Ловушки сочувствия

Лейтмотив: " Страдание должно исчезнуть, потому что я сочувствую несча­стному".

Способность сопереживать играет существенную роль в жизни каждого че­ловека. Однако в некоторых сферах жизни сочувствие неуместно. Напри­мер, оно не может заменить любви в личной жизни, так как эти два поня­тия несовместимы.

Ярко выраженную ловушку сочувствия распознать довольно просто. На­пример, если женщина привязывается к мужчине, у которого явно выра­жен дефицит жизнеспособности, окружающие сразу поймут, что их отно­шения строятся на сочувствии. Такая женщина выбирает партнера, которо­го недооценивают на работе. Либо она защищает партнера, у которого есть старший брат и который страдает от того, что постоянно находится в его тени. Она утешает мужчину, восхищающегося своим отцом, но при этом беспомощно останавливающегося тогда, когда приходит время следовать его примеру. Она будет с ним до тех пор, пока он не перестанет бояться добиваться чего-то самостоятельно, пока он не перестанет жалеть себя. Она его не любит. Она с ним из-за того, что он достоин жалости. Если бы он был сильным, уверенным в себе человеком, она давно оставила бы его.

Катастрофические последствия

Понять, насколько вредоносно сочувствие, довольно непросто, особенно если страдания того, кому оно адресовано, известны только узкому кругу лиц и едва заметны. Обычно такие переживания связаны с временными яв­лениями, например, чувством неуверенности в себе, депрессией или поте-Рей рабочего места. В таких ситуациях семья " несчастного" старается вы­глядеть вполне счастливой, хотя на самом деле все обстоит совершенно иначе, и следующая за семейной идиллией катастрофа — это не внезапная трагическая развязка, а вполне закономерное следствие нерешенных про­блем. Итак, в чем причина?

Зачастую " жалельщики" оказывают негативное влияние на страдающего: вместо того чтобы действительно помочь, они своим сочувствием лишь усугубляют переживания и становятся для него чем-то вроде " душевного бремени". Например, мужчина теряет работу, но на семейном совете реша­ется не выносить сор из избы и делать вид, что все идет так, как надо. Не­смотря на то, что для главы семьи потеря стабильного заработка, с помо­щью которого он может содержать своих близких, является действительно трагедией, домочадцы, да и сам " кормилец", упорно " забывают" о неприят­ностях, но в то же время родственники то и дело участливо заглядывают в глаза страдающего, при каждом удобном и неудобном случае высказывают ему свое сочувствие. В результате человек остается без какой-либо даже минимальной моральной поддержки и вынужден самостоятельно, " в себе" бороться со своим горем, что не может не сказаться на его психическом благополучии. Кажущиеся неожиданными семейные катастрофы иногда имеют именно такую предысторию. Зыбкое семейное счастье заканчивает­ся трагическим заголовком в газете: " Мужчина застрелил жену и сына". Подобный финал можно предсказать, зная предшествовавшие ему события.

Ослабленный своими переживаниями партнер теряет остатки силы ду­ха. Единственным выходом из данной ситуации он видит " освобождение" своих близких от мучений, причиной которых считает себя и свою слабость.

Многие стабильные отношения существуют по типу маятника: когда один партнер подавлен, слаб, то есть находится внизу, то другой становится его поддержкой и опорой, то есть оказывается наверху. В описанных случаях данное равновесие нарушается.

Какое действие оказывает сочувствие на страдающего?

Ответ на этот вопрос представляет собой метод отделения истинного со­чувствия от мнимого. Истинное, положительное сочувствие, основу кото­рого составляет сильная принципиальная позиция, в большинстве случаев имеет успокаивающий эффект, действует " разгружающе". Часто оно позво­ляет попавшему в беду человеку активизировать свой позитивный потен­циал, мобилизовать свои внутренние ресурсы для разрешения конкретной проблемы. Практически всегда такое сочувствие дает возможность рассла­биться, обрести хотя бы временный покой и душевное равновесие.

Совсем иначе действует ложное сочувствие. Оно представляет собой хоро­шо замаскированную попытку скрыть собственный страх перед неудачами, постигшими страдальца, через лицемерное сочувствие. Цель сочувствую­щего в такой ситуации — увидеть, что попавший в беду человек все так же силен и уверен в себе, либо по меньшей мере лишиться страха перед его слабостью.

Здесь необходимо обратить внимание еще на один аспект. Часто люди, страдавшие в детстве от жестокости, отсутствия любви, чрезмерно высоких требований или одиночества, символически переносят пережитое на лю­дей и даже зверей. К сожалению, к этой категории следует отнести многих защитников животных, несмотря на правильность их идеологической пози­ции. В активистах различных " зеленых" движений часто чувствуется не­кая агрессия, причина которой — отражение пережитой ими боли.

Направляя сочувствие на близкого человека и тем самым освобождаясь от собственной боли, " сострадающий" приводит в действие механизм под на­званием " порочный круг". Происходит это следующим образом. Сочув­ствие не оказывает ожидаемого действия — по крайней мере, долгосроч­ного, в связи с чем " жалельщик" испытывает глубокое разочарование, тя­готящее его, так как попытка " помочь" терпит фиаско. Таким образом, в душе сочувствующего снова возникает ощущение беспомощности, которое преследовало его раньше, когда ему было плохо, но никто не мог помочь. Теперь же он сам не в состоянии поддержать нуждающегося в помощи че­ловека. И боль возникает вновь.

Сочувствие часто опирается на зрительный опыт. Например, если бы по телевидению не показывали картины страданий, то сочувствие зрителей, выражающееся в денежных пожертвованиях, было бы значительно уме­ренней.

Ложное сочувствие не соответствует истинному смыслу слова " сочув­ствие", так как его корни противоположны корням действительного со­страдания: позитивное сочувствие, предполагающее реальную помощь не­счастному, имеет место тогда, когда мы по-настоящему привязаны к попав­шему в беду человеку. Только тогда мы входим в его или ее положение, даже если их страдания не очевидны, и воспринимаем их неудачи как свои собственные. И только тогда наше сострадание будет истинным.

При ложном сострадании отсутствует желание или внутреннее убеждение в том, что " именно я, а ни кто-либо другой, должен быть с ним/ней в эту минуту". Поэтому такая форма сочувствия приводит обычно к бессмыслен­ным действиям со стороны сострадающего, которые скорее раздражают нуждающегося, чем успокаивают. При этом сам помощник переживает больше, чем тот, за кого он беспокоится. В конечном итоге круг замыкает­ся: вместо того, чтобы помогать несчастному, сострадающий жалеет и уте­шает сам себя, кроме того, он страдает вдвойне, так как должен сохранять видимость самообладания, что выражается в мученической улыбке на его лице. Он постоянно обеспокоен мыслью, не отражается ли эта внутренняя борьба на его лице, не утратил ли он контроль над своей мимикой. Он бо­ится, как бы самому не стать объектом сочувствия окружающих. Таким об­разом, подобное " сочувствие" чревато негативными последствиями, а Именно появлением того самого " порочного круга", о котором говорилось

ранее: с одной стороны, у сострадающего велико желание ощущать сочув­ствие к собственной персоне, но с другой, это желание упорно вытесняет­ся путем внешнего проявления сострадания к другим людям.