![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Преступное поведение
Вопросы, связанные с природой преступного поведения, являются классическими для традиционной криминологии. Они получили фундаментальное развитие в выдающихся исследованиях основоположников современной криминологии: Чезаре Ломброзо, Франца фон Листа, Габриэля де Тарда, Энрико Ферри, их многочисленных последователей. В течение десятков лет вспыхивали дискуссии о роли «биологического» и «социального» в преступном поведении. С каждым новым открытием в области биологии и генетики (открытие сперматозоида, молекулы ДНК, набора хромосом, расшифровка генома человека) возникал новый вал рассуждений о классическом понятии «прирожденного преступника». Наконец, современный уровень развития биотехнологий, реальные возможности уже инструментальными методами изменять ту ресурсную информацию, которая кодируется в молекулах ДНК определенными последовательностями цепочек атомов — генами, и в результате создавать искусственным путем биологические объекты — вирусы, растения, животных и в перспективе — человека с заданным набором качеств вновь поднимает вопрос о решении социальных проблем современной цивилизации сугубо технологическими мерами. В то же время наиболее драматичные события последних лет, такие как невиданные ранее по размаху жестокости и уровню организации террористические акты, дают не менее весомые аргументы и противникам «биологических подходов». Действительно, о каких генах преступности может идти речь, если для одних людей террористический акт с тысячами жертв — это страшное преступление против человечества, а для других — подвиг самопожертвования во имя идеи, веры, шаг на пути достижения некой социальной справедливости. Дилемма эта, естественно, не нова. Достаточно вспомнить классический образ Овода, на котором воспитывались несколько поколений революционеров, или познакомиться с блистательной работой Питирима Сорокина, впервые опубликованной еще в 1914 году, уже само название которой — «Преступление и кара, подвиг и награда» делает весьма сомнительными исследования биологической сущности преступного поведения. Приведенные выше рассуждения отражают первое направление криминологии — преступное поведение, которое связано с изучением биологических и социальных причин преступности и в настоящее время выглядит как некий ранний романтический этап возникновения и становления науки. Заметим, что выявление социальных причин преступности в зарождающемся капиталистическом обществе и категоричный вывод о том, что общественные отношения порождают преступность, в свое время сыграли роль, пожалуй, первейшего (еще далеко не дооцененного источника) марксизма, а затем и ленинизма, троцкизма, сталинизма, фашизма. Но когда мы подходим к осмыслению такого явления, как современная организованная преступность, этот поток теряется между новых «скал и камней» и часто вообще уходит «в песок». Действительно, о каких социальных условиях, способствующих преступному поведению, можно сейчас говорить, если современная организованная преступность уже сама в значительной мере создает эти условия. ■ Каждый новый виток открытий в области медицины, биологии и генетики ставит вопрос о возможности влияния на поведение человека медико- фармакологическими и генно-технологическими методами. ■ Социально-психологический анализ причин деструктивного поведения показывает: то, что является «преступлением и карой» для одних людей, может восприниматься как «подвиг и награда» другими. Более десяти лет назад отмечалось, что «организованная преступность представляет собой мощное социально-экономическое, а в определенной мере уже и политическое явление, которое сопровождает экономическое и культурное развитие многих стран, выходит за границы этих стран и интернационализируется». Не раз подчеркивалось и то, что современная организованная преступность сама начинает оказывать определенное влияние на экономику, политику и социальные процессы в различных регионах мира. Характерно и название доклада Генерального секретаря ООН — «Воздействие организованной преступности на общество в целом», представленного еще в апреле 1993 года на второй Сессии Комитета по предотвращению преступности и уголовному правосудию Экономического и социального совета ООН. В последние годы в развитии организованной преступности прослеживаются новые негативные тенденции. Проявляя такие качества, как интрузивность, деструктивность, мимикрийность, организованная преступность проникает (интрузируется) и берет под контроль не только самые разнообразные сферы деятельности, но и сферы общественных отношений. Она извлекает неслыханные по объему криминальные доходы из деструктивной деятельности, разжигая межнациональные конфликты и региональные войны, наконец, она мимикрирует, сливаясь с социально-политическим ландшафтом, становясь не только неуязвимой, но и невидимой для правоохранительных органов. Таким образом, набирает силу и другое направление в криминологии: анализ сущности преступных деяний. Речь идет о таких преступных деяниях, в которые волей или неволей вовлечены огромные массы людей — от водителей транспортных средств, перевозящих вместо сахара мешки с гексогеном, до высокопоставленных чиновников, получающих свою долю от перераспределения собственности, и членов парламентов, принимающих законы, не только нужные тем или иным олигархическим группам, но и делающие более безопасным и неуязвимым тот или иной криминальный бизнес, например распространение наркотиков. Качественно новой постановки требует проблема отношения «биологического» (генетического) и «социального» в преступном деянии, когда мы сталкиваемся с высокотехнологичной преступностью. Применение специальных технических средств и компьютерных сетевых технологий в преступной деятельности нарастает в последние годы лавинообразно. Это и компьютерное хулиганство, и компьютерный терроризм, финансовые преступления в Интернете, мошенничество с кредитными карточками, с оплатой телефонных переговоров, сетевая порнография и производство контрафактной продукции, высококачественный компромат и многое, многое другое. Информационные технологии преступной деятельности стремительно совершенствуются. Более того, информатизация, достижения науки, технологическое развитие привнесли невиданные ранее криминальные угрозы не только экономическому и культурному развитию общества, но и существованию человечества в целом. Не сложно представить, что в ближайшем будущем в полный рост встанет проблема использования в преступной деятельности возможностей бурно развивающихся биотехнологий. Методами генной инженерии в закрытых от официального мира лабораториях уже получены результаты по выведению устойчивых сортов наркосодержащих растений, которые, как неистребимые сорняки, могут поражать плодородные территории. Много лет ведутся работы по созданию нейрофармакологических средств контроля и управления поведением человека, по созданию «сверхчеловека» (агрессивного, нечувствительного к боли). Нельзя оставить без внимания и возможности применения в преступной деятель ■ Усиливающееся влияние организованной преступности на экономику, политику, социальные движения, на «общество в целом» (из документов ООН) актуализирует проблему сущности преступного деяния. ■ Криминальное использование научных достижений, информационных технологий, методов генной инженерии порождает новые угрозы для общества, таит опасности для человечества. Проецируя понятия «реактивная информация», «ресурсная информация» и «фоновая информация» на проблемы криминологии, можно в новом свете представить основные положения этой науки. Открывается возможность иного понимания сущности преступного (противоправного) поведения, а следовательно, и подходов к его профилактике, а также более глубокого понимания преступной деятельности и тенденций ее развития. Главное же, удается связать потоки криминологической мысли в единый комплексный, системный подход, создать теоретический фундамент для выработки практических мер в борьбе с такими социальными болезнями, которые несут реальные угрозы современной цивилизации. Суть подхода заключается в том, что во всех проявлениях преступного поведения и во всех преступных деяниях выделяются две фундаментальные составляющие — два фундаментальных начала — это реактивное преступное поведение, порождающее реактивную преступность, и ресурсное преступное деяние, порождающее ресурсную преступность. Реактивную преступность составляет та часть преступлений, которая совершается как антиобщественная противоправная РЕАКЦИЯ на сложившиеся социальные условия и/или конкретную криминальную ситуацию. В сферу реактивной преступности попадают те индивидуумы, которые оказываются предрасположенными именно к такой реакции (преступной, антиобщественной, противоправной) в силу тех или иных личностных особенностей, связанных с их характером, физическими возможностями, психическим складом, полученными знаниями и навыками и, наконец, с условиями их жизни. Ресурсную преступность составляет та часть преступлений, которая совершается с целью завладения материальными, финансовыми, культурными, технологическими или даже духовными ценностями противоправным, антиобщественным путем. Появление определенных РЕСУРСОВ уже на заре человечества и последующее неуклонное их накопление по мере развития цивилизации постоянно приводили к борьбе за обладание ими. Эта борьба происходила и происходит в самых разнообразных формах, В том числе и в антиобщественных, противоправных (от тривиальных краж до разрушительных войн). Таким образом, новые понятия РЕАКТИВНАЯ и РЕСУРСНАЯ преступность охватывают широчайший круг явлений — от так называемых бытовых преступлений и преступлений по неосторожности или из любопытства, которые совершаются именно как реакция на складывающие ситуации, до самых изощренных способов обогащения, включающих борьбу за власть, за экономику, за идеи, за мировое господство. Естественно, не существует четкой границы между реактивной и ресурсной преступностью. В подавляющем большинстве случаев при анализе конкретного преступления можно выделить его реактивную составляющую. Но не каждый пойдет на преступление, требующее познаний в сфере информационных технологий. В этом случае можно выделить и ресурсную составляющую (если преступление преследует достижение какой-либо цели). Выделение ресурсной и реактивной составляющих преступности показывает, насколько иллюзорно стремление покончить с преступностью в целом. Невозможно представить реальность, в которой исключены противоправные реакции граждан на неисчислимое многообразие жизненных ситуаций, начиная от пьяного водителя и заканчивая местью «любимой теще». Невозможно представить и ситуацию, когда наличие ресурсов, открывающих новые возможности, не будет вызывать ни у кого желания завладеть ими, Пусть и противоправным путем. Замечания о принципиальной «неистребимости» преступного поведения и преступных деяний, естественно, не новы. Но развитие представлений о реактивной преступности и о ресурсной преступности позволяет (пока на концептуальном уровне) сформировать комплексный подход, включающий не только борьбу, противодействие, контроль над преступностью, профилактику правонарушений, но и создание общественно-государственной и в определенной степени международной системы антикриминальной безопасности, основанной на достижениях современных технологий и научной мысли. ТЕЗИСЫ В КОНСПЕКТ ■ Во всех проявлениях преступного поведения и во всех преступных деяниях можно выделить две фундаментальные составляющие — реактивное преступное поведение и/или ресурсное преступное деяние. ■ Реактивная преступность составляет ту часть преступлений, которые совершаются как антиобщественные противоправные РЕАКЦИИ на сложившиеся социальные условия и/или возникающие ситуации. ■ Ресурсная преступность составляет ту часть преступлений, которые совершаются с целью завладения материальными или нематериальными ценностями противоправным, антиобщественным путем.
|