Основные подходы к пониманию правовой культуры.

В мировой науке существует более 250 определений правовой культуры. Можно выделит следующие основные подходы: антропологический, социологический и философский. В первом варианте культура понимается как совокупность всех благ, созданных человеком, в отличие от того, что создала природа. Социологический подход трактует её как совокупность духовных ценностей: здесь культура выступает как компонент общественной жизни. Философский подход рассматривает правовую культура как одно из явлений, выделяемых аналитически и не связанных с общественным развитием.

Большинство исследователей полагает, что правовая культура является формой освоения мира, тип отношения человека к окружающей правовой действительности и самому себе как субъекту правоотношений. Основные методологические трудности изучения правовой культуры на современном этапе связаны с отсутствием унифицированного определения и целостной научной концепции.

Правовая культура отображает идейно-правовое состояние общества на определенном этапе развития, характеризует уровень правосознания и отношение к позитивному праву.

Наиболее известными исследователями проблемы являются: В.П. Сальников, Г.И. Балюк, А.Р. Ратинов, Н.М. Кейзеров, С.С. Алексеев. Она тесно взаимодействует с политической культурой и политическим сознанием.

2.Теоретико-методологические принципы изучения правовой культуры и правосознания.

Новая концептуальная парадигма, рассматривающая духовную сферу правовой жизни общества как самостоятельный правокультурный феномен, требует пересмотра многих позитивистских положений общей теории права. Исследование правовой культуры предполагает использование целого ряда методологических новаций, которые заключаются в генезисе нового правопонимания[1], с одной стороны, и в новой антропологической ориентации исторической науки[2] – с другой. Автором предпринята попытка синтезировать эти подходы в историко-правовом исследовании, отразив стремление ряда ученых к созданию «альтернативной истории права»[3], которая сможет обосновать многовековое противостояние в российской правовой культуре принципов законности и целесообразности, нормативно-правового акта и обычая, традиционализма и новационности. Мы солидарны с теми правоведами, которые считают, что феномен права «нуждается в изучении не только в качестве абстрактной логической системы, удовлетворяющей неким всеобщим критериям добра, справедливости, гуманизма, но и в аспекте конкретных культур, в которых оно приобретает полноту своих жизненных характеристик»[4].

Априорно заданные рамки позитивистской парадигмы рационалистической интерпретации предполагают использование методологии правопознания, не всегда достаточной для культурной идентификации права этнических и национальных общностей. В этой связи трудно не согласиться с мнением ряда ученых, что в юридической науке назрела необходимость выйти на более общий, интегральный уровень правового осмысления и обобщения, связанного с использованием духовно-культурологического подхода к правосознанию и праву в целом[5]. В качестве эффективного инструментария преодоления односторонности позитивистского методологического подхода рассматривается интегративная (синтезированная) юриспруденция, которая имеет прочные корни в мировой и отечественной науке. Формулировка понятия «интегративная юриспруденция» не является историографической новацией. Оно было введено в научный оборот в 50-е гг. XX в. американским исследователем Дж. Холлом. Среди апологетов синтезированной юриспруденции назовем А. Ященко, П. Виноградова, Б. Кистяковского, П. Сорокина, В. Графского, В. Лазарева, Ж.-Л. Бержеля, Дж. Бермана. Аргументируя необходимость преодоления монополизации правоведения формально-юридической методологией, В.Г. Графский подчеркивает интегративный характер знания о праве, которое, как он пишет, изначально пребывало «в некотором множестве упорядоченных знаний…». Разделяя позиции многих отечественных и зарубежных исследователей, ученый полагает, что «задача состоит в том, чтобы, изобличив односторонность и опасную ущербность господствующей ориентации, отыскать аргументы в пользу новой ориентации и указать на её концептуальную оправданность»[6]. Синтезированная, интегральная юриспруденция воспринимает право как комплекс семиотических образований, как сложноорганизованный и многофакторный объект познания, находящийся в состоянии динамики и постоянного обмена познавательными ресурсами и обобщения между различными правоведческими подходами.

Актуальность интегративного исследования феномена правосознания обусловлена необходимостью обновления исходных теоретико-методологических парадигм интерпретации правовой сферы духовной жизни общества. Преодоление методологической ограниченности предполагает пересмотр господствовавших длительное время в отечественной юриспруденции установок, ограничивавших изучение правосознания структурно-функциональными характеристиками и рассматривавших его как категорию, предназначенную для «обозначения той формы общественного сознания, которая отражает через призму классовых интересов противоречия общественного бытия, связанные с неравенством, и выражающаяся в системе правовых идей, теорий, взглядов и психологических форм….»[7].

Правоведение в настоящий момент утрачивает политическую ангажированность, приобретая черты, привносимые новыми тенденциями государственно-политического и правового развития. Основной тенденцией развивающейся в особых геополитических условиях современной юридической науки должна стать плюрализация, что неизбежно окажет существенное влияние на изучение правосознания не только как теоретического, но и конкретно-исторического феномена.