![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Диаграмма 1. Следствие Внешний уровень
Следствие Форма (отношения, события, состояние тела)
Несчастливый Несчастливый Несчастливый жизвеввый опыт жизненвый опыт жизненный опыт
Вера в вину Убежденность Страх в собственной незаслуженности никчемности хорошей жизни
Причина Внутренний уровень Содержание (убеждения, восприятия)
В какой бы хронологической точке вашей жизни вы ни находились, ваша нынешняя вера будет, как в зеркале, отражаться в вашей жизни. Где бы оценка себя как виновного, никчемного и неполноценного ни проявилась в жизни, чувства и события, ассоциируемые с этой оценкой, будут появляться там же и тогда же. Иначе говоря, то же непрерывное чувство никчемности сопровождает нас через годы. Но вчерашнее отношение отражается в сегодняшней жизни не более, чем сегодняшнее зеркало отражает вчерашнюю одежду. Поскольку мы с завидным постоянством относились к себе как к не имеющим ни малейшей ценности, наша жизнь кажется сообразной этому отношению. И мы ошибочно заключаем, что сегодня жизнь не ладится из-за того, что случилось тогда, и это мешает нам открыть действительную причину событий в настоящем. Это правда. У меня, например, было непреходящее чувство стыда. Это мой основной магнит убеждений, я был с ним рожден. Это чувство привело меня сюда. Так что, суть пристрастия просто в том, что оно является способом скрыть от себя самого болезненные чувства, удерживаемые этим верованием? Если мы фокусируем внимание только на пристрастиях и связанным с ними поведением, мы упускаем реальную проблему. Это просто прикрытие. Реальная задача —добраться до источника и иметь дело с болью, или страданием, или нервозностью, которые мы прячем от сознания своими пристрастиями. Верно. И как же много людей обретали контроль над одним пристрастием, чтобы тут же перейти к другому, а от него — к следующему, поскольку боли не уделялось должного внимания. Это просто маскировка: мы избавляемся от боли, заменяя одно пристрастие, или способ отвлечься, другим. Иногда ко мне приходит глубокое осознание, и на какое-то время все становится удовлетворительным. Однако боль продолжает проявляться, и я говорю себе: пожалуйста, не повергай меня в смятение. Но бесполезно. Я признаю это, я могу превзойти это и быть в покое, но форма всё еще там. Форма чего? Дома, супружества, работы? Нет, форма ситуации, какой бы она ни была. Впрочем, я думаю, что терпение и время в основном справляются с ней. Позвольте мне тут же остановить вас и сказать, что ни терпение, ни время не справляются с ней. Многие из нас думают, что если выжидать достаточно долго, всё изменится к лучшему. Сколько людей были несчастливы и на работе, и дома, и в супружестве, и в любых взаимоотношениях, но мы говорили себе: «Я не понимаю, почему так происходит, однако если я подожду немного, может быть, что-то изменится к лучшему». Разумом я понимаю эту ситуацию, выявляя собственную путаницу. Я позволяю моей Высшей Силе присутствовать в ситуации, но мое эго всё еще способно обмануть меня. Разве не очевидно мое намерение? Зачем же мне продолжать испытывать всё это? Я очень рада, что вы заговорили об этом. Начните осознавать, что вы все еще выбираете конфликт. Возникновение болезненной, трудной ситуации в вашей жизни просто невозможно, если вы не продолжаете выбирать конфликт, —во всяком случае, в какой-то части вашей жизни. Желать в данный момент только внутреннего покоя и быть в конфликте невозможно. Если вы скажете, что конкретно имеется в виду, я смогу помочь вам больше. Хорошо. У меня есть десятилетняя дочь, совершенно невинная и абсолютно ничего не знающая относительно какого-либо рода пристрастий. Это здоровое и прелестное существо. Я — бывшая aлкoгoлuчкa, не употреблявшая алкоголь в течение последних пяти лет, и на долю моего семнадцатилетнего сына выпало немало трудностей. Когда мы все трое собираемся вместе, каким-то образом в разговор вдруг начинает просачиваться тема наркотиков, причем с налетом этакой фривольной привлекательности, и я думаю: «Господи! Забери всё это отсюда сейчас же!» Вы говорите о привлекательности с ее точки зрения? Конечно, нет! Но эта тема возникает. Я не хочу ничего интерпретировать, но скоро дети будут вместе петь в хоре, и больше всего на свете я боюсь, что мой сын начнет упоминать в разговоре кокаин. Вы боитесь за нее? Да, за нее. Ни у моего сына, ни у меня никогда не было проблем с наркотиком. Отчего он появляется в нашем разговоре и в такой форме, я не понимаю. Я очень боюсь за свое прелестное дитя. Это мой постоянный кошмар. Я понимаю, что это может случиться, поскольку и сын, и я склонны к пристрастиям; она, однако же, была защищена от наркотиков своим отцом. Мой страх связан с тем, что, если она будет продолжать жить со мною, не нанесет ли это ей ущерба? Я в полном замешательстве. Как мать, я, конечно же, хочу, чтобы мои дети были вместе, но не знаю, должна ли дочь жить с отцом или с нами? Я чувствую, что во что бы то ни стало должна спасти своего ребенка. Помните, я говорила, что мы будем углублять эту тему, а не останемся на поверхностном или же чисто теоретическом уровне? Вот именно это я и имела в виду. Я чувствую, что время пришло. Где-то внутри вас есть вина — страх того, что вы нанесли ущерб себе, своему сыну и, потенциально, своей дочери. Так ли я понимаю вас? Именно так. Суть наших страданий в том, что нас преследует страх причинить ущерб другим или себе. Те предметы или субстанции, к которым мы пристрастны, только вершина айсберга. В действительности же мы пристрастны к идее и чувству вины. Теперь я собираюсь сделать поистине шокирующее заявление, ибо в том сегодня моя цель. А почему бы и нет? Почему бы нам сегодня не мыслить радикально? Вы можете быть ординарными где-то в другом месте. Что, если вы услышите: чувство вины за то, что мы можем принести кому-то вред, в действительности есть гордыня? Мне это нравится. Позвольте мне объяснить, почему это гордыня, и все остальные, пожалуйста, слушайте! До тех пор пока мы в конце концов не обратимся к этой теме, каждый из нас будет носить в себе это чувство в той или иной мере —осознаем мы это или нет. Вина подразумевает, что поведение моего тела или слетевшие с языка слова, мои действия или мысли, относящиеся к моей форме, включая интеллект и рациональный ум, т. е. все элементы моей индивидуальности, настолько сильны, что могут превзойти выбор других людей. Иными словами, мои поступки или мысли способны превзойти и разрушить единство Творения. Вина заявляет, что форма, т. е. мое тело и всё, что оно делает или говорит, все роли, которые я играю — как, например, роль матери, жены или работника, т. е. все те пути, которыми мы определяем себя, —сильнее, чем сама Любовь. Понимаете ли вы, о чем говорит вина? Она говорит: «Я настолько плоха, во мне столько изъянов, действия, вызванные моей негодностью, настолько влиятельны, что я внесла, или могу внести, или внесу хаос абсолютно во всё!» Вы действительно можете повредить телу, но не Духу. Это огромное различие, и оно постепенно будет наполняться смыслом. И вот нынче приходит истина и говорит, что вина просто смехотворна, а вовсе не вредоносна. Истина, единство, Жизнь и наша сущность неуязвимы для вреда. Вы не травмировали сына или дочь, и вы не нанесете дочери ущерба, поскольку формы нашего поведения не в силах изменить духовную, невидимую природу с ее истинной и чистой сущностью, с ее невинностью и единством со Всем, Что Есть. Помните, ранее мы говорили о том, что мы выбираем: быть преданными форме — или Жизни. Позвольте печальным чувствам покинуть вас. Если ваш сын или дочь переживают опыт, который кажется трудным, вам необходимо услышать о двух вещах. Во-первых, для вас нет никакой возможности встрять между их собственным чувством вины, которое они способны выбрать на какое-то время, и неприятными, но временными последствиями этого выбора. Во-вторых, у вас нет власти превзойти их внутренние убеждения и тот опыт, в котором они проявляются. Даже если бы мы и могли, то не захотели бы вмешиваться, ибо кто из нас, переживших мрачные ночи душевных мук, отменил бы то осознание, то постижение и сочувствие, которые явились в их результате? Но ведь если мы не отказались бы от них, почему вдруг откажутся другие? Определенно, эти дети пришли в вашу жизнь и являются частью вашего собственного процесса, поскольку вы подали сигнал желания освободиться во что бы то ни стало. У вас есть дети, которые скорее раньше, чем позже ощутят опыт последствий неверно выбранного убеждения в том, кто они такие. Но вы никак не повредили им, и они не нанесли себе какого-то постоянного вреда. В конечном счете, все в безопасности. Я понимаю это, но мой разум всё еще уверен, что я должна их оградить. Я чувствую всё ту же потребность защитить их от приемной матери; хоть ее уже и нет в картине жизни, защитник во мне всё еще здесь. Я расскажу вам историю, имеющую прямое отношение к нашему разговору. У меня есть два взрослых сына, и, когда они были маленькими, я иногда думала, что, как мать, я абсолютно некомпетентна. Мои сыновья, особенно один из них, были всё время чем-то недовольны, и я принимала это очень близко к сердцу и, конечно же, относила на свой счет. Я думала: будь я хорошей матерью, все были бы счастливы. Аминь! Принимали ли вы когда-либо недовольство другого на свой счет? Я так и делала. Я цеплялась за свою вину и в результате оказывалась в очень трудных, потенциально опасных ситуациях, угрожавших моей жизни. Я чуть не погибла в лодочной катастрофе, чуть не утонула, плавая с аквалангом в Мексике, чуть не свалилась с обрыва в нашей машине, чудом спаслась, летя в небольшом самолете, когда направление ветра неожиданно изменилось. Эти и другие, более мелкие случаи произошли в течение приблизительно девяти месяцев. Я могу добавить, что прослеживалась четкая взаимосвязь между повышением уровня моей вины и этими инцидентами. Я теперь понимаю, что они прямо соотносились с моим сильным чувством вины. Как только мы освобождаемся от вины и стыда, мы позволяем уйти всяческим бедам, и события нашей жизни в точности отражают этот внутренний сдвиг. Напасти исчезают! В то время я не понимала, что нужно делать по поводу этих ситуаций, и продолжала личные расследования. Однако вскоре я ощутила их недостаточность. Несмотря на мой успех с взрослыми, я заключила, что просто не знаю, как быть хорошей матерью, если у меня растет несчастливый ребенок или если мои мальчики в постоянном конфликте между собой. Очень медленно приходило осознание того, что большой ошибкой было считать себя способной нанести им вред или принять на себя ответственность за их чувства. Я продолжала понемногу изменять свое мышление и свое восприятие. Каждый из моих сыновей прошел через собственные трудные ситуации, и оба считают свои уроки бесценными. Оба они теперь молодые люди и имеют более правильное восприятие своего личного опыта. Они с большей любовью относятся к процессу собственного постижения. Я предлагаю вам надежду, ведь и я в свое время считала, что ничего нельзя поделать с этим непреходящим чувством вины. Я тоже рьяно оберегала своих детей. Если я чувствовала малейшую угрозу их благополучию, то почти физически ощущала, как сужаются мои глаза и сжимаются кулаки и мать-пантера готова растерзать обидчика в одном прыжке. К счастью, с годами это прошло, и нынче я предлагаю такую же надежду и возможность вам. Я — живой свидетель тому, что избавление от вины возможно, даже после глубоких страданий по поводу давних взаимоотношений с моими сыновьями. Нам необходимо посмотреть на кажущееся постоянство вины, которая является главным строительным блоком в слоях наших пристрастий, и понять, что требуется для его разрушения. Если мы говорим: «Эта вина постоянно присутствует, а я бессилен и не в состоянии избавиться от нее», мы определили действительную проблему — необходимость избавления от вины. Заметьте, что какая-то часть вас воспринимает вину как очень неприятное чувство, ведущее к весьма неудовлетворительным жизненным условиям, и тем не менее находит ее привлекательной. Чтобы понять это, обратите внимание на свою реакцию, когда кто-либо говорит вам, что ваши слова и действия остаются без последствий, имея в виду, что у вас нет власти изменить других людей, изменить мир или течение событий. Мы говорим сейчас о ваших действиях и словах, о формах вашего самовыражения, т. е. о том, что связано с вашим телом. Вы можете подумать: «Но я хочу власти над людьми и вещами. Я желаю, чтобы мои слова и действия, мой выбор и довлеющая природа моего эго имели влияние, и мне неприятно слышать, что у меня не больше власти, чем у тебя». Позитивное или негативное влияние имеется в виду, а смысл один: я — особенный. Прекрасное добавление! Если у меня больше власти, чтобы быть полезным, ее будет достаточно, чтобы нанести ущерб, и в обоих случаях это значит, что мы не сотворены равными. А это означает, что я — особенная и сотворена более могущественной, чем вы, ибо мне дано решать, хорош ваш опыт или плох. Объясните, пожалуйста, каким образом вы можете повлиять на меня. Я не чувствую, что вы могущественней меня, но я действительно воспринимаю вас как того, кто может мне помочь. Так ли это? У меня нет большей силы, чем у вас. У меня, однако, есть выбор любить вас, ценить вас и знать совершенно определенно, что вы — вне опасности, что с вами всё в порядке, вы значимы и любимы. Когда вы решите присоединиться ко мне в этом признании, с вашей болью и с вашими пристрастиями будет покончено. Моя задача — хранить эту истину о вас в моем сознании. Это самый большой дар, который мы можем дать друг другу. И еще вы показываете нам пути самостоятельных действий в этом направлении. Правильно. Потому что у меня нет ответов, которые есть у вас. У меня нет вашей власти. У меня есть собственные ответы, которые, я совершенно уверена, будут эффективны. Я определенно вижу в вас помощника, но вы помогаете в том смысле, что ведете нас через наше собственное замешателъство к нашим собственным ответам, к нашей собственной силе. Всё, что я могу сделать, — это показать, как вы ставите себе палки в колеса, саботируете самих себя. Я понимаю, что мой величайший дар для вас — показать, что за всем смятением и болью, за страданием и виною, за всеми горькими моментами жизни есть великая Жизнь, которую вы можете выбрать в любой момент. Когда вы решите хорошо думать о себе, ваша жизнь станет прекрасной. Это я знаю за вас и с этой позиции не сойду никогда. Это действительно так. Одно из моих любимых выражений: никакие «техники» не спасут тебя. Нельзя научиться стратегии делать лучшими себя или других людей. Кэрол предлагает нам ее уверенность в нашей невинности. Всё, что она делает, движимо этим, поэтому оно действенно и жизненно. Но действия — это только упаковка, только сама коробка. Без убеждения вы можете прибегать к любым «техникам», говорить любые слова, и всё это будет оставаться пустым и бессмысленным. Кэрол делится с нами известной ей истиной о нас. За видимостью Кэрол узнает нашу безгрешность. Вы и представить себе не можете, как много я думаю о вас, этой удивительной группе, которая объявила: «Я не отступлюсь от принятого решения, пока не освобожусь от своего багажа». Если бы вы могли представить себе ценность предлагаемого здесь не только для нас самих, но и для всех остальных, вы изумились бы. Моя благодарность нашим отличиям друг от друга и в то же время нашему сходству друг с другом превыше всяких слов. Было бы ужасно, если бы присутствие Жизни в нас проявлялось одним и тем же образом, поэтому мы ценим дар уникальности, а не разделенности, и великое благословение, которое все мы есть. [10: 30 утра. Перерыв. Много активности, все обсуждают представленный материал, делятся впечатлениями друг с другом.] Я гарантирую вам, что боль, которую, возможно, вы испытываете сейчас, временна. Я напоминаю о необходимости фокусировать свое внимание на том, как скорее и яснее обнаружить источник вины, реального виновника и причину, по которой вина кажется столь привлекательной и могущественной. Если мы сделаем это, мы быстрее пройдем через ощущения дискомфорта. Вина есть та концепция, к которой необходимо обратиться и которую необходимо исцелить, если мы желаем когда-либо освободиться от наших пристрастий и неодолимых влечений. Если же мы настаиваем на том, чтобы чувствовать вину (и заметьте, что это наша собственная настойчивость), что же требуется от других для поддержания наших взаимоотношений? Продолжительное чувство вины подразумевает, что мы настолько опасны для человечества, а наши ошибки имеют столь негативное влияние на других, что эти другие должны постоянно пребывать в страданиях. Им нужно терпеть боль и страдание, в противном случае нам нечем будет оправдать свою вину. Мы продолжаем выбирать вину, поскольку пребываем в полном заблуждении относительно нее. Нам кажется, что вина предлагает нечто желанное или добродетельное, что она —знак заботы или раскаяния. Когда мы думаем о тех, кто не так успешны, как мы, мы действительно желаем помочь. Бесполезная часть здесь —подтекст «я настолько плох, настолько ужасен, я не был полезен». Мы всегда верили, что самобичевание благодетельно, что говорить «я ужасен, я отвратителен, я —великий грешник», каким-то образом есть проявление скромности. Однако это имеет диаметрально противоположный эффект. Такое убеждение не является ни благодетельным, ни пользы не приносит. Оно не служит цели исцеления ни для вас, ни для кого-либо другого. Я не осведомлен относительно других стран и культур, но мне кажется, что основные религиозные учения в нашей стране объявляют нас виновными и недостойными Бога. Таково положение повсюду, а не только в нашей стране. И заметьте, что наши образовательные, религиозные и правовые институты следуют этому требованию. Нельзя забывать, что мы дали жизнь нашим институтам, они не упали к нам с неба. Они — продукт нашей коллективной веры в то, что мы — виновны. Что мы — плохие, что мы приносим друг другу боль. Эта вера проявляется в наших семьях, церквах, школах, телевизионных программах и вообще повсюду. Помните о трех элементах в этом довольно простом уравнении? 1. Невидимая сущность Жизни в нас, отсутствующая в мертвом теле. 2. Наша форма, включающая в себя не только физическую форму и природу нашей личности, но и все сопровождающие ее фантазии о том, какой должна быть жизнь и как окружающие нас люди должны себя вести. 3. Наш выбор, наше желание, или фокус —то есть то, на чем мы сосредоточиваем свое внимание. В любой данный момент у нас имеются только две возможности, иллюстрируемые очень простой диаграммой. Наш выбор ограничен только этими двумя совершенно разными возможностями для концентрации нашего внимания (см. диаграмму 2). С одной стороны, наше внимание и стремление проявляются через фантазии, через нашу привязанность к форме, через желание, что все должно быть «по-нашему». Они продолжают выявляться через наши представления о том, каким всё «должно» быть, через ожидания, через тот сценарий, который мы пишем для себя и всех остальных. Все эти «должны» и «обязаны» являются частями одного и того же пакета. Внимание и желание либо протекают через эти запутанные представления, убеждения и противоречия, принося неизбежную боль, либо изливаются в нас через невидимую, но подлинную и бесценную Жизнь. Эта Жизнь признает в нас детей нашего Отца. Она признает, что все мы — уникальны и индивидуальны, но не разделены. Наше внимание постоянно протекает через призму либо одной из этих кардинальных идей, либо другой. Другого выбора не существует. Третьего не дано.
|