокойной кобылке этого просто ощутить, как невозможно представить букет настоящего вина, глотая портвейн из граненого стакана на свалке бывших надежд.
Паря над морской гладью нагишом верхом на дельфине, Лейла неожиданно испытала удивительный, сначала душевный, а после и настоящий оргазм, заставивший ее почувствовать себя искрящейся и невесомой. Похоже, она на какое-то время отключилась, потому что не заметила, как они достигли берега маленького необитаемого острова.

Дно мелководья оказалось неожиданно мягким, словно подводный ковер. Ступив на него, Лейла издала невольное «Мммм» и несколько хищно облизнулась, глядя на вожделенное морское животное.

В это мгновение ей показалось, что дельфин улыбнулся. Самцу явно нравилась дьяволица. Завалившись на бок, он принялся выпускать свое орудие. Член дельфина, розовый и толстый, выползал из дырочки на животе, словно удав. Пять дюймов, десять, пятнадцать… казалось, он никогда не кончится. Достигнув длины порядка трех футов, член по-змеиному изогнулся, и обернулся вокруг ноги Лейлы.

— Ну, ничего себе! – воскликнула дьяволица. – Я хочу немедленно оседлать его!
— Не торопись, – сказала Айрин. – Бережно, аккуратно приласкай, потрогай. Привыкни к нему, окружи своей аурой. Почувствуй, какой он нежный и упругий, какой приятный на ощупь.
— О да! – прошептала Лейла, взяв в руки извивающееся орудие. – Это не член, а мечта!
— Помни о том, что я тебе говорила. Он очень сильно брызгает. Разряжается почти за минуту. Доведи его до оргазма, только не бери в рот.
— Да я поняла уже, – пробормотала Лейла и принялась ласкать могучий твердеющий ствол.
Опустившись на колени, она прижала его к груди, прильнула щекой, потерлась, как кошка, затем принялась щекотать языком и целовать алую набухающую головку. Ее нежные руки медленно скользили по стволу; она поигрывала пальцами, словно играя на флейте; уверенно и нежно надавливала на член, как искусный гончар; целовала, согревала и остужала дыханием…

Как и предупреждала Айрин, буквально через минуту - другую, дельфин напрягся, задрожал всем телом, ударил хвостом по воде и выпустил мощную струю спермы. Направив член почти вертикально вверх, Лейла открыла рот, запрокинула голову и встала под белый сливочный фонтан брызг. Вскоре вся она, с головы до ног, была покрыта густой спермой дельфина.
— На вкус как у инкуба! – воскликнула дьяволица, с наслаждением размазывая по себе этот живой, немного жгучий, горячий сладостный крем.

Почувствовав, что инструмент радости потихоньку слабеет, она поднялась, поставила ногу на бок дельфину и ловко направила его внутрь себя. Дельфин покосился на дьяволицу оливковым глазом и удивленно присвистнул. Его инструмент изогнулся, напрягся и стремительно вошел во влажную горячую пещеру, наполняя ее во всех направлениях до отказа.

Лейла взвыла от наслаждения, но на этом все не закончилось. Член внутри принялся дрожать и извиваться, затем немного выполз, нащупал самую чувствительную точку и стал ее так умело массировать, словно всю жизнь только этим и занимался. Лейла закатила глаза и, не в силах издать даже стон, почувствовала, что теряет сознание. Она упала бы в воду, но сзади подошла Айрин и обняла ее, взявшись руками за груди.

Рука русалки скользнула вниз, ухватилась за дрожащий твердеющий фаллос и, не смотря на сопротивление, извлекла его. Дельфин заколотил хвостом и обдал девушек новым нескончаемым фонтаном своей замечательной спермы. Забыв о морском любовнике, Айрин и Лейла переключились друг на друга и вскоре уже стонали на берегу, придумывая все новые и новые сладкие пытки.

Что до дельфинов, то им, должно быть, было не привыкать к такому повороту событий. Они плавали неподалеку, играя и дожидаясь своих наездниц.

***WD***