И ЕГО КНИГА 2 страница

Незадолго до своего ухода из управления Веблен ездил в командировку по стране. Она была вызвана жалобами фермеров на недостаток средств и рабочей силы – многие молодые мужчины были на фронте. В командировке Веб­лен тяжело заболел, прервал поездку и вскоре, оставив государственную службу в Продовольственном управле­нии, вернулся в университет. Он печатает серию статей о положении дел на американских фермах и приходит к следующему выводу: «...причиной, почему война не кон­чена с победой для демократии, является то, что амери­канский народ не решается потревожить частный капи­тал и сделать неограниченным использование всех ресур­сов, включая рабочую силу».

Осенью 1918 года Веблен принимает предложение редактировать журнал «Дайэл» в Нью-Йорке. На один год, с октября 1918-го по октябрь 1919-го, «Дайэл» с его редакционной рубрикой «О программе реконструкции» становится трибуной Вебленовых идей. Первые из этих статей уже в 1919 г. вышли в форме книги «Крупные предприниматели и уровень развития технологии произ­водства» – название, которое в новой редакции (1920) звучало как «Крупные предприниматели и простой чело­век». Субсидии журналу скоро прекратились, и «Дайэл» переквалифицировался в более рентабельный литератур­ный журнал...

В октябре 1919 г. открылась «Новая школа социаль­ных исследований», дававшая Веблену в начале ее суще­ствования самые многообещающие возможности для рабо­ты. Как декларировалось в проспекте школы, ее целью было «стремление к непредвзятому пониманию существу­ющего порядка, а также тех обстоятельств, которые при­водят к необходимости его пересмотра». Уровень препода­вания был рассчитан на аспирантов, хотя никакой степе­ни или диплома для поступления не требовалось. Штат преподавателей возглавляла «большая четверка»: Чарлз Бирд, Джеймс Робинсон, Весли Митчелл и Торстейн Веб­лен.

Веблен читал в школе свой знаменитый курс «Эконо­мические факторы в цивилизации», а для избранных деся­ти человек – «Специальные исследования по экономиче­ским факторам в цивилизации». Школа помещалась в про­стом красивом здании в саду в Чесли. Веблен жил в доме рядом со школой вместе с тремя другими преподавателя­ми. По их свидетельству, они заботились о нем как о «ка­питале нации».

Коллега Веблена по работе в школе, Гарольд Ласки, писал, что до уровня бесед Веблен подпустил его только на вторую неделю знакомства, и беседы эти были интересны: «Он говорил тоном оракула, полушутя, высказывая суждения необыкновенные и саркастические о людях и о вещах. Я помню, в частности, его восхищение К. Марксом»[8]

С начала преподавания в школе Веблен усиленно рабо­тает над проектом создания «совета технических специа­листов». Совместно с двумя другими преподавателями школы, Леоном Ардзруни и Гвидо Марксом, Веблен гото­вит своеобразный курс по специальным функциям инже­неров. Это был период его большого увлечения проблемой роли технократии в будущем общественном устройстве.

Через год после начала работы в школе Веблен почув­ствовал себя больным, утомленным лекциями. Студенты в начале учебного года заполняли его аудиторию до отка­за, но их ряды значительно поредели к концу. Чтобы оправдать высокую заработную плату, нужно было под­держивать аудиторию в 70 человек, что было трудно, учи­тывая тихий голос Веблена. В это тяжелое для него вре­мя умирает его вторая жена.

Летом 1920 г. Веблен отдыхает в Калифорнии, после чего напряженно работает над книгой «Абсентеистская собственность и деловое предпринимательство в недавнее время. Американский вариант». Как и предшествующие его книги, она включала ряд статей, предварительно опу­бликованных в журналах. В этих статьях усиливается критика финансистов и банкиров, их, по признанию Веб­лена, паразитической деятельности. Он считает, что кре­дит является «одним из обветшалых институтов, который путем преобразования должен выйти из употребления... Наверно, и банкир отживет свой век».

В 1921 г. в свет вышла книга «Инженеры и система ценностей», включившая в себя статьи, напечатанные ра­нее в журнале «Дайэл». Это – вторая по значимости кни­га после «Теории праздного класса». В ней Веблен фор­мулирует одну из своих центральных идей – идею гряду­щего господства в обществе технических специалистов, свой прогноз о будущем капиталистического общества. Доказывая необходимость устранения от управления про­изводством представителей финансового капитала, он на­ходит естественным заменить их техническими специали­стами. Ради прибыли «капитаны финансов» умышленно дезорганизуют производственный процесс, что приводит к увеличению безработицы, к отсталости производства и его неправильной организации. Игнорирование финансовыми магнатами насущных потребностей производства и преследование личных интересов фактически способствует созданию хаоса. Веблен считает, что вопросы производ­ственной политики разумно оставить на усмотрение тех, - «которыми не управляет коммерческая предвзятость»[9]. Веблен считает, что необходимо создать компактную ор­ганизацию, задачей которой являлось бы устранепие про­изводственного хаоса, расточительства, отсталости, кото­рые несет бизнес. Автор рецензии на его книгу Макс Истманн писал в «Либерейтор»: «Будь Веблен инжене­ром-консультантом его сатанинского величества, он бы и тогда не смог с более трезвой и мастерской точностью ука­зать на больные места современной социальной и экономической системы»[10].

Однако тот же Макс Истманн, всегда восхищавшийся Вебленом, справедливо отмечает, что предлагаемый Вебленом «совет технических специалистов» можно считать абстракцией, интересной в качестве умственного упражне­ния, по не разрешающей проблемы «определения и орга­низации движущей силы, достаточной для изменения самого хода истории».

В июне 1922 г. Веблен публикует в журнале «Фримен» свою самую резкую статью в отношении существую­щего строя. В ней он говорит, что после первой мировой войны и победы революции в России беспрецедентный размах приобрела борьба американского капитализма с прогрессивными силами внутри страны и за ее предела­ми. Веблен подводит читателя к выводу о том, что капи­тализм отныне обречен на манию преследования, вечный страх за свое существование. Вся страна напоминает психиатрическую клинику, говорит автор, и это – надолго.

В том же, 1922 г. в школе произошли резкие переме­ны. Источники финансирования иссякли, и школа лиши­лась материальной поддержки. Трое профессоров из «большой четверки» ушли в другие университеты. Веблен, чувствуя себя крайне уставшим, оставался на прежнем месте. Он мечтал о серьезном научном обосновании роли инженеров в обществе; по его подсчетам, нужно было примерно 40 тыс. долл. для проведения необходимой ис­следовательской работы. Но денег у него не было, а те, кто смог бы его финансировать, отнюдь не были заинте­ресованы в такого рода работе.

В 1923 г. выходит в свет его последняя книга, «Абсентеистская собственность и деловое предпринимательство в новое время». В очередной раз Веблен читает свой курс «Экономические факторы в цивилизации» весной 1923 г., и на этом заканчивается его преподавательская деятель­ность. Последней прижизненной публикацией была статья «Экономическая наука в обозримом будущем» (1925). Физические силы Веблена иссякали, и новых работ он уже не писал. Однако он сохранил пристальный интерес к событиям в мире и особенно напряженно следил за ходом Всеобщей британской забастовки 1927 г. Веблен ожидал, что эта забастовка приведет к необратимым изменениям, и был крайне разочарован ее крахом. По его словам, он потерял веру в «возможность установления нового строя мирным путем».

В субботу 3 августа 1929 г. Веблена не стало. Как пишет Дж. Дорфман, за полгода до смерти Веблен сказал своей соседке миссис Р. Фишер: «Естественно, все время будет развиваться что-то новое, но пока я не вижу лучше­го курса, чем тот, что предлагается коммунистами»[11].

В найденных после смерти Веблена бумагах было вы­сказано пожелание: «...чтобы в случае моей смерти мое тело было сожжено как можно более дешевым и целесообразным способом без обрядов и церемоний какого бы то ни было рода; чтобы мой прах был брошен в море или в какую-нибудь достаточно большую реку, впадающую в море...»[12] Прах Веблена был развеян над Тихим океаном.

* * *

Предлагаемая читателю книга Торстейна Веблена «Теория праздного класса», как уже было сказано, явля­ется его первой монографией. Автор был тогда еще без­вестным преподавателем Чикагского университета. Под­готовлялась и вышла книга в конце XIX столетия, когда, по словам В. И. Ленина, Америка становилась «...одной из первых стран по глубине пропасти между горсткой обна­глевших, захлебывающихся в грязи и в роскоши милли­ардеров, с одной стороны, и миллионами трудящихся, вечно живущих на границе нищеты, с другой»[13].

Вступление США в период империализма ознаменова­лось образованием мощной финансовой олигархии, для которой было характерно чудовищное по своим масшта­бам расточительство денежных средств на неслыханную роскошь. На ранней стадии развития капитализма, когда размеры производства были сравнительно небольшими и норма прибавочной стоимости была относительно невели­ка, капиталисты-предприниматели в США, как и в евро­пейских странах, для осуществления накопления капита­ла ограничивали размеры своего потребления. Характерно, что вплоть до последней трети прошлого века среди аме­риканских предпринимателей получило распространение квакерство – религиозное течение, главным требованием которого были бережливость, скромный жизненный уклад, воздержание. В период же монополистического капита­лизма в условиях концентрации производства, огромных размеров капиталов, находящихся в распоряжении финан­совой олигархии, присвоения монопольно высокой прибы­ли и широкого развития кредита создалась полная воз­можность для крупной буржуазии обеспечить высокую норму производственного накопления и при расточитель­ном потреблении. Расточительство становится общепри­нятым для представителей финансовой олигархии и как важное средство доказательства платежеспособности данного капиталиста, как условие получения большого кре­дита. На фоне этих явлений и была написана книга о демонстративном расточительстве господствующих клас­сов. Картину фантастического расточительства усугублял паразитизм крупной буржуазии. Она все больше утрачи­вала функцию непосредственного управления производ­ством. Рос слой рантье, капитал-собственность отделялся от капитала-функции. Именно расточительство и паразитизм праздных классов – главный идейный стержень книги Веблена, ее основа и лейтмотив.

Актуальность тематики, резкое осуждение праздных классов вызвали большой интерес к книге Веблена. Про­грессивная научная общественность США встретила кни­гу восторженно. Но оценки «Теории праздного класса» носили резко противоположный характер в разных идео­логических лагерях. Так, член Социалистической партии США Роберт Ривес писал, что «Теория праздного клас­са» – это серьезный вклад в развитие общественной мыс­ли. «В этой знаменующей эпоху книге Веблен, революци­онный иконоборец, разносит все условности буржуазного общества... Социалист не может не выражать удовольст­вия, не ликовать, понимая, что эта бомба изготовлена слу­жащим Рокфеллера в Чикагском университете»[14]. Про­фессор экономики Пристонского университета Уинтроп Даниэлз писал в журнале «Атлэнтик мансли» в рецензии на книгу «Теория праздного класса»: «Веблен обладает сверхъестественной способностью проникновения в сущ­ность патологических сторон буржуазного общества и предпринимательства, безжалостно ступая по язвам, ко­торые вскрывает скальпель его критики». Прогрессивный профессор-социолог Л. Уорд назвал «Теорию праздного класса» одной из самых блистательных книг, изданных в стране. Одновременно появились и резко отрицательные рецензии. Так, журнал «Нейшн» в своем обозрении писал, что «Теория праздного класса» – это пародия на эко­номику, несправедливая клевета на нравственные прин­ципы предпринимательства.

«Теория праздного класса» принесла Верлену шумную популярность. По словам Дорфмана, в течение всего нескольких месяцев после выхода книги статьи Веблена оказались везде, в журналах «Нейшн», «Даниэл», «Нью ринаблик», газеты сообщали о каждом слове, слетавшем с его губ. «Его читали все, кто претендовал на право называться интеллектуалом. Вебленизм сиял во всем блес­ке»[15]. В первое десятилетие после опубликования «Тео­рия праздного класса» переиздавалась четыре раза. Известный американский экономист Стюарт Чейз, автор книги «Трагедия расточительства», писал, что «Теория праздно­го класса» вошла в классику социально-экономической литературы и, вероятно, останется самой популярной из книг Веблена.

«Теория праздного класса» включает 14 глав. Основ­ные положения книги изложены в первых восьми главах, а в остальных шести они раскрываются на примерах эко­номики, религии, образа жизни, нравственных ценностей, системы высшего образования, спорта. Часть глав посвя­щена истории возникновения праздных классов, усиления их господства, генезису их демонстративного расточитель­ного потребления. В этом нашел свое выражение харак­терный для Веблена конкретно-исторический подход к анализу социальных и экономических явлений. Но по су­ществу, даже эти главы, как и вся книга, обращены к со­временной Веблену эпохе – началу империализма, когда, по определению В. И. Ленина, капитализм становится паразитическим, загнивающим, умирающим.

Требование исторического подхода в экономической науке явилось одним из важнейших положений Веблена (он возвращался к этой идее почти в каждой своей работе). Веблен писал, что экономическая наука должна быть «...исследованием живой истории материальной цивили­зации». По его мнению, необходимо было осуществить изучение различных экономических и общественных ин­ститутов в их развитии, от момента их возникновения и до современности. Представляется бесспорным, что Веб­лен в определенной мере сумел реализовать исторический подход в своих работах. Он много занимался историей человеческого общества, анализировал возникновение частной собственности, классов, государства, стремился обнаружить в прошлом истоки тех противоречий, которые, по его мнению, демонстрировал современный ему капи­тализм. Хорошо известно, что классики марксизма-лени­низма считали принцип историзма неотъемлемым свойст­вом экономической науки. Еще в своей рецензии на книгу А. Богданова В. И. Ленин всячески подчеркивал основные достоинства исторического изложения[16]. Последовательное проведение идеи развития, изменения явилось сильной стороной теории Веблена.

Одновременно концепция развития Веблена имела серьезные недостатки. Он указывал, что в процессе раз­вития возникают противоречия между институтами и внешней средой. По его словам: «Институты – это результат процессов, происходивших в прошлом, они приспособ­лены к обстоятельствам прошлого и, следовательно, не находятся в полном согласии с требованиями настоя­щего времени» (с. 202). По мысли Веблена, несоответст­вие между уже сложившимися институтами и изменивши­мися условиями, внешней средой и делает необходимым изменение существующих институтов, смену устаревших институтов новыми. При этом пресловутое изменение институтов происходит якобы в соответствии с законом естественного отбора. Веблен писал: «Жизнь человека в обществе точно так же, как жизнь других видов, – это борьба за существование, а следовательно, это процесс отбора и приспособления. Эволюция общественного устрой­ства явилась процессом естественного отбора социальных институтов. Продолжающееся развитие институтов чело­веческого общества и природы человека, как и достиг­нутый в этом плане прогресс, можно в общих чертах свести к естественному отбору наиболее приспособ­ленного образа мысли и процессу вынужденного при­способления индивидов к окружению, постепенно изме­няющемуся с развитием общества и социальных институ­тов, в условиях которых протекает человеческая жизнь» (с. 200). Таким образом, в трактовке Веблена обществен­но-экономическое развитие («эволюция социального уст­ройства») предстает как реализация процесса «естествен­ного отбора» разнообразных институтов.

С одной стороны, отдельные положения Веблена в ка­кой-то мере соответствуют реальной действительности. Так, Веблен правильно указывал на существование противоречия между старым и новым в общественном разви­тии, признавал временный характер различных институ­тов. Но с другой – рассмотренное Вебленом противоречие (между институтами и внешней средой, старым и новым) чересчур общее, поэтому схема развития предстает доста­точно туманной... Обе стороны отмеченного Вебленом противоречия определены нечетко и слабо связаны с про­цессом общественного производства. Как известно, истин­ным движущим противоречием общественно-экономиче­ского развития является противоречие между производи­тельными силами и производственными отношениями; развитие этого внутреннего противоречия и лежит в осно­ве истории человеческого общества.

В определенной степени в своем анализе механизма развития Веблен абсолютизирует закон естественного от бора, открытый Ч. Дарвиным применительно к биологи­ческим видам. Он допускает произвольное (в форме дале­ко не очевидных аналогий) перенесение этого закона в область социально-экономических явлений. Такое непо­средственное перенесение является ошибочным: «эволю­ция социальной структуры» – это социальный процесс, закономерности которого не могут быть сведены к биологическим закономерностям. По словам В. И. Ленина, «...перенесение биологических понятий вообще в область общественных наук есть фраза»[17].

Вместе с тем следует отметить, что для Веблена отож­дествление биологических и общественных закономерно­стей пи в коем случае не явилось средством апологии капитализма. Как известно, закон естественного отбора широко применялся в разнообразных вариантах социаль­ного дарвинизма. Представители этого течения использо­вали тезис о необходимости борьбы за существование для обоснования нищеты, классового неравенства, капитали­стической конкурентной борьбы и т. д. как явлений веч­ных и внеисторических. Социальный дарвинизм явился откровенно апологетическим направлением, которое оправдывало существующее положение вещей. Между тем Веблен выступил с осуждением современного ему строя, с критикой многих буржуазных институтов.

Анализируя процесс возникновения праздного класса, Веблен выделял две стадии в истории человеческого обще­ства: миролюбивую стадию и хищническую. Для первой характерны малые первобытные группы людей, обыкно­венно они миролюбивы и ведут преимущественно оседлый образ жизни, они бедны, индивидуальная собственность не является в них преобладающей чертой системы эконо­мических отношений. По мнению Веблена, на этой стадии агрессия отсутствует и люди заняты какой-то формой мирной производственной деятельности: «На ранней ста­дии социального развития, когда общество обыкновенно еще ведет мирный и, возможно, оседлый образ жизни, а система индивидуальной собственности еще не развита, наиболее полное проявление способностей отдельного че­ловека может происходить главным образом в занятиях, направленных на поддержание жизни группы» (с. 68). Веблен считает, что соперничество между людьми, которому он придает решающее значение в возникновении частной собственности и праздного класса, на этой стадии развито относительно слабо и не выходит из сферы миро­любивых занятий: «Какую бы форму пи принимало эко­номическое соперничество между членами такой группы, оно будет касаться главным образом полезности членов общности в трудовой деятельности. В то же время побуж­дение к соперничеству не велико, а сфера его проявления ограниченна» (с. 68).

С распространением массовой охоты и войн, по мне­нию Веблена, происходит переход от миролюбивой ста­дии к стадии хищничества. Это перестраивает всю систему существующих побуждений к действию, моральных цен­ностей и приоритетов. Прежде всего, «сама возможность соперничества значительно увеличивается. Действия мужчин все более приобретают характер доблестной дея­тельности, а вызывающее зависть сравнение одного охот­ника или воина с другим становится все более простым и привычным» (с. 68-69). Полученная добыча и трофеи начинают восприниматься как доказательство превосхо­дящей силы их обладателя. На смену «миролюбивым» формам самовыражения приходит борьба; результаты ус­пешной борьбы начинают высоко ценить в обществе. К та­ким результатам относятся «полезные предметы или люди, полученные захватом или грабежом». Наступает эра, ког­да агрессия становится почетной; она превращается в «общепринятую форму боевых действий», а добыча слу­жит доказательством успешной агрессии. Все, что связано с захватом, одобряется обществом, в то время как «полу­чение материальных предметов способами, отличными от захвата, начинает считаться недостойным высокого зва­ния человека». Отсюда и возникает «вызывающее зависть различие между доблестной деятельностью и приобрете­нием посредством захвата, с одной стороны, и производст­венной занятостью – с другой. Труд приобретает харак­тер нудного занятия в силу пренебрежительного отноше­ния к нему» (с. 69). Так в трактовке Веблена происходит отделение «доблестной» деятельности от деятельности производственной. Это отделение он изобразит в дальней­шем как определяющее для эволюции общественной струк­туры.

Веблен признает, что деление на стадии «хищниче­скую» и «миролюбивую» в значительной степени условно Уже потому, что сражения, видимо, существовали на всех этапах развития общества. Но он связывает наступление стадии хищничества с тем моментом, когда «воинствую­щее расположение духа становится привычным», когда «хищнический духовный настрой становится для членов группы общепринятым духовным настроем», который при­ходит на смену миролюбию. «Существенное различие между миролюбивой и хищнической фазами развития культуры является, следовательно... различием в созна­нии» (с. 71). Так резюмирует Веблен свой анализ и при­ходит к важнейшему для него выводу – о существовании в истории человечества двух резко отличных стадий, при­ведших к формированию двух противоположных типов обычаев, привычек, образов жизни.

В «Теории праздного класса» и других работах Веблен развивает свою историко-экономическую концепцию. Он выделял в истории ряд периодов: «ранней и поздней ди­кости», «воинственного» и «полумирного» варварства и, наконец, «цивилизацию». В основных чертах такое дроб­ление истории общества – различение дикости, варвар­ства и цивилизации – совпадает с периодизацией, пред­ложенной в работе Л. Моргана «Древнее общество»[18]. Как известно, эту периодизацию обобщил Ф. Энгельс, который писал о ней: «Пока же мы можем обобщить моргановскую периодизацию таким образом: дикость – период преимущественно присвоения готовых продуктов приро­ды; искусственно созданные человеком продукты служат главным образом вспомогательными орудиями такого присвоения. Варварство – период введения скотоводства и земледелия, период овладения методами увеличения производства продуктов природы с помощью человеческой деятельности. Цивилизация – период овладения дальней­шей обработкой продуктов природы, период промышленности в собственном смысле этого слова и искусства»[19].

Веблен показывает, что «варварство» – противоположность «ранней дикости» – основывалось на эксплуата­ции и враждебном разделении между военной и жрече­ской кастами, которые поглощали созданный прибавоч­ный продукт, и низшими слоями населения, создающими его. В период варварства, по мнению Веблена, и зарождаются те «социальные привычки», которые легли в основу «стяжательского» типа экономического поведения, характерного для представителей праздного класса. Этот тип Веблен противопоставляет «производительному» типу, характерному для низших классов, в основе которого лежат «социальные привычки, типичные для периода ран­ней дикости». Важно отметить, что сходными «социаль­ными привычками» Веблен наделяет в период капитализ­ма представителей праздного класса, с одной стороны, и представителей инженерно-технической интеллигенции – с другой.

Таким образом, Веблен рисует два противоположных типа общественного устройства и соответственно два исто­рически противоположных типа экономического поведе­ния. Отчетливо видно, что в историко-экономической кон­цепции Веблена гипертрофируется роль психологических факторов. Развитие общества, социально-экономические изменения предстают в трактовке Веблена в конечном счете, как результат конфликта «типов социальных привы­чек». Для Веблена центральными являются конфликты между противоположными побуждениями и привычками; противоречия в системе производственных отношений – действительный источник развития общества – он не рас­сматривает. В этом наглядно проявился зачастую харак­терный для Веблена идеализм. Элементы общественной психологии («способ мышления») оказывали, по Веблену, решающее и непосредственное влияние на развитие обще­ства. Идея определяющей роли обычаев, привычек прохо­дит через всю «Теорию праздного класса», выступая ос­новой историко-экономической концепции Веблена. В свою очередь эта историко-экономическая концепция важна для понимания и оценки той критики, которой Веблен подверг современное ему капиталистическое общество. Его критика буржуазных экономических институтов тесно связана с концепцией противоположных типов экономической дея­тельности и обычаев мышления – «мирного типа» и «хищ­нического типа». Противоположность этих типов Веблен прослеживает до современного ему капитализма.

По времени возникновение праздного класса Веблен относит к периоду перехода к хищническому укладу: «Свидетельства, предоставляемые обычаями и чертами культуры общностей, находящихся на низкой ступени развития, указывают, что институт праздного класса по­является постепенно во время перехода от первобытного Дикарства к варварству, или, точнее, во время перехода от миролюбивого к последовательно воинственному укладу жизни» (с. 61 – 62). Самый институт праздных классов, по Веблену, есть результат «разграничения» видов деятель­ности: «Институт праздного класса развивается из воз­никшего ранее разграничения видов деятельности, соглас­но которому одни виды почетны, а другие – нет» (с. 62). Именно из этого различия и возникает расслоение обще­ства на «праздный» и «работающий» классы.

Веблен далее выделяет те условия, которые, по его мнению, необходимы для образования праздного класса: «Условиями, очевидно необходимыми для его появления, являются: (1) у общности должен быть хищнический уклад жизни (война или охота на крупную дичь или и то и другое), т. е. мужчины, составляющие в этих случаях зарождающийся праздный класс, должны усвоить при­вычку причинять ущерб силой и хитростью; (2) средства для поддержания жизни должны доставаться на доста­точно легких условиях, с тем чтобы можно было освобо­дить значительную часть общества от постоянного учас­тия в труде по заведенному распорядку» (с.62). Под вторым условием, выдвинутым Вебленом, следует, види­мо, понимать возможность создания прибавочного про­дукта как экономической базы деления общества на классы.

Появление праздного класса Веблен связывает с воз­никновением частной собственности: «В процессе эволю­ции культуры возникновение праздного класса совпадает с зарождением собственности. Это непременно так, ибо эти два института являются результатом действия одних и тех же экономических сил» (с.73). Он рассматривает различные стадии в становлении института частной соб­ственности: «начальную стадию собственности», связан­ную с «приобретением путем захвата и обращения в свою пользу», и следующую ступень – «организацию производства, зарождающуюся на основе частной собственно­сти», когда «трофеи хищнических набегов как обще­принятый показатель успеха и превосходства в силе... все более заменяются накопляемой собственностью» (с.77).

Проблеме частной собственности Веблен уделяет в «Теории праздного класса», как и в ряде других своих работ, большое внимание. Он справедливо связывал с возникновением частной собственности деление общества на праздные и работающие слои, неизбежный антагонизм между ними. Но его концепция возникновения частной собственности, как и вся его историко-экономическая концепция, носит идеалистический характер.

Экономические институты представляются Веблену воплощением определенных привычек поведения, обычаев. Он постоянно стремился изучать экономическое явле­ние как конкретный обычай, который, установившись некогда, обладает затем инерцией и авторитетом. Поведе­ние людей, его побудительные мотивы, закрепляясь в виде институтов, определяют в дальнейшем экономические от­ношения и все социально-экономическое развитие обще­ства. Эта позиция Веблена проявилась и в анализе возникновения важнейшего экономического института – частной собственности. «Где бы ни обнаруживался инсти­тут частной собственности, пусть даже в слаборазвитой форме, там процесс экономического развития носил харак­тер борьбы за обладание имуществом» (с, 74-75). Что же лежит в основе этой борьбы, стремления к накоплению разных благ? Веблен связывает возникновение частной собственности со склонностью к соперничеству, к конку­ренции, присущей человеку. «Мотив, лежащий в основе собственности, – соперничество; этот же мотив соперни­чества, на базе которого возникает институт собственно­сти, остается действенным в дальнейшем развитии этого института и в эволюции всех тех черт социальной струк­туры, к которым собственность имеет отношение» (с. 75-76).

В концепции Веблена собственность первоначально возникла как трофей, результат набега на другое племя или род. Собственность была знаком победы над врагом, отличала обладателя трофея от его менее удачливого со­седа. С развитием культуры собственность приобретается в основном не военными, а мирными методами. Но она по-прежнему служит доказательством успеха, высокого положения в обществе. По словам Веблена, собственность оказывается «наиболее легко различимым доказательством успеха и традиционной основой уважения».