Глава 56. Что будет, если лизнуть жабу.

— Как у тебя глаза блестят! – грустно усмехнулась Нина, протягивая Сергею бледную тонкую руку для новой инъекции.
— Бывает, – ответил он, взяв контроль, и медленно нажимая на поршень.
— Я снова была другой в своем сне. Я снова была их куклой. А сейчас мне кажется, что я вижу одну из тех, что поймали меня. Думаешь, я сумасшедшая?
— Я этого не говорил, самого порой глючит. О чем ты? Кто поймал тебя?
— Это не глюки. Это даже не сон. Все было по-настоящему. Реальней чем мы с тобою сейчас. Они поймали меня крючками и напоили своей кровью. Их кровь, – она, как наркотик; я видела то, что знают они, я чувствовала их адскую силу. Потом кто-то выпотрошил мою душу, натянул ее как какой-то чулок. Когда я снова стала собой, рядом находились две женщины, – Лейла и Нагиля. Они обращались со мной, как с сестрой, но не оставили у себя. Послали назад. Мной пользуются словно одеждой. Не понимаю, что все это значит, но я не сумасшедшая, и это не глюки.
— Ты и сейчас видишь что-то? – спросил Сергей, гладя Нину по спине, успокаивая.
— Вижу, – ответила Нина, тихонько всхлипывая у него на груди. – Она сидит на берегу, смотрит вдаль. Рядом две собаки. Большие черные лохматые псы с человеческими глазами.
— Церберы. Пожиратели душ. Сторожевые псы Дьявола.
— Ты тоже их видишь?
— Когда ты рассказываешь, у меня возникают перед глазами живые картинки. Причем, я знаю, что они значат. Похоже, что мы оба с тобой сумасшедшие.
— Может быть. Ее зовут Нагиля, она дьяволица.
— У нее длинные острые ногти, а еще крылья за спиной. Как у летучей мыши, но не совсем, – смотрятся здорово.
— Значит, ты видишь, – прошептала Нина. – Она не такая в жизни. Она красивая.
— Мне кажется, она и сейчас красивая.
— Мне страшно. Я не хочу быть чулком, чьей-то куклой.
— Все пройдет, – неожиданно для себя сказал парень, – эту фразу он почему-то ненавидел, презирал на генетическом уровне. – Поспи, я буду рядом.
— Если мне будет сниться что-нибудь страшное, ты разбудишь меня?
— Разбужу. Спи спокойно. Утром схожу к Масакре, – намутим еще что-нибудь.
— Я больше не буду бахаться. Не хочу быть куклой, – пробормотала Нина, окончательно залипая.

******

Почувствовав на себе чей-то взгляд, Нагиля обернулась и посмотрела на охранявших ее огромных собак. Псы оставались совершенно спокойны и внимательно смотрели на дьяволицу умными живыми глазами. Казалось, вот-вот, и они заговорят с ней, докладывая о том, что на вверенном им посту все в порядке.
Возможно один из церберов был не только умен, но и хорошо воспитан. Нехотя поднявшись, он отправился в дозор, ловко забираясь на скалы.

Немного успокоившись, Нагиля снова посмотрела на море. На этот раз взгляд ее уловил какое-то движение. Благодаря своей «лягушачьей» коже русалки могут необыкновенно долго находиться под водой, но и им нужно иногда выныривать, особенно если они двигаются. Минут двадцать ничего не было видно, но вдруг, почти у самого берега вынырнули сразу две красивые зеленые женщины и поманили к себе Нагилю.
Словно давая понять, что с ней шутки плохи, дьяволица выпустила когти и показала клыки.

Одна из русалок вдруг рассмеялась и заговорила:
— Я Айрин, дочь Атрагарте. Так значит, ты приветствуешь спасительниц твоего жениха?
— Асмодей жив? Где он?
— Он примерно в тридцати вздохах отсюда. Море чуть было не поглотило его. Стараниями вашего врача, он едва выжил.
— Он в порядке? Что с ним?
— Он спит. Атрагарте не отпустит его, пока не увидит Лейлу.
— Я не знаю, где Лейла. Нортон призвал ее. Самаэль тоже у вас?
— Люцифер на острове, наслаждается телом Лилит. Самаэль тоже не скучает, – рассмеялась русалка. – Позови Лейлу!
— Как, черт тебя дери, я позову Лейлу, если я даже Асмодея не чувствую! – Нагиля с досадой посмотрела на перстень.
— Ты сейчас на суше, потому и не чувствуешь, – сказала русалка хихикая. – Пошли за Лейлой одного песика.
— Как же я сама не догадалась, – с досадой пробормотала Нагиля, немедленно входя в воду.
— Пошли за сестрой песика, – настойчиво повторила русалка.
— Цербер! – крикнула Нагиля обернувшись.
Пес вскочил на лапы и навострил уши.
— Приведи Лейлу, – сказала Нагиля с некоторой долей сомнения в голосе.

Цербер минуту постоял, словно собираясь с мыслями, затем издал необычайно громкий долгий протяжный вой, переходящий в глухой рык. Откуда-то издалека, словно тихое эхо, раздался точно такой же вой, ему следовал еще один, теперь уже едва различимый отголосок жуткого собачьего воя.
— Похоже, твой зов донесется к Лейле со скоростью вестника смерти, – все так же, со смехом в голосе сказала русалка.

Успевшей зайти в воду по плечи Нагиле показалось, что «земноводная» явно под кайфом. Словно в подтверждение ее мыслей, русалка достала из висящего на поясе мешочка страшную морскую жабу и, лизнув ее, блаженно закатила глаза.
— Если хочешь поговорить с любимым Сидонаем, лизни ее, – сказала русалка, протягивая чудовище дьяволице.
— Ты же сказала: «Он спит», – пробормотала Нагиля, тем не менее, взяв в руки жабу.
Вместо ответа русалка посмотрела на дьяволицу, как на несмышленую дурочку. Стоя по грудь в воде с мерзкой жабой в руках, Нагиля, и правда, почувствовала себя полной дурой. Превозмогая отвращение, она все же лизнула мерзкую тварь.

Слизь прилипла к языку, зажгла, защипала. Судорога свела челюсть. Сердце заколотилось так, словно хотело пробить грудную клетку.

— Осторожно, не захлебнись, – раздался в голове Нагили знакомый приятный голос.
— Асмодей!
— Любимая, зачем нужно было так изгаляться?
— Я хотела увидеть тебя.
— Чтобы увидеть меня, тебе придется лизнуть жабу несколько раз.
Нагиля поднесла было рептилию ко рту, но тут же услышала:
— Выбрось немедленно эту гадость! Я скоро вернусь, и мне не нужна в хлам обдолбаная невеста. Яд морской жабы держит с непривычки несколько дней. Да и потом часто еще бывают дикие флешбеки, от которых можно запросто спятить.
— Хорошо, – пробормотала ведьма, выпуская жабу из рук. – Ты что, видишь меня?
— Я чувствую, что ты хочешь сделать. Атрагарте напоила меня каким-то русалочьим зельем. Я сплю, но все отчетливо понимаю.
— И что тебе снится? Уж не трахает ли там тебя королева русалок?
— Я пока еще ничего не чувствую ниже пояса, – обиженно проворчал Асмодей.
— А как же море?
— Море заживило рану, но золотые нити остались внутри. Атрагарте достала их и теперь лечит меня. Если бы не она, – быть мне еще долго недееспособным.
— Мы отблагодарим ее.
— Уж она свое возьмет, – даже не сомневайся.
— Зачем ей так срочно нужна Лейла?
— Наверное, королеве известно то, чего мы не знаем.
— Сестра всегда была темной лошадкой, – усмехнулась Нагиля, вспомнив почему-то их разговор о породистых лошадях.
— Мысли у тебя весьма фривольные, – беззвучно рассмеялся в голове Нагили Асмодей.
— Да вот, послал бог сестренку, – засмущалась ведьма, – то, что демон читает мысли ее, Нагилю почему-то не удивило.
— Кажется, я просыпаюсь, – извиняющимся голосом произнес Асмодей.
— Ничего, еще успеем наговориться, – ответила исполненная восточной мудрости Нагиля.

Выйдя из воды, она почувствовала тяжесть и недомогание. На берегу стало прохладно, ветренно и неуютно. Дьяволицу начало трясти, словно от лихорадки, – это давал о себе знать жабий яд. Сняв промокшую одежду, Нагиля повалила на бок одного из псов и обняла его, чтобы согреться. Другой цербер, высунув язык от удовольствия, прилег рядом, согревая ей спину.

***WD***