Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Среди облав
Шел на " Индийскую гробницу", а попал в облаву. На большой скорости ворвались на нашу площадь грузовики, сних посыпались немцы, собаки, полицаи, выстраиваясь в цепь.Бабы на базаре с визгом бросились врассыпную, с прилавковполетели корзины, посыпалась картошка, кто успел выскочить, кто нет, толпа заметалась волной от одних ворот к другим, гдеуже шла проверка " арбайтскарте". А мне что? Мне еще нет четырнадцати, я под трудовуюповинность подхожу, но в Германию -- нет. Я присел наступеньку ларя, на всякий случай все-таки съежился, чтобвыглядеть еще меньше, чем я есть, и наблюдал. Брали главным образом женщин, разных деревенских девчат, пришедших на базар; их быстренько подсаживали в крытыегрузовики, они там визжали, трясли брезент, высовывали в дыркируки: " Ой, матинко, поможить! Ратуйте! " Растрепанная теткакричала: " У меня грудной ребенок дома, смотрите, молоко! " Полицаи шли цепью, прочесывая базар, подгоняя оставшихся, ноявно дряхлых старух не трогали, взглянули на меня и тоженичего не сказали. Облава кончилась так же внезапно, как иначалась. Машины отъехали полные. Земля была усыпана раздавленнойкартошкой, разбитыми бутылками, залита молоком. У меня в кармане была получка, новые " украинские" деньги, ито, что я пойду в кино, волновало меня тогда больше всехоблав. Советские деньги перестали ходить в один день: просто былообъявлено, что советские деньги недействительны. Вместо нихвышли отпечатанные в Ровно " украинские". Правда, писалось, чтосо временем советские деньги будут обмениваться, но это толькописалось, и, по-моему, это была одна из самых незапутанныхденежных реформ в мире: просто выбрасывай старые деньги напомойку, и дело с концом. Новые деньги были отпечатаны наочень скверной бумаге, почти как тетрадочной, со свастиками. Содной стороны надписи только по-немецки, с другой -- тожепо-немецки, и только в самом низу по-украински стояло: " Одинкарбованець", " Десять карбованцiв" -- вот это и называлось" украинские" гроши. В кинотеатре " Глория" (бывший " Октябрь") я взял билет, прошел в зал и вдруг услышал радостный крик: " Толик! " Обернулся -- Шурка Маца. Он кинулся ко мне, тормошил, щупал, я тоже ужасно обрадовался, что он жив и с ним ничего неслучилось. Он замахал руками, кинулся в фойе, принес бутылкуситро и два бумажных стаканчика, и мы прямо в зале сталиналивать и пить, чувствуя себя настоящими мужчинами, добрымистарыми товарищами, для которых дружба свята. -- А на Подоле меня никто не знает, -- рассказывал Шурка.-- Я для всех украинец. -- Чем занимаешься? -- Как раньше! Серебряные рубли продаю. -- Да, Болик ведь пришел! -- воскликнул я. -- Драпанулиз-под охраны, говорит: " Чуть-чуть пулеметик не прихватил".Только домой явился -- его цоп, и в Германию. А он из самогопересыльного лагеря как чесанет -- и опять пришел. -- Ну, смотри, живучий какой! -- покатился Шурка со смеху.-- Куда его только ни берут, а он все приходит! Но его жсхватят. -- А он в погребе сидит, мышей ловит. -- Что-о? -- Мышеловки делает. Свет погас, и на нас зашикали. Начался киножурнал, которыйназывался " Приезжайте в прекрасную Германию". Вот бодрые и веселые парубки и девчата энергично, выпятивгрудь и вдохновенно глядя вперед, садятся в товарные вагоны.Задумчиво смотрят в двери на проплывающие леса, поля, рощи.Поют под стук колес украинские песни. А вот и прекраснаяГермания -- всюду удивительная чистота, беленькие домики, отличные дороги, Смеясь от счастья, приезжающие облачаются вновую, выданную им одежду, натягивают хромовые сапожки, и вотуже парни лихо правят сытыми лошадьми, а девушки обнимают зашеи тучных, породистых коров. Вечер... Солнышко село. Теперьможно и отдохнуть. Они выходят на берег очаровательного прудаи чарующе поют украинскую народную песню " Cвiтить мiсяць, свiтить ясний...", а добродушный немецкий хозяин, в мерусолидный, в меру забавный, тихонько подкрадывается иприсаживается, ласково улыбаясь, слушает задумчивую песню, какотец родной... Давно, с самого Крещатика, я не был в кино. Поэтому каждыйкадр врезался мне в память, особенно " Индийская гробница". Я смотрел ее сначала доверчиво, потом стал постепеннонастораживаться, и мне полезли в голову мысли, фильмомсовершенно не предусмотренные, мысли посторонние инеожиданные. Меня вдруг стала душить ненависть. За мелькавшими на экране фигурами раджи, милых немецкихинженеров и ослепительной европейки я вдруг увиделнескончаемые вереницы рабов, строивших эту треклятуюбессмысленную гробницу. Они прошли вторым, даже третьим планом, чуть-чуть, но этогохватило, чтобы меня затрясло от ярости и с фильма слетелизавесы. Они уже подбирались к Индии и снимали подлинные ее пейзажи.У них у всех -- этих рабовладельцев, эксплуататоров, раджей, королей, правителей -- особая жизнь, а там, на заднем плане, так, между прочим, рабы, поделенные на бригады. Мы с Шуркой вышли из кино мрачные, как гиены. По тротуарамПодола прогуливались немецкие солдаты, обнимая за талииместных девушек. Девушки были оформлены по последней моде: крупно вьющиеся и небрежно падающие на плечи длинные волосы, пальто без талии нараспашку, руки обязательно в карманах. Двепары перед нами распрощались, и мы услышали такой разговор. -- Что он тебе дал? -- спросила одна девушка. -- Две марки, мандаринку и конфет, -- похвасталась вторая. -- Мне три мандаринки. Шурка презрительно пожал плечом; -- Самодеятельность. Настоящее у них во Дворце пионеров --" Deutsches Haus", публичный дом по всем правилам, наСаксаганского, 72, тоже... Слушай, у тебя есть три тысячи? Тутодин сутенер продает мешок советских денег, решил, что онипропали, просит три тысячи. Возьмем? -- У меня двести, вся зарплата. -- Жалко... А то пошел он в ж... с такими деньгами. Эх, доживем ли мы еще до наших? В витрине парикмахерской были выставлены карикатуры накрасноармейцев, на Сталина. На одном рисунке он был изображенв виде падающего глиняного колосса, которого напрасно пытаютсяподдержать Рузвельт и Черчилль. Мы посмотрели, позевали. -- В Первомайском парке, -- сказал Шурка, -- вешали ребят.Они кричали: " Да здравствует Сталин! " Им нацепили доски" Партизан", а на другое утро вместо этих досок висят другие: " Жертвы фашистского террора". Немцы рассвирепели, как тигры, поставили полицейских сторожить. На третье утро -- трупов нет, а полицаи висят... Вот что, я пошел! Скажи Болику, что яприеду! -- Где ты живешь? -- закричал я, удивляясь, почему он такбыстро уходит. -- Там! -- махнул он. -- Тикай, облава! Болику привет! Только теперь я увидел, что по улице мчатся крытыегрузовики. Люди, как мыши, побежали по дворам, шмыгали вподъезды. Я прислонился к стене, не очень волнуясь: мне еще небыло четырнадцати лет.
Данная страница нарушает авторские права?