Страна к концу сталинской эпохи: итоги и перспекти­вы.

5 марта 1953 г. умер И. В. Сталин. К концу жизни этот человек достиг зенита могущества, возведя на кро­ви и беззаветном энтузиазме десятков миллионов людей вторую по мощи мировую державу. По образному выра­жению У. Черчилля, Сталин «принял Россию лапотной, а оставил с атомным оружием». Но уже тогда выпесто­ванный им советский тоталитаризм столкнулся с двумя вызовами капиталистического мира, адекватный ответ на которые он, как показало будущее, не смог дать.

Первый — экономический. Ведущие западные страны на рубеже 40—50-х гг. вступили в эпоху научно-техни­ческой революции, что вскоре вывело их на новую, пост­индустриальную ступень развития. Наметился стреми­тельно прогрессирующий разрыв в технологическом качестве потенциалов западной рыночной экономики и советской директивной. Последняя в силу присущих ей свойств — сверхцентрализованности, отсутствия инициа­тивы и предприимчивости в многочисленных структур­ных звеньях хозяйственного управления, слабой мате­риальной заинтересованности работников в качестве тру­да — оказалась невосприимчивой к внедрению в произ­водство в общенациональном масштабе (за исключением приоритетного военно-промышленного комплекса) новей­ших достижений научно-технической мысли.

Второй вызов — в области общественно-политической и социальной. Он выражался в том, что развитые капиталистические государства продолжали стабильно поднимать и без того высокий, не сопоставимый с совет­скими стандартами уровень жизни населения, обеспечи­вать широкие демократические права и свободы.

Давление этого вызова ощущалось и в предшествую­щие десятилетия. Именно для нейтрализации «демонст­рационного эффекта» Запада (или, пользуясь языком партийных идеологов, его «тлетворного влияния») меж­ду СССР и Западом фактически уже с 20-х гг. был опу­щен «занавес» — сначала относительно легкий, проница­емый, затем поистине «железный». Он казался незыб­лемым. Но то было обманчивое впечатление.

«Занавес» в основном подпирала репрессивная маши­на, давившая своими тяжелыми катками все ростки вольномыслия и критического отношения к реалиям со­ветского образа жизни. Между тем ресурсы этой маши­ны оказались практически полностью выработанными, и власти после смерти диктатора были вынуждены присту­пить к ее демонтажу. Кроме того, «железный занавес» поддерживался традиционно изоляционистской полити­кой в области культурного обмена, общественных и лич­ных связей с капиталистическим миром. В годы «холод­ной войны» она еще более усилилась, охватывая все новые сферы международных отношений. Резко сократи­лась торговля с Западом (на 35% в 1950 г. по сравнению с первыми послевоенными годами), что болезненно ска­зывалось на советской экономике, лишенной притока пе­редовых технологий и оборудования. Руководству СССР и здесь в скором времени пришлось пересмотреть свою позицию и встать на путь развития многосторонних от­ношений с западными государствами.

В этой ситуации «железный занавес» начал медленно, но неотвратимо «ржаветь». С каждым годом, не говоря уже о десятилетии, он все больше утрачивал способность ограждать население от «тлетворного влияния» Запада. И как закономерный результат — насаждавшиеся ком­мунистической пропагандой стандарты «социалистичес­кого народоправства» и равенства в нищете утрачивали некогда имевшую для немалой части населения привле­кательность и магическое воздействие, уступая место растущим сомнениям в правильности «выбранной» стар­шими поколениями модели общественного развития. В народе десятилетие за десятилетием накапливался кри­тический потенциал. И никакие действия властей не могли остановить этот процесс, ибо в рамках существо­вавшей модели было невозможно обрубить питающие его социально-экономические и политические корни.

Исторический опыт показывает, что любая обществен­ная система, неспособная эффективно реагировать на принципиальные вызовы времени и внешней среды, ра­но или поздно входит в полосу общего кризиса и разло­жения. Вопрос, когда такая полоса началась в СССР, яв­ляется дискуссионным. Одни исследователи датируют это серединой 50-х гг., другие — концом 70-х гг. или се­рединой 80-х гг.

Особенность общего кризиса советской модели госу­дарственного социализма — его затяжной вялотекущий характер. Это объяснялось многовековыми российскими традициями (мощной государственностью, несформиро- ванностью гражданского общества, укоренившейся в на­родной психологии стихийной тягой к уравнительной справедливости), а также размерами страны, ее исклю­чительными по масштабам природными богатствами, ко­торые безжалостно бросались в топку затратной дирек­тивной экономики и поддерживали в ней огонь жизни. На этой основе власти обеспечивали функционирование, хотя и на довольно низком уровне, системы социальных гарантий (бесплатное медицинское обслуживание и обра­зование, пенсии и т. п.), что позволяло избегать серьез­ного народного недовольства.

Объясните значение понятий и выражений: социальные стереотипы, денежная реформа, госзаймы, «идеологичес­кие постановления», «оккультная наука», научно-техническая революция, постиндустриальная ступень развития, система социальных гарантий.

1. Сопоставьте источники. О чем говорит тот факт, что граждане высказывают свое мнение; возникают анти­сталинские молодежные группы?

2. Какие политические изменения происходят в стране? Что остается не­изменным?

3. Проанализируйте политику репрессий в 1945—1953 гг. Против каких социальных слоев были направлены репрессии? Какую опасность для тотали­тарного режима представляли эти слои?

4. Как фор­мировалась атмосфера духовной несвободы в общест­ве? Какие последствия это имело?

6. В чем, по вашему мнению, заключается величие и трагедия нашей стра­ны в начале 50-х гг.? Напишите эссе на эту тему.