Основные этапы глобализации

Сегодня источник многих проблем видят в глобализации, которая стала неким натуралистическим мифом, наподобие «расы» у антро­пологов XIX столетия. На самом деле процесс глобализации посто­янно сопровождает человеческую историю и является продуктом коммуникации. Именно в свете эволюции коммуникативных медиу­мов и целесообразно рассматривать глобализацию.

Человек всегда стремился найти или искусственно построить во­круг себя интимное безопасное сферическое место. Поэтому он оты­скивал или выкапывал пещеру, строил хижину и огораживал посе­ление. Точно так же он воспринимал землю как свою колыбель, а пространство как космос, окруженный прочной скорлупой небо­свода. Все эти пространства он воспринимал как шароообразпые, а саму сферу расценивал как самую совершенную и одновременно прекрасную форму. Сегодня все по-другому. Мир стал открытым для бесконечного исследования, по сделался каким-то плоским, незащи­щенным и неуютным для проживания. И, может быть, как раз пото­му, что мы, подобно Паскалю, ощутили ужас перед бесконечностью разомкнутого Универсума, поиски своего места в Космосе снова ста­ли для нас актуальными.

Желание жить внутри уютной сферы, дающей защиту, и одновре­менно обозревать землю как поверхность глобуса, сконцентрировать мир в форме шара и крепко держать его в руке старо, как само чело­вечество.

Атлант с глобусом на плечах — это весьма распространенный сю­жет, подхваченный в Новое время. Однако ноша античного человека не столько физическая, сколько метафизическая. Скипетр и держава, с тех пор как впервые появились на картине, изображающей визан­тийского императора, становятся обязательными атрибутами царско­го титула. Имперские художники также изображали сверхчеловече­ское могущество начальства, которое гнется под тяжестью неземных забот.

Римская империя использовала метафору пути, так как импер­ская техника коммуникации была основана па распространении зна­ков, символизирующих мощь Рима, и письменных сообщений, до­ставляемых по великолепным мощеным дорогам, ведущим от центра в провинции. Империя — это почта.

Христианство как трансцендентная религия опиралась на мета­фору неба — края Логоса и Света. Бог создал землю и небо для чело­века, по сам обитает вне их. Его сообщение па Землю было доставле­но самым падежным посыльным и передано верным ученикам — Апостолам, от них панам, которые благодаря верным слугам церкви распространяют его в неискаженном виде по поверхности всей Зем­ли. Так конструируется понятие универсального горизонта, охваты­вающего бесконечную Вселенную, однородность которой обеспечи­вается христианским учением. Впервые взамен различных ареалов, связанных сложными капиллярными сетями, предлагается единый универсум, в котором «нет пи эллина, ни иудея».

То, что было начато христианством, которое раскололось на не­сколько конфессий, было продолжено наукой, создававшей единый язык описания мира. На уровне повседневности эта интенция под­держивалась расширением рынка, в орбиту которого попали не толь­ко деньги и товары, Чго и люди и книги. Мировая торговля привела к образованию широкого коммуникативного пространства, в рамках которого самостоятельные и ранее враждовавшие регионы получи­ли возможность мирного общения. Обмен товарами, идеями, людь­ми, осуществленный древними греками в средиземноморском ареа­ле, распространился практически по всей земле благодаря созданию нескольких торговых компаний. На этой основе расширяется почта, появляются новые средства сообщений, в том числе газеты и журна­лы, читателем которых стала образованная публика.

Основой современных философских и научных представлений о бесконечной Вселенной, просторы которой покоряют космические корабли, является новый тип коммуникации, медиумом которой являются уже не книги, а сигналы — носители информации, подле­жащей расшифровке и истолкованию па основе научного метода. Информационная революция привела к созданию единого коммуни­кативного пространства. Благодаря интернету можно свободно пере­секать границы национальных государств и практически мгновенно связаться с любым жителем Земли, если, конечно, он является вла-

336 Заключение. Основные этапы глобализации

Основные этапы глобализации 337

дельцем персонального компьютера, подключенного к «всемирной паутине».

Начиная с Пармепида, доказывавшего, что бытие — это идеальная сфера, и до настоящего времени стремление глобализовать мир оста­ется неизменным и Не подвергаемым сомнению. Каждый новый шаг на этом пути расценивается как прогресс. Открытие Коперника, пу­тешествие Магеллана, проекты Циолковского и теория ноосферы Вернадского — все это шаги на пути глобализации. Конечно, пере­численные авторы скорее всего не приняли бы глобализацию мира, как она разворачивается на наших глазах в форме кризиса нацио­нального государства и появления транснациональных финансовых, информационных и иных систем. Что же настораживает в процессах глобализации?

Первые серьезные опасения возникли в ходе мировых финансо­вых кризисов, которые имеют принципиально новый характер. Если раньше они возникали в результате сбоев в экономике, то теперь па-оборот: процессы на межбанковских биржах определяют состояние экономики. Деньги больше не зависят от труда и ресурсов, а сами по себе они ничто, бумага. Это заставляет под особым углом зрения по­смотреть па другие процессы, например, в сфере массмедиа, инфор­мации, образования. Если раньше люди положительно относились к развитию транснациональных компаний в этих сферах, то сегодня возникают сомнения относительно тех надежд, которые на них воз­лагались. Достигшие невиданного технического уровня, они связы­вают людей в единое информационное пространство и формируют единое общественное мнение. Доступ к информации всегда ограни­чивался какими-либо структурами, например жрецами или власти­телями. После падения цензуры со стороны национального государст­ва возникли новые формы селекции и ограничения. С одной сторо­ны, продюсеры телевизионных программ отбирают матерная, а с другой стороны, зрители ищут среди многообразия каналов наиболее при­емлемый.

Человек растворился в цепях циркуляции информации, превра­тился в звено ее цепи: получил — послал дальше. Главная проблема телекомупикациоппого общества в том, что сообщения вызывают рефлексию, но не побуждают к действию. То же самое происходит в политике, которая приобретает все более ярко выраженный спекта-куляриый характер. Если раньше у людей вырабатывалось общест­венное мнение, которое вынуждены были учитывать политики, то

теперь, наоборот, и общественное мнение, и сама фигура политика определяются информационными технологиями.

Мы живем в условиях глобализации, которая является порожде­нием уже не государства, институтов, индивидов, а универсальных структур техники, секса, денег, информации и коммуникации. Про­цесс глобализации в последние годы усилился иод влиянием Интер­нета, и теперь становится все более ясным, что он вошел в противоре­чие с проектом, опирающимся на идею национального государства. Интернет существенно изменяет условия развития власти, денег, права и знания, т. е. центральных медиумов управления националь­ным государством. Появляются угрожающие демократии техники: несанкционированные веб-страницы предлагают детское порно, спо­собы изготовления подрывных устройств; разного рода преступные группы могут координировать свои действия на транснациональном уровне и т. п. Появление такого рода проблем в основном использу­ется защитниками морали, которые видят в них повое подтверждение своей правоты и претензий па универсальность. Мораль стремится оценивать все сферы деятельности, включая политику, экономику, технику и науку. Допущение универсальной морали порождает'труд­ность, связанную с тем, как и кто будет оценивать саму мораль? Именно это обстоятельство и определяет недостаток как глобалист -ской, так и антиглобалистской стратегии.

На самом деле глубинный протест против глобализации таится в доисторической жизни, когда люди объединялись в небольшие пле­мена и орды, говорили на одном языке, сообща добывали и ели пищу, грелись у огня, где места хватало всем. Их мифы и фольклор пред­ставляли собой прочную иммунную систему, благодаря которой они чувствовали себя совершенными и защищенными. Но человек всегда стремился выйти наружу из своего дома, города или страны. Стресс чужого компенсировался экспансией. Эпоха империй является след­ствием морфологической катастрофы, суть которой состояла в не­удовлетворенности местом своего обитания. Вместе с тем, например, Римская, Византийская, Российская империи просуществовали го­раздо дольше Золотой Орды прежде всего потому, что заботились о цивилизации территории покоренных народов. Политическая архи­тектура Вечного Города на самом деле имела «человеческое лицо» и удовлетворяла глубинные желания человека. Думается, что и сего­дня антигобализациопный психоз должен уступить место построе­нию таких виртуальных коллективных пространств, в которых бы люди чувствовали себя как дома.

338 Заключение. Основные этапы глобализации

Гуманизм и глобализация 339

Гуманизм и глобализация

Гуманистами назывались интеллектуалы, состоявшие в переписке друг с другом. Отсюда гуманизм можно определить как дружеское общение при помощи письма. Уже во времена Цицерона гуманиста­ми называли людей, умеющих пользоваться алфавитом, использую­щих язык для воздействия на людей с целью их облагораживания. То, благодаря чему и сегодня, спустя две с половиной тысячи лет, со­храняется философия, — это способность писать и читать тексты. Ее можно рассматривать как непрерывную цепь посланий от поколения к поколению и как дружбу между авторами, копиистами и читателя­ми, дружбу, связанную именно ошибками и искажениями при интер­претации, которые поддерживают напряженные отношения между любителями истины.

Первым важным посланием была греческая литература, а ее пер­выми получателями и читателями были римляне. Благодаря прочте­нию текстов содержание греческой культуры оказалось открытым для Империи и позже для всего европейского мира. Конечно, грече­ские авторы были бы чрезвычайно удивлены, если бы им сказали, что их послания будут читаться и сегодня. Дружба па расстоянии пред­полагает не только письма, но также истолкователей. Без готовности римлян дружить с греческими писателями этих давних писем, без способности воспринять соответствующие правила игры, предпола­гаемые письмами, эти тексты никогда бы не проникли в европейское культурное пространство. Эти проблемы снова повторились, когда дело дошло до рецепции римских посланий европейцами, говорящи­ми на разных национальных языках. Во многом именно благодаря римской готовности читать греческие тексты мы сегодня.можем вес­ти речь на своем языке о гуманных вещах.

Письмо — не просто коммуникативный мост между друзьями, раз­деленными расстоянием, а сама операция разделения. В европейской магии письма оно и есть «действие на расстоянии», целью которого является включение другого в круг общения. Телекоммуникативное общение снимает разницу между ближним и дальним.

Первоначально гуманисты были не более чем сектой граммати­ков, которой, в отличие от других, удалось сделать свой проект уни­версальным. Позади письменной культуры в эпоху Нового времени в эпоху становления национальных государств, возникают специаль ные дисциплинарные учреждения, поддерживающие письменну культуру в определенных рамках. Это прежде всего школы и гимна

зии, благодаря которым литературные стандарты согласуются с по­литическими. Теперь уже не только античные и христианские, но и национальные авторы образуют круг читательской публики — це­нителей романов, публикуемых в появившихся толстых журналах. Предыдущее довоенное столетие было расцветом национального гу­манизма. Его опору составляла филологическая элита, которая своей задачей считала ознакомление современников с важнейшими посла­ниями истории. Власть учителя и филолога была связана с приви­легированными знаниями авторов, входивших в круг отправителей важнейших для человечества посланий. Субстанцией буржуазного гуманизма стала абсолютная власть принуждать юношей к изучению классиков. Сегодняшние буржуазные нации во многом являются ли­тературным, почтовым, коммуникативным продуктом.

Можно сделать вывод, что глобализация началась отнюдь не сего­дня. В рамках письменной культуры коммуникация перестала быть межличностным общением в рамках коллектива, спаянного террито­рией, языком, образом жизни и самобытной культурой. Благодаря использованию письменности стали возможными обширные импе­рии. Их распад компенсировался за счет сохранения единых образо­вательных стандартов и корпуса классических сочинений, изучаемых европейцами. Сегодня Интернет преодолевает границы националь­ных государств и угрожает не столько индивиду, который давно «гло­бализирован» государством, сколько самому государству. Таким об­разом, если эпоха буржуазного гуманизма стала закатываться, то вовсе не благодаря декадентским капризам людей, которым надоели уроки национальной литературы.

С утверждением новой медиальной культуры радио (1914), теле­видения (1945) и, наконец, «всемирной паутины» сосуществование людей стало строиться на новой основе. Мы живем в постлитератур­ном, и, стало быть, в постгуманистическом мире. В ход пошли новые телекоммуникативные медиумы, которые отвергают старую модель гуманистической дружественности. Эра гуманизма, основанная на книге и образовании, закатывается, потому что проходит одна вели­кая иллюзия, состоящая в том, что единство общества может дости­гаться исключительно литературой. На место глобальной литературы приходят новые политические и экономические структуры, которые из средства стали сами глобальными целями. Преодоление иллюзии гуманизма после Второй мировой войны стало поворотным пунктом современного мировоззрения. Однако парадокс состоял в том, что это историческое ниспровержение гуманизма сопровождалось эска-

340 Заключение. Основные этапы глобализаиии

Ноосфера 341

лацией гуманистической модели в философии. Этот рефлексивный ренессанс, видимо, был обусловлен страхом перед обнаружившимся во время войны одичанием человека, тем, что люди не хотели повто­рения ужасов войны и поэтому использовали старую тактику осуж­дения зла и насилия.

В послевоенном гуманизме появился новый мотив, которого не было прежде ни в Риме, ни в национальных государствах Нового времени. Гуманизм как слово и дело питался страхом перед одичани­ем и надеждой на приручение. Он был наиболее понятен и звучал наиболее громко как раз в эпохи варварства, господства насилия в от­ношениях между людьми. Чем же пытаются противостоять сегодня бестиализации людей, происходящей в условиях современных масс-медиа, которые, подобно культивируемым в Риме кровавым зрели­щам, пытаются воспроизвести нечто подобное на экране? Во времена Цицерона причину бестиализации видели в амфитеатрах, где бились звери и люди, и это легко инсталлировалось в современные массме-диа. Античный гуманизм был восстанием книги против амфитеатра, попыткой воздействовать на одичание посредством лекционной дис­циплины. То, что образованные римляне называли humanitas, было немыслимо без театра жестокости. Развитие человеческой природы виделось в обращении к приручающим медиумам, к успокаивающим книгам, а не зрелищам, исторгающим животный вопль.

На самом деле зрелища были частью имперской техники власти, с помощью которой она управляла коллективным телом толпы.