Тоталитарное обольщение масс

В вышеупомянутой книге Вильгельма Райха " Массовая психология фашизма" автор доказывал, что сексуальная подавленность является исто­рическим продуктом. Даже свастику он трактовал как изображение обвив­шихся друг вокруг друга тел, считая, что это воздействует на подсознание масс. Фашистская пропаганда использовала прием перекодировки смыслов, содержащихся в мистических призывах " расовое господство", " чистота расы", " кровь".

Данный тезис нуждается в некоторой расшифровке и уточнении, так как многие из приемов актуальны и сегодня.

" Родина-мать", сыновний долг", " отец народов". Это не что иное, как символы воздействия на массовое сознание. За ним скрывается еще один мошный пласт, жанр которого, в силу различных причин, включающих инерци*⁰ ханжества, куда реже обсуждается. Пласт этот связан с массовой физиологи^еИ и может быть сформулирован как эротика тоталитарного обольщения.

Аспекту исследования сексуальности фашистской эстетики посвя­щены сегодня многие научные труды и журналистские эссе. Сексуаль-_ный антураж фашизма неоднократно с успехом использовался в филь­мах таких мастеров, как Лукино Висконти (" Гибель богов"), Бернардо Бертолуччи (" Конформист"), Пера Паоло Пазолини " Сало, или 120 дней Содома"), Райнер Вернер Фассбиндера (" Лили Марлен"), Лилиа­ны Кавани (" Ночной портье"), Иштвана Сабо (" Мефисто"). Даже в культовом советском сериале " Семнадцать мгновений весны", при же­лании, можно усмотреть подобные элементы, что тут же и воспроизвело массовое сознание в серии анекдотов про Штирлица и Мюллера.

Экономическое, политическое истолкование тоталитарных режимов со­вершенно не исчерпывает их подлинной сути, особенно если применить пси­хоаналитические приемы осмысления. Всякий " великий учитель", " великий кормчий", " большой брат", " отец народов" (Гитлер, Сталин, Мао Цзэдун) вступает с народной биомассой в инцестуальную (кровосмесительную) связь.

Этот эффект хорошо описан у классиков антиутопии - Евгения Замятина и вышедших из него Олдоса Хаксли и Джорджа Оруэлла. Фокус темы заключен в двух вопросах. Где кончается принуждение? Когда оно перерастает в убеждение и сладострастие, восторг? Эта самая страшная тайна тоталитаризма.

У Замятина это " Lex sexualis" (закон любви): " Всякий из номеров имеет право как сексуальный продукт - на любой номер".

У Хаксли это его Линайна в пижаме с загадкой молний.

У Оруэлла, где половая сфера регулируется двумя словами " зло-секс" и " добросекс", герои работают в порносексе, состоят в антисексуаль­ном союзе, а любят Старшего Брата в состоянии регулируемой истерии в " пятиминутках ненависти".

На полях заметим, что слово " истерия" по-гречески означает " матка" или " чрево". И именно с изучения этого явления начинал свой путь Зигмунд Фрейд во время учебы у известного французского психиатра Жана Мартена Шарко (1825-1893).

Таким образом, сексуальная подоплека связи тоталитарного вождя и массы не подлежит сомнению. Адольф Гитлер наиболее выразительный тому пример. Достаточно вспомнить его выступления, запечатленные в " Три-Умфе воли" Лени Рифеншталь. Обливаясь потом, теряя в весе, он, в особо выразительных случаях, примитивно, но суперэнергично доводил себя и тол­пу до состояния, близкого к половому экстазу.

Это сегодня, сидя перед ТВ-экраном, отдаленные полувековой дис­танцией, мы иногда смотрим на эти выступления с кривой ухмылочкой. В

некотором смысле это напоминает просмотр " пип-шоу" через окуляр игрового автомата. А если оказаться по ту сторону кадра? В гуще событий... Немцы вовсе не улыбались иронически, глядя на Гитлера, и тонко чувствующие театральную атмосферу итальянцы не кидали гнилые помидоры в кривляющегося Муссолини.

О тайной и явной эротике национализма и национал-социализма написано немало исследований. Сам Гитлер в " Майн кампф" писал: " Общественная жизнь должна быть очищена от удушливой атмосфе­ры новейшей эротики ". Иными словами, сексуальность подлежала уп­равлению: она должна была служить идеологии.

Известно, что тираны и их режимы часто используют в своих целях идеи своих врагов, друзей и соратников, естественно, без ссыпки на авторство, а чаще в перелицованном виде. Для Гитлера одним из таких " идейных источни­ков" был, по-видимому, его сверстник и земляк Отто Вейнингер. Этот еврей-антисемит и женоненавистник, философ и душевнобольной выпустил книгу " Пол и характер". В ней женщина представлена как исключительно инстинк­тивное живое существо, погруженное в стихию пола. Издав эту книгу в 23 года, Вейнингер крестился и застрелился в Вене, в доме, где умер Бетховен.

Такой вот клубочек... Отсюда тянется ниточка к образу " германской мужественности". Здесь начало пропагандистского мотива о коллективном братстве мужчин-арийцев, их умении повелевать женщиной в целях воспроизводства нордического материала, но без унижающего мужчину секса. В скульптуре и живописи мужчины изображаются в виде племенных самцов с неотягощенными чувственными страстями лицами. В них читается не влечение, а готовность к функционированию.

Чаще всего инструменты пропаганды использовались для того, чтобы " играя честно, выиграть обманом ".

Так и действовали нацистские пропагандисты в эротической зоне тотали­тарного обольщения. Использовался эластичный и изощренный тактический прием: интегрировать какую-либо данность человеческой культуры, но придать ей узкий, строго управляемый характер. При этом опираться на " вечные кате­гории". Ведь еще Макиавелли утверждал, что людьми управляет страх и лю­бовь, и тот, кого боятся, может управлять так же, как тот, кто любим.

Что конкретно делали Геббельс и его пропагандисты в контексте интересующей нас темы? Как они реализовали указание фюрера об очищении от новейшей эротики?

Вот один из приемов. Берется фраза Тацита о том, что древние гер­манцы ставили превыше всего целомудрие, ранний брак, многодетную семью. Отрабатывается тезис о целомудрии.

В живописи, фотографии начинает тиражироваться образ невинно-ма­нерной послушницы, причем выражение смиренного личика с подчеркнуто жеманным наклоном головы явно конфликтует с агрессивной округлостью форм тела. Это образ нордической целомудренной самки, готовой к выпол­нению приказа фюрера о воспроизводстве этнически полноценных граждан.

Или возьмем, к примеру, эротическую фотографию. В выпущенном немецким издательством Tashen фотоальбоме " 1000 ню" есть раздел, представляющий фотографию 30-х годов. По преимуществу это фото из журнала " Немецкое воспитание тела". Основной пропагандистский тезис-это аллюзии между Древней Грецией и Германией 30-х годов.

На пейзажном фоне с изображением уютных лужков, аккуратнень­ких рощиц, суровых прибрежных валунов атлетически резвятся нагие натурщики и натурщицы. По преимуществу они заняты составлением акробатических пирамид, гимнастическими композициями. Несмотря на массовость и обнаженность, эротика здесь и не ночевала. Эти обна­женные знаки физического совершенства в сентиментальном единении с природой, символы " величия и чистоты". Это псевдоантичный кич с на­готой, свободной от сексуальности.

Если в СССР тоталитарная концепция секса подразумевала полное его отсутствие, что с плакатной лапидарностью подтверждал один из лидеров даже в 70-е годы: " Упас секса нет! ", то в Германии к этому вопросу подошли по-немецки хозяйственно. Секс призвали на службу идеологии.

В скульптуре это отразилось в первую очередь у Арно Брекера. Его " Партия", " Шагающие" и прочие скульптурные колоссы - это образы могу­чих производителей, самцов и самок, оплодотворенных идеей национал-со­циализма. При этом гениталии вовсе не скрывались, а порою даже откровен­но подчеркивались, как инструмент идеологии.

В живописи - это отмеченный вниманием самого фюрера " Леда и Лебедь" кисти Пауля Матиаса Падуа. Он, как и президент Академии изо­бразительных искусств Адольф Циглер, не зря имел подпольное прозвище " лобковый художник".

В основе " Леды и Лебедя" античный миф о том, как к жене спартанско­го царя Тиндарея пришел в образе лебедя громовержец Зевс. Сюжет этот неоднократно воспроизводился в живописи и пластике: Леонардо да Винчи, Микеланджело, Веронезе, Челлини, Рубенс, Пуссен.

У Падуа это не грациозный лебедь, а скорее самодовольный и полнова­тый гусак, овладевающий Ледой, находящейся в состоянии кокетливого об­морока. Возможно, фюрер, особо отметивший эту картину среди прочих, вкладывал в нее мотив сублимации. Ведь германская толпа тоже отдавалась ему. Но он все равно не доверял ей, более предпочитая приемы насилия, чем обольщения. Недаром в народе это полотно получило иное название -" Schwanerei". Эту игру слов можно перевести как " леблядство".

Можно добавить, что даже шеф СС Гиммлер не был лишен интереса к эротической живописи. В оккупированном Будапеште по его приказу специ­альная команда рыскала по антиквариатам в поисках коллекции графики фон Байроса-одного из самых известных представителей эротического искусства.

И это все о сексе... В это короткое слово мы облекаем исполненное могучей силы понятие, способное разжигать национальные скандалы и вдох­новлять искусство, укрощать безжалостных диктаторов и воспламенять дос­тоинство порабощенных, банкротить могучих финансовых воротил и менять течение истории.

РЕКЛАМНАЯ ФОТОЭРОТИКА ХЕЛЬМУТА НЬЮТОНА

Эстетическая беспощадность - таковой представляется основная доминанта творчества классика эротической фотографии Хельмута Нью­тона. Он родился в 1920 году в Берлине. С 12 лет начал снимать уличные

сценки... В 16 поступил учеником в ателье, владелец которого был извес­тен как фотограф моды и изысканных ню. С 60-х годов Ньютон стал по­стоянным фотографом " Vogue", " Stern", " Playboy" и т. д.

Его работы напоминают ста-ринный восточный метод изощренной лести, когда за маленьким порицаниемскрывается большой ком-

плимент. 1 очнее всего на эту

тему когда-то высказался Ро-лан Барт - философ, культу­ролог, утверждая, что жен­щину нельзя " раздеть", ибо нагое тело представляет в не меньшей степени набор сим­волов, нежели любая одеж­да. Этот же мотив можно найти и в финале фильма " Pret-a-Porter" Роберта Олт-мана.

Моделями Ньютону слу­жат знаменитые артисты,

режиссеры, художники, титулованные особы, известные манекенщицы. Все они как бы защищены именем художника на этом карнавале наготы и порока.

Особенностью стилистической манеры Ньютона можно назвать про­цесс разрушения табу, поданного как случайное естественное событие. Но случайность эта есть хорошо подготовленный экспромт.

Самое точное определение его индивидуальности дал один тележур­налист формулой " его ню — одеты, его моды - обнажены ". Это констан­та его работ, где он выступает фотографом моды, сотрудничая с самыми именитыми модельерами - Ивом Сеном Лораном, Карлом Лагерфельдом. Ньютон не только снимает. Он пишет книги. Одна из них называется " Мир без мужчин". Это ода женщине как объекту сладострастия.

Можно восхищаться выразительностью его фотосинтаксиса: глубинны­ми мизансценами, проработанностью деталей, светотеневыми ритмами, изы­сканными композициями, но в центре всего непременно личность Ньютона. Даже попыткой механизировать свое творчество он доказал это. Опыт был связан с конструкцией под названием Helmut Newtons Photomaschine,

состоящей из фотоаппарата с мотором, часовым механизмом, сигнальной лампочкой и звуковым сигналом. Свет в студии отрегулировали заранее, отметив на студийном полу зону импровизаций для фотомоделей. Зеркало, расположенное за аппаратом, позволяло выверить позу. Первое задание моделям предполагало их полную свободу в выборе поз. Результат вполне профессиональный, но не вдохновенный. Второе задание -позировать так, как если бы они работали со своим любимым фотографом по мотивам совместного опыта. В результате шесть полос в " Vogue" были отданы " машине Ньютона".

К числу фотомастеров подобного класса можно причислить и чеха Яна Саудека, заслужившего своим творчеством такие отзывы, как " шпион в доме любви" и " энциклопедия войны полов".

ГЕНРИ МИЛЛЕР И МЫ

В 1934 году в Париже вышла книга, автор которой весьма своеобразно анонсировал свое творение: " Это не книга... нет! Это затяжное ос­корбление, плевок в морду Искусству, пинок под зад Богу, Человеку, Судьбе, Времени, Красоте, Любви..." Книга называлась " Тропик рака". Ее автором был Генри Миллер, сын немецких родителей. По определению Миллера, они были " самые обыкновенные нордические идиоты".

В США книга была издана в 1961 году. До этого времени с ней знакоми­лись по первым англоязычным изданиям, которые американские солдаты, оказавшиеся в Париже после 1944 года, привозили домой.

На русском языке роман впервые был опубликован в 1964 году ти­ражом 2000 экз. Издание было осуществлено по просьбе писателя - в память о русских героях романа меценатом Барни Россетом, который, набив чемодан книгами, отправился в Москву. Дальше таможни не про­шел. В мире сегодня не более 20 экземпляров того тиража. Перевод сде­лал некий Георгий Егоров, который после войны объявился в США, дру­жил с Юлом Бриннером, Чарлзом Бронсоном, а позже исчез из поля зре­ния литературоведов.

Николай Бердяев познакомился с книгой в Париже 30-х, первым из рус­ских обратив внимание на Миллера, по-видимому, в связи с собственными работами на тему " эрос и личность".

В какой связи может интересовать нас роман Г. Миллера в аспекте обсуждаемой темы?

Во-первых, этот шедевр шокирующей чувственности послужил мощ­ным толчком освоения темы эроса в искусстве и литературе.

Во-вторых, Генри Миллер, возненавидевший старый мир с его скром­ными буржуазными радостями и бессмысленными институтами, включая: институт семьи, заболел, по весьма точному определению П.Вайля и 1 А.Гениса, " самой безнадежной болезнью XX века -мифом о единстве ".. Страдая от внешнего разнообразия, не связанного с общим смыслом, он увидел в сексе иррациональную природу человека, залог его способности нырнуть в вечную, космическую жизнь, воспевая секс как божественную энергию. Но, как выяснилось чуть позже, эта потребность в мифе оказалась серьезно скомпрометированной политической и потребительской реально-«сгьюХХвека.

" СЕКСГЕЙТ" И ПАБЛИК РИЛЕЙШНЗ

В политике, к примеру американской, секс скорее способствовал, чем мешал американским президентам исполнять свои обязанности. Все амурные приключения президентов начиная с Томаса Джефферсона подробно описаны. В новейшей истории XX века Джон Кеннеди пользовался репутацией " сексуального хулигана". А самый популярный послевоенный президент Рональд Рейган при своем переселении в Белый дом совершил символический jaicr, убрав портрет Джефферсона и водрузив на его место портрет Кэлвина Кулиджа, тем самым как бы публично признав, что так называемый " эффект Кулиджа' ' в значи"? ельной степени является данностью современного общества.

Случай имел место во время посещения 30-м президентом США (1923-1929) и его супругой птицефермы, где их внимание поочередно привлек петух, усердствующий в оплодотворении кур. Произошел заочный обмен мнениями.

Жена Кулиджа: - Надо же! Покажите его президенту!

Кулидж: - Расскажите моей жене, сколько самок он меняет за день.

Суть " эффекта Кулиджа" в том, что полигамные животные, к коим можно отнести и человека, могут возбуждаться от смены партнеров. В этом же контексте утверждение известного философа-неофрейдиста Эриха Фромма о том, что устремления человека сведены к трем основ­ным мотивам: потребности в творчестве, потребности в общении и по­требности в слиянии с другим существом.

Клинтона можно назвать первым американским президентом, кото­рого избрали женщины. За него голосовало 43% мужчин и 55% женщин. Они же его и чуть не погубили. Даже тот факт, что первая женщина пресс-секретарь Клинтона Ди Ди Майерс уволилась из-за негативной оценки ее деятельности президентом, приобретает символическую окраску.

Специалистам по общественным отношениям при Белом доме при­шлось основательно потрудиться во время затянувшегося скандала вокруг отношений президента с Моникой Левински. Банальная интрижка обернулась чуть ли не второй сексуальной революцией в Америке. Частная зона эротики обрела глобальный статус виртуального секса благодаря публикации доклада прокурора К.Стара в Интернете.

В этом сильно затянувшемся и весьма дорогостоящем спектакле со­шлись три силы - мораль, право и экономика. Последняя, согласно из­вестному марксистскому постулату, победила. Усилия правоведов по­догревались явно корпоративными интересами и откровенным прагматизмом. Юристов в США - туча. Именно экономическим аспектом проблемы в первую очередь продиктована эта юридическая коллизия. Судебный прецедент с президентом открывал обширное поле для тысяч подобных разбирательств на тему сексуальных домогательств. В значительной мере этому способствует действующий " Закон о сексуальных притязаниях на службе".

Известны случаи, когда фирмы вынуждены были заплатить гигант­ские штрафы за " сексуальное попустительство" в отношении своих со­трудников в рабочее время. Основное условие для возбуждения подоб­ных дел - наличие платежеспособного обвиняемого.

Специалистам-коммуникаторам, игравшим на стороне президента, пришлось столкнуться с проблемой " телевизионного позорного столба", " электронного линчевания" и " виртуального пип-шоу" для Клинтона. Недаром одна из ведущих французских газет назвала это - " шоу секса, лжи и видео". Взрывная волна скандала несколько раз обогнула земной шар, заставив высказаться по проблеме большинство мировых политиков. Образ этого события везде оценивался в соответствии с существующей социальной кодификацией и стилями политического торжища.

ПР-менам президента не удалось вытеснить скандал из политичес­кой жизни в интимную, даже апеллируя к столь чтимым в Америке кате­гориям, как свобода частной жизни, угроза утраты завоеваний сексу­альной революции и возникновение нового консерватизма. Все попытки осуществить " отстройку от темы", даже при помощи военных акций в Ираке, результата не дали. Клинтон поневоле был вынужден представ­лять демонстрационный шаблон определенного стиля жизни и поведе­ния. В конце концов конгрессмены, выполнив весь комплекс ритуальных действий в стиле американской модели демократии, проголосовали про­тив импичмента, выдав тем самым Клинтону индульгенцию.

Многое в подобных скандалах зависит от культуры этноса. В Ита­лии, например, порнозвезда может стать депутатом парламента, а в Пор­тугалии - это исключено. Во Франции, президент Миттеран, поселив­ший свою любовницу и внебрачную дочь в Елисейском дворце, ничуть не шокировал французов.

Здесь не обойтись без повторения азбучных истин о законах массовой коммуникации в эпоху маскульта. Массы видят то, что хотят видеть. СМИ не создают, а лишь улавливают настроения масс. Циничный закон развитой демократии гласит: хлеба хватает, но зрелищ всегда недостает. Мир превращается в глобальный театр, где каждый исполняет свои роли с " интересами повсюду и с границами нигде" (Маклюэн). Существуют загадки личностей и тайны природы и общества. Большинство загадок рано или поздно разгадываются. Тайны - почти никогда.

" ФАЛЛОС И МОХНА ТКА "

Автор диссертационного научного исследования " Мифодизайн рекла­мы" А. Ульяновский опубликовал под таким заголовком в журнале " Реклама и жизнь" статью об использовании символики женского и мужского начала для создания имиджа водки " Дворцовая" и " Stolbovaya".

Эротические подтексты активно применяются в рекламном дизайне и арсенале ритуалов паблик рилейшнз. Они носят различный авторский ха­рактер: от художественно-импровизационного до расчетно-методического. А. Ульяновский сделал попытку проанализировать дизайн наклеек и выде­лить матрицы эротических смыслов из базового изображения.

По его утверждению, эти изображения действуют на потребителя двумя одновременными потоками. Один поток воспринимается сознанием, умом. Второй поток воздействует на подсознание. В окончательном решении при­нять или отторгнуть результаты обоих потоков лежит суммирующий ре­зультат сознательного и подсознательного восприятия.

В основе анализа расшифровка символов. При проведении цветового анализа автор использует " одну из самых сложных для понимания книг" -" Хроматизм мифа".

По мнению автора, желтый, черный и серый цвета наклейки " Stolbovaya" " приглашают перейти от выполнения долга к снятию зап­ретов, раскрепощению". Графическим каркасом визуальной компози­ции является диагональная структура крест-накрест с двумя сегментами окружности сверху и снизу, а также симметричные фигуры, образующие латинское " V". Если максимально упростить и объединить линии изоб­ражения и имидж персонажей, облаченных в меха, то радушие и откры­тость русских бояр, изображенных на этикетке, в сумме своей выявляют архетип имиджа водки - женский лобок/расслабленный фаллос.

Для наглядности, эта пространная статья сопровождается табличной формой по методу прикладного мифодизайна. Авторское резюме звучит так: " Хочу напомнить читателям, что результаты научно-художествен­ного моделирования целевой аудитории, предпринятого нами, следует скорее принимать как нахождение общих тенденций и смысловых полей, а не математически выверенный результат ".

Иными словами, это научная версия, полностью опирающаяся на презумпцию авторской индивидуальности. Не более того.

Мастерство эротической рекламы - это искусство быть скабрезным сре­ди чопорности, вульгарным среди помпезности, веселым среди скуки и це­ломудренным среди пошлости.

Недаром в своей ранней работе " Механическая невеста. Фольклор индустриального общества" Маклюэн не только восхваляет рекламу, но и иронизирует над рекламной мифологией, прославляющей " механических не- 1 вест" - союз науки, техники и секса.