Сделки, не соответствующие требованиям закона. Таким образом, при добросовестности контрагента должника решалась главная задача: восстановить ре­альное умаление (без равноценного встречного

Таким образом, при добросовестности контрагента должника решалась главная задача: восстановить ре­альное умаление (без равноценного встречного предо­ставления) имущества должника в преддверии несостоя­тельности. И только при недобросовестности контрагента кредиторы могли требовать возврата всего того, что долж­ник передал по сделке, не принимая к зачету встречное предоставление недобросовестного контрагента.

В дальнейшем от изложенных выше правил, при­менявшихся в Древнем Риме, стали допускаться от­ступления в различных направлениях.

В первую очередь это касалось правовой формы за­щиты интересов кредиторов. Место actio Pauliana занял институт опровержения действий должника, совер­шенных в ущерб кредиторам. Если по actio Pauliana на первом плане находилось истребование (возврат) имущества, отчужденного недобросовестным должни­ком, то при опровержений действий должника акцент делается на обосновании недействительности (оспари­вании) действий должника по отчуждению имущества. Возврат имущества выступает как последствие недейст­вительности действий по отчуждению имущества.

Во-вторых, так как действие по отчуждению недей­ствительно, то логично предположить, что и все послед­ствия этого действия также должны быть ликвидирова­ны. Поэтому признается, что возврату подлежит все переданное имущество независимо от того, было ли по­лучено за него должником эквивалентное встречное предоставление, а также от того, являлся ли контра­гент добросовестным или нет.

В связи с этим утрачивается один из принципов, за­ложенных в римском праве: восстановить реальное умаление имущества должника. Вместо этого под умале­нием понимается все то, что было отчуждено должником. В результате имеет место полный возврат отчужденного имущества, даже если за это имущество должник уже по­лучил равноценное встречное предоставление.

Еще в дореволюционной литературе указывалось на несправедливость такого подхода. Так, А.Х. Голь-мстен по этому поводу пишет: «...вообще говоря, можно

признать умаление и соответствующее ему увеличение имущества лишь в том случае, когда из имущества выделена известная часть безвозмездно, без соответст­вующего эквивалента. Если должник продал имущест­во, получив полный, вполне покрывающий стоимость последнего, эквивалент, то его имущество не уменьши­лось, ибо в состав его перешла известная сумма денег вместо имущества - произошел лишь обмен; только при несоответствии полученной суммы стоимости имущест­ва можно говорить об умалении его, определив послед­нее разностью цены имущества и покупной суммы... Так смотрит на дело Газенбальг; он поражается, как можно разрушать сделку, посредством которой не про­изошло действительного умаления имущества должни­ка; по его мнению, третье лицо, уплатив полный экви­валент, сделало все, что могло, в уважение интересов кредиторов своего контрагента, и карать его разруше­нием сделки нет основания»¹.

В-третьих, поскольку результат сделки (дейст­вие по передаче имущества) отменялся, то эта отме­на в представлении юристов была немыслима без отмены основания передачи - самой сделки. Поэтому вместо опровержения действий должника все чаще ис­пользуется термин «опровержение сделок», хотя по сво­ей сути отмене подлежит все же действие по передаче имущества, совершенное в пользу контрагента должни­ка, а не сама сделка.

В этой связи в теории возникает обоснование особого вида недействительных сделок, особенностью которых является сохранение самой сделки в силе при отмене ее последствий (передачи имущества) лишь в определен­ном направлении: в отношении кредиторов несостоя­тельного должника. Такого рода сделки стали называть относительно недействительными, то есть недействи­тельными лишь в отношении конкурсных кредиторов

¹ Гольмстен А.Х. Учение о праве кредитора опровергать юриди­ческие акты, совершенные должником в его ущерб в современной юридической литературе. СПб, 1894. С. 74-75.