Глава 16. Я сидела у края обрыва на плоском камне, подставляла тело под перышки снега, и думала о том, что слово «вершина» какое–то тягучее

Я сидела у края обрыва на плоском камне, подставляла тело под перышки снега, и думала о том, что слово «вершина» какое–то тягучее, длинное, слегка скомканное, как старая газета слово. Еще размышляла о своем прошлом, чтобы не думать о мрачных выводах. Наши смотрящие были правы как никогда – тропы южных свободных мы нашли, но обратный путь был отрезан. Черная Тень перекрыл все перевалы через знакомые тропы. Сражаться мы не могли, потому что в большинстве были семьи освобожденных, а в меньшинстве каннибалы. Если южные смотрящие, которых мы встретили, не дойдут вовремя до правителя Парящих Садов и к нам не придут на выручку, то… при этой мысли я сильнее закуталась в пушистую накидку и подумала о том: что неуверенная девушка в шапке–ушанке и стареньких валенках стала правителем севера. Не это ли судьба? Что стало со мной, если бы я не приняла предложение Полянки посетить старый–старый дом? Возможно, осталась с бабушкой и тогда бы нас нашла Серая Тень... да, целые события возвращал на свои места мой больной мозг. Постепенно открывалась истина – тени были не только на безымянной земле, но и пытались захватить Землю. Я вспомнила флот порядка шение, как они пытались освободить нас, а еще в мою голову пришла страшная догадка, что планеты Земля и безымянная не первые в списке тварей. Были и другие. У каждой планеты заражение проходило по разному: на Земле зараженные люди напоминали зомби. Наши тела отталкивали паразита, и мутация приводила к одному – к неминуемой смерти. На безымянной планете все было иначе. Мутация привела к двум разным видам – к существам, в которых жил паразит и к тем, у кого был иммунитет.

Рассказать бы эту историю кому–нибудь да некому. Все близкие давно мертвы, поэтому ничего не оставалось, как предаваться мыслям и подслушивать разговоры переходников на юг. Говорили в основном юные свободные. О любви. Мечтали, что кто–нибудь обратит на них внимание. Шептались. Делились интимными подробностями друг с другом. Девственницы от таких разговоров краснели и я почему–то тоже. Кто смелее перешептывались за моей спиной обо мне. Гадали, есть ли у Беркута свободный и почему–то думали, что это Звенящая Цепь. Если быть честной, я никогда не думала о том, что кто–нибудь мог полюбить меня. Щель взрастила во мне нечто темное, властное, холодное – ему было чуждо тепло. Темная часть хотела кровь, а плоть была у нее на втором месте. Если сравнить мой народ – голодные, хищные, обозленные бывшие заключенные суровой тюрьмы Щель и неуверенные, забитые, тихие бывшие рабы – то, я была каннибалом, а не свободной.

Рассматривая их с высоты трона, украшенным символами из металла и двумя солнцами, однажды я пришла к выводу, что в войне между Ареной и Трибунами выжить должен кто–то один. С моим приходом на безымянную землю хищники и жертва поменялись местами. Их красные налитые кровью глаза больше не пугали, а красивые, будто выточенные из самой гибкой стали тела больше не внушали ужас. Пришел наш черед внушать страх, воинам в темных одеждах с полуобритыми головами, бледными лицами и с глубокими, уродливыми шрамами на сильных телах. Мы поднялись из низов, чтобы получить не только Арену – мы хотели увидеть их страдания, насладиться ими, чтобы заглушить кровавым зрелищем собственную боль и потерянные годы прожитие во тьме. Однако для достижения цели нам был нужен союзник, тот, который бы знал о тенях все и жаждал их смерти также как мы. Этим союзником должен был стать город–призрак Парящие Сады. Более того, многие свободные хотели уйти на юг, тогда и родилась идея провести их по тропам, а заодно переговорить с правителями города, чтобы вместе сражаться против орды Черной Тени.

С новым днем мои каннибалы были все ближе к югу. Размазывая грязь по тайной тропе, мы шли через горный перевал. В Арене остались править Звенящая Цепь и Седая Прядь. Все знали, что Беркут среди воинов. Однако я не выдавала своего присутствия в рядах – враг не должен знать, кто истинно правит севером. Многие тени были уверенны, что Беркут мужчина. Шел слух, что Звенящая Цепь стал названным Беркутом. Я не стала оправдывать слухи. Никто никогда не подумал, что в свободной, идущей под руку с маленькой рабой, скрывается истинный правитель севера. Покровительница рабов приняла решение, что Белой Воде будет безопаснее в городе–призраке, и я была согласна с ней.

На второй день пути мы приняли решение сделать небольшую остановку. Расположились у обрыва, чуть левее от дороги, возле горной пещеры. В пещере каннибалы ночевать не стали, оставили в ней семьи рабов, разожгли им огонь. Сами расположились у обрыва, закутавшись плотнее в плащи и накидки. Как на зло небо налилось мрачным темно–фиолетовым цветом. Пошел снег. Идти в непогоду по извилистой, петляющей, скользкой дороге было глупо. Разжигать костры на виду у обрыва было еще глупее, пришлось пользоваться теплой одеждой. Хотя чем дальше были мы от севера, тем теплее становилось в горах.

Закутавшись в накидку, привязав ладонь к топору, я привалилась спиной к камню и, раздумывая на темы любви и войны, задремала. Мне приснился свободный с седыми волосами и необычными ярко–синими глазами. Я положила на его обнаженное плечо голову, рассматривала точеное лицо, но не могла вспомнить его имя. Он гладил меня по волосам и, поцеловав в губы, произнес:

– Ты – красавица.

– Я – уродина.

– Ты нравишься мне, свободная с северных земель и ты прекрасна.

– Посмотри на мое лицо…я не могу нравиться… я…я – чудовище …

– Вспомни, – мягко сказал он, – вспомни, что ты – избранная. Вспомни, зачем теням корабли пришельцев…

– Как тебя зовут?

– Зима.

– Ты тоже умер? Ведь, ты из прошлого, а в моем прошлом умерли все. – прошептала я.

– Придет время и все встанет на свои места, – он опять стал гладить меня по волосам.

– Не понимаю, – призналась я.

– Ты – избранная, – твердо сказал он, и я открыла глаза. Проснулась.

Поджав под себя ноги, мокрая и уставшая рядом сидела Белая Вода.

– Солнце уходит, – сказала мне юная рабыня, – посмотри, как красиво. Золотое солнце лета прощается с нами, а за ним уже идет сумеречное солнце зимы.

– Да. Красиво.

– Не хочу идти на юг, – она опустила вниз голову и уперлась подбородком в колени, – Седая Прядь строгая. Она сказала мне, что я – это не ты. Мне не дано держать в руках острый топор. Я должна вырасти умной и встретить свободного, чтобы родить ему. А я не хочу! Хочу как ты!

– Ох, – вырвалось у меня, – ты хочешь быть каннибалом?

– Да, если ты можешь, значит, я смогу! Хочу научиться! Даже спускалась за вами во тьму кумуса и видела, как вы учитесь! Я подошла к одному воющему, когда он был в клетке! Я не боялась! Понимаешь?

Что отвечать на диалог Белой Воды, я понятия не имела. У меня никогда не было опыта с маленькими и как–то не задумывалась над тем, чтобы родить. Хотя сейчас было поздно думать о семье. Именно поэтому у меня ушло много времени, чтобы придумать нужные слова к просьбе Белой Воды.

– Знаю, – наконец, сказала я, – с тебя выйдет хорошая воительница, но я бы отдала много жизней за то, чтобы быть на твоем месте. Прожить твою жизнь: быть умной, милой, нежной, встретить любовь и стать спутницей своей любви, а потом родить. Путь воина, такого как я – это одинокий путь. Свободные считают меня воительницей, то есть равной им. Они не видят во мне то, что можно было бы защитить. Никто не заметит меня как красивую свободную, потому что мое лицо отталкивает их. Может быть, мы поменяемся?

– Это как? – удивилась юная собеседница.

– Я проживу твою жизнь – жизнь воина, а ты проживешь за меня мирную?

– Не знаю…а так можно?

– Мудрецы на земле, где раньше жила говорят: все, что ни делается, то к лучшему. Я считаю, что Седая Прядь не определила твой путь – свой путь ты должна выбрать сама. Она только подтолкнула тебя к правильному решению. Она любит тебя. В свое время мое решение изменило мою жизнь навсегда.

– Я подумаю над твоими словами, – медленно произнесла она.

– Иди к свободным. Ты сильно вымокла, тебе нужно согреться, – шум со стороны дороги привлек мое внимание, и я перестала ее слушать, – Подумай над моими словами, а теперь иди. – я освободила ладонь от ремней и перебросила оружие в другую руку.

С самого начала нашего пути к южным тропам я подозревала, что по следам идут. Кривой Клык говорил, что следы на дороге свежие, возможно, что жители Парящих Садов, а возможно…свободные торопились уйти к городу–призраку поэтому отказывались верить в худшее. Мои каннибалы вели себя осторожно и потихоньку готовили себя к нападению хозяев. Интуиция подсказывала, что нужно острее затачивать клинок и лезвие топора. Со дня на день я ждала теней, но они почему–то медлили, а когда мы оказались в опасном положении, уставшие, замерзшие и обозленные на погоду – вот тогда напали. Твари думали, что застали нас врасплох, но ошиблись. Многие были готовы отразить атаку – многие, но не все. В конце схватки я пожалела, что взяла смешанный отряд всего из десяти. Сила и выигрыш оказались на стороне большинства. Из моих каннибалов в живых осталось всего трое: я, Кривой Клык и юный свободный, перешедший на сторону Беркута. Бывшего узника и его молодого воина оттеснили к пещере, а я осталась одна на краю обрыва. Сквозь снегопад на расстоянии сложно было сказать, сколько воинов предстояло убить мне, чтобы пробиться от обрыва к остальным. Противник все прибывал и прибывал. Может десяток или два – не определить. Я приготовилась к бою, размахивая топором, то есть, разогревая замерзшие руки, но никто из них не вышел вперед, пока он не сделал шаг навстречу. Выше других на полголовы, шире и намного сильнее – это был Черная Тень. С собой он не взял ни топор, ни меч, ни клинок. Тень шел ко мне кошачьей походкой, медленно, будто мягко подбирался ближе к добыче. Всего в нескольких шагах он остановился:

– Твоя острая игрушка не поможет тебе! Оно тебе не идет!

Я не ответила.

– Кстати, о лице! Хорошая работа Белой Пряди – она умеет делать из шрамов красивые шрамы!

Очень хотелось сказать крепкое слово, но я приказала себе молчать.

– Будь хорошей, положи оружие на землю! – приказал хозяин, но я не двинулась с места, – Жаль, сегодня я не хотел убивать тебя, но, – Черная Тень убрал из–за спины руки, которые прятал, и мне открылась истина. В руках у тени были настоящие боевые гранаты класса «А», то есть умное оружие – в нем была заложена программа, которая ориентировалась по ситуации. Это оружие было внеземного происхождения, то есть с планеты Земля. Этот подарок сделал флот шение в честь того, что голубая планета вступила на новый путь освоения космоса. Значит, мой корабль не просто растащили на куски, а вычистили. От таких игрушек не уйти. Нужно было прыгать с обрыва в поточную реку, а это было не меньшим безумием, чем оставаться один на один с таким оружием.

– Хорошая, необычная, маленькая и главное полезная вещица – а? – продолжал Черная Тень, а я заметила, что за спиной у правителя Трибун воинов стало меньше. Все они спешили к дороге, что–то происходило, – Подумай. Может быть, ты передумаешь? М? Ты красивая, сильная, умная и зачем тебе умирать? – он продолжал улыбаться, но в голосе были слышны нервозные нотки. Его правое ухо дернулось. Черная Тень тоже слышал, отголоски боя на дороге.

Я неопределенно дернула головой, занесла над плечом топор.

Он понял этот жест по–своему:

– Хорошая очень хорошая… ты сомневаешься, значит, примешь правильное решение.

Я наклонила голову в бок, но опять не ответила.

– Наверно, со словами, что ты умная слегка поторопился…

За спиной у Черной Тени больше не было слышно криков и звон металла. Стало тихо. С той стороны к нам шел воин: невысокий, широкоплечий, лысый. Телом был сложен не как жители планеты. На каждой руке у него было по три острых шипа, а на пальцах достаточно длинные когти. Я еще раз взглянула в его лицо и увидела цвет глаз – синий.

– Ты! – выдохнула я, машинально опустила топор и забыла о Черной Тени, о свободных, о моих каннибалах, о том, что я Беркут.

Перед своими глазами я видела его! И он был жив!

Всего на мгновение мое прошлое вернулось в настоящее. Я ощутила себя той девушкой, что была когда–то давным–давно. Захотелось счастья, любви, надежды. Подумалось, что он спасет меня, вернет все на свои места, и я проснусь в своей теплой кровати да буду вспоминать все как сон. Сон. Именно сон. Не бывать мечте о Земле. Мое место здесь. Однако явью было одно: он пришел за мной – напомнить о том, что избранная им. Я рассмеялась. Подставила лицо под снег, бросила топор в грязь, расставила руки широко–широко и сделала безумный шаг назад – в пропасть.

С самого начала я знала, кто он и что он, но только сейчас поняла смысл всего. Мне нужно было всего лишь убедиться, что права. Сделав этот безумный шаг с обрыва, отдав свое тело под потоки холодного ветра, я дала ему шанс на то, чтобы показать свое настоящее лицо.

Он пришел за мной, он пошел по моим следам, он принял мои условия.

Да, быть богом сложно, но каково быть спутницей бога?