![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Елизавета Гаврииловна Черняк
Епископ Стефан (Никитин) — мой двоюродный дедушка. Дедушка Серженька, как мы с братом чаще всего называли его, всегда был невероятным шутником. Очень любил всякие шарады, добрые розыгрыши. До сих пор у нас в семье бытует его шутливое выражение на случай, если погода ненастная и накрапывает меланхоличный такой дождик: «Трусливый серенький денек». Это была какая-то детская песенка про зайчика, там пелось: «Трусливый серенький зверек», а дедушка переделал таким вот образом. Помню историю из его струнинских времен, которую он, смеясь, рассказывал. Пришел к нему на прием пациент. Дедушка его спрашивает: — Как зовут вас? — Это меня-то? — Ну да, вас, фамилия ваша?.. — Это моя-то? — Ваша. Назвал фамилию. — А зовут вас как? — Это меня-то? — Ну меня-то Сергеем Алексеевичем зовут, а вас как? Сказал. — Где живете? — В прови-и-нции... У меня всегда было впечатление, что для мамы — Валерии Юльевны Стурцель — дедушка являлся ярким примером, эталоном. Она старалась ему следовать во всем, потому что любила его, мне кажется, больше всех на свете. Сколько прошло лет с 1963 года, а всегда, когда она вспоминала дедушку Серженьку, на глазах у нее были слезы. Всегда называла его ласково «Зая», «Заенька», а он ее — «Вася», «Васенька», по песенке «Мой Васенька-дружок». Шутя, он спрашивал ее, естественно, шепотом: «Кто у нас лучший друг физкультурников?.. Кто у нас лучший друг строителей?.. Кто у нас лучший друг?..» Имелся в виду И.В. Сталин. Меня, когда я была еще маленькой, дедушка звал «икор- ница», «яичница» и «птичница», потому что я очень любила яичницу, вернее яйца всмятку; птичница, поскольку я мечтала работать на птицефабрике, а икорница, потому что обожала черную икру. И хотя жили мы бедно, иногда нас ею баловали. Бабушка — Елизавета Алексеевна — говорила мне, что когда дедушку Серженьку арестовали, его спрашивали, как он относится к религии, каково его мнение, притесняет ли Церковь советская власть? Он ответил, что притесняет, и это было решающим основанием для его осуждения. Вот дедушкин лагерный портрет, написанный каким-то художником в заключении. Долгое время он висел в рамке у меня над кроватью, желтеть начал... Прабабушка наша Эмма Юльевна Стурцель говорила про Сергея Алексеевича: «Это мой третий сын». Отец Георгий Кондратьев был духовным сыном дедушки Серженьки. Помню, как в 1966 году он приезжал к нам в гости. Делал прекрасную окрошку. Тетя Катя, келейница епископа Стефана, была очень простым человеком. Как-то необходимо было встретить на вокзале папу — Гавриила Яковлевича, — попросили тетю Катю, но на тот момент лично она его еще не знала. И вот вышла она на перрон и стала кричать: «Кто тут Гаврила Яковлевич? Кто тут Гаврила Яковлевич?!» Неграмотной была, вместо подписи ставила крестик. 27 ноября 2005 г.
|