Результаты исследования

В ходе исследования образов ребенка в сознании детей и взрослых был осуществлен теоретический анализ проблемы отражения особенностей ребенка в сознании человека. Выявлено наличие двух типов образов, различающихся по уровню обобщения и степени отражения: 1 тип -это «образы-обобщения», «образы-идеи», «образы-эталоны»; 2 тип - это «образы-отражения», «образы-роли», «образы-ориентиры». Оба типа образов ребенка, в зависимости от ситуации и задач актуализации, проявляются в конкретных разновидностях, как: «Я-образ» (образ самого ребенка или взрослого в детстве), «художественный образ», «образ сверстников», «образ-перспектива» (образ старших детей), «образ-ретроспектива» (образ младших детей). Эти образы имеют взаимосвязанную струк­туру и содержание и актуализируются по различным типовым схемам, как: «образ-атрибуция», «образ-проекция», «образ-установка», «образ-стереотип», «образ-аттитюд».

На основе методов контент-анализа и психогеометрического теста нами разработана методика «СОЧ(И) - структура образа человека (иерархическая)», позволяющая выявить специфику вербальных и невербальных образов ребенка в сознании как детей, так и взрослых. В результате исследования выявилась тесная, независимо от возраста, связь Я-образа человека с его системой образов ребенка. Особенно высока эта связь у матерей, которые в большинстве случаев строят систему отражения ребенка, исходя из структуры собственного Я-образа.

Образы ребенка в сознании людей индивидуальны и вариативны, но в то же время они достаточно однородны по структуре. Образы детей зависят от условий актуализации образа и установки на отражаемого ребенка больше, чем от возраста и пола отражаемого и отражающего. Эти образы в сознании детей и взрослых больше зависят от оценочной категории того, какого ребенка отражают: симпатичного или нет, друга или недруга, хорошего или плохого, одаренного или бездарного, чем от того, кого отражают: мальчика или девочку; малыша, подростка или взрослого.

По отдельным компонентам структуры образов ребенка есть существенные различия между образами, отражаемыми родителями разного пола, при этом образы ребенка в сознании отцов больше соответствуют Я-образам детей, тогда как образы ребенка в сознании матерей больше соответствуют Я-образам матерей. Я-образы юношей более чем по пяти компонентам (из восьми) отличаются от Я-образов отцов, в то время как от Я-образов мам они отличаются лишь по трем компонентам. Я-образы девушек меньше всего связаны с Я-образами взрослых. Получается, что юноши на уровне подсознания (так как совершенно естественно, что в сознании подавляющее большинство из них не допускает мысли о том, чтобы больше походить на женщину) в качестве образца берут не отцов, а матерей. И в то же время отцы более внимательны к тому, как дети воспринимают себя. Они, в отличие от большинства матерей, чаще принимают детей такими, какие они (на их собственный (детский) взгляд) есть, и меньше подвержены влиянию стереотипов в отношении детей. Но здесь необходимо заметить: мы не можем говорить о том, что это характерно для большинства отцов (говоря о большинстве матерей), так как в исследовании принимало участие меньшинство. От большинства отцов информации получить не удалось. Таким образом, вывод о лучшем понимании детей отцами касается лишь тех отцов, которые желают заниматься воспитанием своих детей, не боятся показать этого и дейст­вуют соответствующим образом.

В отношениях родителей к своим детям выявлена разнонаправленная динамика модальности характеристик. У матерей стабильно по мере взросления ребенка увеличивается позитивность восприятия своих детей, у отцов обнаружена совершенно противоположная тенденция. В то же время отцы подростков оценивают своих детей гораздо более высоко, чем мамы (различия на уровне 0, 01). К тому же у них в два раза меньше, чем у мам, отрицательных характеристик. В следующей возрастной категории у пап старшеклассников количество положительных характеристик резко падает, но столь же резко увеличивается количество отрицательных характеристик. Несмотря на статистически достоверные данные, эти выводы пока могут считаться лишь ситуативными, а не закономерными, в связи с небольшим, по сравнению с мамами, числом отцов, принявших участие в исследовании. Представления матерей о детях отличаются большей жесткостью суждений.

Отцы отличаются гораздо большей гендерной избирательностью. У отцов образы сыновей и дочерей достоверно отличаются друг от друга, в то время как у матерей сыновей и матерей дочерей не обнаружилось никаких значимых различий в отражении своих детей. Прежде всего это касается телесно-физических характеристик, которых в образах дочерей у отцов существенно больше, чем в образах сыновей.

Имеющиеся в сознании педагогов образы реальных и «абстрактных» детей, т. е. образы-отражения и образы-обобщения, тесно связаны между собой по структуре и содержанию, но в то же время имеют существенные отличия. Для педагогов оказывается принципиально значимо лишь одно различие в том, кого они отражают: ученика или ребенка. Структуры образов-обобщений учащихся и детей отличаются в сознании педагогов больше, чем структуры образов-отражений мальчиков и девочек, одаренных и бездарных, хороших и плохих.

В сознании педагогов тендерные установки более выражены, чем в сознании детей. Образы-обобщения «абстрактных» детей разного пола в сознании одного и того же педагога имеют больше различий, чем образы-отражения реальных детей. Образы-отражения девочек в сознании педагогов и Я-образы этих девочек имеют существенно больше достоверных различий, чем соответствующие образы мальчиков. Обобщенные Я-образы младших школьников противоположного пола больше похожи друг на друг, чем на аналогичные образы мальчиков и девочек в сознании педагогов.

Образы учеников, полярные по модальности («хороший» - «плохой», «одаренный» - «бездарный») имеют в сознании педагогов более сходную структуру, чем образы близкие по модальности («одаренный» - «хороший», «бездарный» - «плохой»). Между образами «одаренного» и «хорошего» ребенка выявлены существенные различия по социальным, волевым и эмоциональным компонентам, которых больше в образе «хорошего» ученика, а также по интеллектуальным характеристикам, которых больше в образе «одаренного» школьника (уровень значимости различий 0, 01). Кроме того, в образах «хороших» учащихся больше положительных оценок, чем в образах «одаренных» (уровень значимости различий у учителей - 0, 05, у студентов - 0, 01). У 40 % и одаренных, и бездарных школьников структуры их Я-образов совпадают со структурами их образов в сознании педагогов.

Образы-обобщения и образы-отражения связаны со стажем педагогов, мотивацией деятельности и удовлетворенностью профессиональной деятельностью. Так, например, учителя со стажем более 5 лет отмечают больше социальных характеристик, чем начинающие педагоги.

В ходе исследования выявлены существенные кросскультурные различия в Я-образах российских и немецких студентов педагогических вузов и гораздо менее значимые - в структурах отражения ими детей. Различия в Я-образах показали наличие серьезных оснований для воз никновения существующих кросскультурных стереотипов. Я-образы российских студентов отличаются преобладанием социальных компонентов, альтруистичностью, эмоциональностью и направленностью на взаимодействие. В Я-образах немецких студентов характерен прагматизм, преобладание интеллектуально-когнитивных компонентов, эгоцентризма и эмоциональной сухости. Образы детей в сознании российских и немецких студентов фактически не отличались по структуре, имея принципиальные различия по модальности. В отражении одаренных и бездарных детей в сознании российских студентов выявилась значительно большая зависимость от социальной установки, чем у немецких студентов. В образах немецких студентов личностные особенности детей оказались гораздо меньше связаны с уровнем интеллекта. В их образах " одаренных" детей больше негативных, а в образах «бездарных» - больше позитивных определений, чем в образах российских студентов (уровень значимости различий 0, 001). При этом в составе интеллектуально-когнитивных характеристик немецкие студенты больше внимания обращают на когнитивные особенности мышления, а российские - на креативные особенности (уровень значимости различий 0, 001). В образах немецких студентов выявилась большая ориентация на образование, а в образах российских студентов - на воспитание детей, что проявилось, соответственно, в большем обращении к когнитивным и социальным составляющим образов детей.

В ходе исследования выявились важные половозрастные особенности отражения детей в собственном сознании. В России во всех половозрастных категориях, включая взрослых, первые ранговые места занимают социальные и эмоциональные характеристики, составляющие более половины всех определений. Выявлена устойчивая закономерность, проявляющаяся в скачкообразном росте объема этих характеристик при переходе детей из одной возрастной категории в другую. Максимальные различия по социальным характеристикам между возрастами приходятся на взрослых и младших школьников. У старшеклассников, как высокого, так и низкого уровня умственного развития, отмечается более высокая самооценка, при этом учащиеся с более высоким уровнем умственного развития отличаются большей самокритичностью, что противоречит данным американских психологов. Но их мнение согласуется с нашими результатами по младшим школьникам. У наших младших школьников более «одаренные» (по оценкам учителей) дети менее самокритичны. При этом по всем компонентам структуры Я-образа младшие мальчики более самокритичны, чем девочки.

Анализ частотных словарей Я-образов детей показывает, что независимо от возраста и пола наши дети видят себя ДОБРЫМИ, УМНЫМИ, ВЕСЕЛЫМИ, КРАСИВЫМИ, ЛАСКОВЫМИ, ТРУДОЛЮБИВЫМИ, ЛЕНТЯЯМИ. Именно эти определения чаще всего фигурируют в детских Я-образах.

Представления и о друзьях, и о недругах у изучаемых детей формируются в соответствии со схемой не Я-реального, а Я-идеального образа самого ребенка. При этом в характеристиках друзей школьники используют в полтора раза больше «вневозрастных штампов», чем в характеристиках врагов. В сверстниках дети больше всего внимания обращают на социальные, эмоциональные и телесные характеристики. Причем во всех возрастах и мальчики, и девочки больше внимания уделяют телесным характеристикам симпатичных сверстников противоположного, а не своего пола. Оценки симпатичных детям сверстников у мальчиков ниже, чем у девочек. Причем оценки, которые младшие и старшие мальчики дают симпатичным им сверстницам ниже, чем оценки, даваемые приятным им сверстникам. В то же время их негативизм к несимпатичным сверстницам ниже, чем к несимпатичным им сверстникам. В подростковом возрасте таких различий (и в отношении симпатичных, и в отношении несимпатичных) нет. Все категории подростков (за исключением «плохих», по определению педагогов), независимо от пола и одаренности, более высоко оценивают симпатичных представителей противоположного пола.