What's in your head, in your head.

- Кёнсу, знакомься, это студент-практикант Ким Чонин. Он будет работать с тобой.
- Рад знакомству, До Кёнсу, - юноша широко улыбнулся и протянул левую руку, потому что в правой была капельница.
- Ким Чонин, - снова представился он и отметил для себя, что его руки абсолютно ледяные.

Хань продолжил:
- Итак, До Кёнсу, 21 год. Идиопатическая генерализованная эпилепсия. Возможно, есть наследственная предрасположенность. Мы не можем утверждать точно, потому что Кёнсу рос без родителей. Также, имеются некоторые нарушения в мозговом кровообращении, что иногда и является причиной приступов. Попал в больницу, после того как почувствовал ауру и вызвал скорую помощь. Перенёс приступ уже в машине. Мы решили оставить его в больнице на пару дней. А теперь, Чонин, расскажи мне, что ты понял из этого.

Чонин отвлёкся от истории болезни, по которой успел пробежаться глазами:
- При идиопатической эпилепсии отсутствуют структурные изменения в мозге. «Абсансы» – это приступы с внезапным и кратким отключением сознания, без судорожных проявлений. Со стороны людям может показаться, что человек просто задумался, - с каждым его словом Кёнсу казался всё удивлённее и удивлённее, - «Аура» – состояние предшествующее эпилептическому приступу. Её проявления очень разнообразны. Это может быть головокружение, беспокойство, странный вкус, запах… Генерализированный тонико-клонический приступ – сопровождается отключением сознания, и напряжением или подёргиванием туловища и конечностей.
Лу Хань был определённо впечатлён знаниями своего студента, но ещё более впечатлённым оказался его пациент.
- Да, в этом, вроде бы, абсолютном балбесе, живёт эрудированный молодой человек. Я был бы поражён не меньше тебя, Кёнсу, - сказал доктор, заметив ошарашенное лицо, - Хочу немного отклониться от темы. Чонин, я слышал, что тебе негде жить?
- Откуда вы…
- О, я во многом осведомлённее, чем вы можете предполагать. Кёнсу, так как у тебя по неизвестным нам причинам был приступ, который ты перенёс не так легко, как предыдущие, я считаю, что тебе необходим кто-то, кто будет за тобой приглядывать, - Хань не дал даже возразить Кёнсу, который уже сообразил, к чему ведёт доктор, - Я знаю и лечу тебя несколько лет, именно поэтому я предполагаю такой вариант: Чонин будет снимать у тебя жильё и заодно следить за твоим состоянием.
- Доктор, а вам не кажется, что вы решаете всё за нас? – Чонин был настолько ошарашен внезапностью предложения, что с трудом нашёл в себе слова для ответа.
- Возможно, но думаю, по большей части тут не тебе решать, - Лухан выжидающе уставился на Кёнсу, который растерянно переводил взгляд от доктора к студенту, - Кроме смущения есть ещё что-то, что тебя не устраивает?
- Нет. Пожалуй, я даже буду в некоторой степени рад, - спокойно ответил он.
- Ну вот и отлично, а сейчас, я оставлю вас. Знакомьтесь. А ты, Чонин, можешь задать Кёнсу все интересующие тебя вопросы по теме его заболевания.

С этими словами, Лу Хань моментально испарился.

Конфуз.
Неловкость.
Смущение.
Замешательство.

И ещё куча синонимов вмиг смешались в комнате.

Чонин не знал, что сказать. Его всегда было довольно трудно смутить, но смотря на этого парня с необычайно большими для корейца глазами, он, чуть ли не впервые, испытал это чувство.

- Как на счёт того, чтобы познакомиться ещё раз, - наконец заговорил Кёнсу, задумчиво разглядывая блики солнца на стекле окна.
- В смысле?
- Ну, просто представим, что не было всей этой неловкой ситуации с доктором, и мы познакомились сами. Совершенно случайно.
- И я совершенно случайно буду у тебя жить? – Чонин не смог сдержать улыбку от такого наивного предложения.
- А почему бы и нет? – Кёнсу улыбнулся в ответ. Его голос казался мягким и безмятежным, - Привет, я До Кёнсу, рад знакомству. Можешь звать меня просто по имени.
- Но я же младше, хён.
Кёнсу слегка поморщился:
- Я считаю, что наша разница в возрасте не настолько велика. Я хочу общаться на равных.
- Тогда я - Ким Чонин, но почти все друзья зовут меня Кай.
- Почему «почти»?
- Мой друг - Сехун любит издеваться и звать меня исключительно по имени и фамилии.
- Сехун? О Сехун?
- Откуда ты его знаешь?
- За Луханом иногда таскается некий светловолосый юноша и просит его помочь с занятиями. «Учитель Лу, помогите мне с нейрохирургией» или «Лухан-гэгэ, я, наконец, принёс вам свою курсовую!» - очень похоже передразнил он, от чего Кай засмеялся.
- Ты спокойно зовёшь доктора Луханом?
- Он сам меня об этом попросил, мы уже давно знакомы, - Кёнсу так лучезарно улыбался, что Чонину казалось, что он сейчас распадётся на атомы от приступа умиления. Он решил обдумать позже, почему же у него возникали подобные чувства, просто смотря на этого парня.
- Где ты успел углядеть Сехуна?
- Просто я часто бываю в больнице. И он приходит прямо сюда.
- Боже, какой же идиот, - протянул Кай, закатывая глаза. Он не хотел заострять внимание на своём друге – кретине, поэтому решил начать разговор по теме: - Расскажи, пожалуйста, подробнее о своём заболевании. Как она протекает, когда начались первые приступы и прочее.
- Я знаю, что всё началось буквально с рождения. В детстве я был очень подвержен абсансам. Однажды я провёл весь день в медпункте, потому что замирал на 30 секунд каждые 15 минут. Помню, что тогда мне попал в голову чей-то мяч… У меня и сейчас бывают абсансы, несмотря на возраст, * хоть и значительно реже. Иногда у меня были подёргивания лицевых мышц, или я просто падал в обморок. Затем, лет с 7 до 14 - был период частичной ремиссии. Количество абсансов значительно сократилось, обмороки же исчезли совсем. В 14 лет у меня был первый тонический приступ, тогда же я впервые почувствовал ауру. Сейчас приступы, подобные последнему, происходят лишь несколько раз в год, - Кёнсу снова улыбнулся, закончив рассказ.
- Как проявляется твоя аура?
- У меня начинается неконтролируемая паника и мне мерещится запах апельсинов. Поэтому я не люблю апельсины.
- Ты довольно подробно описываешь свою болезнь. Ты тоже медик? – Чонин был действительно удивлён, как он ловко оперирует терминами.
Кёнсу засмеялся:
- Нет, я – художник. Просто я должен разбираться в том, с чем мне придётся жить всю жизнь.
- А как же препараты? Сейчас их великое множество.
- Как видишь, у них есть свой эффект, но не полный.

Кёнсу снова улыбался, глядя в окно, а Кай снова пялился в его историю болезни.

Сирота.

Неизвестно, сколько бы ещё времени прошло, если бы в палату не вернулся Лу Хань:
- Чонин, Кёнсу останется тут на ещё одну ночь. Завтра ты навестишь его снова.
Кай вздохнул от того, что за него снова всё решили, хоть он и не был против.
- Увидимся, - сказал Кёнсу, одарив его какой-то особенной улыбкой напоследок.
- До завтра, - произнёс Чонин.