Глава 5. Гарри зашел в спальню, сел на кровать и задернул полог

Гарри зашел в спальню, сел на кровать и задернул полог. Итак, что мы имеем?

Ужин был отвратительным. Кожа горела под взглядом Малфоя, Рон что-то бормотал о сексуальных маньяках из Слизерина, которых нужно было кастрировать при рождении, а Гермиона иронизировала, отмечая подозрительный интерес Рона к гениталиям школьного секс-идола — все это вызывало тошноту. Гарри смог выпить половину кубка тыквенного сока, поднялся из-за стола и направился в Башню, игнорируя окрики однокурсников.

Он смотрел на фотографии родителей и Сириуса, и думал о том, что наконец-то после всех испытаний попал в идеальный мир, точнее, в тот мир, который был бы идеальным, если бы не Малфой. Гарри вспомнил удивление крестного, когда он, уткнувшись Сириусу в мантию, шмыгал носом и размазывал слезы по лицу.

— Гарри? Что с тобой? Опять поссорился с Драко?

Гарри скрипнул зубами.

— Нет… Просто…. Я так соскучился по тебе.

— Мы же вчера виделись… — Сириус взял Гарри за подбородок и заглянул ему в глаза, — ты мне ничего не хочешь рассказать? Что опять натворил этот ловелас?

Гарри мог только молча трясти головой и прижиматься мокрым лицом к и без того немного влажной мантии Сириуса. От нее пахло какой-то странной смесью табака, сырости, огневиски и осенних листьев. Наверное, он только из Хогсмида. Было так странно: всего несколько месяцев назад крестный был измученным, нервным и изможденным, а сейчас буквально излучал спокойствие и уверенность. На мгновение Гарри оторвался от Сириуса, чтобы взглянуть в его глаза. Живой. Он не упал за арку, Лестранж не прокричала Аваду, а самое главное, он не жил в аду Азкабана. Он такой, какой должен был быть. И Гарри понял, он в любом случае останется в этой реальности. Он хочет видеть своего крестного таким. Он просто хочет его видеть. Гарри счастливо засмеялся, а брови Сириуса довольно комично поползли вверх:

— Гарри? Да что с тобой такое?

— Я в порядке, Сириус, правда! Все хорошо. Знаешь, я, наверное, просто никогда еще не был так счастлив. И просто не совсем готов к этому… Да… Нет… ты меня не слушай. Я… Мы ведь еще увидимся, правда?

Сириус продолжал настороженно смотреть на него, но, глядя в совершенно невинные зеленые глаза, все же не выдержал и улыбнулся.

— Сегодня вряд ли, Гарри. Мне нужно в Лондон. А вот завтра я жду тебя, как и весь шестой курс, на ЗОТС.

Гарри постепенно учился не выкатывать глаза на лоб каждый раз, когда в разговоре случайно выплывало что-то новое об этом мире. Поэтому ему почти удалось справиться с выражением лица, и только широкая глупая выдавала его состояние:

— Непременно, профессор Блэк! — ему почти удалось изобразить реверанс.

Сириус захохотал, запрокинув голову, тряхнув при этом невероятно густой шевелюрой:

— Иди уже, лентяй. На урок опоздаешь!

Это чувство не походило ни на какое другое. Что-то теплое и трепетное, надежное и спокойное появилось в душе, вызывая неконтролируемое ощущение счастья. Было так здорово опять разговаривать с ним, смотреть на него и знать, что это единственный родной… хотя — Гарри улыбнулся и посмотрел на фотографии родителей — теперь уже не единственный. Чувствуя, как сильные руки успокаивающе прижимают к груди, вздыхая табачный запах и слушая громкий, немного хрипловатый голос, Гарри принял решение ничего не говорить Сириусу. В конце концов, он сам может решить единственную проблему в этом идеальном мире. Попрощавшись с крестным, Гарри отправился на трансфигурацию.

Гарри выдвинул ящик тумбочки и двумя пальцами, стараясь не задеть ужасную фотографию, лежавшую лицом вниз, достал небольшую коробку, обитую темно-синим бархатом. Он поразился количеству вещей, лежавших в ней, прежде всего — писем. Очевидно, коробочка была заговорена, в противном случае в нее бы просто не поместилось столько всего. Гарри взял первое письмо, которое лежало сверху.

«Привет. Ну, что за глупые мысли? Конечно, я тоже скучаю по тебе. Я приеду уже через неделю.

Здесь ужасно скучно и жарко. Весь Лазурный берег буквально завален жаждущими загара жуткими тетками всех возрастов. Знал бы ты, насколько они мерзкие!

И не волнуйся так, не на кого я не смотрю… Кстати, мне тут передали, что к тебе в гости приезжал Финниган. С чего это, интересно? Если что, я его кастрирую, а тебя пристегну к своей ноге цепью с ошейником! Я все равно узнаю. Ты же знаешь, что при моих возможностях не составит труда отследить…»

Гарри взял следующее письмо. Взгляд упал на строчку из середины: «… я хочу взять тебя в кабинете Дамблдора, на его столе, развернув тебя так, чтобы ты кончил на все его долбанные артефакты! Думаю, мы осуществим эту фантазию, я знаю пароль в его кабинет. А еще я непременно в этом году хочу заняться с тобой сексом в слизеринской гостиной на глазах у всех. Пусть завидуют и дрочат, глядя на то, как ты кончаешь всего лишь от легких прикосновений моего языка к твоему телу, как я кладу тебя на ковер перед камином, как отблески пламени мерцают в твоих потемневших от желания глазах, я хочу, чтобы все видели, как я удовлетворяю тебя. Хочу, чтобы ты кончил сначала только от одних моих пальцев, а потом…» Руки Гарри дернулись, и он выронил письмо. Подняв его, он снова начал читать — уже с другого места: «… хочу снять тебя в Косом переулке, на глазах у толпы этих жирных обывателей и повести тебя в ближайший трактир, забежать к бармену за ключами от комнаты и под масляными взглядами посетителей втащить тебя по лестнице в номер и трахнуть — не раздеваясь… Еще хочу чтобы, чтобы когда мы занимаемся сексом, нас застали твои друзья. Особенно Уизли, который вечно путается у меня под ногами…».

— Бл#ть!..

Гарри почему-то представил себе того Рона, из прошлой жизни, и ему стало страшно. Он бросил письмо и взял следующее. Письмо было датировано семнадцатым марта. Точнее, это было не письмо, а записка: «Что же ты делаешь? Ты совсем рехнулся? Ты хоть понимаешь, что мог разбиться? Зачем было лететь наперерез Чанг?! Мадам Помфри говорит, ты проведешь в лазарете еще два дня. Я уже связался с отцом, лучший колдомедик по травмам будет здесь через пару часов, а пока отдыхай. Мне сообщат, когда ты проснешься. Я сразу приду. И если ты, как в прошлый раз, не будешь соблюдать постельный режим, то я тебя лично придушу. Ненормальный! Надо бы запретить тебе играть в квиддич. Честное слово. Не вздумай встать с постели. Спи, герой…» Было в этом «Спи, герой…» что-то такое… такое… Гарри почему-то представил лицо «того» Малфоя из прошлого и то, как он, растягивая гласные, мог бы произнести это, если бы они были друзьями… Гарри почувствовал себя неуютно. В конце концов, эта записка была адресована тому, другому Гарри. Но он уже не мог остановиться.

Судя по дате в начале следующего письма, оно было двухлетней давности, и Гарри подумал, что это одно из первых писем Дра… Малфоя к этому Гарри. «Малыш, я теперь буду называть тебя только так. Малыш. Мой. Вообще-то, ты всегда был моим, с самого первого дня, как я тебя увидел у мадам Малкин. Ты был такой красивый и смущенный, мне сразу захотелось обнять тебя и защитить. И теперь, когда ты, наконец, стал полностью моим, меня ничто не остановит. Не забудь утром выпить то зелье, которое я тебе дал. Это нужно. Чтобы тебе было со мной еще лучше. Тебе же понравилось? Обычно в первый раз бывает немного неприятно. Но тебе не было больно. Это потому, что ты был со мной.

Ты должен знать: только я могу делать это с тобой. Ты — только мой. Я хочу, чтобы ты думал обо мне каждую минуту, хочу, чтобы перед сном ты ласкал себя и представлял, что это мои руки… А завтра я скажу отцу, что мне нужна отдельная комната, и ты будешь приходить ко мне. Подожди один день, малыш, хорошо? Я тебя так сильно люблю…» Гарри с ужасом уставился на свою вздувшуюся ширинку. От злости и… еще какого-то странного чувства он был готов разреветься. В носу щипало. Гарри начал яростно тереть ладонью глаза. Он не девчонка! Он направил палочку на злосчастную коробку и уже был готов произнести заклинание, чтобы уничтожить разом весь этот кошмар, как вдруг взгляд его упал еще на одно письмо. Что-то словно подтолкнуло его руку, и осторожно, как будто перед ним была ядовитая змея (впрочем, со змеей он бы смог договориться) Гарри развернул пергамент. Подчерк был явно не Малфоя: «Если ты, мерзкое полукровное существо, не отстанешь от Драко, я тебе обещаю большие неприятности. Ты своими нечистокровными мозгами не можешь понять, что у Драко есть обязанности перед родом, и смущаешь его своей вертлявой, тощей задницей. У тебя есть младший брат. Не вынуждай меня делать ему больно». Под письмом стояла подпись: «Б.Л.» Беллатрикс… Гарри задрожал от ярости. Эта гадина угрожает его брату. Он еще не успел познакомиться с Майклом, но совершенно точно знал, что больше не допустит того, чтобы у него отняли семью. Гарри с ненавистью смотрел на витиеватые инициалы, Что ж, значит, он принял правильное решение. Он просто отправит Малфоя в Дурмштранг. Он никогда не будет учиться в Хогвартсе.

Почему-то казалось необходимым пойти именно на Астрономическую башню. Возможно потому, что в первый раз у него получилось именно там… Ну, или почти получилось. Гарри выбежал из гостиной, ни на кого не глядя. «Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять…» он считал ступеньки, бегом преодолевая лестничные пролеты. Влетев наверх, на мгновение он остановился. Подойдя к окну, выглянул наружу. Что ж… сейчас все изменится. Он поднес руку и начал писать прямо на стекле. Он как раз закончил букву «D», когда позади него раздался крик:

— Гарри!!! НЕТ!!!

Мерлинова задница! Он забыл запереть дверь.

— Я успела? Ты ведь ничего не написал? — Гермиона тяжело дышла и, буквально придавив его к стене грудью, выхватила Перо.

— Если ты собиралась изнасиловать меня, тебе это почти удалось, — проворчал Гарри, пытаясь выбраться из объятий подруги.

Взгляд девушки упал на окно. Застонав, она быстро стерла рукавом единственную букву, которую он успел написать.

— Гарри Джеймс Поттер, ты не можешь быть таким чертовым ослом!

Гарри устало опустился на пол, он махнул рукой, приглашая девушку сесть рядом:

— Ну, давай, расскажи мне, почему я не должен отправить эту занозу в заднице, — он запнулся и покраснел, осознав, что только что произнес, — этого чертова… Малфоя в Дурмштранг и навсегда избавиться от этой проблемы. Ты же не будешь говорить мне, что я обязан терпеть его ухаживания, спать с ним и все такое? Вы же сами говорили, что он поил меня афродизиаками и применял чары…

— Знаешь, Гарри, я не хочу лезть в ваши отношения с Малфоем. В конце концов, ты не тот Гарри, который любил Драко. Мне даже его жаль. На самом деле, возможно, ты и правда ему не подходишь. Думаю, что идеальным для тебя был бы Драко из того мира, откуда ты пришел. Тебе надо было взять его с собой. А тут…

Гарри посмотрел на подругу так, словно у нее появилась вторая голова:

— Взять с собой? Идеально подходит? Да ты что такое говоришь?! — он не ожидал от подруги такого кощунства. И старательно гнал от себя весьма неприятное ощущение, точнее воспоминания о Драко из той жизни. Гарри старался не думать о том, что он начинает сравнивать «того» Драко и «этого» и размышлять о том, что было бы, не стань они врагами, — Гермиона, мы никогда бы не стали друзьями с Малфоем в той реальности. Я же рассказал тебе, он был сыном самого преданного последователя Волдеморта.

Девушка покачала головой:

— Я, честно говоря, мало что поняла из твоего вчерашнего весьма сбивчивого рассказа. Думаю, тебе стоит поподробнее рассказать мне о том, какая она, твоя реальность. Про Перо Судьбы я довольно много читала в свое время, хотя и не думала, что однажды столкнусь с ним в действительности. Но одно могу сказать тебе точно: ты должен быть очень осторожен с ним.

— Почему?

— Видишь ли, — вздохнула Гермиона, — мне даже как-то странно объяснять тебе это… Ты бы должен и сам это понимать. Гарри, ты изменил реальность. То есть однажды уже вмешался в пространственно-временной континуум. И результат тебя не совсем удовлетворил. Так? — Гарри кивнул. — А теперь представь: ты меняешь это, уже измененное время и пространство. Отправляешь Драко в Дурмштранг — пять лет назад. Но все остальное здесь остается по-прежнему. Ты рос уже в этих условиях. Ты такой, какой ты здесь, а не там, в том, твоем мире. И представь себе. Сейчас Малфой король школы. А что будет, когда его не станет? Возможно, его место займет Нотт? Ты его не видел еще? Ну, да, конечно. Его же вызывали в Визенгамот. Этот зверь избил пятикурсника из Райвенкло так, что того отправили в Мунго. Не знаю, что они не поделили, но в любом случае, только Драко хоть как-то сдерживает этого урода. Малфой единственный, кого Нотт по-настоящему боится. Но если не будет Драко, я нисколько не сомневаюсь, что, выйдя из этой башни, ты окажешься в еще более неприятной для себя ситуации. Ты уверен, что готов каждый день драться за свою честь? Ты уверен, что не хочешь, чтобы тебя любили по-настоящему?

— Малфой не может любить по-настоящему, — процедил сквозь зубы Гарри.

— Ой ли? Это ты на основании чего вывел? Ты много с ним общался в той реальности? Ты пытался понять, что им движет? Вы с ним как познакомились? Что ты ему говорил? Хоть раз заглянул в глаза?

Гарри опустил голову:

— Нет… Но… А впрочем, что теперь это изменит? Я тут, а он там… — Гарри вдруг вздрогнул, осознав, что он только что произнес и, глядя на улыбающуюся Гермиону, воскликнул, — я не это имел в виду!

— Конечно, нет. Дело в том, что вы действительно из разных миров. Но ты можешь изменить ситуацию сам, не прибегая к такому радикальному средству, как Перо. Если в первый раз тобой двигала цель избавить мир от Темного Лорда, то сейчас это личный и довольно эгоистичный мотив. Не думаешь, что Перо может наказать за это? Я не знаю и не могу оценить, что за темный маг угрожал всем нам, но верю, что просто так ты бы не решился на такой шаг. Но то, что ты хочешь сделать сейчас — это безумие, которое неизвестно к чему приведет.

— И что мне делать? Пойти в спальню к Малфою и сдаться ему на милость? Может, здесь я и был геем, но там я им не был! И я — не гей!

— Но ты — ЗДЕСЬ, Гарри, — голос девушки был тихим, но Гарри казалось, что она кричит, хотелось заткнуть уши и не слушать ее.

— Я не хочу этого! Я хочу встречаться с девушкой. Мне Джинни нравится!

Гермиона как-то странно на него посмотрела и усмехнулась:

— Ну, тут тебе ничего не светит…

— Почему?

— Джинни уже встречается.

— И с кем же?

— С Чоу.

Гарри поперхнулся и уставился на Гермиону с ужасом:

— Джинни Уизли встречается с Чоу Чанг?!

Казалось, подруга наслаждается произведенным эффектом:

— Да, для нас это было несколько неожиданно, но теперь уже все привыкли. Так что тебе придется поискать кого-то другого. Я тоже занята. Встречаюсь с Роном, на тот случай, если ты еще не понял…

Гарри слабо улыбнулся:

— Да, понял я, понял. Правда, в моем мире, у вас все было гораздо медленнее. Вообще-то здесь мне все нравится. Кроме Малфоя. Точнее меня в его постели.

— Что тебе мешает пойти и разобраться с ним? Просто скажи ему, что вы расстаетесь. И все. Если в том мире ты сразился с Вольенамортом…

— Волдемортом, — поправил Гарри.

— С Волдемортом. То уж в этой-то реальности, я думаю, ты как-нибудь справишься с Малфоем, правда?

Гарри пожал плечами и, глядя в пространство перед собой, прошептал:

— Знаешь, иногда мне кажется, что я не справлюсь. Мне страшно. Я чувствую, что не готов к тому, что… К такому Малфою. К тому, что мои родители живы. Я даже не представляю себе, как я с ними встречусь. Сириус… А еще… Гермиона, у меня ведь теперь есть брат. Завтра я снова его увижу. А я даже ничего о нем не знаю. Он меня хоть любит?

— Кончено, Майкл любит тебя. Ты же его старший брат. К тому же именно ты возился с ним больше всех, когда он родился. Ты уговорил родителей подарить ему метлу на Рожество в прошлом году и, приехав на каникулы, целыми днями учил его летать. Думаешь, таких братьев не любят? Да он боготворит тебя! Именно ты, прикрываешь все его шалости и защищаешь перед родителями. А еще он, конечно же, гордится тобой. Ты лучший ловец за всю историю Хогвартса, — Гарри невольно улыбнулся, — и потом, тебя нельзя не любить. Не сомневайся. Честно говоря, ты мне кажешься немного другим, но ведь ты и есть другой. Но это не важно. Все равно это ты. И я и Рон, мы поддержим тебя. Просто… постарайся не делать глупостей, хорошо?

Гарри горько усмехнулся:

— Не могу обещать. Знаешь, влипать в истории — это получается у меня лучше всего.

— Знаю, — кивнула Гермиона, — мы с Роном и Малфоем периодически сидим у лазарета, в ожидании вердикта мадам Помфри. Не скажу, что нам это очень нравится.

Гарри медленно вдохнул, а затем, словно — с разбегу в холодную воду — резко выдохнул:

— У меня получится.

— Уверена в этом. Для того чтобы разобраться с Малфоем, тебе не нужно Перо Судьбы. Оно здесь совершенно не причем.

Гарри поднялся с пола и протянул руку подруге.

— Я пойду. Тем более что мне нужно кое-что выяснить у него.

— Конечно. Иди. Удачи тебе…

— Пей до дна! — Гарри решительно распахнул дверь спальни. Малфой сидел в кресле лицом ко входу. Кроме расстегнутой белой шелковой рубашки и платиновой цепочки с подвеской в виде дракона на нем ничего не было. В руках у него был бокал с вином. Не отрывая от него взгляда, Малфой заметил:

— Ты долго…

— Извини, были дела, — не удержался Гарри

Малфой едва заметно вздрогнул и поднял глаза.

— Гарри?

— А ты не меня ждал в таком виде? И кого же, интересно? Я смотрю, ты тут время не теряешь. Значит, пока я тут пытаюсь все вспомнить, ты ждешь гостей. Без штанов и со стоящим членом?

— Прекрати истерику, — Малфой скривился. — Это не то, что ты думаешь…

В этот момент дверь тихо отошла в сторону, и на пороге показался обнаженный по пояс Забини. Гарри кивнул:

— Конечно, это совсем не то, что я думаю. Это Забини пришел к тебе заниматься трансфигурацией. Интересно, что вы будете трансфигурировать и в каких позах? — последние слова Гарри уже шипел. Так же тихо, как и вошел, Забини покинул спальню, притворив за собой дверь. Малфой спокойно смотрел, как Гарри бесится. Удивительно, но даже без штанов этому гаду удавалось выглядеть настолько высокомерно, что на мгновение Гарри подумал, что возможно, он был не прав и Забини пришел сюда с какой-то другой целью. Мысль о том, что вообще-то ему не должно быть никакого дела до того, с кем спит Малфой, почему-то в этот момент не пришла ему в голову. И он совершенно забыл, зачем сюда пришел.

Гордо вскинув подбородок и окинув Гарри презрительным взглядом, Малфой усмехнулся:

— Мне приснилось, или ты сегодня утром сказал, чтобы я к тебе не приближался?

И тут до Гарри начало доходить, что он пришел сюда с определенными намерениями, а вместо этого… Дементорова задница…

— Да. Я пришел тебе сказать, что между нами все кончено. И что я собираюсь в самое ближайшее время начать встречаться с другим человеком.

Малфой опасно прищурил глаза:

— И с кем же это?

Гарри пожал плечами:

— Не знаю. Не важно. Главное, что не с тобой.

Малфой кивнул, словно бы каким-то своим мыслям.

— Хорошо. Что-то еще?

— Да. Лестранж… то есть твоя тетя… Прислала мне письмо с угрозами, чтобы я от тебя отстал. Так вот. Держи эту сумасшедшую подальше от моей семьи! Иначе я за себя не отвечаю! — выкрикнул Гарри.

Драко пристально посмотрел на Гарри, чуть улыбнувшись.

— Не беспокойся. Тетя просто ревнует. Она ко всем меня ревнует. Такая… горячая женщина.

Гарри, который уже направлялся к двери, резко остановился и повернулся, неверяще глядя на Малфоя.

— Ч-ч-что?! Ты спал с этой… с этой… — Гарри задохнулся, а потом выплюнул, — сукой?!

Малфой сделал глоток вина и задумчиво кивнул:

— Да. Правда, давно. Она меня вынудила. Знаешь, такая темпераментная леди. Она меня соблазнила, когда мне было тринадцать. И это было… чудовищно. Она каждый день принуждала меня к сексу, а я боялся сказать родителям. Ты же знаешь, я предпочитаю мужчин. Точнее, одного из них, — Драко бросил на ошарашенного Гарри короткий взгляд из-под опущенных ресниц и продолжал, — а тетя… она все еще думает, что сможет заставить меня... Хотя, должен признать, когда она привязывала меня к кровати шелковыми лентами…

— Заткнись!!! — заорал вдруг Гарри, — я не желаю этого слушать! Семейство извращенцев!!!

Малфой вдруг отбросил бокал, вскочил с кресла и, схватив Гарри за запястья, прижал к стене:

— Я люблю тебя, помни об этом, когда будешь сегодня ложиться спать. Я сейчас пойду в душ, раз ты выставил Забини, и буду дрочить, думая о тебе, представляя, как твой рот…

Гарри даже не удивился очередному предательству собственного тела. Плохо было то, что Малфой почувствовал его возбуждение. Впрочем, именно этого он и добивался, применяя к нему чары сирены.

— Малфой… — Гарри тяжело дышал, — отпусти меня.

Драко сразу отошел, подняв руки, показывая, что никто никого не держит. Гарри молча развернулся и вышел. Кажется, ему не очень удалось то, что он задумал. В следующий раз нужно подготовиться заранее. Может быть, речь написать?

Почему-то хотелось разреветься. Но он не долбанная девчонка. Нет!

А еще хотелось убить Беллатрикс. И Забини заодно.

Ч-черт…

Может быть, он убьет их, и станет легче?

Мысль об убийстве почему-то успокаивала. Хотя, если подумать, то правильнее было бы убить Малфоя. И не мучаться. Стараясь не зацикливаться на причине своего возбуждения, Гарри быстро снял напряжение в ванной и без сил рухнул на кровать. Он еще успел услышать раздраженно-сонное бормотание Рона: «Опять трахался с этим…» но сил возразить не было. Гарри погрузился в сон.