Глава 8. Отвращение и презрение

Он наблюдал за тем, как я ел из жестяной банки консервы, привезенные мной в эту далекую деревню, населенную людьми племени форе. Когда я заметил, что он наблюдает за мной, и увидел выражение его лица, то я отложил вилку и взялся за фотоаппарат, который всегда висел у меня на шее. (К счастью, люди племени форе еще не знали, для чего предназначен фотоаппарат, и быстро привыкли к тому, что я прикладываю к глазу этот странный предмет без каких–либо видимых причин; поэтому обычно они не смущались и не отворачивались, когда я их фотографировал.)

История, лежащая в основе получения этого снимка, говорит о важности, которую имеет для

возникновения у человека отвращения наблюдение за тем, как кто–то другой поглощает нечто,

оскорбляющее вкус наблюдателя.

Человек племени форе даже не попробовал мои консервы; одного лишь вида того, как я их

ел, было достаточно, чтобы вызвать его негативные чувства.148

148 Хотя за годы работы мне удалось собрать десятки фотографий, показывающих каждую из других эмоций, у меня не было фотографии с выражением отвращения. Фирма по подбору фотографий смогла найти для меня только специ- ально поставленные выражения отвращения, хотя я не имел проблем с нахождением фотографий в прессе, показы- вающих спонтанные выражения других эмоций. Редакторы газет и журналов и рекламодатели, по-видимому, считают, что такие фотографии не будут способствовать продажам их продукции.

Тридцать лет тому назад я описал отвращение как:

…проявление антипатии. Вкус чего–то, что вы хотите немедленно выплюнуть, или даже сама мысль о необходимости съесть что–то подобное способны вызвать у вас отвращение. Запах, который заставляет вас затыкать нос, также вызывает у вас отвра- щение. И вновь отвращение может возникнуть у вас даже от самой мысли о том, н а- сколько омерзительным является такой запах. Отвращение может вызвать у вас вид чего–то, что вы можете счесть для себя оскорбительным пробовать на вкус или обо- нять. Вы можете испытывать отвращение к звукам, если они ассоциируются с ненав и- стным вам событием. Также и прикосновение чего–то противного, например скользко- го или студенистого, способно вызвать чувство отвращения.

Не только вкусы, запахи, прикосновения, зрительные образы или звуки способны

вызвать отвращение, но и действия и наружность людей или даже их идеи. Иногда л ю-

ди могут иметь отвратительный внешний вид, и смотреть на них бывает просто про-

тивно. Некоторые люди испытывают отвращение, когда видят калеку или человека с

уродливой внешностью. Отвращение может вызывать пострадавший в аварии человек

с многочисленными открытыми ранами. Вид крови или работа хирурга, выполняющ е-

го операцию, также вызывает у некоторых людей чувство отвращения. Некоторые по-

ступки людей также выглядят отталкивающе. Человек, мучающий свою собаку или

кошку, может быть отвратителен своим соседям. Отвращение может вызывать чело-

век, занимающийся тем, что другие называют половыми извращениями. Жизненная

философия или способ обращения с людьми, унижающие человеческое достоинство,

также могут вызывать отвращение.149

С тех пор мои наблюдения получили подкрепление и развитие благодаря исследованиям фактически одного–единственного ученого, занимавшегося изучением отвращения. Психолог Пол Розин, человек, прекрасно умеющий ценить хорошую еду, уверен, что в основе отвращения лежит ощущение появления во рту чего–то такого, что считается отвратительным или распространяю- щим заразу; в соответствии с моей терминологией это называлось бы темой отвращения. Однако в разных культурах имеются разные представления о том, что считать отвратительным. Фотография жителя Новой Гвинеи прекрасно иллюстрирует эту мысль: отвращение вызывают у него внешний вид и запах еды, которую я нахожу аппетитной. Но подобные различия могут наблюдаться и внут- ри одной культуры. Например, моя жена любит есть сырых устриц, а я их просто не выношу. В некоторых областях Китая собачье мясо считается деликатесом, а у большинства европейцев пер- спектива отведать такого деликатеса не вызывает восторга. Но есть также и общие закономерно- сти в том, что вызывает отвращение.

Розин обнаружил, что самыми мощными универсальными триггерами являются продукты функционирования нашего организма: кал, рвота, моча, слизь и кровь. В 1955 г. выдающийся аме- риканский психолог Гордон Олпорт предложил «мысленный эксперимент» с отвращением, эксп е- римент, который вы выполняете в вашем сознании, чтобы проверить, действительно ли происхо- дит то, что он предлагает. «Сначала подумайте о том, чтобы проглотить слюну, накопившуюся у вас во рту, или просто ее проглотите. Затем представьте, что вы сплевываете ее в стакан, а затем выпиваете! То, что казалось естественным и «своим», внезапно становится отвратительным и ч у- жим».150 Розин действительно провел этот эксперимент, предлагая людям выпить стакан воды, по- сле того как они в него плевали, и обнаружил, что Олпорт был прав. Даже несмотря на то, что слюна была у них во рту мгновением ранее, они не соглашались пить воду, содержащую их собст- венный плевок. Розин утверждает, что как только продукт деятельности нашего организма поки- дает наше тело, он становится для нас отвратительным.

149 Ekman, Р. & amp; Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face: A Guide to Recognizing Emo-tions from Facial Clues.

Upper Saddle River, N. J.: Prentice Hall. См. с. 66-67.

150 As quoted by Miller, W.I. 1997. The Anatomy of Disgust. Cambridge, Mass.: Harvard University Press. См. с. 97.

Отвращение не возникает как самостоятельная эмоция до достижения ребенком возраста от четырех до восьми лет. До этого возраста наблюдается неприязнь, отказ есть то, что имеет непри- ятный вкус, но не отвращение. Розин просил детей и взрослых потрогать или съесть шоколадную конфету, которая выглядела как собачьи экскременты. Детей в возрасте от четырех до семи лет это задание совершенно не смущало, но большинство взрослых отказывались его выполнять. Подо б- ным образом дети в возрасте до четырех лет спокойно будут пить сок или молоко, если вы нам е- ренно бросите в него продезинфицированного кузнечика. 151

Дети и подростки часто бывают очарованы предметами, вызывающими отвращение. Розин напоминает нам, что магазины новинок продают весьма реалистичные имитации рвоты, слизи и экскрементов и основными покупателями таких товаров являются мальчики–подростки. Сущест- вует целая серия анекдотов, посвященных разным формам проявления отвращения. Некоторые популярные телепередачи для детей и подростков часто показывают ситуации, в которых главные герои демонстрируют свое отвращение.

Профессор права Уильям Миллер в своей увлекательной книге «Анатомия отвращения» (The Anatomy of Disgust) отмечает, что отвращение очаровывает не только детей: «[Отвращение]… име- ет свою прелесть, свое очарование, которое проявляется в том, что нам бывает трудно отвести гл а- за от тяжелых катастроф… или в том, насколько привлекательными оказываются для нас фильмы ужасов…152 Наши собственные сопли, моча и кал воспринимаются как что–то вредное и вызыва- ют у нас отвращение, но мы проявляем в отношении них трогательное внимание и любопытство… Мы смотрим на наши выделения чаще, чем признаемся в этом… ведь многие люди внима- тельно рассматривают свой носовой платок, после того как высморкаются в него».153 Кассовый успех таких грубых фильмов, как «Здесь есть что–то о Мери» (There's Something About Mary) был

достигнут не только за счет аудитории подростков.

Розин проводит различие между тем, что он называет межличностным отвращением, и баз о-

вым отвращением.154 Он перечисляет четыре группы усвоенных межличностных триггеров: незна-

комый, больной, несчастный и морально испорченный. Исследование, проведенное мной вм есте с

Маурин О'Салливан, позволило получить несколько результатов, подтверждающих правильность

предположений Розина. Мы просили студентов колледжа записать наиболее сильные ощущения

отвращения, которые, по их представлениям, мог когда–либо испытать человек. Предложенная

Розином тема заражения от пищи, попадающей в ротовую полость (например, вы вынуждены

съесть то, что у другого человека вызывает рвоту), действительно упоминалась, но только у 11%

респондентов. Наиболее часто называемый триггер крайнего отвращения (упоминавшийся 62%

респондентов) возникал в результате реакции на предосудительное с моральной точки зрения по-

ведение (например, реакции американских солдат, увидевших следы зверств нацистов в концен-

трационных лагерях). Почти половина называвшихся действий, вызывавших отвращение и мо-

ральное осуждение, была связана с актами сексуального насилия, в особенности над детьми.

Последнюю группу случаев, упоминавшихся примерно 18% респондентов, составляли истории

физического отторжения, не имевшие отношения к еде, например обнаружение трупа с копоша-

151 Розин объясняет это различие тем, что дети младшего возраста не имеют когнитивных способностей, необходи- мых для возникновения отвращения, – например, способности понимать, что предмет имеет необычный внешний вид,

– как в случае с конфетой в форме собачьих экскрементов. Это вывод согласуется с его утверждением о том, что жи- вотные не испытывают отвращения. На мой взгляд, было бы замечательно иметь такой важный способ реагировать на мир, характерный только для человека, поэтому я обратился с соответствующим вопросом к специалисту по поведе- нию животных Франку де Ваалу. Вот как он ответил мне: «Эта эмоция возникает у других приматов. Первоначально отвращение, вероятно, имело что-то общее с неприятием какой-то пищи – разумеется, приматы на это способны. Что касается конкретных выражений, то сказать здесь что-то определенное будет труднее». В настоящее время этот во- прос остается открытым, возможно, потому что никто специально не изучал, возникает ли выражение, характерное для неприятия какой-то пищи, у других приматов, и если да, то не появляется ли оно также в ответ на общественные нарушения.

152 Там же. См. с. 22.

153 Там же. См. с. 118.

154 Rozin, P., Haidt, J. & amp; McCauley, С. R. 1999. «Disgust: The body and soul emotion». In T. Dalglish & amp; M. J.

Power (eds.), Handbook of Cognition and Emotion. Chichester, U. K.: John Wiley & amp; Sons. См. с. 435.

щимися в нем червями.155

Ранее я отмечал, что базовое отвращение, по Розину, является темой эмоции и что, если он

прав в том смысле, что четыре формы межличностного отвращения – к незнакомому, больному,

несчастному и морально испорченному – являются усвоенными, то тогда они были бы вариациями

темы. Однако мне кажется возможным, что эти четыре межличностные формы отвращения также

являются темами, которые можно найти в любой культуре со своими специфическими особенн о-

стями, обусловленными научением, которые будут разными у разных индивидов, социальных

групп и культур. Например, каждый может проявлять реакцию отвращение на морально испо р-

ченного человека, но то, что является признаком моральной испорченности, может изменяться.

То, что является незнакомым и знакомым и что является несчастьем, также зависит от обсто я-

тельств, и лишь отношение к болезни, возможно, везде одинаково. Те, кто имеют физические из ъ-

яны, гноящиеся раны и прочие дефекты, могут вызывать отвращение в каждой культуре.

Миллер указывает на то, что культуры имеют больше свободы с точки зрения включения

объектов или действий в область вызываемого отвращения, чем с точки зрения исключения их из

нее. Это наблюдение в точности соответствует идеям, рассмотренным в главах 2, 3 и 4, где я ут-

верждал, что базы данных эмоциональной готовности людей являются открытыми, а не закрыты-

ми. Эти базы данных совместно с программами, которые направляют наши реакции на наши и з-

меняющиеся эмоции, не бывают пустыми, когда мы появляемся на свет; эволюция уже написала

свои инструкции о том, как нам следует реагировать и какую чувствительность мы должны проя в-

лять при каждой реакции. Как отмечает Миллер, эти базы и инструкции трудно изменить, но по-

скольку базы данных являются открытыми, то мы можем усваивать новые триггеры и новые эмо-

циональные реакции.

Хотя и японцы, и американцы проявляют реакцию отвращения на испорченные продукты

питания или на попадание чего–то неприятного в рот, Розин обнаружил у них различия в проявле-

нии социального отвращения. Человек, который не вписывается в общественное устройство или

несправедливо критикует других, вызывает отвращение у японцев. Американцам внушали отвр а-

щение расисты и люди, проявляющие чрезмерную жестокость. Однако не все социальное отвра-

щение в целом варьируется от культуры к культуре. Розин установил, что во многих культурах

людям противны политические деятели!

В дополнение к четырем типам межличностного отвращения, описанным Розином, сущест-

вование еще одного типа отвращения, который я называю отвращением от пресыщения, вытекает

из результатов исследования, проведенного психологами Джоном Готтманом, Эрикой Вудин и

Робертом Левенсоном. Их исследование заслуживает особого внимания, поскольку они оказались

единственными учеными, которые точно измерили выражение эмоции во время одного из самых

эмоционально насыщенных и наиболее важных социальных взаимодействий в нашей жизни –

взаимодействии между мужем и женой.156

Удивительно, что выражения отвращения у жены, адресуемые мужу в ходе беседы, начатой

с целью разрешения конфликта, позволяли предсказать количество времени, которое они в тече-

ние ближайших четырех лет проживут порознь.157 Готтман обнаружил, что выражения отвраще-

ния у жены обычно возникали в ответ на попытку мужа отгородиться от нее «каменной стеной» (о

чем я рассказывал в главе 6), т. е. игнорировать ее эмоции. Говоря простым языком, она получала

то, чего добивалась; она оказалась сытой по горло. Отметьте, как хорошо к этой ситуации подхо-

дит метафора приема пищи. Если ваш супруг вызывает у вас неприязнь, то неудивительно, что бу-

дущее ваших отношений выглядит безрадостно. (Мы еще вернемся к результатам, полученным

Готтманом, в конце этой главы, когда будем говорить о презрении.)

Миллер отмечает, что при близких отношениях мы снижаем чувствительность к тому, что

155 Общая сумма процентных показателей не равняется 100% из-за наличия не-классифицированных реакций.

156 Для сравнения отметим, что большинство ученых изучают эмоции людей, которые находятся в одиночестве или осуществляют тривиальные контакты, и вместо наблюдения за тем, что делают люди, они просят респондентов отве- тить на вопросы о том, какие чувства они могут представить или вспомнить.

157 Gottman, J. М. & amp; Levenson, R. W. 1999. «How stable is marital interaction over time?» Family Processes, 38: 159-

165. Gottman, J., Woodin, E. & amp; Levenson, R. 2001. «Facial expressions during marital conflict». Journal of Family

Communication, 1: 37-57.

обычно вызывает у нас отвращение. Самым первым примером является «перемена пеленок, выт и- рание выплюнутой пищи, другие действия по уходу за больным ребенком. Родители – это те лю- ди, которые будут проявлять заботу в любых обстоятельствах; они будут убирать экскременты, рискуя испачкать ими руки и одежду; страдать, когда окажутся облитыми мочой. Преодоление ес- тественного отвращения к подобным веществам является характерной чертой безусловной роди- тельской любви».158

Подобное временное устранение отвращения наблюдается у участников полового акта. И

вновь я процитирую Миллера: «Язык другого человека у вас во рту может быть признаком близо-

сти, но он может также быть вызывающим отвращение оскорблением… Секс по обоюдному вл е-

чению означает взаимное нарушение границ, защищаемых чувством отвращения… Секс – это

лишь один способ нарушения таких границ, подразумевающий один тип обнаженности. Но есть и

другие формы обнаженности, открытости и знаний, на которых основываются интенсивные и н-

тимные отношения – отношения в форме продолжительного, тесного и нежного взаимного кон-

такта.

Кто–то думает о том, чтобы поделиться своими сомнениями, тревогами, заботами; чтобы

рассказать о своих устремлениях; признаться в ошибках и недостатках; чтобы просто показать се-

бя человеком, имеющим свои причуды, слабости и потребности… Мы могли бы назвать другом

или близким человеком того, кому мы позволяем поплакаться нам в жилетку, чтобы затем в свою

очередь поплакаться в жилетку ему, того, кто понимает, что такой обмен жалобами на трудности

жизни является привилегией близких отношений, которых наше чувство собственного достоинст-

ва и наше отвращение не допустили бы при отсутствии такой привилегии… Любовь дает другому

человеку привилегию смотреть на нас таким образом, который заставил бы нас испытать стыд и

вызвал бы отвращение159 у других людей, если бы не было этого вмешательства любви».160

Это замечательно тонкое наблюдение Миллера указывает на наличие у отвращения социаль-

ной функции, которая в других условиях была бы незаметна. Временное подавление отвращения

создает отношения близости и служит символом личной преданности. Такое принятие того, что

другой человек мог бы счесть постыдным, вовлеченность в физическую деятельность, которая с

другим человеком показалась бы отвратительной – я имею в виду не только секс, а, например, не-

обходимость убирать рвотную массу необязательно за близким, но и за совершенно незнакомым

вам человеком, – может быть не только знаком любви, но и средством ее усиления.

Другая очень важная функция отвращения состоит в том, чтобы заставлять нас дистанциро-

ваться от отвратительного и отталкивающего. Очевидно, что никому не идет на пользу потребл е-

ние испортившихся продуктов, а социальное отвращение сходным образом изолирует нас от того,

что мы считаем предосудительным.

Оно, как предполагает Миллер, является моральной оценкой, в которой мы можем не идти

на компромисс с вызывающими наше отвращение людьми или их действиями. Правовед Марта

Нуссбаум пишет, что «большинство обществ учит избегать некоторых групп людей на том осно-

вании, что они вызывают физическое отвращение».161 К сожалению, эта эмоция может быть опас- ной, так как она лишает человеческих качеств людей, которых мы считаем вызывающими отвр а- щение, и таким образом позволяет не относиться к ним как к обычным человеческим существам.

Некоторые действия признаются недопустимыми на том основании, что они оскорбляют

общественную мораль (вызывают отвращение), например детская порнография или скверносло-

158 Miller, The Anatomy of Disgust. См. с. 133-134.

159 Мой редактор указывает на то, что есть различие между приостановкой испытываемого отвращения родителем и возлюбленным. Насколько мне известно, детские пеленки всегда вызывают отвращение, даже пеленки вашего собст- венного ребенка; любящие родители преодолевают свое отвращение, чтобы лучше заботиться о своем чаде, но они все равно испытывают отвращение. Однако в интимных отношениях происходит взаимный обмен; ощущение нахождения у вас во рту языка любимого вами человека не вызывает отвращения – совсем наоборот. Таким образом, в первом случае отвращение преодолевается или временно подавляется, а во втором случае оно трансформируется во что-то совершенно другое.

160 Там же. См. с. 137-138.

161 Nussbaum, М. С. 2000. «Secret sewers of vice: Disgust, bodies and the law». In S. Bandes (ed.), The Passions of Law.

New York: New York University Press. См. с. 19-62.

вие. Нуссбаум уверена, что законы не должны основываться на том, что кто –то находит совер- шенное действие отвратительным, и предлагает, чтобы мы использовали не отвращение, а оскорб- ление в качестве основы для правовых оценок. «[Оскорбление]… является моральным чувством, гораздо более подходящим для правовой оценки и гораздо более надежным, чем отвращение. Оно содержит аргументацию, которая может распространяться публично, и не предполагает спорных попыток обращения с таким преступником, как ничтожество или бездельник, вне морали нашего общества. Вместо этого оно прочно включает его в моральное сообщество и оценивает его дейст- вия на основе общественной морали».162 Отмечая, что эмоциональное состояние человека в мо- мент совершения преступления может рассматриваться как смягчающий вину фактор, Нуссбаум также утверждает, что отвращение не является той эмоцией, которая должна приниматься во вни- мание. «Одно убийство не является более тяжким преступлением, чем другое, только потому, что оно вызывает большее отвращение…163 Разумной реакцией на отвращение, – заявляет она, – явля- ется выход из ситуации, исключающий убийство человека, вызывающего у вас отвращение – на- пример, пристающего к вам гомосексуалиста. [Только лишь]… чувство, вызванное в вас кем –то другим, никогда не является достаточным основанием для осуществления насильственных дейст- вий в отношении этого человека».164

Те, кто оправдывают худшие формы понижения статуса других людей, часто рассматривают

своих жертв как животных (причем не самых привлекательных); иногда о жертвах говорят как о

неодушевленных, оскорбляющих наши чувства предметах, называя их отбросами или накипью. Я

боюсь, что возмущение или оскорбление могут также оправдывать кровопролитие или даже пы т-

ки, но они не должны возводить барьер между нами и теми, кто вызывает у нас отвращение. (Нус-

сбаум, разумеется, концентрирует внимание на использовании эмоций для оправдания законов, а

не для оправдания действий, противоправных или нет.) Одним из препятствий, способных сде р-

жать замышляемое насилие, являются внешний вид и крики страдающих жертв, а также их кровь.

Но этот фактор срабатывает не всегда, возможно, потому, что вид чужих страданий вызывает от-

вращение. Даже если мы не начинаем думать о ком–то как об источнике нашего отвращения, вид

крови и изуродованного в результате пытки или травмы тела скорее может вызвать еще более

сильное отвращение, а не сочувствие.

В начале моих исследования выражений эмоций в разных культурах я обнаружил, что фил ь-

мы об испытывающих страдание людях – фильмы о выполнении туземцами обряда обрезания или

хирургической операции на глазах – вызывали выражение отвращения у большинства студентов,

обследованных мной в Америке и Японии. Я отредактировал другие учебные медицинские филь-

мы – в одном показывалось удаление конечности, сопровождавшееся большой потерей крови, а в

другом показывался человек с третьей степенью ожогов, у которого обожженная кожа струпьями

сходила с тела. И вновь большинство зрителей сообщали об испытываемом отвращении и показ ы-

вали свое отвращение на лице. Фильмы могли заменять друг друга, так как они вызывали один а-

ковую эмоцию и относились к числу наиболее распространенных «киностимулов», используемых

при исследовании эмоций.

Однако имелась сравнительно небольшая группа студентов (около 20%), которая проявляла

очень разнообразные реакции на показываемые в фильмах страдания других людей. Вместо того

чтобы проявлять отвращение, они выражали печаль и боль так, как если бы отождествляли себя с

теми, кто подвергался операциям.

По–видимому, природа создала нас таким образом, что мы испытываем отвращение при в и-

де внутренних органов других людей, особенно залитых кровью. Такая реакция отвращения вре-

менно приостанавливается, когда мы видим истекающего кровью не постороннего, а близкого нам

человека. В таком случае мы стараемся ослабить страдание, а не отворачиваться от него. Каждый

может представить себе, как отвращение при виде проявлений физического страдания, болезни

может принести выгоду с точки зрения предотвращения распространения инфекции, но этот р е-

зультат достигается ценой снижения нашей способности к сочувствию и состраданию, которая

162 Там же. См. с. 44.

163 Там же. См. с. 47.

164 Там же.

может быть очень полезной для формирования общности людей.

Ни сочувствие (эмпатия), ни сострадание не являются эмоцией; они представляют собой

лишь наши реакции на эмоции других людей. При когнитивной эмпатии мы сознаем, что чувству-

ет другой человек. При эмоциональной эмпатии мы действительно чувствуем то, что чувствует

другой человек; при сострадающей эмпатии мы хотим помочь другому человеку справиться с с и-

туацией и с его эмоциями. Мы должны иметь когнитивную эмпатию, чтобы проявлять две другие

формы эмпатии, но нам не требуется иметь эмоциональную эмпатию, чтобы проявлять состра-

дающую эмпатию.165166

Презрение родственно отвращению, но все же отлично от него. Я не смог найти ни одной

фотографии в прессе, иллюстрирующей эту эмоцию; подобно отвращению, оно также редко пока-

зывается на газетных и журнальных снимках. Пример лица, выражающего презрение, можно уви-

деть на снимке З в конце этой главы.

Много лет тому назад я определил отличие презрения от отвращения следующим образом:

Презрение можно испытывать только к людям или их поступкам, но не ко вку- сам, запахам или прикосновениям. Наступив на собачьи экскременты, вы можете и с- пытать отвращение, но не презрение; идея употребления в пищу сырых телячьих мо з- гов также может вызвать отвращение, но никак не презрение. Однако вы можете с презрением относиться к людям, поедающим такие неаппетитные продукты, так как в презрении имеется элемент снисходительности по отношению к тем, кто это презрение вызывает. Проявляя в своей неприязни к людям и их поступкам элемент пренебреже- ния, вы ощущаете по отношению к ним свое превосходство (обычно моральное). Их поведение отвратительно, но вы, испытывая к ним презрение, не обязательно порывае- те отношения с ними.167

К сожалению, что касается презрения, то здесь не нашлось второго Пола Розина и ни один из ученых не сконцентрировал все свои усилия на изучении этой эмоции. Миллер сделал интересное замечание о том, что хотя мы чувствуем превосходство над другим человеком, когда испытываем презрение к нему, тем не менее подчиненные также могут испытывать презрение к своим началь- никам. Задумайтесь о «презрении подростков ко взрослым, женщин к мужчинам, слуг к хозяевам, работников к боссам… черных к белым, необразованных к образованным.168 Презрение, идущее снизу вверх… позволяет занимающим более низкое положение заявлять о своем превосходстве по какому–то параметру. Люди, находящиеся на более низких ступенях, знают, что они занимают н е- высокое положение в глазах других, знают, что они в какой–то мере презираемы этими другими людьми…»169

Чтобы лучше понять значение презрения, давайте рассмотрим следующий набор интересных результатов исследования супружеских отношений, проведенного Готтманом и его коллегами.

165 Тибетские буддисты используют эти термины другим, но родственным образом. Термин, который они исполь- зуют для определения нашей способности к сочувствию, переводится, по словам далай-ламы, как «неспособность вы- носить вид страданий другого человека». Это не значит, что человек сознательно уклоняется от созерцания чужих страданий, совсем наоборот: «Это то, что заставляет нас... испытывать отвращение при виде вреда, причиненного дру- гому человеку, страдать при виде чужих страданий». Использование буддистами термина «сострадание» подразум е- вает гораздо больше, чем имеем в виду мы, когда произносим это слово по-английски. Объясняя то, что может заста- вить нас не испытывать отвращения, важно отметить, что буддисты рассматривают эмпатию и сострадание как человеческие способности, которые должны не усваиваться, а развиваться, чтобы они стали заметны. Я понимаю это так, что если мы должны рассматривать всех людей как своих родственников, чтобы не испытывать отвращения при виде крови и увечий, то мы должны работать над этим, потому что природа не дала нам возможности быстро дости- гать этой цели.

166 Levenson, R. W. & amp; Reuf, А. М. 1997. «Physiological aspects of emotional knowledge and rapport». In W. J. Icles

(ed.), Empathic Accuracy. New York: The Guilford Press. См. c. 44-47.

167 Ekman, P. & amp; Friesen, W. V. 1975. Unmasking the Face. См. с. 67.

168 Miller, The Anatomy of Disgust. См. с. 207.

169 Там же. См. с. 221.

Жены, мужья которых демонстрировали презрение:

• чувствовали себя переполненными эмоциями;

• считали, что их проблемы невозможно разрешить;

• полагали, что их супружеские проблемы были очень серьезными;

• часто болели в течение следующих четырех лет.

Тот факт, что выражения отвращения, презрения или гнева, появлявшиеся у мужей этих

женщин, не вызывали подобных результатов, подчеркивает важность выделения презрения в каче-

стве самостоятельной эмоции (что еще не осознается всеми, кто изучает эмоции).

Презрение, подобно всем уже рассмотренным нами эмоциям, может меняться по силе или

интенсивности, как и отвращение. Я подозреваю, что верхняя граница интенсивности отвращения

находится выше, чем верхняя граница интенсивности презрения, т. е. максимальная интенсивность

презрения слабее максимальной интенсивности отвращения.

Отвращение, безусловно, является негативной эмоцией, оно не ощущается позитивно, даже

несмотря на то, что, как отмечалось ранее, мы бываем очарованы тем, что вызывает отвращение,

намного сильнее, чем этого можно было бы ожидать. Разумеется, когда отвращение оказывается

сильным, то ощущения, безусловно, оказываются неприятными и даже могут вызывать тошноту.

Но я менее уверен в том, что презрение также является негативной эмоцией; я знаю, что ощущ е-

ние презрения к другим доставляет большинству людей удовольствие. Позднее мы можем сами

удивляться тому, что чувствовали себя таким образом, но ощущения, переживаемые нами во вре-

мя этой эмоции, в большей степени приятны, чем неприятны. Это не значит, что такая эмоция ок а-

зывает благоприятный эффект на других людей, и результаты Готтмана подтверждают такой в ы-

вод. Но наши ощущения в те моменты, когда мы испытываем презрение, не являются изначально

неприятными. Трудно определить функцию презрения иначе как функцию подачи сигнала об и с-

пытываемом чувстве превосходства, об отсутствии необходимости к чему–то приспосабливаться

или чем–то заниматься. Оно сообщает о силе или статусе. Те, кто не уверены в своем статусе, м о-

гут с большей вероятностью проявлять презрение для утверждения своего превосходства над др у-

гими.

Презрение часто сопровождается гневом – обычно умеренным гневом в виде недовольства, хотя оно может возникать и вовсе без гнева. Иногда гнев человека может чередоваться с отвращ е- нием, если человек будет разгневан тем, что ему приходится испытывать отвращение.

Мы не имеем слов для описания настроений, имеющих отношение к отвращению или пре-

зрению, но это говорит не о том, что мы не испытываем таких настроений, а лишь о том, что у нас

нет простого способа для обращения к ним. Я подозреваю, что такие настроения действительно

существуют, но о каких–либо теоретических или практических исследований на эту тему мне не-

известно.

Давайте теперь выясним, имеются ли эмоциональные расстройства, подразумевающие про-

явления отвращения или презрения. В своей статье, озаглавленной «Отвращение – забытая эмоция

в психиатрии», психиатры М. Филипс, К. Сениор, Т. Фахи и А. Дэвид утверждают, что хотя от-

вращение не признается имеющим решающее значение в психических расстройствах, оно дейст-

вительно играет заметную роль в возникновении многих психических проблем.170 Беспокойство, возникающее вместе с отвращением, вероятно, является следствием привнесения обсессивно– компульсивного расстройства, проявляющегося в навязчивых мыслях о грязных и заразных пред- метах и в чрезмерном стремлении к мытью рук и тела. Страхи перед животными могут основ ы- ваться на отвращении, социальные фобии, при которых человек боится оказаться униженным, мо- гут подразумевать отвращение, сконцентрированное человеком на самом себе, а боязнь вида крови подразумевают возникновение нервного расстройства одновременно с отвращением. Люди с расстройствами, связанными с приемом пищи, такими как нервная анорексия и булимия, испы- тывают сильное чувство отвращения к частям своего собственного тела, к своей сексуальности и к некоторым продуктам. До настоящего времени никто еще не заявлял о наличии каких–либо пси- хических расстройств, связанных с презрением.

170 Phillips, М. L., Senior, С., Fahy, Т. & amp; David, A. S. 1998. «Disgust–the forgotten emotion of psychiatry». British

Journal of Psychology, 172: 373-375.