Глава 8. Дни до сеанса похожи один на другой: мы мало разговариваем и много читаем

Дни до сеанса похожи один на другой: мы мало разговариваем и много читаем. Разница лишь в том, что с каждым днем он может съесть чуть больше нормальной еды. Глаза у него потухшие, одежда висит как на вешалке, но голос живой, и комментирует он все в своей обычной манере – едко и метко. А я каждый раз расплываюсь в улыбке, чем довожу его до белого каления – он до сих пор уверен, что это насмешка. Параноик...

Думаю, Северус был не в восторге от моей просьбы снова читать вместе. Но все же он согласился! А мне хочется растянуть это удовольствие как можно на дольше. И я надеюсь, что он не оттолкнет меня и когда все закончится. Я же на его стороне, а не на стороне аврората. И, теперь я понимаю это окончательно, я люблю его и не могу представить, что же со мной будет, если я ему стану совсем не нужна.

* * *

В день, на который назначен сеанс, Кингсли появляется у меня дома с тремя аврорами. И первым делом требует, чтобы Северус надел блокирующие браслеты. Понимаю, что он просто догадался, что я уже давно отключила их – он слишком хорошо меня знает. А может на браслетах были сигнальные чары, которых я не заметила. Неважно. Важно, что Северус наверняка подумал, что я делала все с согласия Кингсли. Или даже по его приказу. Обидно, но ничего не поделаешь.

Авроры аппарируют нас в здание аврората, Минерва и почти все семейство Уизли уже на месте. Рон выглядит так же, как когда он вернулся к нам с Гарри – такой же напряженный и пытающийся заглянуть мне в глаза. Значит, верит. И понимает, что в прошлом мае мы совершили ошибку.

Для сеанса насильственной легилименции уже все готово, остается только занять свои места и...

- Кингсли, Изымающей будет Грейнджер, - говорит вдруг Северус совершенно непререкаемым тоном. - Раз уж она уже кое-что видела. И ей я хоть относительно доверяю.

Министр пожимает плечами:
- Как хочешь, Снейп. Все равно солгать под прессом ты не сможешь.

А у меня сердце забивается в пятки, мне хочется сделать шаг назад, развернуться и сбежать.
- Я... я не смогу, - бормочу я тихо. - Это же... любое резкое движение, и личность будет разрушена.

- Вот и не делайте резких движений, мисс Грейнджер, - говорит Северус холодно. - Надеюсь, у вас хватит ума не лезть в личные воспоминания. Хотя бы на этот раз.

Я вспыхиваю и ловлю на себе любопытный взгляд Рона.

- Сэр, я...

- Вы начнете с воспоминания, как я пришел к Дамблдору за помощью. И закончите воспоминанием о том, как я пытался передать Хагриду информацию о планах Упивающихся. Вы все это уже видели. Новым будет только один момент – прежде он мне казался несущественным, но теперь я считаю его важным.

Судорожно киваю.

- Мисс Грейнджер, попытаетесь расслабиться и почувствовать мой разум, когда войдете в него. Я постараюсь выделить все нужное сам, вам останется только забрать и вынести на поверхность.

Киваю и пытаюсь унять дрожь в руках. Я не хочу быть Изымающей – я никогда не прощу себе, если ошибусь и убью его. Я... я не могу. Я лучше бы помогала создать пресс – там ошибиться сложно. Но Северус решил доверить это мне. Сказал, что он мне „относительно доверяет“, а сейчас это максимум по его шкале, я знаю. Кингсли он не доверяет вовсе. А остальные могут вломиться туда, куда с грацией слона в посудной лавке ломилась я. Этого я допустить не могу.

Вдох – выдох. Вдох – выдох...

Северус ложится на круглый деревянный стол – дерево поможет создать пресс, хорошо бы, чтобы это был дуб. Наверное, он и есть – не случайно же в аврорате оказался деревянный стол нужной формы и нужного размера. Приглядываюсь к царапинам на столешнице – так и есть, не случайно... Интересно, сколько раз его уже использовали? В книгах пишут, что такие артефакты с каждым разом набирают силу и могут даже помочь Изымающим, если испытуемый идет на все добровольно. Книги... Да, лучше сосредоточиться на книгах. Это всегда помогало, поможет и сейчас.

Забираюсь на стол и сажусь Северусу на грудь, внутренне вздрагивая, а он словно читает мои мысли:
- Мисс Грейнджер, - говорит он с ехидцей, - вы за последнюю неделю заставили меня выпить столько костероста что вы меня уж точно не раздавите.

Рон краснеет до корней волос, Джородж одобрительно хмыкает – в мой адрес. А я чуть успокаиваюсь.

Думосброс слева от головы Северуса, вернее, с правой – если смотреть с моей стороны. Так. Лево, право – это все ерунда. Главное, сосредоточиться, не делать лишних движений и выйти сразу же, как только я почувствую малейшее сопротивление. Но не выскакивать раньше положенного – иначе сеанс придется повторить, а вымотает он больше всего именно Северуса. Но я ведь справлюсь? Правда справлюсь?..

Кингсли, Минерва, Молли, Артур, Джордж, Рон и Джинни – встают вокруг стола. Семерка – хорошее число для пресса, я знаю. Я знаю. Знаю. Зна...

Воздух становится густым и тяжелым, словно я дышу киселем. Я не вижу лиц тех, кто стоит вокруг стола, да и лица Северуса не вижу, только его глаза. Черные и потухшие. Наклоняюсь к ним и понимаю, что зрачок постепенно расширяется, закрывая радужку. И наступает чернота.

„Воспоминание о разговоре с Дамблдором – как вы пришли просить его о помощи, “ - требую я мысленно и передо мной тут же появляется воспоминание, клубится сквозь густой воздух серебристой лентой. Перекладываю его волшебной палочкой в думосброс и приказываю: „Дальше“. Интуитивно чувствую, что такой приказ – самый безопасный, так я не наврежу Северусу. И мысленно благодарю стол за подсказку.

Я складываю в думосброс воспоминание за воспоминанием, замерев только однажды – когда Северус показывает мне еще один разговор с Дамблдором. Случившийся, наверное, за месяц или два до событий на Астрономической башне. Северус уговаривает его поговорить с Гарри, рассказать правду заранее и... попытаться провести обряд отторжения хоркрукса. Вытащить из Гарри частичку Волдеморта и уничтожить ее, спасая тем самым Гарри. Северус принес свои расчеты и книгу, пытался убедить Дамблдора, но тщетно. Тот решил не рисковать – вероятность того, что Гарри погиб бы при обряде, была чуть меньше половины. Дамблдор качал головой и говорил, что план Северуса может слишком дорого стоить не только магическому, но и маггловскому миру, поэтому пусть лучше все идет так, как идет. Больше всего меня задевает снисходительная фраза Дамблдора, мол, сама по себе идея не так уж и плоха, будь Волдеморт уже повержен, а Гарри на грани смерти или, еще лучше бы, в магической коме – тогда вероятность удачного извлечения была бы почти стопроцентной. Меня настолько задевает интонация Дамблдора и его снисходительная полуулыбка, что я даже не сразу понимаю, что он сказал. Он сказал, что теперешнее состояние Гарри идеально подходит для проведения обряда, который рассчитал Северус. И что шансы вернуться в мир живых у Гарри есть.

Трясущейся рукой переношу это воспоминание в чушу думосброса, и продолжаю дальше. Останавливаюсь, когда складываю в чашу воспоминание о Хагриде, чувствую слабое волнение воздуха – Северус не хочет продолжения сеанса, отшатываюсь назад и зажмуриваю глаза. Все. Я все сделала. И, надеюсь, ничего не повредила.

Воздух теряет густоту, я слышу посторонние шорохи, но глаза открыть не решаюсь. Страшно.

- Герми, ты... ты в порядке? - встряхивает меня за плечо Рон.

- Да.

Открываю глаза и смотрю на Северуса. Его лихорадит, дышит он тяжело, с хрипами. Но судорог нет. Или... неужели они были, пока я не решалась открыть глаза? Мерлин, только бы не судороги, тогда можно верить, что я ничего не повредила.

- Если судить по внешним признакам, все прошло хорошо, - тихо говорит Минерва, а я уже готова разреветься.

Сажусь на край стола рядом с Северусом и беру его за руку – имею право. Изымающий должен после обряда находиться рядом с испытуемым хотя бы один час, чтобы разрыв ментальной связи не был слишком резким.

Кладу руку ему на лоб и чувствую, как лихорадка отступает. А через несколько минут болезненное забытье сменяется спокойным сном. Мне остается только ждать. Ждать, как он проснется. И ждать, что скажут Кингсли и Минерва после просмотра воспоминаний.