Хомяков. По-славянски?

Пушкин. По-славянски; я сам их обучу ему…» (Уже тогда Пушкин видел разницу славянского текста и перевода на современный русский, на котором он писал сам. «Наши далёкие предки, вводя два различных термина (еврей-иудей и жид – авт.), видели разницу между ними, которая впоследствии при многочисленных переписываниях текста могла несколько затуманиться, в т.ч. не без помощи самих представителей жидовской веры. Слово “иудей” объединило необъединяемых людей: и пророков, и пророкоубийц, так что в русском переводе Нового Завета слово “жид” уже везде заменено на “иудей” или “еврей”. Это немало послужило дальнейшему перемешиванию национального с религиозным, что, естественно, на руку только жидам (в славянском, религиозном смысле слова)» [88].

Александр Сергеевич так характеризовал жидов в своих произведениях и письмах: «сребролюбивый, презренный - Я дал ему злата и проклял его» (из романса «Черная шаль»).

20.5.1820 г. Пушкин писал в письме, что в доме жида, где он остановился, никто его не лечил: «Генерал Раевский нашёл меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада…». Еврейский свод законов, недавно напечатанной в России в книге " Шульхан Арух", гласит: «Закон 81: “Еврею не вменяется в прямую обязанность убивать акума (любого не-жида, и которого сравнивают с нечеловеками, животными, испражнениями - авт.), с которым он живёт в мире; однако же, строго запрещается даже такого акума спасать от смерти, например, если бы сей, последний, упал в воду и обещал даже всё своё состояние за спасение. Далее, запрещено еврею лечить акума даже за деньги, кроме того случая, когда можно опасаться, что вследствие этого у акумов возникнет ненависть к евреям. В этом случае, дозволяется лечить акума и даром, когда еврею нельзя уклониться от лечения. Ещё разрешается еврею испытывать на акуме, приносит ли лекарство здоровье или смерть? Наконец, еврей прямо обязан убивать такого еврея, который окрестился и перешёл к акумам; и уж, конечно, самым строжайшим образом запрещается спасать этого еврея от смерти” [89]. В конечном счёте, убийство Пушкина было подготовлено и осуществлено жидом Геккерном.

30.3.1821 г. в Дневнике Пушкин записал: «хоронили мы здешнего митрополита - жиды наполняли тесные улицы, взбирались на кровли и составляли там живописные группы. Равнодушие изображалось на их лицах - со всем тем ни одной улыбки, ни одного нескромного движенья! Они боятся христиан …»;

Через каждые 628 лет с наступление тьмы, набирают силы «сатанинские» сущности, готовые заражать все народы духовной «чумой». Именно о ней писал Пушкин в трагедии «Пир во время Чумы», где “новое племя” любит ушедшего в мир иной Джаксона (Пушкина) и пьёт вино Нового Завета, как будто пророк был с ними за столом «живой». Потому мы - “новое племя” - последователи Пушкина и живы, и не подвержены сатанинской заразе века, что с нами «живой» Пушкин - тот,

«чьи шутки, повести смешные,

Ответы острые и замечанья,

Столь едкие в их важности забавной,

Застольную беседу оживляли

И разгоняли мрак, который ныне