Глава I 2 страница

«Ой-ей. Это плохо. Хотя нет! «Я тебя сейчас убью» - это плохо, а «убил бы» - не так уж страшно» - стала успокаивать себя я.

Главарь поднялся.

- Тебе жить надоело? – голос тихий, угрожающий.

Мне бы испугаться, но меня уже понесло:

- Нет, мне трудов своих жалко! - Я протянула ему перепачканные руки, дабы продемонстрировать, что я имела в виду. – Девушка, которую вы ранили. Я не для того её откачивала, вся перемазалась, как Джек Потрошитель, чтобы вы спокойно на неё забили, и она умерла прямо у всех на глазах.

- Ты что, врач?

- Нет, но знаю, что через пятнадцать минут, - тут я решила немного приврать для эффектности, - надо снимать жгут и накладывать заново, а я не могу – у меня руки трясутся. – Я снова протянула руки вперёд, всем своим видом демонстрируя, что любая операция с таким тремором закончится провалом. Притворяться мне не пришлось – руки действительно ходили ходуном.

- Выдайте её наружу. Врачам. Они её заберут, и у вас одной проблемой станет меньше, - выдвинула своё требование я.

- А кто тебе сказал, что это наша проблема? – мне удалось-таки втянуть его в полемику.

- Я говорю. Вам ли не знать: ограбление – это одно, а убийство – совсем другое…

- Да что ты? – саркастически ухмыльнулся он.

Я одарила его уничижительным взглядом и продолжила.

- Никто так не будет землю носом рыть за присвоение денег каких-то богатеньких снобов, а вот за убийство возьмутся плотно. Полиция, пресса, сознательное население. Да даже в ваших кругах некоторые вам уже руки не подадут за мокруху, - я решила блеснуть познаниями криминального жаргона. – И если вас возьмут, а при таких обстоятельствах шансы на это повышаются до «когда вас возьмут»… Так вот, когда вас возьмут - срок вас ждёт куда более солидный и условия куда менее приятные. – Тут я решила чуть сменить тактику и повысила тон. – Да и вообще, почему я должна вам это объяснять? Для меня всё это очевидно – почему это не очевидно для вас?

Это было ошибкой. Мой «собеседник» резко подхватил автомат, передёрнул затвор и направил дуло на меня. Я задержала дыхание, но выстрела не последовало, и я, сбавив тон, предприняла последнюю попытку:

– Выдайте девушку врачам. В случае чего, вам это в смягчающие обстоятельства запишут. А если она умрёт – среди заложников начнётся паника, и скоро всё выйдет из-под вашего контроля. – На последней фразе я снизила голос почти до шёпота и приблизилась, насколько мне это позволяла рука второго налётчика на моём загривке, лицом к лицу главаря банды.

В следующие двадцать секунд я стояла и смотрела ему прямо в глаза, не отводя взгляда, считая про себя секунды и молясь, чтобы он не нажал на курок. Краем глаза я заметила какое-то движение справа, со стороны заложников. Тут же я почувствовала, как тот, что держал меня, повернул голову вправо и напрягся. Главарь отвел глаза от меня и тоже проследил за его взглядом. Я скосила глаза и увидела, что один из заложников замер в неестественной позе, на одном колене, подавшись вперёд. Он был достаточно высоким, спортивного телосложения. На вид – лет тридцать – тридцать пять. Тёмные волосы, уложенные в стильную причёску. Серые или серо-голубые внимательные глаза, нос горбинкой. Красивое лицо. И невероятно притягательные губы…

Я чуть тряхнула головой – как я могу отвлекаться на такие глупости сейчас, когда меня возможно вот-вот пристрелят? Но потом я подумала – если мне осталось жить всего пару секунд, какая разница, кто обо мне, что подумает. Я снова посмотрела на него. На его красивом лице появилось выражение досады, он поднял руки и осторожно сел обратно. Было похоже, что он хотел атаковать главаря банды, пока тот отвлекался на меня, но он не успел.

Главарь повернулся ко мне.

- Ну надо же, - он оценивающе посмотрел на меня, затем сделал шаг назад и повернулся так, чтобы видеть заложников. – И что же ты предлагаешь? – его голос был полон сарказма.

Я собралась с духом и стала выдвигать идеи:

- Можно пригласить сюда санитара с носилками. Или давайте мы с кем-нибудь из… - я не смогла произнести слово «заложников», - посетителей вынесем её за дверь.

Он бросил на меня раздражённый взгляд, и я поспешила продолжить:

- Само собой, под вашим контролем и… прицелом, - на последнем слове мой голос всё-таки предательски сорвался.

Мой оппонент задумался.

«Ну давай же», - мысленно уговаривала его я, - «решай, решай, решай, решай!». Мне хотелось закричать. Я до боли прикусила губу, чтобы этого не сделать.

И тут он сдался. раздражённо выдохнул, покачал головой, затем поднял рацию и произнёс:

- Эй там, приём. Слышите?

- Да слышим вас отлично, приём, - сразу же ответили по рации. Видимо, кто-то неусыпно дежурил на случай, если грабители выйдут на контакт.

- У нас тут девушка раненая есть. Нам она мешает. Так вот, сейчас двое заложников вынесут её за дверь, оставят на асфальте и вернутся обратно. Вы к ней не подходите, пока я не разрешу. Если сделаете что не так – пристрелю и её, и тех, что будут её выносить. Вы всё поняли?

- Вас поняли, приём, - раздалось в рации.

«Молодцы» - подумала я. А старший продолжил:

- Повторите, что вы должны делать.

Возникла небольшая пауза, потом в рации послышалось:

- Открывается дверь, заложники выносят раненую девушку. Мы ничего не делаем, и не приближаемся к ней, пока вы даёте отмашку по рации.

- Молодец, всё понял. Ждите.

Главарь сделал знак тому, что держал меня, тот рывком поставил меня на колени и двинулся в сторону подсобных помещений. Я заложила руки за голову и стала ждать, что произойдёт дальше. Меньше, чем через минуту, бандит вернулся с подкреплением из ещё двоих в масках. Они быстро приспособили охранника банка и мужчину в дорогом строгом костюме под санитаров. Когда они проносили девушку мимо меня, я заметила, что её рука была уже мертвенно-бледного белого цвета. Я подняла глаза на часы, что висели в зале. 17: 22. Успеваем. Я облегчённо выдохнула. Бандиты заставили девушку-менеджера открыть дверь и приказали мужчинами вынести девушку из здания банка, положить её в двух шагах от двери и тут же вернуться обратно. Слава богу, мужчины, выполнили всё в точности, как их и просили. И уже в 17: 24 все вернулись на свои места. Заложники снова сидели на полу справа от меня, двое головорезов вернулись обратно куда-то в подсобные помещения, главарь, как и прежде, развалился на диване.

- Довольна? – усмехнулся он.

- Вполне, спасибо, - официальным тоном произнесла я.

За этим наступило затишье. Я стояла на коленях посреди зала и старательно отвлекала себя от желания почесаться. А чесалось уже буквально всё. Я уже была почти готова прямо там снять пуловер - он отвратительно лип к телу - и начать им вытираться. Поэтому я крутила глазами по залу, выискивая что-то, что могло меня развлечь.

Во время своих изысканий я заметила, что почти все в зале смотрят на меня. Женщины, да и большая часть мужчин не могли оторвать свой взгляд от кровавых пятен, покрывавших меня, как камуфляж. Тут я поймала взгляд охранника. Тот смотрел на меня как-то обиженно.

«Ну извини», - подумала я, - «Ничем не могу помочь. Твоё самолюбие меня мало волнует».

Затем мой взгляд упал на того мужчину, что хотел броситься на грабителей. Он не отрываясь, внимательно смотрел в моё лицо, пытаясь поймать мой взгляд. Я посмотрела ему в глаза. «Чего он хочет?». Он слегка приподнял бровь, обвёл глазами зал и снова внимательно посмотрел на меня, чуть сузив глаза. Чуть качнул головой, как бы спрашивая «ну и?». Я, не мигая, дождалась конца этой пантомимы, а затем послала в ответ выражение «да что тебе надо-то?». По его лицу пробежала лёгкая тень раздражения. Он решил попробовать другую методику. Он кивком указал на меня, затем аккуратно поднял руку и легонько стукнул по своему плечу пальцами.

«Понятно: он спрашивает, не из полиции ли я».

Мне это почему-то напомнило игру «Мафия». «Ты шериф?» спрашивает жестами господин Очаровательный Заложник. «Нет» - отрицательно качает головой госпожа Безбашенная Посетительница Банка.

Я отогнала странное видение и покачала головой. Вот тогда на его красивом лице проявилось полноценное удивление и беспокойство. Он чуть нахмурился и принялся что-то обдумывать.

Я ждала, что он продолжит свою пантомиму, но он больше не обращал меня внимания. Я, почувствовав лёгкий укол обиды, отвернулась. И тут же попала взглядом на того бандюгана, что держал меня за шиворот. Вот его взгляд мне точно не понравился. Он откровенно шарил по мне глазами, его тёмные, узко посаженные глаза меня попросту раздевали.

«Фу, извращенец какой!» - ужаснулась я. – «Я же сейчас как в фильме ужасов выгляжу. Грязная, растрёпанная, вся вымазанная в чужой кровище…» Я невольно поёжилась и повернулась обратно к моему мим-собеседнику. Он перехватил мой взгляд, и на его лице отразилось беспокойство.

Я вздохнула и решила посмотреть на что-нибудь, что не может гримасничать. Мой взгляд упал на часы. 17: 51.

Боже, да здесь что-нибудь начнёт происходить? Я уже не могла выносить это замороженное состояние.

«Мне нужно сменить обстановку. Немедленно».

Я посмотрела на главаря. Он, кажется, чувствовал себя очень спокойно и хорошо. Стоит рискнуть.

- Можно мне пойти умыться, пожалуйста?

В полной тишине мой голос прозвучал, как сирена. Добрая половина присутствующих подпрыгнула от неожиданности.

Бандит поднял на меня взгляд.

- Ты всё никак не уймёшься?

- А вы когда-нибудь вот так сидели? – я чуть оттянула пуловер, показывая, что я имею в виду, и поморщилась.

Он чуть закатил глаза, говоря: «Как ты меня достала».

- Проводи её, - он кивнул помощнику.

«Напросилась…».

Он вскочил, как гончая при виде добычи.

- Пойдём, насмешливо сказал он.

Я мельком взглянула на Очаровательного Заложника. Он обеспокоенно покачал головой: «Не ходи».

Но было уже поздно что-то менять. Мой тюремщик уже взял меня за чистый локоть и поднимал с пола.

- Что, ходить разучилась? – он чуть подтолкнул меня в сторону служебной двери. Я на негнущихся ногах двинулась туда. По ходу движения я бросила взгляд на каморку, в которой мы сидели. У меня возникла пародия на план. Я чуть притормозила и повернулась к конвоиру.

- Мне переодеться надо. Там, - я кивнула в сторону каморки, - на стуле кардиган висит. Я возьму?

Он недовольно вздохнул.

- Быстро.

Я в спешке зашла в комнатку, одной рукой сдёрнула кардиган со спинки стула, другой схватила со стола самый большой канцелярский нож, что торчал в органайзере, и спрятала его под кардиган. Я понимала, что хваталась за соломинку: канцелярский нож – плохое оружие против автомата, но это помогало мне сохранять самообладание.

Я вышла из комнаты, и, не останавливаясь, двинулась в служебный коридор.

- Туда, - конвоир показал вправо.

Я послушно последовала в ту сторону. Зайдя в санузел, я первым делом хотела закрыть дверь, но тюремщик мне этого не позволил, поэтому я слегка прикрыла её и двинулась к раковине. Первым делом я выдвинула лезвие на ноже и засунула его за ремень джинсов, повесила кардиган на крючок для полотенец и, оглянувшись на дверь, сняла пуловер и стала смывать с себя кровь. Какое это было блаженство – никогда в жизни я так не радовалась прикосновениям прохладной воды к коже. Я смыла всю кровь с тела, рук и шеи, умыла лицо, и принялась смывать кровь с волос.

Тут и произошло то, чего я ожидала – мой конвоир, не дождавшись, когда я выйду, зашёл в комнату. Он резким движением прислонил автомат к стене справа за умывальником. При всём желании, оттуда, где я стояла, я не могла до него дотянуться. Я инстинктивно отодвинулась назад. Хотя я и была готова к этому, но всё равно было страшно. Тут он набросился на меня. Я больно ударилась спиной о стену, но смогла уберечь голову от удара. Я поняла, что если он окончательно придавит меня к стене – то полностью меня обездвижит, поэтому в последний момент я успела выставить вперёд колено. Его чуть откинуло назад, буквально на пару сантиметров, но мне этого было достаточно. Я вспомнила приёмы, которым учил меня брат и резким движением рук снизу вверх скинула его руки с себя. Он начал по инерции падать вперёд, и тогда я, схватив его за голову, ударила его головой в лицо. Удар получился сильным, я на секунду потеряла чувство ориентации. Он тоже. Но он пришёл в себя быстрее: мне по лицу прилетел сильный удар, и я упала. Он тут же схватил меня сзади за волосы, и потянул вверх. Было больно, но я понимала, что надо действовать сейчас: выпрямляясь, я вытащила нож и крепко зажала его в руке. Тут он опять швырнул меня о стену. В это момент я умудрилась не только не потерять нож, но и чуть развернуться в сторону нападавшего. Он как раз дёрнулся ко мне. Я хотела зафиксировать своё положение и ударить его ножом в живот – его вес и скорость движения действовали бы против него. Видимого вреда это ему бы не принесло, но, как минимум, ошарашило бы – а любая заминка давала мне шанс добраться до автомата.

Всё произошло меньше, чем за секунду. И не так, как я рассчитывала.

Когда я выставила ногу, чтобы принять устойчивое положение, он как раз дёрнулся вперёд и запнулся об неё. Нападавший полетел вперёд, падая на меня. И тогда я ударила его. Слишком поздно я поняла, что удар придётся в шею. Нож вошёл в неё, как в ложка в йогурт. «Какой крепкий ножик» - с какой-то нездоровой отрешённостью отметила я. Нападавший согнулся и захрипел. Я дёрнулась вперёд, оттолкнувшись от стены, сбрасывая его с себя. Он попытался ухватиться за меня, но я резко отклонилась влево, повиснув на раковине. Подтянувшись на руках, я вырвалась, рванулась вперёд и схватила автомат. Подняв его, я попыталась передёрнуть затвор, но у меня не хватило сил. Я быстро глянула на нападавшего: он лежал на полу, скрючившись, уже не издавая не звука. Похоже было, что он ударился головой о стену, когда падал. Я отвернулась от него, чуть согнулась, упёрла автомат в рёбра, и, приложив усилие, всё-таки передёрнула затвор. У меня по щекам текли слёзы, меня трясло. И я абсолютно не знала, что делать.

«Ха-ха, теперь у меня есть автомат» - вспомнилась мне надпись, которую Джон Маклейн оставил в первом фильме о «Крепком Орешке» для террористов.

«Ну и на черта он мне нужен?!» - я была готова взвыть от безысходности. Я стою в тесном туалете с автоматом наперевес. В банке ещё 4 налётчика с такими же автоматами, но, в отличие от меня, они-то умеют с оружием обращаться. Скоро они заметят, что нас долго нет, и кто-нибудь придёт – а я в западне. Я бросила отчаянный взгляд на вентиляционную шахту – в фильмах же срабатывает! Но нет: шахта была слишком маленькой и узкой, и мне нечем было открутить болты, чтобы снять решётку. Выйти? Но что же мне делать там? Идти по коридору и стрелять во всё, что движется? От одной мысли об этом начинало сводить мышцы живота, а перед глазами плыли тёмные пятна.

И тут дверь потихоньку приоткрылась, в проёме появился человек. Я нервно дёрнулась, вскинула автомат и навела его на пришельца. Им оказался любитель пантомимы из зала. Он примирительно поднял руки и замер.

- Спокойно, - тихо обратился он ко мне. – Я – не враг. Опусти автомат.

«Ага, как же! Я с таким трудом этот автомат добыла… И какого чёрта он здесь делает? Не отпустили же его погулять?».

В голове с бешеной скоростью проносились доводы «за» и «против». Чёрт, в тот момент я хотела отдать ему автомат, забиться в угол и разреветься. А ещё лучше - разреветься у него на плече. Оно смотрелось так, словно было создано для моей головы на нём. Но вот так просто разоружиться, не будучи уверенной в том, что он – действительно не враг…

«Детка, ты на психолога зачем учишься? Выясни, кто он…»

Я мысленно отругала себя за то, что не сообразила сразу.

- Скажи первое слово, что приходит тебе в голову.

Лёгкая тень удивления промелькнула на его лице, но он подчинился.

- Медовый месяц.

- Что? – «И как такое могло прийти ему в голову сейчас?» – Это два слова.

- Извини. – Он чуть пожал плечами. – Я прошёл проверку?

«Чёрт, раскусил меня».

Я вздохнула, опустила автомат и чуть повернула его так, чтобы он мог взять его за рукоятку, всем своим видом показывая «подходи, забери его». Он осторожно подошёл ко мне и перехватил автомат. И тут выяснилось, что я не могу разжать пальцы. Он это сразу понял, и аккуратно помог мне освободить рукоятку автомата. Я потерла затёкшие руки. Только в этот момент я поняла, что стою полураздетая. Я быстро накинула кардиган и стала застёгивать его негнущимися пальцами.

В это время мой припозднившийся спаситель поставил автомат на предохранитель, затем опустился на пол около несостоявшегося насильника, пощупал его пульс и отрицательно покачал головой.

«Я убила его» - пришла устрашающая мысль. Парень лежал на полу, неестественно скрючившись, а вокруг его головы растекалась ярко-красная лужица. Я стояла и смотрела на это, как завороженная, и не могла пошевелиться. Мужчина, пришедший мне на помощь, что-то говорил, но я не слышала. Тогда он обеими руками схватил моё лицо и повернул к себе. Придвинув своё лицо к моему почти вплотную, он внимательно посмотрел мне в глаза и чётко произнёс:

- Как тебя зовут?

- Я… - мысли путались, хотелось заплакать или упасть в обморок, но я заставила себя ответить, - Женя. Меня зовут Женя.

- А я – Матей. Слушай очень внимательно, Женя. У нас есть всего пара минут. Они ещё не заметили моего отсутствия. И у меня есть план. Я сейчас надену его, - он кивнул на тело, лежащее на полу, - одежду с маской, и мы с тобой вернёмся в зал. – Странно, но его голос и взгляд оказывали на меня какое-то магнетическое воздействие. Я почти успокоилась. - Потом я отвлеку их – отправлю их на поиски себя самого. Кто-то из них всё равно останется в зале. Твоя задача, проследить, чтобы никого не убили, постараться держать ситуацию под контролем. Я знаю, ты сможешь. Но рисковать не надо, не вздумай даже – это не твоя задача – спасать заложников. Я тебе на самый крайний случай дам оружие. Пистолет я тебе не дам – его спрятать некуда. А вот это, – он отцепил с пояса убитого нож, - на, спрячь. – Он поднял с пола мой пуловер. – Заверни его сюда, как ты свой ножик прятала.

«Надо же, заметил. А я-то возомнила, что я – ниндзя».

Я взяла у него нож и пуловер, и, аккуратно скатав из них свёрток, стала ждать, пока «командир» закончит свои приготовления. На моих глазах он превращался в грабителя – скинув пиджак, он натянул комбинезон убитого (по счастью тот почти не испачкался) прямо поверх своей одежды. Затем сменил свои дорогие на вид туфли на берцы, нацепил бейсболку и хотел было уже натянуть на лицо маску, но тут его взгляд остановился на мне. Он положил мне руку на плечо и заглянул мне в глаза.

- Ты в порядке?

Я не хотела выглядеть тряпкой в его глазах. Поэтому я свободной рукой натянула маску ему на лицо и, как можно более ровным голосом сказала:

- Идём.

Он кивнул, довольный моим ответом, и я вышла в коридор. Затем, не оглядываясь, двинулась обратно к залу. Выйдя в зал, я чуть вжала голову в плечи, прижала к себе пуловер, стараясь снова не испачкаться, и, всем своим видом изображая обречённость, двинулась к ряду заложников. На ходу я заметила, что теперь в зале помимо главаря сидел ещё один из его приспешников.

«Значит, в подсобных помещениях их осталось двое».

Кроме того, всех заложников переместили от двери к той каморке, где я сидела в начале. Часть из них загнали прямо туда.

«Вот как Матей умудрился улизнуть – пока заложников перемещали, он скрылся. Вот уж кто действительно ниндзя».

- Сиди здесь, - Матей несильно толкнул меня, заставляя сесть на пол. Я так и сделала. Что сказать, место он выбрал идеальное: справа от меня оказалась колонна. Когда я «падала» на пол, я положила пуловер на пол, спрятав его за колонной так, чтобы он не привлекал внимание.

- А где этот? – я аж вздрогнула от неожиданности. Матей изменил свой красивый баритон так, что он стал похож на хрипящий противный голос моего несостоявшегося обидчика.

- Кто? – главарь, поднял голову на Матея.

Тот ткнул головой туда, где раньше сидел.

- Здесь сидел.

Главарь удивленно осмотрелся.

- А разве там его нет? – он мотнул головой в сторону импровизированной камеры.

Матей сделал вид, что внимательно осматривает комнату.

- Нет его там.

- Да твою же мать. – Главарь выглядел обеспокоенным. – Только этого не хватало. Нам сваливать уже скоро, у ребят всё готово почти. – Он усталым движением потёр переносицу. – Иди поищи его. И парням скажи – пусть аккуратно там. Мало ли, что на уме у этого пионера.

Матей кивнул и ушёл, даже не посмотрев в мою сторону.

«Ну, конечно, ему нельзя раскрывать прикрытие». Но почему-то мне стало очень обидно.

«Прекрати!» - шикнула я на себя. – «Сосредоточься».

Но сосредоточиться не удавалось. Я поймала себя на том, что ловлю каждый звук, доносящийся из-за служебной двери. И всякий раз вздрагивала, ожидая выстрела или крика. Но ни того, ни другого не последовало. Зато в какой-то момент раздался звук падения. Он был приглушен стенами и перегородками, и невозможно было определить, что это было. Все напряглись, а главарь привстал со своего дивана и прислушался. И ничего. Тишина. Он сел на место, и у меня отлегло от сердца.

И в следующую секунду раздался выстрел.

Я вскочила с места, готовая бежать на звук. Но над ухом раздался крик:

- Сидеть! – и тут же кто-то резко толкнул меня обратно.

Я полетела на пол. Тут же над моей головой раздалась автоматная очередь. Стрелявший стоял совсем рядом. От грохота закладывало уши, рядом на пол падали горячие гильзы.

- Никто не двигается с места! Пристрелю на ***! – главарь явно вышел из себя. – Иди посмотри, что там, - раздражённо приказал он последнему из своих людей. Тот ринулся выполнять.

Главарь обвёл взглядом всех лежащих на полу, на мне его взгляд даже не задержался. Я сочла это хорошим знаком. Ко мне снова вернулось чувство нетерпения – я не могла просто лежать на полу и ждать своей участи. В крови опять зашкаливал адреналин, все чувства словно обострились. Я подобралась и, стараясь быть незаметной, села, прислонившись к колонне, за которой лежал мой контрабандный свёрток.

У нашего надзирателя захрипела рация. Кто-то по ту сторону радиосигнала бесновался:

- Приём! Что там у вас происходит? Прекратите огонь. Автобус уже почти подъехал!

Бандит двинулся к выходу из банка, на ходу доставая рацию.

- У вас пять минут. Не увижу автобуса – начну стрелять по заложникам. Они меня уже утомили, и вы – тоже. Я всё сказал!

Он бросил рацию на диван, на котором раньше сидел, подошёл ближе к окну, встал так, чтобы оказаться под прикрытием колонны и начал что-то высматривать за окном поверх мазков краски. Теперь он оказался в шаге от меня – с другой стороны колонны, за которой сидела я.

«Сейчас!» мелькнуло у меня.

Я схватила нож в правую руку и, резко поднявшись, схватила грабителя левой рукой за плечо – к счастью, он не был особенно высоким, одновременно прислонив лезвие ножа к его горлу. Он хотел дёрнуться, но я опередила его – и откуда во мне столько прыти? - левой ногой ударила его под колено, и чуть потянула назад. Он начал оседать назад, и в эту секунду понял всю опасность ситуации.

- Бросай автомат, - процедила я.

Он послушно разжал пальцы, стараясь не дышать. Он очень неудобно стоял на коленях, запрокинувшись назад, и не шевелился. Я аккуратно левой ногой попыталась отодвинуть автомат. Но в кино, почему-то, оружие лихо отлетает по скользкому полу, а у меня автомат всего лишь сдвинулся на пару сантиметров и только.

«Так, а дальше что? Я не могу так держать его вечно. И до него это тоже сейчас дойдёт. Со служебного входа в зал нас не видно, но я всё равно стою к нему спиной. Лёгкая мишень…»

И вот меня осенила очередная бредовая мысль.

«Здесь всего один грабитель и целая толпа заложников. Нас же больше!»

- Бегите! – хрипло приказала я прибалдевшим заложникам.

Никто не отреагировал.

- Бегите отсюда, я сказала! – я почти кричала. – Вон дверь! Бегом!

И тут плотину прорвало.

Все ринулись к двери, сметая всё на своём пути. Они практически выломали дверь и, как сумасшедшие, ринулись на волю. И никто даже не подумал остановиться и поднять автомат. Хорошо хоть, полицейские не открыли о ним огонь. С улицы тут же начали доноситься крики и грохот. Замигали вспышки – журналисты не упустили возможности запечатлеть такое событие, как освобождение заложников. Вот только на свободу попали не все заложники. Я лихорадочно соображала, что делать дальше, как вдруг мой пленник схватил мою правую руку и потянул вверх, а левой рукой ударил меня по ноге. Я упала назад, выпустив из руки нож. Он со звоном отлетел. Мой противник тоже упал, но, в отличие от меня, он был к этому готов – и двигался он на пол секунды быстрее. Мы синхронно потянулись за ножом – и я не успела. Придавив меня к полу, он схватил нож, резко встал и, схватив меня за волосы, дёрнул вверх. Я повисла на его руке, пытаясь вырваться. И тут он приставил нож мне к горлу.

В это время в дверях появились ребята из ОМОНа. Они наставили на последнего из грабителей оружие, не решаясь пустить его в ход – ведь на пути была я – последний заложник.

«Какая ирония» - подумала я.

Кто-то из полицейских что-то говорил, но я не слышала, что. Всё вокруг плыло и было как в тумане. Весь адреналин улетучился – осталось только какое-то обречённое отупение. Мне хотелось, чтобы это поскорее закончилось, и уже неважно как.

«Кто-нибудь, начните стрелять, ну пожалуйста», - мысленно взмолилась я.

И тут услышала за спиной спокойное:

- Эй, сюда смотри.

И в следующую секунду раздалось два выстрела.

«Ну не так же быстро» - подумала я и почувствовала, что у меня больше нет опоры. Я начала падать, даже не пытаясь сгруппироваться.

«Это будет больно», - глядя, как приближается гранитный пол, отрешённо подумала я.

Но в этот момент кто-то крепко схватил меня за талию и удержал в полуподвешенном состоянии. Затем он подхватил меня на руки и понёс к выходу.

- Женя, вот только не надо отключаться. Слышишь меня?

Слышать-то я слышала, но реагировать мне никак не хотелось.

Я почувствовала ветерок на коже – меня вынесли на улицу.

Кто-то, громко топая, подбежал ко мне, везя за собой… Тележку? Тачку? Носилки? Да, наверное, носилки. Меня уложили на них. Я недовольно застонала – на руках было удобнее. Но меня никто не послушал, и носилки вместе со мной куда-то повезли. Потом носилки тряхнуло, и я потеряла сознание.

***

В моё сознание ворвался голос. Противный, высокий и скрипучий.

- Приедешь – на цыпляток посмотришь. Цыплятки хорошие в этот раз, шустрые. Это всё картопль. Шкурки картопельные мне тётя Люся, соседка, посоветовала курям давать. Так они сперва не жрали, заразы – а потом – ничё, привыкли….

«Господи, куда я попала? Какие куры? Какая соседка Люся?» - были мои первые мысли.

Я аккуратно приоткрыла один глаз, чтобы разговорчивая женщина не решила и мне ещё чего-нибудь рассказать, и осмотрелась. Небольшая светлая комната. Стены без обоев. Три тумбочки, три кровати. На одной сидела девушка с загипсованной рукой и лицом в синяках, и невозмутимо ела йогурт. Обитательницу другой кровати не было видно из-за полчища родственников, сгрудившихся вокруг неё, а также букетов, пакетов и свёртков, которые сердобольные родственнички принесли пострадавшей. Мне вдруг стало её жалко.

«Такой шанс девчонке выпал – отдохнуть от них всех. Так нет же – и здесь достали».

Хотя, посмотрев, на радостную веснушчатую мордашку, которая на несколько секунд появилась из-за спин группы поддержки, я поняла, что девочка была до идиотизма счастлива такому вниманию.

«Да, сумасшествие заразно», - подумала я и слегка покачала головой, тем самым разрушив всю конспирацию, потому что девушка с йогуртом тут же это заметила.

- Анна Михайловна, - крикнула она кому-то в коридоре и подалась вперёд на кровати, странно поглядывая на семейку на соседней кровати. – Анна Михайловна, зайдите к нам в палату, пожалуйста!

«А, вот оно что! – появилась у меня догадка, - «Родственнички нашей общей соседки её уже достали. А сейчас придёт врач, чтобы меня осмотреть, и им придётся выйти из палаты. Умно».

Тем временем в комнату зашла высокая внушительного вида женщина лет сорока пяти.

- Что такое, Эль?

- Анна Михайловна, она, по-моему, проснулась, - указывающий жест в мою сторону. – Может, врача позвать?

Медсестра по имени Анна Михайловна подошла ко мне и заглянула мне в лицо. Тут я уже перестала притворяться опоссумом – было уже поздно, да и семейку спровадить уж очень хотелось.

- Ну здравствуй, спящая красавица. Имя помнишь своё?

- Да, - голос был очень хриплым и тихим. – Женя.

Медсестра удовлетворённо кивнула.

- Как чувствуем себя?

Я пожала плечами:

- Да нормально, вроде.

- Посиди, сейчас врач придёт. Эй, народ, - это уже в сторону ватаги у соседней кровати, - закругляемся. Через три минуты возвращаюсь с врачом на обход – вас тут нет.

Толпа попыталась выразить протест, но у Анны Михайловны разговор был короткий:

- Ну-ка цыц. А то красавицу вашу сейчас обратно в шестиместную палату переведу к той сумасшедшей бабке – вот там и пообщаетесь.

Должна признать, выглядела Анна Михайловна весьма впечатляюще. Даже мне захотелось выместись из палаты.

Но тут она повернулась к Эле, улыбнулась и умильным голосом произнесла: