Улыбаться нужно всегда

ПРЕДАЕМ ЛИ МЫ САМИХ СЕБЯ СВОЕЙ УЛЫБКОЙ?

" Я сыта по горло этой проклятой улыбкой", — гневно кричала тридцатиче­тырехлетняя Рики своему отражению. Она принимала участие в семинаре, посвященном языку телодвижений.

Рики сердито смотрит на свое изображение на экране монитора.

" Эта дурацкая ухмылка... Вот уже 30 лет я дружески скалю зубы каждому человеку, даже если он мне неприятен или ведет себя отвратительно". Рики хочет измениться. " В этом есть что-то нездоровое — оставаться дру­желюбной и сохранять спокойствие, даже если мне делают гадости". До сих пор ей казалось слабостью показывать, насколько она задета или ра­зозлена чьим-то поведением. Она стискивала зубы и улыбалась. " Я не по­нимала, почему в таких случаях у меня начинал болеть желудок, и могла точно предсказать, что вечером буду лежать, рыдая, в постели и гадать, по­чему мне так плохо..." Теперь Рики знала, что все дело в улыбке, в лице, которое всегда говорило: я не обижаюсь на тебя, только, пожалуйста, не отворачивайся от меня. " Я должна была бы ругаться, визжать, бить посуду или, повернувшись на каблуках, уйти навсегда".

Многие женщины чувствуют то же самое. Они осознают, что своей при­ветливой улыбкой предают и делают жертвой самих себя. Им кажется, что к цели можно прийти только так — не теряя лица, несмотря на трудно­сти. Никогда, даже если им причиняют настоящий вред, они не защища­ются по-настоящему. И скрытая боязнь быть отвергнутыми вызывает на их лице вынужденную улыбку. Конечно, в этом случае улыбка не означа­ет настоящей радости, а лишь отражает призыв к благосклонности окру­жающих. " Любите меня, не делайте мне больно, не оставляйте меня", — означает она.

Вы можете произнести такие слова: " Ничего страшного, если разок кто-то будет в ярости из-за меня, если кто-то позво­лит себе смотреть на меня со злостью". Во всяком случае, про себя вы должны это произносить.

Почему именно женщины попадают в эту ловушку?

Не так просто объяснить, что приводит женщин к тому, чтобы улыбаться в то время, когда их одолевают совсем другие чувства. Однако прежде чем начать разговор о причинах этого явления, я хотела бы пояснить свое мне­ние об улыбке. Быть может, некоторые читательницы подозревают за мной пессимизм и мрачное отношение к жизни, и отсюда — восприятие улыбки как болезненной или неуместной. Но это неверно. Я считаю улыбку очень важной в том случае, если она отражает внутреннюю силу, если говорит: " Я слушаю тебя, ты мне нравишься! " При этом улыбка представляет собой сигнал свободного и осознанного решения и становится значимой и краси­вой. К сожалению, часто мы улыбаемся без этого смысла, а потому оказы­ваемся в ловушке " Мона Лиза". Когда женщины улыбаются поневоле, они неизбежно попадают в такую ловушку. Но об этом чуть позже.

Почему женская улыбка так часто бывает подчиненной?

Хотя, возможно, женщины добились равноправия, самостоятельными в пол­ном смысле этого слова они не являются. Они лишь формально освободи­лись от тысячелетней роли угнетенного пола. Подчиненность осталась в их сознании. Это выражается в том, что для достижения своих целей они применяют методы, характерные для подавленных, подчиненных личнос­тей. В жесткой иерархии самой разумной стратегией является внешнее подчинение. Человек делает хорошую мину при плохой игре и преследует свои цели косвенным путем. Лесть, манипуляция, покорность или готов­ность к самопожертвованию являются в этом случае возможностями до­биться признания и веса в глазах подчиняющего.

К счастью, общественные структуры сегодня более прозрачны. Современ­ные законы уже давно постулируют равенство полов. Однако женщины ча­сто действуют так, будто этих юридических норм не существует. Они исхо­дят из посылки непременного соглашения с власть имущими, дабы таким образом приобрести себе право на защиту.

Хотя мужчина и женщина сегодня иногда являются соперниками, они не становятся врагами. Мужчины — это конкуренты, которые в данный момент, может быть, на один шаг впереди. Но, как и в любой игре, к победе ведут отвага, инициатива и выдержка. Или вы ожидаете, что окружающие уберут все препятствия, ведущие к цели?

Словом, никакие жалобные причитания об испорченности мира не могут никого продвинуть вперед. Женщинам необходим осознанный выбор — бороться с собственным подчиненным образом мыслей.

Такой образ мыслей, к сожалению, и сегодня направляет поведение многих женщин, часто бессознательно, и всегда мешая развитию личности. Он препятствует появлению здорового чувства самоценности. Я обычно назы­ваю этот тормозящий и самоотреченный образ мыслей синдромом Моны Лизы. Знаменитая улыбка, запечатленная на портрете, является для меня ярким символом женской подчиняемости.

Если вы когда-нибудь долго стояли в Лувре перед картиной " Мона Лиза", то, вероятно, ощутили меланхолическую скорбь этой улыбки. Конечно, это одна из причин такой знаменитости портрета. Во мне этот шедевр вызыва­ет скорее неприятные чувства, чем восхищение. Я долго не могла понять, чем вызваны эти эмоции, до тех пор, пока не узнала в улыбке Моны Лизы то, что так часто наблюдала у моих пациенток на терапевтических сеан­сах: безусловный сигнал женского самопредательства.

Существует еще одна художественная версия этого явления, которая меня лично задевает еще глубже. Возможно, вы помните фильм " Кружевница", в котором изображена страстная, испепеляющая любовь сентиментальной девушки к мужчине, который после длинного, нежного и искреннего рома­на отвернулся и оставил ее, помраченную рассудком. После того как ее сердце было окончательно разбито, она улыбается ему этой блаженной ме­ланхолической улыбкой.

Как часто на семинарах и занятиях я оказывалась напротив женщин, улыбка которых обладала подобным качеством. Даже если их оскорбляли, причиняли боль, с их лица не сходила полная отчаяния улыбка. Она оста­валась такой и тогда, когда они говорили о надежде или о немногих пре­красных моментах, о счастливом времени начала любви. Отчаянной улыб­ка была потому, что многие из этих женщин были уверены, что вернутся к бывшему партнеру, сделай он первый шаг. Женщинам необходимо пройти сложный путь развития, прежде чем они смогут начать отношения со старым или новым партнером — на этот раз осознанно. В терапии за­частую требуются месяцы, пока накопленные обида и даже ненависть, по­чти всегда скрытые за такой терпимостью, выйдут на поверхность. Но не будем торопиться. Рассмотрим некоторые примеры самопредательства на фоне улыбки.

Рики, которую вы уже знаете, — изящная маленькая женщина, и ее история является типичной. В девятнадцать лет Рики познакомилась с двадцатишестилетним инженером, который сразу ей понравился, потому что вы­глядел скромным и отличался хорошими манерами. Ее подкупило то, что он не торопил ее с сексуальными отношениями, как поступали другие мужчины, с которыми она знакомилась. Три года продолжался их роман, пока Петер не решил, что он уже достаточно достиг в профессии и они оба теперь " готовы к браку". Рики к этому моменту давно уже перестала раз­мышлять о том, чего она хотела или считала правильным для себя. Петер был несколько нетерпим, но это редко мешало Рики, потому что она счита­ла себя педантом. Она всегда охотно выражала готовность поддержать его мнение. Особенно это проявлялось тогда, когда он этаким барским покро­вительственным взглядом намекал, что вопрос должен быть решен только при помощи логики, а именно — высшей логики, которую понять может лишь он. Высшая логика стала для Рики синонимом ее неспособности по­нять ход его мыслей. Она была благодарна за то, что получила мужа с выс­шим образованием, и пыталась усвоить некоторые из его сильных аргумен­тов. Однако со временем Рики установила, что он очень вольно обращался с этими аргументами. И все чаще она замечала, что именно то, что проти­воречило ее взглядам, он представлял как правильное и логичное. Из этого Рики сделала вывод: она в принципе неправильно мыслит. У них появи­лось двое детей (хотя Рики хотела иметь только одного ребенка). Они переехали в деревню, несмотря на то, что она охотнее осталась бы в горо­де. Рики не возражала, хотя страдала от того, что лишилась возможности видеть двух своих подруг. После переезда муж Рики решил, что в деревне ей не нужен собственный автомобиль. Ей хотелось работать, но муж ре­шил, что для детей лучше, если мать будет дома. Рики продолжала улы­баться, но взгляд ее был очень печальным.

Она не была такой уж тихоней. Происходили сильные ссоры, в которых речь шла об интересах детей. Она страстно спорила со своим консерватив­ным мужем по поводу их воспитания. Однако в большинстве случаев он настаивал на своем. Она без жалоб вела домашнее хозяйство и без сопро­тивления подчинялась порядку, установленному мужем. Ведь в конце кон­цов он приносил в дом деньги. И год за годом Рики терпела, что его маши­на приезжает в ту же надоевшую ей деревню.

При столь долгом терпении организм рано или поздно отказывает. У Рики начались частые боли в желудке, но она терпела их молча. Через несколько лет обнаружилось, что ей необходимо оперировать язву желудка. Она вы­брала для операции время отпуска, поскольку при этом семья меньше постра­дала бы от ее отсутствия. Однако во время отпуска муж неожиданно познако­мился с другой женщиной — не моложе, но независимее, с собственными деньгами и собственными интересами. Вскоре он оставил Рики и детей.

Рики, с ее ограниченными взглядами и вечной улыбкой, давно надоела ему, — объяснял он позднее.

Рики — типичнейшний пример женского стремления сделать себя малень­кой и незаметной. Ее история наглядно подтверждает бессмысленность приспособления, полной потери личностных черт. Рики не была счастлива, и ее приспособляемость не спасла и не укрепила брак. Ее мужу, скорее всего, эта терпеливость казалась скучной. Подчинение с улыбкой на лице оказалось никому не нужным. Ее ярость, о которой я говорила в начале главы, совершенно понятна. Она по праву считала, что самоотречение, тер­пение и дружеское участие принесли ей горе. Умиротворенная улыбка была для нее символом отказа от собственного влияния.

Рики пожертвовала собой, но это не единственный вариант, который я об­наружила у печально улыбающихся женщин. В следующей главе я погово­рю о других моделях поведения, которые можно идентифицировать.

Кажется ли вам знакомым долгий отказ от своих интересов?

Проверьте, склонны ли Вы из-за незначительных причин и оглядки на окружающих запретить себе " высовываться"?

ОБРАЗ МЫСЛЕЙ " МОНА ЛИЗА"

Не так легко описать все ловушки образа мыслей типа " Мона Лиза". Я вы­деляю пять основных видов. Ловушки (а я поговорю про каждую в отдель­ности) — это структуры отношений, которые женщины либо терпят, либо сами устанавливают.

Сначала об определениях:

• Ловушки понимания создаются установкой: я должна с понима­нием относиться к трудностям окружающих меня людей.

• Ловушки помощниц — главным остается стремление добиться благосклонности и внимания кого-то, помогая другим.

• Ловушки жертвы — женщины считают, что их предназначение состоит в том, чтобы изображать мучениц и — в прямом смысле этого слова — жертвовать собой.

• Ловушки скромности выражаются в отказе от собственных жела­ний и требований, который считается высшей добродетелью.

• Ловушки сочувствия — женщина идентифицирует себя с жерт­вой. Она считает, что тем самым она может принести спасение. С того, кому сочувствуют, полностью снимается ответственность.

Однако еще до того, как женщина может попасть в одну из таких ловушек, отношения начинают идти наперекосяк. Маленькие, безвредные, казалось бы, механизмы, становятся отправными точками для каждой из моделей от­ношений. Поэтому МЛ-ловушки (" Мона Лиза") можно хорошо понять лишь тогда, когда осознана общая для всех них основа. Я называю это " Мона Лиза" -менталитет.

Кроме того, есть еще одна причина для того, чтобы понять основу лову­шек: чем больше я работаю, тем больше убеждаюсь в том, что каждая жен­щина несет в себе некоторую долю " Мона Лиза" -менталитета.

Наверное, вы уже заметили некоторую градацию. МЛ-менталитет является слабо выраженной формой самоотрицания. При МЛ-ловушках появляется явное самопредательство, а при МЛ-синдроме можно говорить о настоящем душевном расстройстве.

Определим сначала типичные признаки МЛ-менталитета:

• К цели продвигаются обходными путями (боязнь конфликта).

• Мнение партнера и его ожидания воспринимаются гораздо более важными, чем собственные. Часто доходит до того, что собствен­ные потребности невозможно определить (отчуждение своих чувств, желаний).

• Высшей целью становится попытка увязать между собой разно­родные интересы (поиск гармонии).

• Интересы других представляются раньше, чем они высказывают­ся (предвосхищающее послушание).

Женщина, часто замечающая у себя один из этих признаков, вполне может попасть из МЛ-менталитета в МЛ-ловушку и, скорее всего, движется в сто­рону от собственных желаний и жизненных целей, не осознавая того.

Почему же так много женщин ищут прибежища в этих моделях поведения?

Их воспитание определяет специальную женскую тактику на пути к свое­му успеху. Все, чем им дозволено пользоваться, — это быстрый взгляд, сдержанность, материнство, сердечность. На борьбу, на открытые конфлик­ты женщины в нашем обществе традиционно не поощряются. Они выраста­ют в убежденности, что подобный образ жизни может уберечь их от не­приятностей.

Однако это обещание чрезвычайно обманчиво. Времена изменились, и большинство женщин сегодня противостоят сложностям в одиночку. И, несмотря на это, многие уделяют больше внимания внешнему виду, неже­ли умению правильно вести себя в конфликте или грамотно выстраивать

свою позицию. Они надеются, что красота и кротость откроют им двери в мужские сердца и легкую жизнь. Эта надежда призрачна. Мужчины (со­вершенно Новые Мужчины) все больше ищут равных партнерш, с котору. ми они могут спорить, но также и разделить ответственность за жизнь. Мужчины понемногу стали догадываться, что сильная женщина в качестве партнерши означает выигрыш даже в том случае, если с ней приходится конфликтовать.

Та женщина, которая примеривается к изменению стратегии, намеревается отныне казаться сильной и таким образом заполучить мужа, все еще про­должает сидеть в ловушке приспособления. Цель во что бы то ни стало найти мужа и стать любимой не может заменить решения развить в себе независимость и самосознание цельной личности.

В ловушке ли я?

Пойманными в МЛ-ловушку являются женщины, которые всегда спрашива­ют: " А чего хочешь ТЫ? " Они постоянно подстраховывают свои решения, даже в тех случаях, когда точно представляют, чего хотят, и ни у кого нет возражений. Они предлагают другим решать за них, несмотря на то, что некоторые проблемы могут решить только сами. Такие женщины все время высматривают кого-то, кто мог бы помочь, кто взял бы на себя ответствен­ность. Найдя, с улыбкой благодарят за дружеское участия, не осознавая, что эта помощь была для них чрезвычайно вредной.

Они следуют негласному правилу: решение, принятое без согласия партне­ра, — плохое решение.

" Чего хочешь ты? " становится синонимом отказа, отступления и недостат­ка самоутверждения. Что-то предпринять, вступить в противоречие с парт­нером считается эгоистичным. Если женщина, несмотря на истерические поступки, часто не получает желаемого, она проживает " Мона Лиза" -жизнь.

Разумеется, множество женщин не так глубоко загнаны в МЛ-ловушку. Они сражаются за свое мнение, требуют внимания или результатов от окружа­ющих. К сожалению, лишь немногие из женщин делают это без угрызений совести. Почти все, с кем я говорила об этих ситуациях, испытывали чув­ство вины или внутреннего напряжения, когда выдвигали требования или настаивали на своих представлениях, выражали агрессивные чувства или предъявляли права.

Женщины, которые хотят избавиться от подчиняющегося поведения, долго будут слышать фразы из детства: " Это нельзя, это не принято, ты сдела­ешь хуже для себя, ты выглядишь смешной, ты выглядишь словно фурия... Ты мужеподобна, нужно быть милой, иначе никто не захочет с тобой иметь дела..."

Женщины редко осознают, какой вред они причиняют себе своим поведе­нием. Они невольно рисуют в голове картину, которая низводит их до слу­жанок. Тот, кто редко говорит напрямик о своих желаниях, кто всегда охот-gee следит за желаниями других, становится тихоней, — и никакая улыбка не помогает.

Подумайте сначала: чего хочу Я?

Поставьте свои цели на первое место!

Чем отличаются мужчины?

Можно возразить, что мужчины тоже бывают подчиненными. Что же тогда

особенного в подавленной улыбке женщины?

Естественно, мужчины тоже подчиняются или даже должны подчиняться, но при этом они гораздо реже улыбаются, а скорее сжимают кулаки в кар­мане и выглядят серьезными, подавленными, рассвирепевшими или над­менными.

В принципе, мужчины тоже не защищены от того, чтобы попасть в МЛ-ло­вушку. Прежде всего те из них, кто оказался под сильным и властным дав­лением в семье.

Однако вернемся к женщинам. Те женщины, которые, улыбаясь, отказыва­ются четко выражать свое мнение, ясно выставлять требования, те, кто на­деется небольшой хитростью достичь того, к чему они не отваживаются подойти, разрушают свое самоуважение. Они сами хоронят свой соци­альный статус и тормозят равноправие. Какой толк от законов, если ими не пользуются?

На первый взгляд это кажется утрированным: чем самоотречение может мешать равноправию? Однако, к сожалению, равноправие нарушается с двух сторон. С одной — мужчинами, которые не хотят отдавать никакой власти, с другой — женщинами, которые не требуют этой власти.

Если за женщиной по закону признаются некие права, этого еще очень мало. Равноправие остается бессмысленным словом. Женщины жалуются на то, что никто не приходит и не подтверждает их права, но права только тогда имеют смысл, когда они полностью осознаны и востребованы.

Трудно поверить, но женщины активно уклоняются от того, чтобы взять причитающееся им по закону. Вот случай, который звучит невероятно, но, тем не менее, правдив.

Одна из директоров небольшого предприятия решила платить мужчинам и женщинам за одинаковую работу одну и ту же зарплату. Однако, несмотря на то, что в этом случае женщины явно выигрывали, у нее оказалось мало шансов. Равная оплата могла быть достигнута при помощи перераспреде­ления денег, поскольку доходы фирмы не позволяли существенно увели­чить фонд заработной платы. И тогда женщины повели себя странно. Они сказали, что мужчины будут протестовать против того, чтобы получать меньше, и отказались от увеличения зарплаты. Они охотно приняли тот факт, что за ту же работу получают меньше: " Но ведь так было всегда". Они и не думали отстаивать право получать за свой труд столько же, сколь­ко мужчины. Женщины не захотели неприятностей с мужчинами, — а по­тому предложение директора не нашло поддержки.

Точно так же профсоюзы не могут бороться за более высокую заработную плату без готовности женщин бороться и вступать в конфликты. Если жен­щины не выдвигают ясных и твердых требований, они не могут ожидать реальной общественной поддержки. Никто всерьез не настаивает на пра­вах женщин, даже они сами. При такой постановке вопроса целые коллек­тивы женщин страдают от МЛ-синдрома.

Решите для себя, что прямым путем легче достичь цели, чем при помощи хитрости.

Возьмите себе за правило прямо двигаться к достижению своих целей и желаний!

Ложный путь избавления от МЛ-ловушек

Эта книга, безусловно, посягает на традиционные представления о жен­ственности. Она призвана освободить женщин от негативных аспектов их привычной роли, и поэтому мы говорим о МЛ-ловушках. Унаследованные ролевые образцы обязывают женщину быть или терпеливой и на все со­гласной, или хнычущей и истерически беспомощной личностью. Но в каж­дой из этих ролей с женщинами обращаются как со второстепенными лич­ностями и пренебрегают их интересами. При таком поведении жещины не должны удивляться тому, что от их мнения отмахиваются как от несерьез­ного. Даже в своем сексуальном поведении они без сопротивления позво­ляют классифицировать себя лишь в двух образцах — " пассивно-пугливая" и " агрессивно-алчущая".

Я опишу два характерных примера. (Прочитав их, припомните истории из собственной жизни, и вы, скорее всего, убедитесь, что Мона Лиза-завеща­ние досталось и вам.)

Первая безуспешная попытка.

Зигрид и Йене женаты 10 лет. Камень преткновения состоит в том, что Зигрид просит мужа забрать их дочь от одной из подруг. В это время Зигрид рассчитывает заняться хозяйством. Она сладким голосом спрашивает:

— У тебя был очень тяжелый день?

— Нет.

• Может быть, ты заберешь Юлию от Алисы?
• Нет.

— А я в это время выглажу белье.

— Нет. Езжай ты, я хочу сейчас отдохнуть и поужинать. К тому же скоро будут новости. Юлия, собственно, может и сама приехать на автобусе. Не­чего ее баловать.

Зигрид уже кипит, но не выдает этого. Она спокойно возражает:

— Мне кажется несправедливым, что ты сейчас будешь отдыхать, а я буду делать всю работу.

— Я не буду забирать ее, она сама уже должна решать, как ей возвращаться!

Только в машине, по дороге домой, Зигрид успокаивается. Подобная стычка происходит уже в который раз. Она злится на себя и на своего мужа, поду­мывает о разводе. Все ее спокойствие и судорожные попытки решить про­блему мирно ни к чему ни привели.

Многим женщинам знакомы такие сцены, когда они беспомощны или молча злятся.

Можете ли Вы представить себя в ярости или рассерженной?

Как часто Вы позволяете себе подобные реакции?

То, что улыбкой и сдержанностью вы не сможете продвинуться к цели, по­няли уже многие женщины. Однако несмотря на это, их успехи остаются очень скромными.

Рассмотрим другой вариант безуспешного поведения — истеричный. По­пытка настоять на своем в большинстве случаев заканчивается именно так, как в этом примере.

Эдит и Герхард женаты четыре года. Периодически между ними возникают ссоры, которые заканчиваются каждый раз одинаково. Эдит, плача, сидит за кухонным столом, а Герхард уходит в ближайшую пивную. Как правило, это происходит в пятницу после обеда, и скандалы начинаются с одного и

того же. Вот и в этот раз Эдит собралась серьезно поговорить с мужем про уборку. Она подготовила ряд аргументов, даже тайком отрепетировала всю сцену — она была убеждена в том, что все произойдет по ее сценарию.

Собравшись с духом, Эдит села за стол напротив мужа. Несмотря на то, что взгляд его был усталым, он сразу же определил, что начинается ежене­дельный спектакль на тему уборки.

Эдит начала с главного:

— Мы должны поговорить об уборке.

— Опять!? — ответил муж.

— Да, опять то же самое, ты увиливаешь от своей части работы.

Но Герхард даже не нашел нужным отвечать. Он достал пиво из холодиль­ника и посмотрел на жену с вызовом. Она потеряла все самообладание. Его пассивному сопротивлению она противопоставила лишь беспомощную ярость и такие же беспомощные слезы.

— Ты дрянь, — прошипела она себе под нос, а он воспользовался оскорб­лением в качестве повода для того, чтобы уйти из дома.

Если в случае Зигрид можно быстро определить, каким образом она терпит поражение, то в случае Эдит это менее очевидно. На первый взгляд, ее по­ведение не имеет ничего общего с улыбкой или подчинением. Однако обе эти истории имеют общие корни. Ни одна из женщин по-настоящему не верит в то, что может убедить партнера разделить семейные обязанности. Это и является формой пассивного самопредательства. Подобный отказ от власти относится к одной из МЛ-ловушек. Ведь Эдит в глубине души счита­ет, что у нее нет права требовать помощи от мужа. Ее чувство ярости воз­никает именно потому, что она чувствует некоторое несоответствие. Она видит усталые глаза Герхарда и непроизвольно попадает в ловушку пони­мания. Внутренний голос говорит ей: как ты можешь требовать от него чего-то, когда он так измучен. Кстати, к самой себе она проявляет гораздо меньше участия.

Попробуйте сказать: " Я понимаю, что ты устал, однако я ожи­даю, что..."

Позвольте себе потребовать чего-то от других.

То, какое сознание может защитить от МЛ-ловушек, показывает весьма удачная попытка Гезины. Она и Гюнтер, ее друг, уже несколько месяцев прожили в одной квартире. Гезина решила сделать своим принципом не бояться больших и маленьких конфликтов. С такой установкой она доби­лась того, что Гюнтер делает часть ненавистной обоим уборки. Гезина с самого начала точно знала, чего хочет, и шла прямым путем. После одной милой беседы за кофе она спросила его почти мимоходом:

— Гюнтер, когда ты убираешь ванную? Он удивленно взглянул на нее:

— Я еще ни разу не убирал ванную.

— В том-то и дело! И я хочу, чтобы это изменилось.

— Что за вопросы ты поднимаешь? Гезина осталась невозмутимой.

— Вот уже несколько месяцев я злюсь оттого, что ты увиливаешь от убор­ки. Но больше я не буду этого терпеть. Или мы найдем решение, или очень серьезно поссоримся по поводу наших отношений. И никто — ни ты, ни я — не знаем, чем закончится эта ссора.

Так они быстро достигли драматического порога. Но Гезина все продумала. Она знала, что долго не сможет быть служанкой и в конце концов придется вернуться к этой теме. Гюнтер чувствовал, что на него давят, и это на са­мом деле было так. Однако Гезина поняла, что если она уступит сейчас, можно сразу переселяться. Гневно и сердито она смотрела на своего друга, не собираясь отступать ни на сантиметр от своих требований. Гюнтер это ощущал, глядя на нее сердито и задумчиво. Внутренне он признавал ее право, но попытался поколебать ее уверенность. Он польстил ей: " Ты делаешь это гораздо лучше". Он пригрозил ей: " Если каждый будет заниматься хозяйством, наступит хаос".

Он подверг сомнению их отношения: " Я думаю, твои чувства ко мне изме­нились".

Он попытался воздействовать нежностью. Затем накричал на нее. Но Гезина оставалась тверда. " Ты будешь убирать ванную! " — выставляла она ясное и определенное требование. Все его попытки воздействовать на нее она комментировала очень серьезно, решительно или насмешливо. Она просто решила это бесповоротно. Или он оставит эту манеру увиливать от домашней работы, или их отношениям придет конец. Именно такого последствия ссоры женщины боятся больше всего. Они не могут себе представить того, чтобы на карту были поставлены их отноше­ния, а потому становятся жертвой любого давления. Большинство женщин на месте Гезины сказали бы: " Зачем ставить под угрозу отношения из-за та­кого пустяка? " Они отнеслись бы к этому конфликту чрезвычайно терпимо.

Возможно, взятые по отдельности, такие причины выглядят несколько смешно и кажутся пустяками. Но именно они заставляют женщин незамет­но скатываться к роли проигравшего. В конце концов, разъединяют людей почти всегда мелочи. Часто женщины считают, что важно количество фак­тов подчинения. Но, рассмотрев подробней, именно единичные, кажущиеся безвредными случайности делают женщину побежденной.

Возможно, прочитав эти примеры, вы почувствуете неприятные ощущения в животе или ваше лицо неожиданно побледнеет. Это означает лишь то, что вас пугает способ выхода из МЛ-ловушки. Однако здесь существуют только радикальные методы. Если продолжать терпеливо приспосабливать­ся, вы навсегда останетесь жертвой в борьбе за существование.

Тот, кто не может прямо признать свои собственные интересы, кто идет в обход, избегает честной борьбы, опасается последствий сохранения само­уважения, — тот не сможет его завоевать, а будет лишь всячески препят­ствовать собственному развитию и свободе.

Выйти из роли отчаявшейся, уступающей и улыбающейся означает честно и открыто сражаться и настаивать на своих интересах. И точно так же сме­ло завершать связи, в которых многие важные мелочи решены не в вашу пользу.

Такое поведение делает из женщин не сварливых и озлобленных старух, а самостоятельных и свободных женщин.

Выход из МЛ-улыбки делает жизнь более независимой, менее охраняемой, менее предопределенной, менее спокойной, но и значительное менее скуч­ной, менее зависимой и искусственной.

Если женщина действительно хочет пользоваться равноправием, то она должна осознать: только самостоятельная женщина может быть равноправ­ной. Как нельзя быть немножко беременной, так и нельзя быть немножко равноправной.

Женщина, считающая, что сможет по-настоящему безопасно жить, отказав­шись от равноправия, неизбежно вредит своему будущему. Потому что и она может быть оставлена, может быть обманута и унижена. Если она на­ходится в МЛ-ловушке, то очнется в прискорбных обстоятельствах: без собственных денег, без профессионального образования. Женщина, всю жизнь бывшая послушной, многое проглотила, еще больше перенесла и на­деялась на лучшее. И, столкнувшись с неприятностями, будет глубоко по­трясена несправедливостью этого. Ведь она всегда жертвовала собой, все делала так, как от нее хотели, даже в постели была послушной. Но все было напрасно, она оставлена, брошена, унижена. Такое пробуждение бы­вает крайне болезненным.

Вы считаете, что с вами ничего подобного произойти не может? Ваш муж любит вас, носит на руках и отдает всю зарплату? Это хорошо. Но можете ли вы его выносить, не сыты ли вы им по горло? Не подумываете ли вы тайком о партнере, с которым могли бы и конфликтовать? Если нет, то вы — редкое исключение.

Ловушки отношений

Я хочу выделить пять видов ловушек отношений:

• ловушки понимания,

• ловушки помощниц,

• ловушки жертвы,

• ловушки скромности,

• ловушки сочувствия.

Существует множество форм женского подчинения. Часто первым шагом к освобождению становится ясное понимание того, какой модели соответ­ствует ваш случай. Каждую из ловушек можно проиллюстрировать весьма драматическими историями. Я опишу их, чтобы показать, куда могут при­вести безобидные случаи, если женщина не решается отказаться от при­вычного образа жизни. Одновременно я хотела бы научить женщин быть бдительными. Ведь каждая из нас готова сделать шаг к возможности с улыбкой отказаться от собственной позиции.

Ловушки понимания

Лейтмотив таков: " Я должна относиться с пониманием к душевным трудно­стям моего партнера".

" Я хорошо могу это понять... К этому я отношусь с пониманием". Такие фразы часто бездумно срываются с наших губ. Допускается, если кто-то опаздывает. Понятно, когда с кем-то несправедливо обходятся. Женщины находят понимание многому, даже наглому и бесцеремонному поведению других, последствия которого отражаются на самих женщинах.

Допускаются и объясняются даже такие поступки, которые действительно недопустимы. Поведение, безусловно достойное осуждения, когда необхо­димо извиниться, часто принимается с улыбкой, полной понимания. Так, в одном из веселых разговоров мужчина дискредитирует интеллектуальные способности женщины: " Этого мое сокровище понять не может! " Однако она улыбается, вместо того чтобы высказать свое ясное мнение и ответить ему той же монетой. Истинное значение такого поведения редко нами осознается.

Демонстрируете ли вы ложное понимание?

Как только вы используете слово " понимание", спрашивайте себя: что, собственно, я понимаю?

Почему я это понимаю?

Насколько искренне мое понимание?

Например: действительно ли вы понимаете свою подругу, если она неза­долго до встречи с вами сообщает, что не сможет пойти на концерт, потому что ее муж разозлится — он не любит сидеть дома один. Часто женщины ставят знак равенства между знанием о том, что других нельзя изменить, и пониманием. На самом деле между этими двумя состояниями мало общего.

Изначально " понимать" означает овладевать техническими или логически­ми структурами, связями между явлениями. Так, можно понять несоответ­ствие между работой и размером оплаты или понять алгоритм решения уравнения. Точно так же мы можем постигать эмоциональные связи. Пони­мают траур по умершему, любовную тоску друга или ярость душевно ране­ного человека. И в качестве побочного явления возникает некоторая толе­рантность. Однако, к сожалению, именно это дополнительное значение ча­сто выходит на первый план. И слово " понимать" все чаще означает " за­крывать глаза на что-то, сводить на нет, не вмешиваться".

Совершенно нормально понимать определенный образ действий и, несмот­ря на это, не одобрять его. Но часто чье-то поведение терпят лишь потому, что не хватает мужества открыто порицать его. Тем самым первоначальное значение слова " понимать" понемногу заменяется на терпимость к тому, что не нравится, достойно презрения или вредно.

Мы используем это слово также в воспитательном смысле. Это соответ­ствует общепринятому стандарту: говоря " понимать", мы выражаем свое негативное отношение к определенному поведению, но ожидаем, что оно изменится. Таким образом, произносятся пустые фразы, вместо того чтобы высказать четкое замечание или упрек. Мимикой и интонацией неодобре­ние выражается очень явно, но слова при этом чрезвычайно вежливы и ос­торожны. Самой главной задачей, таким образом, становится одновремен­ная расшифровка нюансов вербальных и невербальных сообщений всех участников беседы.

Весьма часто " понимание" используется не из вежливости, а для того, что­бы покрывать неблаговидные поступки. Так, часто принимаются необосно­ванные оправдательные приговоры. Говоря о " понимании", при этом перекладывают ответственность за поступок с преступника на внешние обстоя­тельства. Например, грубая и агрессивная манера поведения объясняется неизбежным результатом плохого воспитания. Одним из ярких примеров такого фатального " понимания" является интерпретация вспыхнувшего в последнее время насилия в праворадикальной среде. " Преступники явля­ются безработными, без перспектив, подстрекаемыми политиками. Их озлобленность отчасти можно понять", — объяснял мне тридцатилетний мужчина. Сомнение, содержащееся в слове " отчасти" ничего не значит. Это мнение дает зеленый свет опасной тенденции: собственные трудности выплескивать в форме агрессии против других людей. Привыкая к такой логике, никто больше не требует действительного осуждения грубых и на­хальных поступков.

Понимание любой ценой

Понимание — двойственное понятие. Чтобы относиться к нему критичес­ки, необходимо четко распознавать МЛ-ловушки понимания. Если Вы понимаете, почему шеф в плохом настроении, у вас есть шанс по­пасть в ловушку. Но если вы понимаете капризного мужа, вы, без сомне­ния, находитесь в этой ловушке.

У ловушек понимания много обличий. Женщинам часто бывает трудно об­наружить их в повседневной жизни, потому что с детства им вдалбливает­ся необходимость понимать окружающих. Это стало самой большой добро­детелью, символом женщины, образцом для подражания. Женщина должна быть снисходительной к слабостям других, даже если эти слабости подоб­ны пощечинам.

Детям, особенно девочкам, внушают, что именно такой вид понимания является выражением человечности. Я никогда как следует не понимала эту взаимосвязь. Вместо того чтобы ясно и четко сказать: " Мне это не нра­вится! " или " Ты сделал настоящую гадость", женщинам с малых лет реко­мендуется терпеть и косвенно одобрять неблаговидные поступки. Тем са­мым понимание становится равнозначным великодушному прощению и терпению.

Мы попадаем в ловушку понимания тогда, когда оправдываем поступки, направленные против нас. До поры до времени нам не хватает мужества или смелости пойти на открытый конфликт и назвать вещи своими имена­ми. Терпеливо принимая зло, интриги и даже явную жестокость, мы идем к саморазрушению. Как следствие, возникает длительное подавленное на­строение, глубоко запрятанные страхи и чувство собственной неполноцен­ности, вплоть до душевных и телесных болезней. Попав в этот заколдован-

ный круг самоотречения, женщины неизбежно проходят через разочарова­ния и чувство полной беспомощности.

Конечно, угроза физического насилия редко стоит на первом месте в ло­вушках понимания. Но она появляется после долгих лет терпения. Поэто­му на первых порах женщина не может понять, в какой опасности она ока­залась. С одной стороны, сегодня модно быть понимающим (часто в этом смысле используется слово " либеральность"), с другой — нам хочется по­казать способность к человеческому сочувствию. Почти все женщины охотно приписывают себе такие черты. Об этом говорят фразы: " Я умею слушать" или " Я могу хорошо представить себя на месте другого, понять его чувства". Часто при этом подразумевается некритичное принятие об­раза действий, даже если он приносит ущерб.

Как только терпеливая женщина осознает свое бессилие, ловушка понима­ния захлопывается окончательно. Тот, кто обладает властью, получает сиг­нал: " Я сдаюсь! Я больше не буду оказывать сопротивления, даже в тех случаях, когда мне наносится вред". Если женщина не может найти выход из подчинения, события принимают неизбежный характер. Каждый из нас знает женщин, которые живут в семьях с абсолютно разрушенными отно­шениями и не делают даже попыток что-то изменить, вырваться из этих тюрем. Они несут этот крест до горького конца.

Путь в ловушку может выглядеть совершенно безобидно. Хельга, юрист, вышла замуж за независимого адвоката. Она была увлечена мечтами о со­вместном офисе, где у каждого был бы роскошный кабинет; о дискуссиях на юридические темы, совместных коротких отпусках. Но ничего этого не слу­чилось. Гуннар решил, что ей не нужно выступать перед судом, потому что у нее недостаточно обаяния и силы убеждения. В итоге Хельга набирала на компьютере комментарии к его выступлениям. В действительности она мог­ла бы выступать в суде лучше, чем он, ведь ее дипломная работа и устный экзамен были оценены значительно выше. Хельга понимала и прощала, по­скольку Гуннару необходимо было сделать себе имя, для чего обязанности и были распределены таким образом: она готовила неопровержимые аргу­менты, а он высказывал их в суде. Весь успех принадлежал ему.

Кроме того, он перепоручил Хельге организацию работы офиса. Она писа­ла тексты, счета, распределяла часы его приема. В это время Гуннар уста­навливал контакты с клиентами. Обычно это означало, что он сидит в кафе и читает утреннюю газету. Хельга знала об этом, но проявляла понимание. Конечно, она чувствовала, что унижается, но когда Гуннар начал язвить по поводу ее секретарской работы, стало еще хуже. Он дал понять, что к дру­гой работе она непригодна и с его стороны великодушно вообще разре­шить ей работать в его конторе. К тому времени клиенты, которые не знали Хельгу, настаивали на том, чтобы их интересы представлял он. Почти никто не знал того, что Хельга тоже квалифицированный юрист.

В итоге Хельга совсем пала духом. В ее работе стали появляться ошибки, она все чаще бывала растеряна, но не отваживалась высказаться против Гуннара. В конце концов он дал ей пощечину за грамматическую ошибку в документе. Это, конечно, встряхнуло Хильгу и заставило ее сложить чемо­дан. Сегодня она разведена с Гуннаром и работает партнером в одной из уважаемых юридических контор.

В случае с Хельгой многим близким людям было понятно, что ее понима­ние стало большой ошибкой. И, конечно, разговоры с друзьями подтолкну­ли ее к тому, чтобы сделать отчаянный прыжок — пусть поздно, но вполне успешно.

К сожалению, в ловушку понимания часто можно попасть при гораздо ме­нее очевидных ситуациях. Как только женщина принимает разнузданное поведение мужчины, который громко и грубо высказывает свое недоволь­ство и не извиняется после, — ловушка захлопывается. Очень важно по­нять следующее: сами по себе срывы не делают погоды, они рано или по­здно случаются у всех. Но если за ними не следует искренних извинений, это становится проблемой. Кроме того, извинения без объяснения причин являются недостаточной компенсацией за резкое поведение.

Чувствовали ли Вы необходимость услышать извинение за рез­кое поведение? Если да — это хороший знак, значит, вы еще не находитесь в МЛ-ловушке.

Тот, кто всегда сохраняет спокойствие и гордится этим, возможно, не заме­чает собственного страха перед последствиями срыва. Нет ничего зазорно­го в том, чтобы время от времени вести себя шумно. Однако нужно уметь извиняться. К тому же, как правило, извинения касаются лишь тона, в ко­тором шел разговор, а содержание, как правило, соответствует действи­тельности.

Извинения за резкое поведение не должны быть формальными словами. Они должны быть четкими и приниматься во внимание обоими участника­ми конфликта. Если вы воспринимаете букет цветов как извинение, а ваш муж или друг видит в этом компенсацию за моральный ущерб, которым все будет возмещено, можете считать, что цветами покупается ваше молчание. Это плохая сделка.

Опасные формы ловушек часто встречаются в отношениях, которые на по­верхностный взгляд кажутся идеальными. Под " теплым пальто" взаимного согласия едва ли можно различить разночтения. Но если это " пальто" не­ожиданно распахивается, порой на поверхности оказывается резкая враждебность. Кто-то вдруг выпадает из привычной роли, обычно в связи с ал­коголем, профессиональной неудачей, бессонницей, проблемами с детьми или родителями. Кажется, ни с того, ни с сего разверзается пропасть, — а люди всего лишь показывают свою глубоко замаскированную взаимную ненависть.

Если вы заранее знаете, что за грубое и резкое отношение не последует никаких реальных извинений, говорящих о сожалении за подобное поведе­ние, вы находитесь в ловушке понимания. Когда вы говорите себе: " Он та­кой не всегда", " Он, в сущности, не виноват", " Он на самом деле так не ду­мает", " Когда он трезвый, то это совсем другой человек", " У него просто мягкий характер", в вашем сознании должен зажигаться предупреждающий красный свет.

Женщины, ищущие оправдания и объяснения непростительному поведе­нию, почти наверняка попали в МЛ-ловушку. Еще хуже, если они при этом не видят никакого выхода, кроме тихого терпения. Безвыходность ситуа­ции обостряется тем, что подобное поведение несет в себе невысказанное сообщение: " Я сама виновата в том, что ты так обращаешься со мной и что мне так плохо". Таким образом, противник обнаруживает косвенное оправ­дание своих поступков. Ему становится легче нападать на свою жертву и ранить ее морально или физически. Он чувствует себя вправе делать это, поскольку его преступное поведение непреднамеренно оправдывается. Физическое воздействие возникает при этом, конечно, реже, преимуще­ственно в пылу ссоры. В ловушках понимания гораздо чаще наносятся ду­шевные увечья. Насилие как часть ловушки возникает скорее в связи с ло­вушкой жертвы.

Ловушки помощниц

Лейтмотив: " Если я ему/ей помогу, то добьюсь его/ее внимания и благо­склонности".

В большинстве случаев ловушка помощниц является усиленным вариантом ловушки понимания. Главную роль играют неадекватно оцененные альтру­истические мотивы. Цель помощницы — направить оступившегося на путь истинный, предупредить его/ее кажущееся или реально угрожающее паде­ние либо спасти от нужды, причиной которой сама помощница и является. Особенности " ловушки помощницы" определяются агрессивным потенциа­лом помощницы, который может быть достаточно высоким. Помощницы могут вымещать на своих питомцах сильное разочарование, упрекать их, красочно расписывать им их убожество. Зачастую они получают удоволь­ствие, подробно описывая опекаемому его плачевное состояние. Возможно, при этом они будут пытаться изобразить на своем лице озабоченность, но очень часто на их губах будет играть мягкая или даже торжествующая улыбка.

Но одного помощники не делают — они не доводят дело до конца. Они не позволяют оступившемуся действительно встать на ноги, т.е. достичь сво­ей цели. Помощница является в данной ситуации главным камнем пре­ткновения, но, естественно, отказывается это признать. Она поддерживает чужие страдания или, что еще хуже, использует оступившегося для соб­ственного самоутверждения. Именно поэтому в ее интересах более или менее поддерживать оступившегося, не оказывая при этом реальной помо­щи. Помощница может читать своему партнеру нравоучения, в большин­стве случаев перемежая их выражением сочувствия. Но в конце концов она дает понять: " Я только терплю тебя и твои проблемы".

Классический пример ловушки помощницы — это партнер человека, стра­дающего алкоголизмом. Алкоголизм — чрезвычайно тяжелое психическое заболевание, и я никоим образом не хочу представлять ситуацию в ложном свете. Однако чаще всего хорошую мину при плохой игре делают род­ственники малопьющих алкоголиков, то есть тех, кто употребляет алко­гольные напитки средней крепости и кого необязательно причислять к лю­дям, страдающим алкогольной зависимостью, так как для них очень важно сохранить свое доброе имя. " Помощники" таких алкоголиков терпят или " поддерживают" партнера, используя различные схемы поведения. Напри­мер, они выдают вымышленные причины плохого самочувствия или обо­стрения определенных заболеваний у партнера за истинные, дабы семей­ный врач не узнал о пагубной привычке опекаемого. " Помощники" скры­вают от родственников — а зачастую и от самого пьющего — реальные масштабы проблемы, при этом и сами закрывая глаза на происходящее. Та­кая " помощь" очень опасна для самого алкоголезависимого, так как, с бла­годарностью принимая, он использует ее для занижения значения и серь­езности своей проблемы.

Итак, каковы же мотивы помощников? На первый взгляд, оказание помощи партнеру социально выгодно для помощницы, которая таким образом скрывает от чужих глаз свои семейные проблемы. Особенно тяжело при­знавать, что проблемы у собственного супруга. С этого момента возникает так называемый синдром Моны Лизы, поскольку большинство подобных помощников чувствуют себя ниспосланными больному судьбой. Однако мало кто знает, как правильно расценивать ложные манипуляции и систе­матические обещания или недобросовестные попытки страдающего алко­гольной зависимостью " завязать". Желание помочь превращается в самооб­ман. Боязнь действовать скрывает страх перед неприятными последствия­ми. Беспомощная улыбка также отражает стыд помощников, поскольку они

знают, что сами нуждаются в помощи, чтобы мобилизовать свои усилия, набраться смелости посмотреть правде в глаза и заставить принимать серь­езные решения.

Повседневные ловушки помощников

Естественно, синдром помощников может проявляться и в менее глобаль­ных масштабах: капкан помощи незаметно захлопывается, когда человек хочет вернуть другого на путь истинный и не признается себе в том, что сам получает пользу от неправильного поведения оступившегося. В глуби­не души помощник может получать наслаждение, наблюдая за жертвой, по­павшей в зависимость. Менее болезненные проявления этого синдрома — партнеры курильщика, человека с избыточным весом или просто боязливо­го человека. Они сами, по крайней мере внешне, держат эти проблемы под контролем и терпеливо противостоят небольшой мании партнера. К числу таких помощников принадлежат и жены " маменькиных сынков", пытающи­еся освободить своих супругов от материнского влияния, чтобы выстроить новую, чреватую теми же последствиями зависимость между собой и парт­нером.

От " передовиков" до " птенчиков"

На следующем уровне ловушки помощниц находятся жены отважных аль­пинистов, страстных спортсменов или увлеченных путешественников. Ради обеспечения ЕМУ условий для полного самовыражения они отказыва­ются от своих собственных жизненных целей. Стремление к самовыраже­нию у " передовиков" постоянно принимается, поддерживается и уравнове­шивается помощницей.

Однако ловушка помощницы захлопывается и при партнере, бегущем от жизни, общества и людей. В этом случае помощница отказывается и от собственной жизни: она либо успокаивается, либо перекладывает вину за никчемность своего существования на " беглеца". Помощница " боязливого беглеца" берет на себя роль матери: она делает все, чтобы, как любящая мать, оградить партнера от препятствий, возведенных его же страхами.

Оба описанных случая не требуют совершения каких-либо действий, на­правленных на реальное изменение ситуации.

Приведу два примера.

Игрок в бадминтон. Он с головой ушел в спорт: ездил на бадминтонные турниры, играл в первой команде своего клуба, совершал пробежки по лесу для поддержания формы, два раза в неделю тренировался в клубе, один раз в неделю сам давал уроки. При встречах с другими спортсменами все разговоры велись только на одну тему — спорт: новейшая обувь, но­вейшие мячи, ракетки, снаряжение, противники, дневная форма, места в турнирной таблице... и так далее. Ни о чем другом и речи не было. К со­жалению, его жена интересовалась спортом постольку-поскольку, но вся ее жизнь была посвящена ему только потому, что она хотела быть для мужа одной-единственной и всем тем, что необходимо для продолжения спортивной карьеры. Она не просила от него никакой помощи в хозяй­ственных делах, не требовала, чтобы они проводили какое-то время вмес­те, не говорила об удовлетворении своих потребностей. Она " была счаст­лива, если он был счастлив". Может быть, она гордилась им, может, восхи­щалась его увлеченностью, " захваченностью" своим хобби? Возможно, но в таком случае она очень хорошо это скрывала, потому что явного восхище­ния в ее поведении не проявлялось. Она просто присутствовала в его жиз­ни, мягко улыбаясь и заботясь о таких вещах, как еда и свежее белье. Чего-то более глубокого я в этой помощнице не увидела. У нее просто не было никаких собственных интересов, а интересы мужа так и остались для нее всего-навсего ЕГО интересами.

Садовник. Он проводил девяносто процентов своего свободного времени в оранжерее. Он хорошо зарабатывал, у них был большой дом с действитель­но потрясающей оранжереей и таким же импозантным садом. Его жена на­слаждалась этим совершенством, которое действительно радовало глаз. Од­нако она никогда не испытывала настоящей тяги к цветам. Поэтому жена садовника занималась тем, что читала романы или покупала по длинному списку необходимые мужу садовые инструменты, так как для него это было слишком обременительно — торговаться с продавцами, заказывать товар, уточнять какие-то нюансы, и, кроме того, слишком много времени тратилось на езду. Она же всегда говорила: " Ему это нужно, поэтому я охотно помогаю". Она любила театр, но ходила туда не чаще, чем раз в год, так как не могла заставить мужа сопровождать ее, а без него она не хотела посещать спектакли. Друзья редко приходили к ним в гости, хотя он и охотно показывал свой роскошный сад и рассказывал о нем, но он не лю­бил, когда в нем оставались надолго. А просто поболтать со знакомыми ему казалось неразумным. У НЕЕ не было своих увлечений, поэтому она на­правляла всю свою энергию на то, чтобы помочь мужу полностью отдаться своему хобби.

Обе истории об одном и том же: несмотря на отсутствие подлинного инте­реса к хобби своих мужей, жены настолько растворились в ИХ увлечениях, что их нельзя было заподозрить в притворстве.

Ловушки жертвы

Лейтмотив: " Это мое предназначение — жертвовать собой ради других".

Несколько лет назад специалисты (виктимологи) проводили исследование, чтобы выяснить, почему некоторые люди становятся жертвами преступле­ний чаще других. Это действительно трудно — предметно исследовать участие жертвы в преступлении, против нее же направленном. В адрес исследователей звучали упреки в том, что пострадавшего делают соучаст­ником преступления, направленного на причинение вреда ему же, конеч­но. Совиновность жертвы можно принять с трудом: преступность деяния всегда определяется виновностью лица, совершившего его, но никак не жертвы. В результате всех этих упреков главной темой дискуссии посте­пенно становился не собственно предмет исследования, т.е. изучение фе­номена потенциальной жертвы, а вывод, который сделали женщины: они восприняли полученные результаты как обвинение их в провоцировании преступлений, состоящее в ношении мини-юбок и использовании кос­метики.

В итоге в ходе исследования собственно виктимологический аспект соста­вил очень незначительную часть. Эти исследования показали, что наличие каких-либо выдающихся, неординарных или просто ярких внешних при­знаков для многократных жертв нетипичны. Скорее, верно обратное: люди, неоднократно становившиеся жертвами преступлений, у которых — по-ви­димому, случайно — часто похищали имущество, а также женщины, два и более раза становившиеся жертвами изнасилования, были незаметны, стес­нительны и боязливы.

Естественно, человеку, ставшему жертвой насилия или преступления, не­просто признаться самому себе в том, что он сам в какой-то мере виноват в случившемся. К сожалению, типично и то, что люди, бессознательно пред­расположенные быть жертвой, при выявлении этой взаимосвязи реагиру­ют запуганно, беспомощно и чувствуют себя виноватыми. Резюмируя, мож­но сделать вывод, что чаще жертвами становятся люди, в манере поведения и мимике которых проявляется беззащитность, боязнь, а также те, кто на­ходится в постоянном, может быть и неосознанном, ожидании беды.

Например, Хелен, тридцатичетырехлетняя конторская служащая, выражает ожидание чего-то плохого следующим образом: " Я знаю, что такое со мной случается: меня подозревают в том, что в результате неправильной эксп­луатации я сломала дорогую адресовальную машину в офисе фирмы; меня обвиняют в распространении слухов среди соседей, несмотря на то, что я стараюсь как можно меньше общаться с ними. Мой муж уверен, что вина за все наши с ним семейные конфликты лежит исключительно на мне. Беда в

том, что я действительно время от времени ощущаю свою вину за то, в чем меня упрекают другие".

У Других женщин чувство вины может возникать в связи с недостаточным сексуальным интересом к ним со стороны партнера, или из-за неудач де­тей, или из-за потери рабочего места. Такие женщины почти всегда чув­ствуют свою вину за происходящее. Та же самая Хелен, рыдая, рассказала мне, как она страдает от этого чувства вины, и в то же время призналась, что каким-то непостижимым образом притягивает к себе обвинения. Сек­рет в том, что ей легче согласиться с ложными обвинениями в свой адрес, чем ответить на них. Например, Хелен считает, что, видимо, действительно допустила какой-то просчет при пользовании адресовальной машиной, в результате чего аппарат сломался. После очередной семейной ссоры она буквально ищет новые аргументы в защиту позиции мужа. Таким образом, Хелен сама же постоянно дает в руки мужу оружие против себя. Стоит ли говорить, что, попав в дорожно-транспортное происшествие, причиной ко­торого была вовсе не она, Хелен настолько запуталась в сетях самообвине­ния, что доказать ее невиновность смог только адвокат. Очевидно, что не­счастья притягивает не сама Хелен, а постоянное чувство вины и низкая самооценка, ставшие верными спутниками этой женщины.

Жертвовать собой ради других?

У некоторых женщин роль потенциальной жертвы дополняется еще одним методом саморазрушения. Они считают, что им будет хорошо, если их от­ношение к окружающим будет безупречным. Они делают все для своих родственников, мужей, начальников, коллег, не получая за это даже эле­ментарной благодарности. Все, что делают такие женщины для окружаю­щих, воспринимается последними как само собой разумеющееся. И это вполне укладывается в рамки здравого смысла: никто и никогда не застав­ляет таких женщин жертвовать своими силами, временем и прочим на бла­го других, отказывать себе в чем-либо для того, чтобы угодить окружаю­щим. Они сами, по собственной инициативе и даже, возможно, вопреки здравому смыслу безропотно делают чужую работу: именно они заботятся о больных тетушках и дядюшках, несмотря на то, что у тех есть и другие, может быть, даже более близкие родственники; они беспрекословно оста­ются на работе допоздна и выполняют сверхурочную работу, хотя все ос­тальные сотрудники на просьбы начальства задержаться в офисе резонно отвечают, что не намерены жертвовать своим личным временем ради рабо­ты, и уходят, как только заканчивается рабочий день; они отгонят машину в автосервис, в то время, как их мужья и взрослые сыновья зевают перед телевизором или занимаются какими-либо подобными " делами".

Такое самопожертвование не лучшим образом сказывается и на физичес­ком здоровье женщины: она часто чувствует недомогание или даже боле­ет. Кроме того, она испытывает и моральные страдания из-за того, что сама же себя постоянно нагружает работой, которую не обязана делать, однако продолжает в том же духе. Мимика таких женщин отражает то эмоциональное напряжение и те нечеловеческие усилия, которые они прикладывают, выполняя взятые на себя обязательства. Застигнутые врас­плох, они пытаются спрятать свои чувства под вымученной улыбкой, цена которой слишком высока.

Быть может, страдания являются своеобразной целью подобного жертво­приношения? Многое указывает именно на это. Гарантом счастья и распо­ложения близких (и не очень близких) людей становятся страдания самой " мученицы", которая видит своей главной задачей счастье и спокойствие окружающих, независимо от того, какой ценой они будут достигнуты.

Общепринятое представление о роли женщины в семье состоит из множе­ства аспектов, которые можно свести к следующему: именно женщина от­вечает за благополучие семьи, так как мать должна заботиться о своих де­тях, жена должна ухаживать за мужем, — одним словом, все должно быть так, чтобы ни у кого не было повода сказать о женщине что-либо плохое. Когда же благополучие семьи становится единственной, главной целью жизни женщины, ее сознание превращается в некий клубок мазохистских мыслей: она пытается " купить" счастье своих близких ценой собственного страдания. При этом сама цель — благополучие близких — перестает, в сущности, быть основным мотивом жертвоприношения и на первый план выходят страдания как самоцель*. Такая женщина мыслит примерно следу­ющим образом: " Я должна постоянно мучить себя, жертвовать собой, отка­зываться от того, что мне нужно, отступать".

Возможно, первоначальная цель (благополучие семьи) — это просто повод для самоистязания, начальный стимул, первотолчок, но как только самопо­жертвование становится неотъемлемой частью жизни женщины, она и сама забывает, ради чего, собственно, страдает, однако уже не может остано­виться. Зачастую такая жизненная позиция связана с фаталистским скла­дом ума либо безропотной покорностью судьбе. Однако за этой установкой не стоит ни настоящей набожности, ни чего-либо подобного, так как сама себе женщина объясняет свое поведение именно верой, но при этом скры­вает под ширмой веры свое слабоволие. В главе об усвоенной беспомощ­ности предпосылки синдрома Моны Лизы, возникающие в детстве и юнос­ти, описаны более подробно, поэтому сейчас я на этом останавливаться не буду. На появление ловушки жертвы синдром усвоенной беспомощности повлиял особым образом.

*Сдвиг мотива на цель в терминологии А.Н. Леонтьева. — Примеч. ред.

Партнеры женщин, жертвующих собой ради блага других, воспринимают такие " подношения" от своих жен или подруг как нечто само собой разу­меющееся. Партнер в этом случае просто наслаждается благоприятной ат­мосферой, созданной усилиями своей спутницы вокруг него и для него. К этой же категории женщин относятся и те, кто страдает от мужской жесто­кости: зная, что, сохраняя отношения со своим " тираном", они не увидят ничего, кроме морального, психического или даже физического насилия с его стороны, эти женщины все же не идут на разрыв.

Приведу два наглядных примера ловушки жертвы.

Муж Ирис был явно выраженным холериком, возможно, имел определен­ные психические отклонения. Его отношение к ней нельзя назвать жесто­ким в буквальном смысле, то есть он не избивал ее, не применял какие-либо другие формы физического насилия. Его жестокость проявлялась в другом: он мог два-три часа подряд без остановки разглагольствовать о со­временном мире, их отношениях и о том, как ему не везет в жизни. Такие монологи произносились монотонным голосом, с агрессивным подвывани­ем, периодически прерывавшимся очередным припадком бешенства. По­добные сцены растягивались не только во времени, но и в пространстве: заботясь о том, чтобы Ирис его слышала, он ходил за ней из комнаты в комнату. При этом в своих монологах он всегда обращался к ней, но если жена пыталась возразить или даже ответить на поставленный им же самим вопрос, он злился и начинал размахивать кулаками. Обычно подобные сце­ны затягивались до того момента, пока муж в изнеможении не валился на кровать и не засыпал. Ирис считала такое поведение относительно нор­мальным, и ей даже в голову не приходило спросить, действительно ли это в порядке вещей. Тем более она никогда не задумывалась, нужна ли ей эта пытка, как она сама называла устраиваемые супругом сцены. " Он — мой мир! " — говорила Ирис, если кто-то высказывал мнение, что она не обяза­на все это терпеть.

Другой пример. Молодая женщина отдала все полученное ею от родителей наследство своему мужу, чтобы он воплотил в жизнь свою мечту — купил небольшой компьютерный магазин. Несмотря на то, что женщина осозна­вала, что представления ее мужа о бизнесе далеки от действительности (" Я просто буду заходить каждый день и забирать дневную выручку", — гово­рил он), она даже не пыталась ему возражать. Это объяснялось следующи­ми обстоятельствами. Муж не сделал карьеру, так как не мог поладить ни с начальством, ни с коллегами. Вместо того чтобы преодолевать встречаю­щиеся на его пути препятствия, он сразу становился агрессивным и не упускал случая нанести человеку словесное оскорбление. Естественно, что при таком отношении к работе его карьера не удалась, да и заработок был для него слишком низким. Он воспринимал покупку магазина как свой шанс, который нельзя упустить. Как и полагается верной подруге жизни, его жена не хотела, а скорее, просто боялась лишить его этого шанса, хотя и понимала, что со своими абстрактными представлениями о ведении соб­ственного дела ее муж не сможет реализовать свои мечты. Что и произош­ло в конечном итоге: наследство было полностью растрачено, а женщина благодарила Бога, что муж не наделал долгов.

Умеренные формы жертвования

Наверное, вы считаете приведенные примеры образцами чрезмерного са­мопожертвования, последствия которого всегда печальны. Да, это так, но, к сожалению, феномен жертвования встречается на каждом шагу, просто по­рой его невозможно распознать сразу.

Например, двадцатидвухлетняя девушка, которая не может оставить своего молодого человека, несмотря на то, что он опустошил ее сберкнижку. Или тридцативосьмилетняя женщина, приносящая своему мужу бритвенные принадлежности к его любовнице. Или двадцатидевятилетняя женщина, перечисляющая свою зарплату на счет своего безработного мужа, потому что он весь в долгах. Или бабушка, отдающая треть своей пенсии детям и внукам и поэтому вынужденная сидеть без отопления, и это при том, что родственники, ради которых она терпит лишения, навещают ее крайне редко. Или жена, отправляющая своего мужа, который слишком много ра­ботает, в путешествие по Южной Америке, потому что на такое путеше­ствие вдвоем у них не хватает денег. Или жена, которая терпит то, что ее муж ездит на дорогом мотоцикле, в то время как она вынуждена ежеднев­но проделывать куда более долгий и опасный путь на работу и обратно на стареньком велосипеде. Или... Впрочем, таких примеров можно привести бесчисленное множество.

Вы можете возразить, что приведенные ситуации — это скорее не правило, а исключения. Пожалуй, так оно и есть. Но существуют куда более распро­страненные образцы бессмысленного самопожертвования. Например, жены, раз за разом сопровождающие своих мужей в кинотеатры на филь­мы, которые их (жен) абсолютно не интересуют. Жены, позволяющие сво­им мужьям тратить ежемесячно треть семейного дохода на ЕГО хобби. Жены, вынужденные, помимо своей о