История Николаса Рэми 4 страница

В голосе Алтана, когда он заговорил, слышалась злость.

- Знаю, - перебил его Лис, на лице которого смешались гнев, досада и сожаление, - или забыл, с кем говоришь?

Встряхнув головой, он перешел на шраванский. Тихо подошедшая Айра взяла меня за руку и отвела к стене дома.

- Лучше сейчас не вмешиваться, - сказала она, поправляя сползающую накидку.

- О чем они говорят? – спросил я.

- Алтан обвиняет своего «шахриара», то есть господина, в том, что тот проявил беспечность, - пояснила ведьма. – Красивый Мальчик сам служил телохранителем у наместника и знает, каково это, когда твой подопечный ведет себя необдуманно.

Шраванцы молчали. Лис и Алтан смотрели друг на друга будто боевые котяры, встретившиеся на спорной территории: те тоже могут замереть, играя в гляделки, и проверять, кто первый покажет слабость.

- Знаешь, они чуть не разнесли цирюльню на части, когда владелец попытался выйти. Он был в ужасе, а потом сказал, что в бане парится какой-то господин и спрятался, - с улыбкой сообщила Айра. - Ты как, в порядке?

- Угу, - кивнул я. – Только не пойму, почему Лис впутал меня? Они бы не ослушались, если б он приказал.

- Ох, ты совсем мало знаешь шраванцев, - покачала она головой. – Видишь ли, этим достойным воинам уже дан приказ защищать его, и тут даже Красивый Мальчик бессилен, потому что таково решение самого наместника.

Интересно-то как получается. В Шраване, где день за днем ведется война за власть и землю, наместник отсылает прочь своего верного телохранителя, и вдобавок приставляет к нему охрану. Слишком крученая история выходит. Хотя, как говорится, даже самый запутанный клубок шерсти можно распутать, если взяться за правильный конец нитки.

- Ты что-нибудь слышала о Голодных Тенях? – спросил я Айру.

Она удивленно хмыкнула и почесала кончик носа:

- Помнится, так в Сармантии называли приближающуюся смерть от болезни, старости или от собственной глупости. Говорили, что погибель ходит за человеком, словно тень, и пожирает его. Ну а потом так стали называть себя наемные убийцы, которых становилось все больше. Сармантия разрушалась, заказы сыпались на них один за другим. А где ты услышал о Голодных Тенях?

Ее вопрос прозвучал как невинный интерес, но мне послышалась скрытая тревога. Не хотело давать Айре повод для волнения. Она добра ко мне, и самое время ответить ей тем же.

- Да так, прочел в Орлином Гнезде, - отмахнулся я беспечно, - все забывал спросить.

Она кивнула и что-то пробормотала по поводу приближающейся непогоды. Надеюсь, Айра забудет о нашем разговоре: не похоже, что ведьма поверила простому объяснению. Надеюсь, мне тоже удастся забыть о Голодных Тенях. Лис едва ли собирался сообщать Рэми о подосланных наемниках. И мне самому было, что скрывать. Кто бы ни шел по моему следу, об этом лучше помалкивать.

- Я собираюсь подыскать трактир, в котором будет не слишком много тараканов, и снять там комнаты, - сообщил сармантиец, подходя к нам. – Вам нужно сопровождение или сами доберетесь до церкви?

- Вообще-то Рэми сказал, чтобы я сегодня не возвращался…

Услышав мое признание, Лис страдальчески закатил глаза к небу и беззвучно пробормотал какие-то ругательства на нескольких языках сразу.

- Значит, пойдешь со мной, - сказал он жестко. – Лучше знать, где ты находишься, чем потом случайно обнаружить тебя под кроватью.

- Рэми планировал пробыть здесь два дня, - сказала Айра. – Просто скажите, где вы будете, и я предупрежу, если что-то изменится.

Лис задумчиво посмотрел на нее, что-то прикидывая в уме, а потом медленно произнес:

- Я отправлю Тарека в церковь, а ты пойдешь с нами… – видимо, он понял, что приказной тон здесь неуместен, и мягче добавил, - если, конечно, не хочешь снова спать в этой вонючей казарме.

- С вами, хорошие мои, хоть на край света, - улыбнулась она, благородно сделав вид, будто не заметила его интонации.

Я покосился на стоящего чуть в стороне Алтана. По непроницаемому лицу шраванца было трудно судить о каких-либо эмоциях, переживаниях или физическом состоянии. Вполне возможно, он сохраняет такую же мину верхом на ночной вазе.

- Вы уже помирились?

Лис взглянул так, словно я несказанно утомил его своей тупостью.

- Мириться и ссориться могут любовники, - фыркнул он, - а не воины.

- То есть он не свернет мне шею?

- О, не волнуйся, - мрачно усмехнулся Лис, - вот если бы ты предал меня – тогда другое дело.

Я еще раз посмотрел на Алтана. Тот повернул голову и наши взгляды встретились. Его лицо по-прежнему заставляло думать о равнодушных каменных изваяниях, которыми принято украшать сады, но было в этом что-то зловещее. Возможно, он и не воплотит в жизнь свою угрозу убить меня, но лучше быть настороже.

Несмотря на все уверения, что в этом «грязном городе» нет ни одного приличного заведения, Лис все же отыскал ухоженный дом на одной из самых тихих улиц, где нам согласились сдать пять комнат. Тарек был отправлен в церковь, остальные шраванцы остались и заняли две комнаты. По приказу Алтана один из них постоянно должен дежурить перед дверью в спальню Лиса. Тот принял это с равнодушной покорностью, словно таким образом хотел извиниться за свой дневной поступок.

Я был счастлив наконец-то оказаться один. Целая комната и чистая мягкая кровать в моем распоряжении. Последний раз такое было в родном доме.

Из кошелька на стол высыпалось несколько монет, а следом с глухим стуком выпал перстень, ставший виновником странной череды событий. Даже сейчас, в тусклом отблеске уличного фонаря, сияние украшения было чарующим. Перстень наделся только на мизинец: видимо, заказчик был мелковат. Грустно осознавать, что на память об отце осталось кольцо, которое никогда ему не принадлежало, добытое путем, который он осуждал. Но это все, что у меня есть.

Проснуться с осознанием того, что тело и разум насытились ночным отдыхом, - ни с чем несравнимое удовольствие! Седая морщинистая помощница хозяина дома за дополнительную серебряную монетку принесла мне кадку с водой, и к приятному ощущению бодрости добавилось еще и чувство свежести.

Я спустился по лестнице в небольшой уютный кабак, расположенный на первом этаже. Радужное настроение не пострадало даже от того, что Айра и Лис при моем появлении поспешно замолчали. Сармантиец нахмурился и отвернулся. Похоже, он всерьез надеялся, что за ночь я успею бесследно исчезнуть, и теперь его постигло жестокое разочарование.

- Ты весь светишься, дитя.

Зато Айра была как всегда мила. Она даже подвинулась на скамейке, чтобы дать мне возможность присесть за их стол. Я огляделся. Либо заведение не пользовалось особой популярностью, либо хозяину не нравились шумные компании. В любом случае, кроме нас троих здесь присутствовали только шраванцы во главе с Алтаном, занимающие отдельный столик. Тарек уже был среди них и что-то в полголоса рассказывал товарищам.

На столе стояло блюдо с фруктами, названий которых я не знал. Аромат, исходящий от них, был приятный, да и на вкус они оказались совсем неплохи, и все же фрукты должны служить десертом, а не основным блюдом. Похоже, ничего другого нам предлагать не собираются, или же я опоздал к завтраку и наказан таким образом. Совсем как дома.

- Тарек сказал, что Рэми желает видеть нас с тобой, - Айра обхватила двумя руками кружку, в которой было обычное коровье молоко. – Так что ешь скорее и пойдем.

- А что ему нужно?

Все-таки существовало что-то, способное нанести непоправимый ущерб моему настроению в этот изумительный день, и этой единственной причине имя «брат Рэми». Айра в ответ на мой вопрос пожала плечами. Лис побарабанил пальцами по столу и, посмотрев на нашу спутницу, быстро сказал что-то на шраванском языке. Если учесть, что из всех присутствующих только я не понимал, о чем речь, это было невежливо. Зачем же так откровенно подчеркивать, что разговор не предназначается для моих ушей? Можно подождать, пока я уйду хотя бы. Айра ограничилась кивком в ответ. Лиса это полностью устроило, поскольку он, не произнеся больше ни слова, поднялся и направился к выходу. Шраванцы тут же встали и последовали за ним. Похоже, Алтан решил больше ни на шаг не отпускать своего господина.

- Пойдем, Рэми не любит ждать, - сказала Айра.

Увы, я не имел никакого права спрашивать, о чем они говорили с сармантийцем. Ответ получен бы не был, а репутация и отношения могли пострадать.

Раннее утро в Норидже пахло прохладой и свежестью после прошедшего за ночь дождика. Мостовые блестели лужами, прохожих еще было немного, а торговцы только раскладывали свой товар на прилавках.

- Красивый перстень, - заметила Айра, хитро глянув на меня.

Я с некоторым смущением посмотрел на свое украшение, про которое, откровенно сказать, успел забыть. Не слишком хотелось рассказывать историю возникновения кольца, и пришлось обойтись ничего незначащим кивком головы. Но все же на всякий случай перстень был убран обратно в кошель: не хотелось, чтобы ювелир случайно узнал его, если нам доведется столкнуться в городе. Мастера могут не запомнить лицо покупателя или вора, но они никогда не забывают свой товар.

Церковь уже пробудилась. Местные служители занимались своими делами, а столичных инквизиторов нигде не было видно. Либо они еще спали, либо вовсе не ночевали в казарме, во что мне было легче поверить. Один из церковников проводил нас в кабинет, где расположился Рэми, но, как выяснилось, он был там не один. Напротив него в кресле с книгой на коленях сидел Килан.

Я замер на пороге, не зная, как теперь поступить.

- Подожди снаружи, - велел Рэми, заметив меня.

Он так увлекся развернутыми свитками, под которыми был погребен его стол, что, кажется, забыл о своем желании не давать нам с Киланом оказываться в одном помещении.

Я вышел, но не стал далеко уходить. Повезло, что в комнате нет двери. Я замер возле арочного входа. Может быть, подслушивание – не очень благородное занятие, но полезное. Вокруг плетется такая плотная паутина интриг, что нет ничего зазорного в желании хоть что-нибудь прояснить.

- Что от тебя нужно сармантийцу? – послышался голос Рэми.

Могу представить, с каким укором посмотрела на него Айра.

- Простите, но мне кажется, вам лучше спросить у него, - донесся ее сдержанный ответ.

- Послушай, ведьма, - это уже голос Килана, который утратил свою напускную дипломатическую мягкость, - твое присутствие в отряде чудовищно и недопустимо, как насмешка над всеми нами, но раз Рэми так пожелал - воля его. Что же касается меня, я бы не выпускал ни одного из вас из-под надзора церкви. А точнее, я бы и не создавал Совет Благостных. Понимаешь?

- Очень четко, - спокойно ответила Айра.

- В таком случае, рекомендую не дерзить, а отвечать на поставленные вопросы, пока никто из нас не похлопотал о том, чтобы пересмотреть необходимость содержания еретиков при церкви.

- Брат Килан, - вмешался Рэми, - Айра находится в моем отряде и под моей ответственностью. Я не считаю необходимым подвергать сомнению это решение…

- Как пожелаешь, - на удивление быстро отступил Килан.

Некоторое время была тишина, но затем снова заговорил Рэми:

- Айра, мои вопросы рождены не интересом и праздным любопытством, я беспокоюсь о безопасности нашей миссии, и меня тревожит, что господин Лис не соизволил спросить у меня разрешения воспользоваться твоими услугами.

- О, могу вас уверить, что ничего страшного не произошло, - ответила она. - В отличие от Шравана, в землях Сармантии широко используются силы природы. Он лишь попросил меня сделать для него пару оберегов, ничего более.

- Что ж, - после недолгого молчания произнес Рэми, - в таком случае, не смею тебя задерживать…

Я бесшумно отскочил в сторону и встал у стены. Когда Айра вышла из комнаты, лицо ее казалось очень бледным, а во взгляде поселилась тревога. Она была настолько погружена в мысли, что даже не обратила на меня внимания и торопливо пошла по коридору, ссутулившись и судорожно кутаясь в накидку.

- Поражаюсь твоей мягкости, - говорил брат Килан. – Она ведьма! Не понимаю, почему Его Преосвященство не отказался от мысли содержать Благостных. Опасно держать под боком предателей и отступников. И если ее перекупит этот сармантиец…

- Мне кажется, ты преувеличиваешь.

- В самом деле? Ты и ему веришь? О, как же ты наивен! – голос Килана дрожал от едва сдерживаемых эмоций. – Мирный договор со шраванцами необходим Дориону, но присутствие в наших рядах сармантийца оскорбительно. Так же, как присутствие ведьмы!

- Брат Килан, - на этот раз Рэми позволил себе говорить жестко, - речь о моих людях. Подозревая их, ты оскорбляешь меня.

Вновь возникла пауза, и тишина наполнялась только треском огня в факелах. От невысказанного гнева звенел воздух, и дрожали камни.

- Прости, брат, - произнес Килан тоном, располагающим к примирению, - я не хотел тебя обидеть. Сожалею, если так.

Я вновь успел отскочить к противоположной стене, прежде чем инквизитор покинул комнату. Мы встретились с Киланом взглядами, и без слов стало ясно, что в списке нечестивцев, присутствие которых в отряде нежелательно, значится и мое имя. На его вытянутом белом лице отразилась смесь презрения и ненависти. Уверен, прирожденные палачи именно с таким выражением лица приводят в действие смертный приговор.

- Ларс, зайди, - донеслось из комнаты.

Я проскочил мимо Килана. Рэми стоял возле узкого окна, выходящего во внутренний двор, и смотрел на светлое, почти летнее небо сквозь переплетение кованой решетки.

- Сядь, – бросил он, не оборачиваясь.

Я поступил так, как приказывали. Умение быстро обучаться всегда казалось мне неплохим дополнением к остальным достоинствам. Конечно, лучше, если для обучения используются чужие ошибки, а не свои собственные, но здесь главное не методы, а результат. Вот и теперь я знал, что лучше вести себя послушно и тихо. Я ведь всего лишь помилованный клеветник, без роду и племени, нет у меня ни прав, ни заступника. Любой обидеть норовит.

- Не сомневаюсь, что ты слышал каждое слово, - Рэми все так же смотрел на небо, не удостоив меня вниманием.

Не было никакого смысла доказывать ему обратное, а потому я предпочел промолчать. Спорить с разъяренным львом дело непростое и совершенно бессмысленное: так или иначе попадешь к нему в пасть.

- У меня к тебе есть предложение, - продолжил он. – Вернее, сделка. Думаю, для стражника это слово понятнее и ближе.

Я поерзал на стуле. Чуть было не сболтнул лишнее слово и прикусил язык. Рэми, конечно, отчаянно недолюбливал нашего брата, но, к сожалению, был абсолютно прав. Мало кто из простых граждан знал, что стражники выживают не только благодаря неплохому владению мечом. Мы заключали сделки, постоянно, со всеми. Мелкие карманники сдавали нам с потрохами воров-домушников, контрабандисты были не прочь подставить работорговцев, а те, в свою очередь, откупались наводками на убийц. Ювелиры, трактирщики, проститутки. Все это – бесконечные ниточки плотной сети, которую держит в своих руках стража. Наладив сложную цепь взаимного предательства, стражник мог спокойно уходить на покой. Он узнавал о преступлении в тот самый миг, когда его совершали, а иногда даже раньше. Чтобы не раскрывать имен своих самых верных информаторов, стражник должен не забывать о заслуженном наказании: воры, контрабандисты и мошенники обязательно попадали в темницу. Да что «попадали»! Они сами просились туда: слишком долго гуляющий на свободе преступник непременно вызовет интерес их темной братии, что в конечном итоге приведет его в доки, в рыбацкие сети. Отец не был исключением, на него работало множество людей, и мне они же перешли по наследству. Увы, я так и не успел воспользоваться знакомствами, но не о том речь. Проще говоря, я знал, что означает слово «сделка» для стражника, и меня несказанно удивляло, что Рэми тоже это знал.

- Посмотри, - Рэми прошел к столу и провел рукой по воздуху над лежащими там свитками. – Это все мне еще предстоит изучить. Куда направился Пророк? Если я не отыщу ответа на свой вопрос, нам придется повторить его путь, в надежде, что один из городов или жалкая деревушка подарят встречу со Светлым Лазерианом. На это уйдет не один год. Думаю, ты понимаешь, что мы не располагаем таким богатством времени, учитывая, что гофы могут вот-вот покинуть свою стылую землю и двинуться к границе Дориона. Даже если Бурворд[4] справится с первым ударом, силы не будут равны. Без союзников мы потерпим крах.

Я терпеливо молчал, не понимая, к чему он клонит. Все это было известно и раньше.

- Хочется верить, что ты понимаешь, как важна наша миссия. На каждом из нас лежит огромная ответственность за жизни дорионцев.

Ох, по своему опыту знаю, что высокопарные речи ни к чему хорошему не приводят. Обычно после столь звучного вступительного слова произносится следующее: «И теперь мы отрубим тебе голову, другим в назидание». Или, как вариант: «Вот тебе тупой меч, пойди-ка изруби десяток врагов, чтобы остальные прониклись духом героизма». В общем, ничего хорошего я после этих слов не ждал, и был прав.

Рэми посмотрел исподлобья:

- Ты в последнее время часто бываешь в обществе сармантийца. Полагаю, возражения не последуют, если я попрошу сообщать мне некоторые интересные сведения.

Вот оно! Торжественный удар в колокол и упавший топор палача. Моя голова свалилась в воображаемую корзину.

- Вы предлагаете мне шпионить за Лисом?

Почему-то мне захотелось это уточнить, как будто были возможны какие-то варианты.

- Не то чтобы именно «предлагаю», - протянул Рэми. – Но так как официально приказывать я тебе не имею права, то, думаю, мы можем считать это вежливой просьбой.

Да уж, это вам не лошадей чистить. Не нужно долго думать, чтобы понять, как шраванцы разделаются со шпионом. Интересно: Рэми и впрямь хочет использовать меня или надумал таким образом избавиться от лишнего в отряде? Если второе, то лучше бы просто лично прирезал. Не думаю, что Алтан проявит ко мне милосердие.

Есть в жизни моменты, когда лучше говорить начистоту, даже если правда не слишком приятна.

- За время нашего знакомства сложилось впечатление, что вы мне не очень доверяете. По вашему мнению, я оклеветал Церковь, так что же мне помешает доложить об этом разговоре Лису?

Рэми усмехнулся и, обойдя стол, встал передо мной.

- Естественно, я не доверяю тебе. Но кому еще поручить такое важное дело? Ты же не глупец и понимаешь, что на моей стороне быть гораздо выгоднее. Думаешь, сармантиец пошевелит хоть пальцем ради тебя? Я же могу похлопотать о том, чтобы по возвращению в Эйнерин дело Эйрона Мадока было пересмотрено. Скажем так, своей службой ты искупишь часть провинностей. Конечно, можешь пренебречь советом, пойти к нашим шраванским друзьям и все им рассказать, но у меня есть серьезные подозрения, что твое дальнейшее путешествие может оказаться не слишком приятным.

Обычно, когда стражники заключают сделку, они не забывают об определенной выгоде для себя: будь то годовая премия за примерную службу или просто облегчение ежедневной рутины. Но сейчас речь шла о сделке, которая так или иначе закончится печально, и вся разница только в том, как скоро это «печальное» со мной случится. Рэми прав, Лис не станет прикрывать меня. Скорее всего, он произнесет со своим мягким акцентом и зловещей ухмылочкой что-то вроде: «Ай-ай-ай, как я не люблю доносчиков». Но также у меня есть некоторые сомнения относительно намерений Рэми. Еще неизвестно, чем закончится поход, и когда мы вернемся в Эйнерин. Возможно, Рэми и впрямь позаботится, чтобы мое дело было пересмотрено, но путь неблизкий, а шраванцы могут потрудиться, чтобы я никогда не вернулся. Как ни крути, паршивая сделка.

- А чем Лис заслужил такое внимание? – спросил я.

- Думаю, ты понимаешь, что сама по себе удивительна его принадлежность к шраванской знати, - Рэми присел на край стола и задумчиво нахмурился. – Допустим, ему повезло. Но мне неведомы помыслы наместника, отославшего преданного и нужного человека в чужие земли. Ты знаешь что-нибудь о Голодных Тенях?

Бывает такое: живешь, и о чем-то знать не знаешь, а потом вдруг сталкиваешься с этим загадочным «чем-то» и оно уже не отпускает.

- Слышал, - ответил я.

- Это не просто общество убийц-наемников. Организация, просуществовавшая не один век, в настоящее время является чуть ли не единственной силой в Сармантии. Но это все ненужное углубление в историю. Правда такова, что я не доверяю Лису, как не доверяю всему их племени. Он и его шраванцы – чужаки, и будет лучше за ними присматривать. А заодно контролировать его общение с Айрой. Я смотрю, с ней вы тоже нашли общий язык?

Рэми хитро посмотрел на меня. Просто дивная сделка, того и гляди, сердце от радости разорвется.

- Кстати, передай Лису, что с сегодняшнего дня ты должен находиться подле него. Брат Килан поедет с нами до самой границы, и лучше держать вас порознь.

Не верится, что еще недавно мир казался прекрасным.

- Так что скажешь? Заключим сделку? – безмятежным тоном спросил Рэми, сплетая руки на груди.

Интересно, какого он ответа ожидал? Может, надеялся, что я откажусь, и он с чистой совестью сдаст меня местной страже или вовсе побеспокоится, чтобы со мной приключилось в дороге что-то неприятное. Но между смертью сейчас и смертью потом предпочтительней второй вариант.

- Печатью скреплять будем? – невинно поинтересовался я.

- Надеюсь, ты моему слову веришь, - фыркнул он. – А теперь ступай. И, кстати, выучи шраванский язык. Ты, я гляжу, парень толковый, справишься. Завтра на рассвете выдвигаемся, не опаздывай.

Пока я шел к выходу из церкви, робкие служители шарахались от меня в сторону. Наверное, что-то не так было с рожей. Впрочем, у смертников редко бывают приятные доброжелательные лица. Даже солнечная улица напомнила мрачное подземелье. Я не замечал криков торговцев и расталкивал прохожих со своего пути, не слушая их возмущенные возгласы.

Ноги привели на тихую улочку. Звук собственных шагов, отражающийся от высоких стен, немного развеял панику, мешающую соображать. Я до сих пор не мог решить: признаваться Лису или нет. Его недвусмысленные намеки о расправе за предательство не давали покоя. Сомневаюсь, что он просто погрозит пальцем и отругает.
Краем глаза я заметил какую-то тень, мелькнувшую по земле, и, не тратя времени на размышление, отскочил вправо. Возможно, это показалось бы странным, и обычные прохожие восприняли бы мои действия с недоумением, но «обычные прохожие» редко подкрадываются с обнаженными мечами. Их было трое: два сармантийца и один дорионец. Они не сочли необходимым представиться и объяснить причину своего странного поступка. Я только и успел, что выхватить кинжал из ножен и подставить его под удар дорионца. Они нападали как выдрессированные охотничьи собаки: один ринулся напрямик, и двое по бокам.

Мне не оставалось ничего, кроме как пятиться под чередой ударов. Дорионец бил сильно, как лесоруб, и так же неуклюже. Я мог бы запросто использовать это, чтобы в подходящий момент увернуться и проткнуть негодяя, но приходилось еще отбиваться от его шустрых помощников. Один сармантиец подождал, пока дорионский товарищ замахнется, и сам сделал выпад. Пока я отбивался, другой проныра подпрыгнул, намереваясь, видимо, вонзить клинок мне в шею. Едва дорионец успевает занести меч, сгибаюсь и проскальзываю у него между ногами. Такому учителя фехтования не учат, а вот попойки с задиристыми дружками – запросто.

Очутившись за спиной растерянного земляка, я, не глядя, махнул кинжалом, одновременно с тем вскакивая на ноги. Сдавленный возглас свидетельствовал о том, что мне дивным образом посчастливилось попасть в цель. Но легкая царапина только разозлила противника.

- Стоять! Именем закона! Сложить оружие! – многократно отразилось от стен.

Отвлекшийся дорионец буквально подарил мне свою жизнь. Создатель примет его душу…

Один из сармантийцев бросился наутек, а другой был вынужден вступить в схватку с двумя подоспевшими стражниками. Я с досадой посмотрел на тяжело раненого разбойника, лежащего на земле. Он сипло дышал, зажав рану на животе. Рядом с хрипом повалился сармантиец. Стражники приближались ко мне. Нет, это не те, что гнались за воришкой, стащившим перстень из ювелирной лавки. Совсем молодые парни, были бы постарше – догадались бы воспользоваться тупым оружием, а так – схватились за острое.

- Оружие на землю, - скомандовал один из них, указывая в мою сторону мечом. А клинок так и ходит ходуном у него в руке. Смешно.

- Расслабьтесь, свои, - кладу кинжал на землю, - на меня напали эти трое.

- Может, ты был четвертым? – насторожено спросил он же.

- Да нет, я этих знаю, - сказал его товарищ, глядя на лежащих разбойников, - местная шелуха. Дешевки, за кружку эля готовы наняться.

- Так что с этим делать? – все еще не убирая меч, спросил тот, первый, кивая на меня. – Забираем?

- Ну что вы, парни, - я подарил им обаятельную улыбку «старшего брата», - к чему вам эта бумажная возня? Неужели бравым защитникам Нориджа больше нечем заняться, как всю ночь рапорты строчить? Я ж и про острое оружие не забуду сообщить вашему капитану. Двое на одного! Вы должны были его обезоружить и доставить в темницу. Я уже не говорю про того, кто сбежал.

Стражники смотрели с подозрением.

- А ты кто такой?

- Да такой же, как вы, - ответил я. – Стража Эйнерина.

- Да ну? – недоверчиво нахмурился один.

- А то, - кивнул другой, - слышал, что он сказал? Значит, знает.

Отлично! Может, хоть раз в жизни сыграет на руку отношение к городской страже.

- Что с этими? – спросил первый, который все-таки убрал меч в ножны. – Составим рапорт о нападении?

В самом деле, как дети малые! Мысленно порадовался за стражу Эйнерина, там таких бестолковых быстро уму-разуму учат. Ну и я решил помочь братьям по цеху, тем более что это в моих интересах. Еще сейчас свидетелем припишут или пострадавшим, вот Рэми в восторге будет.

- Какой рапорт? О чем вы?! Один мертвец, другой почти тоже, третий сбежал. Вы же потом в ночных дежурствах состаритесь!

- И что посоветуешь? – насмешливо спросил меня стражник, но в его глазах был искренний интерес.

- Составьте рапорт, мол, найдено два жмурика, то есть тела, убили друг друга в пьяной драке. Волокиты никакой, а вам благодарность за хорошую службу.

- Так тело-то одно, другой дышит, - с сомнением протянул один из служителей закона.

- Исправим, - браво отозвался другой и, подойдя к умирающему, прервал его мучения быстрым и точным ударом.

Гордость берет за новое поколение стражи. Все-таки, не совсем пропащие ребята. Еще годик-другой и научатся не только добивать разбойников, избавляясь от бумажной скуки, но и ловить преступников. А потом обзаведутся личными контактами, заключат сделки и… Эх, даже взгрустнулось по былым временам, когда я еще видел свое будущее в отцовском кресле.

- Ну, ты иди тогда, - обратился стражник ко мне, вытирая меч об одежду покойного. - Столичной страже привет.

Передам, как увижу, обязательно передам. Я убрал кинжал обратно в ножны и скорее пошел дальше. Внезапное нападение, как ни странно, немного помогло отвлечься от размышлений о своей нелегкой судьбе. Внутренний голос, тот самый, к которому я прислушиваюсь теперь только выборочно, подсказывал, что эти горе-убийцы имели отношение к вчерашней слежке. Если стражники не ошиблись и разбойники были из низшего сословия, то либо их заказчик считал меня легкой добычей, либо, что вероятней, попросту не имел времени заказать кого-то солиднее.

Об этом стоило поразмыслить на досуге, а пока что меня интересовало совсем другое. Я уже пришел в дом, где в компании Лиса останавливался на ночь, и вошел в двери. В небольшом трактирчике было пусто, если не считать Алтана, который сидел за столом и ел из глиняной плошки нечто, напоминающее густой суп. Заметив меня, он нахмурился, но не схватился за меч, что обнадеживало.

- Лис здесь?

Алтан глубокомысленно сдвинул брови, будто размышляя, стоит ли мне доверять тайну о месте нахождения своего господина. Приняв решение, шраванец поднялся, оставив трапезу, и жестом пригласил следовать за ним. Мы вдвоем вышли на улицу и прошлись до следующего дома. Алтан несколько раз оборачивался через плечо. Оставалось рассчитывать, что в его планы не входит поквитаться в темном углу.

Он открыл дверь, и мы вошли в дом, который внутри чем-то напомнил цирюльню, где меня еще вчера стригли. На мягких подушках, заменяющих кресла, восседали остальные южане из отряда. При нашем появлении они подняли головы и удивленно посмотрели на Алтана. Тот же повернулся ко мне и указал на следующую дверь. Берк, поднявшись, что-то коротко и хмуро сказал на своем языке. Рэми прав: следует выучить шраванский. Алтан отмахнулся от слов своего воина, и кивнул мне, поторапливая. Я не стал дожидаться, пока он передумает, и вошел в ту самую дверь.

В тот же миг меня обволокли клубы горячего ароматного пара. Я закашлялся, а моя одежда мигом пропиталась влагой, но не это заставило меня замереть истуканом, прикрыв за собой дверь. Сквозь замершее в четырех стенах облако показались две фигуры. Девушки. Обнаженные, если не считать золотых украшений, которые лишь слегка прикрывали атласную кожу между бедер. Одна из них играла на изящном духовом инструменте, сидя на полу, а другая грациозно двигалась в ритм музыке, и от ее танца стало еще жарче. С трудом оторвавшись от дивного зрелища, я повернулся к мраморному сооружению, напоминающему алтарь, на котором поверх простыни возлежал Лис и в полудреме наблюдал за танцем. На нем не было одежды, а какой-то огромный мужик в светлой длинной тунике усердно натирал его кожу маслом. Уверен, Айра продала бы рецепт фамильного зелья, чтобы оказаться на моем месте!