Глава 2. Авроры должны придти с минуты на минуту, и я уже нервничаю – как перед экзаменом, до того, как раздали вопросы

Авроры должны придти с минуты на минуту, и я уже нервничаю – как перед экзаменом, до того, как раздали вопросы. Когда все начнется, я успокоюсь, соберусь и буду делать все в точности по советам Кингсли.

Снейпа можно называть только по имени. Так, стоп. Надо приучить себя даже думать о нем так, чтобы не сбиться. Начнем с начала.

Северуса можно называть только по имени и как можно чаще – Кингсли считает, так ему будет сложнее думать обо мне как о функции. Никаких обезболивающих – боль выматывает и поможет его сломать. Не смотреть в глаза – он слишком сильный легилимент, а береженого Бог бережет. Конечно, на Северусе будут блокирующие магию браслеты, но лучше перестраховаться.

Авроры знают, что делают. И готовятся ко всему заранее – даже продумали, чтобы Северус впервые оказался в непривычной обстановке именно в свой день рождения, когда каждый человек ждет чего-то хорошего. Если не подарков, то хоть...

Хлопок аппарации, и авроры уже в прихожей – сюда теперь можно будет аппарировать тем, кто знает пароль. Удобно, что ни говори. Как много я все еще не знаю о магии! Кингсли обещал научить меня этому приему, говорит, что не сложный.

Авроров двое, держат Снейпа, то есть Северуса, за плечи. Он напряженно оглядывает помещение, а потом смотрит на меня и криво усмехается.

- Ну, мы пошли, мисс Грейнджер, - ободряюще улыбается мне один из авроров, - инструкции вы наверняка помните, так что приятного вам вечера.

Он шуточно салютует и толкает Северуса вперед, сдергивая с него плащ:
- Наслаждайся подарком ко дню рождения, слизняк. Надеюсь, это девятое января будет у тебя самым кошмарным.

И авроры дезаппарируют.

Северус разглядывает меня так, словно это я стою перед ним нагишом, а не наоборот. А мне хочется отвести глаза. От его грязного тела, покрытого синяками и ссадинами. От слипшихся от грязи и пота волос. От тяжелого железного пояса, к которому на коротких цепях крепятся наручники. От старых стоптанных башмаков, которые ему явно велики и едва не спадают с ног.

- А вы похорошели, мисс Грейнджер, - ухмыляется он. - Когда я видел вас последний раз, вы были чумазая и всклокоченная.

Кажется, я все-таки краснею, но зато тут же нахожусь, что ответить:
- К сожалению, не могу вернуть тебе этот комплимент, Северус.

- Я и не прошу, - продолжает ухмыляться он. - В конце концов, грудь у меня за эти месяцы не увеличилась. В отличие от вашей, мисс Грейнджер. Кстати, на ты я с вами не переходил. Будьте добры обращаться ко мне так, как приличествует колдомедику.

- Ты не в Мунго, Северус. Ты у меня дома. Так что тут все будет по моим правилам.

- По вашим, колдомедик Грейнджер? Или по правилам Шеклболта?

- По моим. Но мистер Кингсли оставил мне иструкции на твой счет, Северус – что тебе можно, что нельзя. Уверена, тебя с ними уже ознакомили и не раз. Не так ли?

- И насколько дотошно вы собираетесь им следовать?

- Зависит от вас, - улыбаюсь я почти радушно.

Я сообразила, куда мне лучше смотреть, когда я с ним разговариваю. На шрам, который оставили клыки Нагини на его шее. Так я вряд ли пересекусь с Северусом взглядом. И не буду смотреть... не буду смотреть слишком низко. Да, именно так. Самое безопасное. Тем более, шрам довольно-таки грубый, зашивали рану кое-как – можно будет это откомментировать, кто знает, может такая мелочь тоже подействует.

- Договорились, - улыбается он в ответ. - Кстати, я хотел бы воспользоваться ванной.

- Хорошо, Северус. Я как раз думаю, что будет лучше, если я буду тебя мыть сразу, как только тебя приводят. Чтобы ты тут ничего не испачкал.

Он весь подбирается и чуть вздергивает подбородок:
- С этим я вполне справлюсь и сам. Ваша помощь тут не требуется.

- Не справишься, Северус. Наручники я с тебя снять не могу – там сигнальные чары, взламывать которые я не собираюсь.

На несколько секунд он застывает, а потом усмехается:
- В таком случае, обойдемся без водных процедур.

- Не могу. По инструкции тебе положено принимать душ каждый вечер. Уверена, что несоблюдение этого пункта будет очень заметно.

Чувствую как он буравит меня взглядом, и поворачиваюсь к нему спиной:
- Скинь ботинки и иди за мной.

Дохожу до дверей ванной и только тогда поворачиваюсь. Он все еще стоит.

- Северус?

Он снимает ботинки и идет ко мне, но снова не выглядит подчинившимся.

- Когда молоденькая девушка зовет уединиться в ванной, это звучит возбуждающе. Какое счастье, что вы уже не моя студентка.

- Я тоже очень рада, ты у меня больше не преподаешь, Северус.

Он забирается в ванну и позволяет намылить себя, но когда дело доходит до промежности, вдруг весь подается ко мне и говорит с усмешкой:
- А сейчас займитесь, наконец, своей основной профессией. На минете не настаиваю, можете обойтись рукой.

Реагирую быстрее, чем успеваю подумать – со всей силы бью его кулаком в пах, где и так уже все сизое от синяков.

Северус сгибается пополам и судорожно хватает ртом воздух, при этом чуть не приложившись головой о бортик ванной – я его едва успеваю удержать за плечи.

Плохое начало. Слишком плохое... Я знаю, что должна показаться ему доброй, своей, чтобы он мне доверился и рассказал о ловушках. Иначе там могут погибнуть невинные люди, а я этого допустить не могу.

- Северус, давай договоримся так. Ты не отпускаешь в мой адрес сальных шуточек и выполняешь то, что я говорю. А я стараюсь помочь тебе по мере сил. Поверь, я тебе не враг...

- А друг, товарищ и сестра. Жаль. Я предпочел бы любовницу.

- Обойдешься.

- Обидно.

- Увы и ах... Так что садись в ванну и получай удовольствие от того, что дают.

- Так в том-то и проблема, что не дают... - снова ухмыляется он.

Мягко надавливаю на плечи, чуть придерживаю, когда он садится на дно ванной и начинаю осторожно мыть ему голову, волосы на которой выглядят уже просто тошнотворно. Он молчит и даже немного расслабляется от моих прикосновений. Вот и хорошо.

Когда с мытьем уже все закончено, я чувствую себя совершенно вымотанной. А еще только семь вечера. Накидываю на Северуса мягкий байковый плед и подталкиваю в комнату:

- Мистер Кингсли сказал, что если я иду спать или мне нужно отлучиться, то тебя нужно отправить в клетку, а в остальное время – неважно, где ты будешь находиться. Северус, я почему-то думаю, что сейчас тебе будет удобнее на диване, чем там.

- Вы поразительно догадливы, мисс Грейнджер, - произносит он ядовито, но тут же устраивается с ногами на диване.

Приношу еще один плед и накрываю его поверх – в комнате прохладно, а так Северус точно не замерзнет. Даю питательное зелье – ровно отведенную порцию, и приношу себе с кухни крепкий чай, чтобы уютно устроиться с ним в кресле. Северус чувствует аромат черного чая, сглатывает и старается смотреть в сторону.

Он худой, нездорово-худой. Кингсли говорил, что Северусу не дают нормальной еды, только питательные зелья особого состава – организм это поддерживает прекрасно, а вот чувство голода сохраняется. Серьезных повреждений и ран я пока не вижу, но били его часто. И, судя по поведению, он сам авроров на это провоцировал – не только тем, что упорно молчит и не хочет сообщить, где искать оставшиеся ловушки и куда могли скрыться Упивающиеся из Ближнего круга. Кстати, какой ему смысл молчать? Просто из вредности?

- Я могу дать и тебе тоже, хочешь? - говорю я как можно более дружелюбно.

- Хочу. С сахаром. А лучше – с медом.

- Липовый подойдет?

Он напряженно кивает, и я иду на кухню за еще одной кружкой чая.

Северус пьет медленно, мелкими глотками – смакуя вкус. Наверное, нормальный чай он пил еще в прошлом апреле. Значит, теперь у него будет лишний повод не хамить мне и вести себя нормально. И рассказать, где же запрятаны эти мерлиновы ловушки, а потом и как можно помочь Гарри.

Чай закончился, Северус откидывается назад на спинку дивана и прикрывает глаза. Дыхание у него глубокое и ровное – дремлет. Прекрасно. Можно считать, что первый день прошел удачно. Экзамен сдан. Только вот оценок за него ждать еще долго.