ГЛАВА 21. Напряженность в палатке-лазарете была настолько сильной, что Кларк практически могла чувствовать, как она давит на ее грудь.

КЛАРК

Напряженность в палатке-лазарете была настолько сильной, что Кларк практически могла чувствовать, как она давит на ее грудь.

Она молча сидела около Талии, тщетно пытаясь бороться с инфекцией, которая уже поразила ее почки и, казалось, хотела, чтобы печень была следующей, она кипела от злости из-за эгоизма Октавии. Как она могла сидеть там, наблюдая за тем, как Талия теряет сознание, и не хотеть вернуть похищенные лекарства?

Но потом она взглянула в угол, где лежала Октавия, свернувшись калачиком. Круглые щеки и густые ресницы придавали ей очень молодой вид, теперь гнев Кларк был разбавлен сомнением и чувством вины. Может быть, Октавия не делала этого. Но если не она, то кто?

Ее глаза опустились на браслет, в который было заключено ее запястье. Если бы Талия смогла продержаться до того, как прибудет новая порция колонистов, то с ней все будет в порядке. Но никто не знал, когда это может случиться. Совет будет ждать пока они не будут уверены об отрицательных данных радиации, независимо от того, что происходит на Земле.

Смерть Талии, она знала, будет для них так же неважна, какой была для них смерть Лилли. Сироты и преступники не в счет.

Пока она смотрела на затрудненное дыхание Талии, Кларк почувствовала прилив дикой ярости. Она отказывалась сидеть здесь и просто позволять своей подруге умирать. Разве люди не вылечивали болезни на протяжении тысячелетий до открытия пенициллина? В лесу должно было быть что-то, борющееся с инфекцией. Она постаралась вспомнить то немногое, что знала о растениях и биологии Земли. Кто знал, есть ли те растения до сих пор… все развивалось странно после Катаклизма. Но она должна была хотя бы попытаться.

— Я вернусь. — прошептала она своей спящей подруге. Не говоря ни слова стоящему на страже парню из Аркадии, Кларк поспешила выйти из лазарета и начала подходить к деревьям, не утруждая себя захватить что-нибудь из продовольственной палатки, чтобы не привлекать лишнего внимания. Однако ей не удалось пройти больше десяти метров, знакомый голос заскрипел в ее барабанных перепонках.

— Куда собираешься? — спросил Уэллс, останавливаясь в шаге от нее.

— Ищу лекарственные растения. — она слишком устала для того, чтобы лгать Уэллсу, это не имело значения так или иначе; он всегда мог определить, когда она врет. Почему-то уверенность в собственной правоте, которая толкала его на раскрытие вопиющих истин, не мешала ему читать секреты в ее глазах.

— Я пойду с тобой.

— Я и сама отлично справлюсь, спасибо. — сказала Кларк, увеличивая темп, как будто это могло удержать парня, который путешествовал через Солнечную систему, чтобы быть с ней. — Ты лучше останься тут, вдруг им понадобится кто-то, кто может возглавить разъяренную толпу.

— Ты права. Все немного вышло из-под контроля прошлой ночью. — сказал он, нахмурившись. — Я не хотел, чтобы что-то плохое случилось с Октавией. Я просто хотел помочь. Я знаю, что тебе нужны те лекарства для Талии.

— Ты просто хотел помочь. Я уже слышала это однажды. — Кларк повернулась к Уэллсу лицом. У нее не было ни времени, ни сил, чтобы бороться с его приглашением сейчас. — Знаешь что, Уэллс? Кое-кто закончил заключением в этот раз тоже.

Уэллс остановился как вкопанный, и Кларк отвернулась в сторону, не в силах смотреть на боль в его глазах. Но она отказалась позволить ему заставить почувствовать вину. Ничто, что она могла сказать, не смогло бы приблизить его к той боли, которую она испытывала.

Кларк смотрела прямо перед собой, шагая в лес, все еще ожидая услышать топот шагов позади нее. Но на этот раз была слышна только тишина.

К тому времени, как она достигла ручья, ярость, которую Кларк унесла в лес, сменилась отчаянием. Ученый в ней был обижен ее наивностью. Это было глупо думать, что она каким-то образом узнает растение из занятий, которые посещала шесть лет назад, не говоря уже о том, что оно выглядело бы также после стольких лет. Но она отказывалась вернуться, частично из-за ее упрямой гордыни, и отчасти из-за того, что хотелось убежать от Уэллса как можно дальше.

Было слишком холодно для того, чтобы переплыть реку, поэтому она поднялась вверх по склону и шла вдоль хребта, чтобы перебраться на другую сторону. Это было самое далекое место от лагеря, где она когда-либо была, она чувствовала себя тут по-другому; воздух даже был другой на вкус, не такой, каким он был ближе к поляне. Она закрыла глаза, надеясь, что это поможет ей разобраться в водовороте ароматов, у нее не было слов, чтобы описать его. Это было все равно, что пытаться припомнить воспоминание, которое изначально не принадлежало ей.

Земля была тут более плоской, чем в других частях леса. Впереди расстояние между деревьями было больше, а сами деревья, казалось, стояли прямо с обеих сторон, как будто они чувствовали присутствие Кларк и расступались, чтобы она могла пройти.

Кларк начала тянуть за лист в форме звезды, пытаясь сорвать его в дерева, однако вдруг замерла, поскольку отблеск света поймал ее взгляд. Что-то располагалось между двумя огромными деревьями, отражая солнечный свет.

Она сделала еще один шаг вперед, ее сердце учащенно билось.

Там было окно.

Кларк начала медленно подходить к нему, почувствовав, как будто она двигалась в одном из своих снов. Окно было обрамлено двумя деревьями, которые, должно быть, росли из руин конструкции чего-то, что бы это ни было. Но стекло не было чистым. Подбираясь ближе, она видела, что окно было на самом деле сделано из разных кусочков разноцветного стекла, которые были выложены таким образом, чтобы получилась картина. Но тут было слишком много трещин, чтобы сказать, что именно это было.

Она потянулась вперед и мягко коснулась пальцем стекла, дрожа от холода, который распространился по ее телу из-за прикосновения. Это было похоже на прикосновение к трупу. На мгновение она поймала себя на мысли, что хочет, чтобы Уэллс был с ней. Не важно, как сильно она злилась на него, она никогда не лишила бы его шанса увидеть руины, о чем он мечтал сделать всю свою жизнь.

Она повернулась и обошла одно из больших деревьев. Там было еще одно окно, но это было разбито, острые осколки стекла сверкали на земле. Кларк вышла вперед и присела, чтобы заглянуть внутрь. Неровное отверстие было достаточно большим, чтобы пролезть внутрь. Солнце только начало садиться и оранжевые лучи, казалось, светили прямо в отверстие, показывая нечто похожее на деревянный пол. Каждый инстинкт в мозгу Кларк кричал ей держаться подальше, но она не могла заставить себя остановиться.

Пытаясь не прикоснуться кожей к стеклу, Кларк просунула руку через отверстие в окне и провела рукой по дереву. Ничего не произошло. Она сжала пальцы в кулак и стукнула по нему, она кашлянула, когда облако пыли поднялось в воздух. Оно было, как твердое вещество. Она остановилась в раздумьях. Здание сохранилось так долго. Конечно, пол будет в состоянии удержать ее вес.

Она осторожно просунула одну ногу в отверстие, затем и другую. Она затаила дыхание, но ничего не произошло.

Когда она посмотрела вверх и оглянулась, Кларк глубоко вздохнула.

Стены поднимались со всех сторон и сходились в одной точке несколько метров над ее головой, выше, даже чем крыша над солнечными полями. Было не так темно, как она ожидала. Вдоль другой стены были окна, которые она не смогла увидеть. Они были сделаны из прозрачного стекла, но они не были разбиты. Солнечный свет просвечивался через них, освещая миллионы пылевых частиц, танцующих в воздухе.

Кларк медленно поднялась на ноги. Впереди были перила, которые бежали параллельно полу на высоте около ее талии. Она сделала несколько неуверенных шагов к ним и ахнула, испугавшись снова, когда звук прошел эхом далеко над ее головой.

Она стояла на балконе с видом на огромное открытое пространство. Было почти совсем темно, вероятно, потому что большая часть здания была теперь под землей, но она смогла разглядеть очертания скамейки. Она не осмелилась подойти ближе к краю, чтобы лучше рассмотреть, но, когда ее глаза привыкли к темноте, больше форм оказались в центре ее внимания.

Тела.

Сначала она думала, что она только представила себе это, что ее ум использовал тени, чтобы сыграть с ней злую шутку. Она закрыла глаза и заставила себя не быть такой дурой. Но когда она открыла их, формы были теми же.

Два скелета были на одной из скамеек, а другие, поменьше, лежали у их ног. Хотя не было никакой уверенности, что кости были нарушены, из-за того, что эти люди умерли, прижавшись, друг к другу. Что, если они пытались согреться, когда небо потемнело, и пришла ядерная зима? Сколько людей были оставлены здесь?

Кларк сделала еще один маленький шаг вперед, но на этот раз, дерево опасно заскрипело. Она замерла и начала идти по дюйму обратно. Но громкий треск запел сквозь тишину и, внезапно, пол провалился под ней.

Она дико замахала руками, ухватившись за край балкона, когда перила и пол упали в воздух. Ее ноги сильно болтались, открытое пространство, как куски, с грохотом падали на камни далеко внизу.

Она кричала, громкий, бессловесный крик, который поднялся к потолку, а затем скрылся из глаз, присоединившись к призракам любых других криков еще держался в пыли. Ее пальцы начали скользить.

— Помогите! — используя каждую унцию силы в ее теле, она попыталась подняться вверх, ее руки тряслись от усилий, но ее хватка потерпела неудачу. Она начала кричать снова, но в ее легких больше не осталось воздуха, и слово умерло у нее на губах, прежде чем она поняла, что это было имя Уэллса.