Честь как принцип отношения человека к собственному существованию

Честь составляет основной аксиологический принцип отношения человека к собств. существованию. Не только духовный, но и физический аспект существования человека явл-ся областью его нравственно-ценностной ориентации. В широком смысле честью явл-ся соответствие человека своему положению в природном и социальном мирах. В более конкретном смысле честью явл-ся способность человека владеть своей природой и поведением. Честь - это внутреннее, данное самому себе право оценивать себя и свое существование в категориях самоуважения. Если существование человека складывается из 2 аспектов - природного и личностного, - то объективными факторами, дающими человеку право на самоуважение, следует признать целомудрие и благородство - 2 аксиологические категории, составляющие понятие чести. Идеальной аксиологической нормой природного состояния явл-ся целомудрие, а идеальной аксиологической нормой личностного существования - благородство.

Когда человек побеждает стихийные влечения природного начала и подчиняет свои вожделения требованиям разума и нравств. закона, он соблюдает ту элементарную форму своей индивидуальной неприкосновенности и внутр. целостности, к-рой явл-ся целомудрие. Из всех природных достоинств, данных во владение человеку, целомудрие явл-ся самым хрупким и ничем не восполнимым даром, составляющим честь и главное естественное украшение личности. Это та уникальная ценность и уже никогда не возвратимая привилегия, к-рой каждый человек обязан своим достоинством и с к-рой он соединяет свое право не только на самоуважение, но и на обладание высшим благом. Потеря целомудрия переживается человеком как глубокий духовно-нравств. кризис, оставляющий неизгладимый след в личной жизни. Сознание утраты своего достоинства обрекает личность на внутренне безотрадное и безрадостное существование даже тогда, когда для нее исключен страх позора или бесчестья.

Благородство помогает человеку уберечься от необузданных и неверных шагов и сохранить целомудрие. Как сознание личного достоинства благородство формируется по мере физич. и духовного возрастания человека. В духовно сформированной личности благородство оказывается на высоте своего призвания и ориентирует личность на достижение нравств. и религиозного идеала. В самый критический и ответственный период - время юности, к-рую свят. Феофан Затворник сравнивал с водопадом, прерывающим спокойное течение реки по равнине, благородство помогает человеку избежать гибельные увлечения, опасные жизненные заблуждения и ошибки и тем самым сохранить в непорочности и неприкосновенности честь, целомудрие и достоинство своей личности. В дальнейшие периоды жизни благородство каждого человека выражается в заботе о чести своего имени, своей семьи и своего служебного звания. Благородство личности всегда означает высокую степень ее нравств. и интеллектуальной сформированное. Оно включает в качестве возможного и очень ценного компонента такое качество личности, как интеллигентность. Высокий уровень эрудиции в какой-либо области знания и высокая общая культура личности, несущей на себе печать интеллектуального богатства и одаренности, часто соединяют в себе скромность и изящество всего душевного склада и стиля поведения, являющихся самыми характерными чертами человеч. благородства в его естеств. выражении. Можно со всей определенностью констатировать тот факт, что чем выше степень интеллигентности и благородства личности, тем в большей степени гарантированы присущие ей чистота, целомудрие и честь как главные характеристики человеч. достоинства. Но было бы большой ошибкой возлагать всю надежду в этом вопросе исключительно на присущие человеку интеллигентность и благородство и не видеть при этом спасающего действия Божией благодати, облагораживающей человека и помогающей ему побеждать всевозможные соблазны и искушения. Агиографическая письменность и художеств. литература содержат много примеров, убеждающих нас в непрочности и опрометчивости надежды на одни лишь естеств. силы человека и даже на приобретенный им духовный и нравств. опыт. На многообразных перепутьях жизненных дорог, в прозаических или причудливых сплетениях услужливо подстроенных обстоятельств запутывались и переживали нравств. падения не только люди, никогда не ставившие перед собой высоких жизненных целей, но и личности, достигавшие подлинного внутр. благородства и нравств. величия. Борис Пастернак описывает ситуацию, в к-рой оказался главный герой его романа, рус. интеллигент, переживающий потерю личной чести: " Юрий Андреевич обманывал Тоню и скрывал от нее вещи, все более серьезные и непозволительные. Это было неслыханно. Он любил Тоню до обожания. Мир ее души, ее спокойствие были ему дороже всего на свете. Он стоял горой за ее честь, больше, чем ее родной отец и чем она сама. В защиту ее уязвленной гордости он своими руками растерзал бы обидчика. И вот этим обидчиком был он сам. Дома, в родном кругу, он чувствовал себя неуличенным преступником. Неведение домашних, их привычная приветливость убивали его. В разгаре общей беседы он вдруг вспоминал о своей вине, цепенел и переставал слышать что-либо кругом и понимать. Если это случалось за столом, проглоченный кусок застревал в горле у него, он откладывал ложку в сторону, отодвигал тарелку. Слезы душили его... Он изнемогал под тяжестью нечистой совести".

Как настоящий интеллигент, герой Б.Л. Пастернака носит печать той неповторимой оригинальности, к-рая может быть свойственна особенно глубоким и ярким личностям. Он имеет " все особенное... все выгодное и невыгодное... все обыкновенные стороны, дорогие в их необыкновенном соединении, облагороженное внутренним содержанием лицо, к-рое без этого, может быть, казалось бы некрасивым, талант и ум, как бы занявшие место начисто отсутствующей воли". Но, вопреки всему этому благородству и душевному изяществу, вопреки тому, что идея " личной свободы" и напыщенные слова вроде " прав и запросов чувства" были ему чужды, вопреки тому, что говорить и думать о таких вещах казалось ему бесчестным и недостойным, он становится подверженным нравств. падению и с подлинным разочарованием в собств. самоуважении, с глубоким душевным потрясением и внутр. драматизмом переживает потерю чести, без к-рой его личная жизнь становится безрадостным и тягостным существованием, лишенным нравств. смысла.

На вопрос Юрия Андреевича: " Что будет дальше? " — на его надежду " на что-то несбыточное", " на вмешательство каких-то непредвиденных обстоятельств" последовала важная перемена в его судьбе, положившая предел его нравств. томлению. За несколько мгновений до этой решающей перемены вдруг вдали, где был " сквозящий огнем зари вечерний лес", защелкал соловей. " Очнись! Очнись! " - звал и убеждал он, и это звучало почти как перед Пасхой: " Душе моя, душе моя! Восстани, что спиши! " Если самоуверенная в своей опрометчивости надежда не может предохранить от нравств. падения даже людей высокого благородства духа, то благодать Божия, наоборот, способна спасти потерянную честь и вернуть прежнее достоинство даже там, где для человеч. надежды уже не остается достаточных оснований.

Даже потеряв честь и нравств. достоинство, человек как живой и одушевленный образ Божий, все же никогда не может лишиться своего онтологического достоинства. Несмотря на нравств. падение и обнищание, он остается сыном Небесного Отца. В этом богоподобном достоинстве, к-рое у него ничто не может отнять, заключается источник надежды Церкви на нравств. возрождение каждой конкретной человеч. личности. Через св. церковные таинства - Крещение, Миропомазание и Евхаристию - каждый духовно заблудившийся и нравственно обнищавший человек входит в " отчий дом" - Церковь, где ему возвращаются " 1-я одежда", означающая некогда потерянное достоинство, " перстень", означающий восстановленную честь, и участие в торжественном пире, означающее приобщение к нескончаемым небесным благам в Царстве Божием (Лк. 15: 11-23).

С точки зрения правосл. аксиологии, честь, как основной принцип отношения человека к достоинству своего существования, заключает в себе не только нравств., но и неразрывно с ним связанный сотериологический смысл.